Здравствуйте Гость ( Вход | Регистрация )

Ответить | Новая тема | Создать опрос

> Лучница, по мотивам книг Дэвида Геммела

Кайран >>>
post #41, отправлено 31-03-2012, 21:21


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

22.

Поглощенные разговором, Варад и Эстин не обратили внимания на высокую фигуру, что притаилась за деревом недалеко от палатки и слышала каждое слово.
Бар Эстин мог бы устроить им разнос, напомнить, что в походе нужно быть бдительнее, нельзя полагаться только на часовых. Но его мысли были далеки от поддержания дисциплины и порядка. Офицера грызла досада, что он не заметил проблем Варада, обманутый маской отрядного остряка.
Он еще помнил время, когда все было по-другому.

* * *

Риалл, кул с простоватым лицом крестьянина, обратил на себя внимание Эстина, как только прибыл из учебного лагеря с последним пополнением. Офицер несколько раз ловил на себе его взгляд. Кул словно хотел о чем-то заговорить, но не решался. Потеряв терпение, Эстин припер его к стенке и не отставал, пока новобранец не выложил ему, в чем дело.
Выяснилось, что не все в родной деревне Риалла приветствовали его решение податься в армию. Особенно усердствовал деревенский кузнец.
- Рассказал, что у него был брат, который тоже когда-то пошел в солдаты. Ну и погиб в первом же бою, - лицо Риалла потемнело при воспоминании о неприятном разговоре. - Замахнулся мечом, да так и застыл на месте. А сатул медлить не стал. Так он и погиб.
- Кузнец думал, с тобой случится то же, что с его братом? - Устав четко регламентировал, что полагается за паникерство и подрыв боевого духа. Эстин пожалел, что эти пункты нельзя было применить к гражданским.
- Он сказал, рубить деревянные колоды – это одно, а живого человека – совсем даже другое.
Риалл не спраздновал труса, он все равно подписал контракт, но рассказ кузнеца все-таки оказал ему медвежью услугу - заставил сомневаться, хватит ли у него духу убить, если дойдет до дела. Думая, что товарищи его засмеют, Риалл решил обратиться к старшему офицеру.
Бар Эстин отнесся к сомнениям кула с пониманием и сочувствием.
- Каждому из нас приходится пройти испытание кровью, солдат. Я рад, что ты сам заговорил об этом.
Офицер понимал, что одним подбадриванием тут не обойтись. Страх, который кузнец поселил в душе солдата, лучше задушить сразу, пока он не пустил корни.
Дун Варгис советовал отправлять новобранцев-горожан на бойню и заставить каждого зарезать свинью, чтобы проверить, не боятся ли они крови. Но Риалл – крестьянин, для него такая проверка не годится. Зарежет и глазом не моргнет.
Когда пришел приказ выследить и уничтожить шайку бандитов, которая бесчинствовала в предгорьях, Эстин вопреки здравому смыслу взял зеленого новичка с собой. Уже на третий день разведчикам повезло - они схватили невезучего разбойника, отставшего от шайки, когда его лошадь сломала ногу. Побои и угрозы пустить в ход каленое железо довольно быстро вытащили из пленника все, что тот знал. Тогда Эстин подозвал к себе Риалла.
- Ты, верно, слышал, что пленных положено тащить в расположение ближайшего гарнизона, и там уже пускай их судят?
- Ну да.
- А хочешь знать, почему в рейдах на это правило смотрят сквозь пальцы? – спросил Эстин, и тут же сам ответил на этот вопрос: – Пленный – это обуза. Провозишься с ним — упустишь остальных.
Эстин ушел, оставив Риалла наедине со связанным разбойником и предупредив, что отряд выступает через четверть часа. Когда он вернулся, Риалл уже успел очистить свой меч от крови.
Рейд закончился. Потрепанный, но непобежденный отряд вернулся в Дросс-Дельнох. Бар Эстин нашел Риалла в трактире.
- Ну что, воин, сомнения больше не мучают? – спросил он, подсев к бывшему крестьянину. Вместо ответа тот спросил невпопад:
- Бар Эстин, я ведь не говорил вам, что жена моего брата родом из сожженной деревни?
- Нет. Что случилось, разбойники?
- Они самые. Кавалерийский разъезд увидел дым. Они пришли вовремя, чтобы отогнать налетчиков, но деревню было уже не спасти.
Офицер скривился:
- Обычное дело. Эти стервецы мастерски выбирают время, а мы приходим к шапочному разбору.
- Знаю, но я не о том хотел поговорить. В наших горах жить нелегко – бури, засухи, град, неурожай. Мы учим детей, что в Скодийских горах живут стойкие, закаленные люди, горожанам до нас далеко! – Риалл поднял голову от кружки с пивом, его глаза горели. – Где была эта сила, когда пришли разбойники? Почему деревенские не дали им отпор? Почему они только и могли, что бестолково метаться среди горящих домов, пытаясь найти убежище?
Эстин ничего не сказал. Он знал, что самое лучшее сейчас – дать кулу выговориться.
- Когда я представил себе, что разбойники явились в мою деревню, прикончить эту мразь оказалось не сложнее, чем свернуть шею курице.

* * *

Да, хорошее было время. Когда погиб его прежний отряд, все изменилось. И теперь кул-новобранец пришел со своими сомнениями к Риаллу, а не к нему.
Неужели я настолько сдал?
Бар Эстин вернулся к своей палатке, где ждал Хореб. Выслушав доклад разведчика, офицер ждал, что тот отсалютует и уйдет, но Хореб медлил.
- Ну? Что еще?
- Это насчет Карды.
- Что она натворила?
- Ничего. Об этом-то я и хотел поговорить. Бар Эстин, скажите честно, за те дни, что Карда путешествовала с нами, сделала она хоть что-нибудь, за что солдату положены взыскания или наряды вне очереди?
Эстин с неохотой был вынужден признать, что по большому счету ни к чему не придерешься.
- Вы несправедливы к Лучнице, бар Эстин, - горячо сказал разведчик. - Вы цепляетесь к ней без причин, только потому, что она женщина. Я не раз слышал, что вы думаете о женщинах-воительницах, и смолчал бы. Но вы же ставите под удар весь отряд! У нас и так недостает сплоченности, а ваше недоверие к Лучнице делает все только хуже. Кайдорец уже на ее стороне, а не на вашей. Он помалкивает, но я-то не слепой.
- Ты тоже на ее стороне? - вспылил Эстин.
- Нет, командир. Я на вашей стороне, - ответил Хореб таким тоном, что гнев ветерана сразу испарился. - Помните, вы сами просили говорить вам, если опять начнете вести себя глупо?
- Помню, - Эстин перевел дух, стараясь успокоиться. - Извиняться перед ней я не буду.
- Не думаю, что Карде нужны извинения. Просто относитесь к ней, как к одному из нас. Солдаты это сразу почувствуют.
- Как к одному из вас? – проворчал офицер уже более добродушным тоном. - Что, и на дежурство по кухне ее ставить?
Глаза Хореба озорно блеснули:
- А вы попробуйте! Вот увидите, бар Эстин, она вас еще удивит!


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #42, отправлено 19-04-2012, 1:13


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

23.

Ловко перескакивая с одного камня на другой, Мириэль обследовала одинокую скалу, куда ее привело заклятье поиска. Чутье подсказывало, что долгая погоня заканчивается.
Зная, что сбежавший призрак был где-то неподалеку, она ждала удара из засады, но нападения так и не последовало. Тогда, усилив голос простеньким заклинанием, Мириэль выкрикнула:
- Если ты думал, что можешь спрятаться от меня в горах, то заблуждался!
Молчишь? Хорошо. Посмотрим, долго ли ты продержишься!
На скальный выступ обрушился удар молнии, во все стороны полетели камни.
- Я сотру эту скалу в порошок, если понадобится. Выходи!
Высокий воин выступил из тени высохшего дерева, наконец-то позволив себя рассмотреть. Лишь теперь Мириэль открылась вся глубина его падения. Право носить серые кафтаны с черными кушаками и кривые мечи было дано только одному из чиадзийских воинских кланов, всем прочим это строго-настрого запрещалось.
- Не стоило выслеживать меня в Пустоте, ведьма! - глумливо крикнул призрак, - Ты слишком долго бродила по Тропам Мертвых. Я чувствую, что твои силы на исходе.
- У меня появились бы причины беспокоиться, будь передо мной истинный раджни, - отрезала волшебница. - Но ты был слишком слаб духом, чтобы противостоять злу.
Раджни. Да, это многое объясняло - почему у нее ушло столько сил на поддержание магического барьера, или уверенность, с которой призрак ориентировался в Пустоте. Как же все-таки случилось, что один из раджни настолько опустился? Что заставило его предать все, чему учили в Ри-ашоне? Мириэль знала, что нынешним раджни далеко до героев, сражавшихся в Войне Демонов, но ей горько было осознавать, что древний орден мог до такой степени деградировать.
- Вздор! Я был достаточно силен, чтобы отринуть запреты заплесневелых стариков-монахов! Каждый удар моего меча оплачивался звонким золотом, и я ни в чем себе не отказывал.
- И куда тебя завел этот «славный» путь? В камеру смертников? У тебя даже право на смерть отняли, не так ли? Чиадзе лишил тебя посмертия, превратив в инструмент, живое орудие Хаоса. Подходящая судьба для такого, как ты.
- Довольно болтать, ведьма! – призрак выхватил кривой меч. Лезвие было черным.
- А что случилось с клинком, который выковали для тебя в Ри-ашоне? - насмешливо спросила Мириэль, парировав первый удар. - Переломился пополам, когда сломался ты сам?
Потом ей пришлось замолчать, отражая удары. К сожалению, бывший раджни был прав – она слишком долго бродила по Пустоте, слишком много растратило сил, и теперь это сказывалось. Отдав инициативу врагу, Мириэль изучала его стиль, подмечая слабые стороны в атаке и защите. У ренегата-раджни были хорошие учителя. Но Путь Клинка, высшую ступень мастерства мечника, он так и не освоил.
И уже никогда не освоит.
Обманув противника серией ложных выпадов, волшебница резко шагнула вперед, отвела черный клинок в сторону, а потом рукоять ее меча врезалась ему в лицо, ломая зубы. Дух отшатнулся, попытался отбить следующий удар, но неумолимая Мириэль вогнала меч в грудь бывшего раджни, даря ему вторую, окончательную гибель.
Вернувшись в свое тело, Мириэль открыла глаза и тут же почувствовала сильную жажду. Сделав два глотка из фляги, она прижала ладонь к ушибленному плечу, нашептывая исцеляющие заклинания, пока свежий синяк не побледнел.
Ты могла сжечь его, поразить молнией, придумать сотню других способов прикончить его. Но нет, ты решила устроить поединок! Отец бы не одобрил.
Без злого духа, заключенного в сталь, кинжал был не так опасен, и можно было просто захлопнуть золотую шкатулку, но Мириэль привыкла не откладывать важные дела на потом. Перебарывая усталость, она сотворила на ладони клубок белого пламени, потом властным жестом выбросила руку вперед. Там, где стояла шкатулка с обломками кинжала, расцвел ослепительный огненный шар. Взвилось пламя, пещера наполнилась дымом. Когда огонь погас, от шкатулки осталась лишь лужица расплавленного золота и выжженный круг на полу. Светящиеся линии исчезли; Пламя Эмшараса уничтожало заклинания так же верно, как гранит и металл.
Плечи волшебницы обмякли, все тело гудело от переутомления.
Я даже не прикасалась к кинжалу, но все равно чувствую себя испачканной. Когда вернусь в храм, нужно будет попросить Устарте провести обряд очищения. Зачем самой возиться с подготовительными церемониями, когда есть подруга-настоятельница?

* * *

- Ничего не забыл? – спросила волшебница.
- Карты Дельнохских гор, котелок, компас, кремень и кресало, бинты, фляга… - перечислял Реттамлас.
- И это, - Мириэль протянула ему кривой меч в черных лакированных ножнах. - Он принадлежал Железнорукому.
Послушник принял старинный меч и с благодарностью поклонился:
- Клянусь, я сделаю все, чтобы не посрамить это оружие, - он знал, какую честь ему оказали. Железнорукий был из тех Смешанных, что помогли Устарте победить в Последней Войне с Куан-Хадором и основать Храм.
- В это мне охотно верится, - улыбнулась Мириэль. – Теперь о моем обещании доставить тебя в Дельнохские горы. Послезавтра я открою Врата, ты пройдешь через них и окажешься примерно в трех днях пути от дренайского отряда, с которым путешествует Карда. Дальше можно будет найти их по запаху или по следам. Не пользуйся Даром без крайней необходимости. Он у тебя неотшлифован, можешь попасть в беду.
Реттамласа немного обеспокоила непредвиденная задержка. Мириэль пришлось объяснить ему:
- Я не хочу, чтобы ты привлек к себе внимание раньше времени. Сам посуди, что будет, если ты вывалишься из Врат прямо им под ноги? Что они подумают? Ты и так странновато выглядишь, даже для монаха, - Реттамлас был одет в плащ с капюшоном, сшитый таким образом, чтобы замаскировать нечеловеческую природу послушника. Короткую шерсть на руках скрывали перчатки. Устарте и ее первые последователи-Смешанные облачались подобным образом, когда им приходилось путешествовать инкогнито.
- Вам открылось что-то новое в будущем Карды? – спросил послушник.
- Нет, все по-прежнему в тумане. Но мне не нужен пророческий дар, чтобы понять, что поиски угрожают ее жизни, а если Лучница добьется успеха, то в опасности окажется ее душа.
Ни одна девушка в здравом уме не полюбит Смешанного, мысль, перехваченная у Реттамласа, ярко полыхнула в ее сознании. Я мечтаю о невозможном.
Мириэль с неженской силой развернула послушника лицом к себя.
- Послушай меня, дурень! В одном из будущих я видела надирского воина, который полюбит девушку, зная, что она – наполовину пантера. Может быть, такое чудо случится и с тобой. Никогда не теряй надежды, - видя, что ее слова не производят впечатления, колдунья решила зайти с другой стороны. – Конечно, страх остаться с разбитым сердцем – более чем веская причина, чтобы опустить руки, остаться в стороне и позволить ей умереть, - с деланным равнодушием пожала плечами колдунья.
Ругательство, вырвавшееся у послушника, ничуть не смутило Мириэль.
- Это что еще за выражения? Да еще из уст служителя Истока! Кажется, я делаю Устарте большую услугу, забирая тебя отсюда.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #43, отправлено 25-06-2012, 2:45


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

24.

Отстояв в карауле свою смену, Грэйг отправился спать. Он надеялся, что соседи по палатке уже уснули - постоянные расспросы о Кайдоре выводили его из себя.
На полпути к палатке он неожиданно для себя наткнулся на Карду. Лучница сидела на поваленном стволе дерева и критически осматривала обломки стрелы в неверном свете бездымного костерка.
- Жаль, мы не в Дельнохе, - сказала она с досадой. - Я бы бороду выдрала старому Перрину, чтобы больше не доверял такую работу ученику!
Грэйг подсел к ней и спросил:
- И как ты определяешь, кто сделал стрелу? - На мечах и доспехах всегда стоит знак оружейника, но он не слышал, чтобы кто-то тратил время, клеймя стрелы. - Тут есть какие-то обозначения, о которых я не знаю?
- Его подмастерье недавно выдержал экзамен на звание мастера и переехал в Кортсвейн. Сам Перрин не испортит оперение, даже если будет мертвецки пьян. Остается только новый ученик.
- Я все равно не вижу причин переживать. Это всего лишь стрела, - пожал плечами Грэйг.
- «Всего лишь стрела», - передразнила его Карда. - А что будет, когда мой колчан опустеет? Я скажу тебе, что. Если только сатулы не поделятся со мной стрелами, придется довольствоваться армейской дешевкой.
Кайдорец заметил, пряча улыбку:
- Для женщины, которая выбрала меч и лук вместо прялки, ты не слишком-то высокого мнения об армии.
- Если бы командовали Эгель и Карнак, ты не услышал бы от меня ни одного дурного слова. Они понимали, на чем можно экономить, а на чем нельзя. И солдат они кому попало не доверяли. А сейчас? Великий Исток, и где только Абалаин выкапывает этих позолоченных ослов? Нужно было создать для них отдельную армию, чтобы только чистила доспехи до блеска, маршировала и устраивала парады. А воюют пускай те, кто умеет.
- Ты говоришь о последней кампании против сатулов?
- Шадак предсказывал, она провалится. И как раз из-за разложения среди командного состава.
- Не он один.
- Шадак предупреждал об этом, когда о вылазке в горы еще никто не помышлял.
- Он ясновидящий?
- Нет, просто очень опытный и прозорливый человек. Мистического дара у него нет.
Грэйг снова призадумался, нет ли Дара у самой Карды. Или она узнала то, что знает, от монахов из Ордена Мечей?
- Я много слышал о Шадаке-Охотнике, но все через вторые и третьи руки. Он и вправду был так хорош, как о нем говорили?
Карда вызвала в памяти угловатое лицо Шадака. В тот день она уговорила дать ей урок фехтования. Он пять раз «убил» ее, четыре раза выбил у нее из рук учебный меч. А когда она упомянула, что его считают непревзойденным бойцом, Шадак с легкой усмешкой покачал головой,
«Каждый человек должен знать свои пределы. Понимать, на что он способен, чего может добиться, если хорошенько постарается, и чего ему никогда не достичь. Я силен в первую очередь потому, что всегда осознавал, в чем мои слабости. Только особые люди способны выйти за рамки, которые им установила природа, удивляя и себя и других. Но они появляются слишком редко, может быть, раз-другой в поколение».
«А вам попадались такие?»
«Только один. Молодой лесоруб из Скодии. Он в одиночку напал на лагерь, где было сорок разбойников, и заставил их обратиться в бегство. Теперь его все знают под именем Друсс-Легенда».

Грэйга пробрал озноб от того, как завибрировал голос Лучницы, когда она повторяла слова своего наставника.
Так вот что тебя грызет. Ты достигла потолка во всем, к чему стремилась, и теперь мечтаешь добиться большего. Стать живой легендой, как Шадак или Друсс. Но как…?

* * *

Хореб лежал на спине, его лицо было освещено неверным светом маленького светильника под потолком палатки. Он вспоминал прошлый раз, когда их отряд забрался так далеко в Дельнохские горы. Это было во время злополучной последней кампании.
Когда передовые отряды дренаев встретились с сатулами и рассеяли их, дун Пардис, ободренный первыми успехами, повел своих подчиненных дальше. Он игнорировал предупреждения старых солдат, а при малейших признаках неподчинения он угрожал поркой и даже трибуналом. Триумфальное шествие Пардиса по Дельнохским горам закончилось так, как и следовало ожидать - он угодил в засаду. Огромные валуны, сброшенные с высоты, убили и перекалечили множество солдат. За камнями последовал дождь из стрел. Будь на месте Пардиса другой командир, он смог бы удержать солдат от бегства. Но другой командир никогда не попался бы в ловушку.
Дренаи отступали, истекая кровью, а горбоносые воины в белых бурнусах следовали за ними по пятам, вырезая всех отстающих. Контратака Магнуса Хитроплета остановила продвижение сатулов и спасла много жизней, но куда больше навсегда остались в Дельнохских горах.
Дун Пардис предстал перед трибуналом по обвинению преступной халатности, повлекшей гибель солдат, и в трусости перед лицом врага. Благодаря влиятельным родственникам он отделался очень легко. Однако затрещина, полученная от одного из пожилых заслуженных офицеров, стерла улыбку с его лица. Вызов был сделан публично; Пардис не смог бы увильнуть от поединка, не ославив себя трусом. Впрочем, его успокоили тем, что старый ветеран уже давно собирался в отставку, и к тому же был дважды ранен.
Поединок был долгим и изнурительным. К двум незажившим ранам старого служаки прибавилась третья. Пардис уже думал, что победа у него в кармане, когда ветеран, который выдохся меньше, чем показывал, отвел вражеский клинок в сторону и следующим ударом отсек противнику кисть руки. Прежде чем кто-нибудь успел прекратить поединок, офицер подсек Пардису ноги, заставив его рухнуть на колени, схватил за волосы и перерезал горло.
«Это был не поединок, а резня», сказал потом кто-то из придворных. Ветеран только оскалился по-волчьи, «Он привел солдат на бойню, вот я и поступил с ним, как со свиньей».
Хорошо все-таки, что бар Эстин выжил во время той кампании. Слишком много хороших ребят тогда полегло.
Хореб зевнул и погасил маленький светильник под потолком палатки. Он надеялся, что сегодня ночью ему снова приснится Несса.
Белокурая дочь мельника слыла первой красавицей и первой гордячкой в округе. Тем женихам, которым не давал от ворот поворот ее отец, отказывала она сама. Хореба ее репутация не отпугнула, и он ждал подходящего момента, чтобы заговорить с ней. Случай представился раньше, чем солдат мог надеяться. Маленький брат Нессы исчез, страшно всех напугав. Говорили уже о том, чтобы послать за известным охотником, у которого были собаки, способные найти след даже на голых камнях. Но Хореб показал, что армейская разведка тоже кое на что годится, отыскав мальчика, который оказался на дне высохшего колодца. Пока отец Нессы устраивал мальчишке заслуженную трепку, у Хореба появилась возможность перекинуться парой слов с неприступной красавицей.
Будущее виделось ему в самых радужных красках. Впереди его ждала отставка, как только накопится достаточно денег, чтобы мельник не считал его безответственным голодранцем и дал благословение на брак с Нессой. Веселая свадьба, с танцами и угощением. Двое сыновей — одному можно оставить трактир, другой наверняка станет солдатом. И дочка, такая же красавица, как Несса. Может, конечно, получиться, как у невезучего дворянина из сказки, который мечтал о наследнике-сыне, а жена исправно рожала ему дочерей. Когда их стало семь, все состояние дворянина ушло на приданое для них. Хореб помолился Истоку, чтобы его миновала такая участь.
Завернувшись в одеяло, разведчик прикрыл глаза и прибег к испытанному средству против бессонницы — вспомнил храм Истока, куда родители водили его по праздникам. У старенького священника было доброе сердце, но его проповеди были способны усыпить даже ангела. От одного воспоминания о дребезжащем голосе старичка, вещавшего о добре и мире, Хореб начал сладко зевать и вскоре заснул.
Ему приснился замечательный сон. Белые облака, зеленая поляна возле ручья и сияющая улыбка Нессы.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #44, отправлено 6-08-2012, 1:05


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

25.

Фестиана сильно встревожило письмо, доставленное с севера по голубиной почте. «Чиадзийский колдун осквернил мои владения своим гнусным присутствием», писал князь сатулов, «и я желаю увидеть его мертвым». Князь не назвал имени мага, но Фестиан и без того знал, кто решился на безумный поход в Дельнохские горы.
Оружейник поднес клочок бумаги к свече и подождал, пока послание обуглится. Ситуация была не из приятных. С одной стороны - могущественный маг-изгнанник, с другой - князь сатулов. Фестиан в таких случаях предпочитал залезть на дерево, подобно мудрой обезьяне из чиадзийской сказки, и смотреть, как тигр и медведь терзают друг друга.
В тот вечер Фестиан закрыл лавку раньше обычного. Нужно было хорошенько поразмыслить, а думалось ему лучше всего дома, в окружении коллекции старинного оружия.
Вечерние улицы опустели, редкие прохожие не обращали на него никакого внимания, всецело занятые своими делами. Только позеленевшая древняя статуя со стершимся названием, знак того, что Машрапур знавал лучшие времена, проводила спешившего домой оружейника безучастным взглядом.
Пока Фестиан добрался до дома, уже почти стемнело. Отперев дверь и войдя внутрь, он хотел зажечь свечи... и замер, почувствовав острый предмет между лопаток.
- Не шевелись, - раздался в темноте громкий шепот. – Вот так, хорошо. А теперь медленно, очень медленно заложи руки за голову.
Фестиан почувствовал, как его избавили от кинжала и от перевязи с мечом. Потом лезвие, приставленное к спине, исчезло.
- Ты стал неосторожен, Фестиан. А если бы тебе решил нанести визит кто-то другой?
Оружейник рассмеялся:
- Я был бы уже мертв. Но «кто-то другой» не обладает твоим искусством, - он знал, о чем говорит. По машрапурским меркам Фестиан был неплохим бойцом, но против Ирены не устоял бы.
- Льстец, - в голосе Ирены не было ни тени упрека или недовольства. – Ты не представляешь, как я соскучилась по тебе!
- Мы не виделись всего неделю.
- А мне показалось, что прошла вечность. И я намерена наверстать упущенное! - Ирена притянула оружейника к себе, длинные сильные ноги обвились вокруг его талии, горячие губы прижались к его губам.
Сумерки за окном сменились глубокой ночью. Ирена и Фестиан лежали, лишь частично прикрытые скомканной простыней - усталые, довольные, насытившиеся друг другом. Оружейник лениво потянулся к прикроватному столику, чтобы зажечь свечу. Ему хотелось видеть лицо Ирены.
- Фестиан? – она всегда называла его полным именем. Ему это нравилось.
- М-м?
- Я говорила тебе, что ты странный?
- Почему? - спросил он, любуясь при свете свечи красотой Ирены. Ее черные вьющиеся волосы слиплись от пота, чуть раскосые зеленые глаза были полуприкрыты, как у сытой кошки.
- Я никогда не могла понять, что ты за человек, что тебе нужно от этой жизни.
- Думаю, того же, что и всем.
Ирена энергично покачала головой:
- Нет. У остальных простые, понятные желания. Больше денег, больше земли, больше власти. А ты вечно всем доволен. Я могла бы даже заподозрить тебя в отсутствии воображения, но, - в ее голосе проскользнули игривые нотки, - я на личном опыте убедилась, что это не так.
- И я готов снова это продемонстрировать, - Фестиан поцеловал ее в шею, его пальцы протанцевали по ее коже, спускаясь все ниже.
Ирена отстранилась:
- Подожди.
- Что-нибудь не так?
- Все не так. Скажи, скольким Принц Воров разрешает говорить от своего имени?
- Четверым, включая меня, - постельная болтовня вдруг приняла серьезный оборот, и Фестиану это совсем не нравилось.
- Четверым! Один из них – слабоумный, другой – немой, а у третьего вместо мозгов «тантрийская пыльца». Тебе нравится быть в такой компании?
- Нет, но что я могу поделать?
- А мне пришлось вдвое тяжелее остальных, когда я добивалась звания Шипа. Только потому, что я женщина. Разве это справедливо?
Фестиан рассмеялся:
- Хочешь знать мое мнение? Убийца, рассуждающий о справедливости – такой же верх нелепости, как торговец, проповедующий честность.
Попытка отшутиться не возымела действия.
- Фестиан, тебе не нужна тень Принца Воров за плечами. Все только и говорят о том, как ты проявил себя во время мятежа. Даже Шипы.
- И поэтому ты хочешь устранить Принца, а на его место посадить меня? А сама командовать Шипами? – оружейник печально покачал головой. - Ирена, милая, ты знаешь, сколько было попыток устранить Принца Воров?
- Тех, что я знаю? Четыре.
- И что случилось с теми, кто пытался это провернуть? – чуть надавил Фестиан. - Я надеюсь, ты больше ни с кем о своих планах не говорила.
- Что я, по-твоему, дура?
- Нет. Но ты слишком торопишься. У тебя не хватит авторитета, чтобы подчинить себе других Шипов. Но я знаю, как этому помочь. Если ты, конечно, не против прогулки в Дельнохские горы.
Ее зеленые глаза вспыхнули тем особенным светом, какой бывает у охотника, увидевшего на опушке леса кабана невиданных размеров.
- Контракт? У тебя есть для меня кто-то на примете?
- Это — особая дичь, очень опасная. Колдунов тебе убивать еще не приходилось. Зарин Чоу — настоящий мастер, не какой-нибудь торговец приворотными зельями, а его телохранитель-сатул – просто дьявол. Но если убьешь их — ты превзойдешь всех Шипов, и никто не будет сомневаться в твоей компетентности.
- Кто назначил за него цену?
- Это не секрет. Князь сатулов, - ответил Фестиан. - С тех пор, как старый плут Калларк стал нашептывать князю на ухо, он переменился. И все чаще пользуется услугами наемных клинков, чтобы устранять врагов.
Ирена повела обнаженными плечами:
- Пока князь готов оплачивать наши услуги звонким золотом — что с того?
- Еще одно. Я подумал, что тебе стоит об этом знать. Зарин Чоу раньше сотрудничал с Принцем. Так что он осведомлен о методах, которыми пользуются Шипы.
- Я придумаю что-нибудь новое, специально для него.
- Вот и замечательно. Завтра я дам тебе карту, где обозначено, по какому пути пойдет Зарин Чоу. Чиадзе был слишком занят, «убеждая» раба-сатула помочь ему в составлении маршрута, и не подумал, что его могут подслушивать, - объяснил Фестиан. Потом нежно коснулся иссиня-черных прядей и пообещал: - А когда ты вернешься в Машрапур, мы обязательно поговорим о необходимости перемен.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #45, отправлено 6-09-2013, 16:05


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

26.

- Стать Храмовым Стражем — это большая честь, и величайшая ответственность. Поэтому, согласно древнему закону, прежде чем вы будете допущены в храм, вам предстоит выдержать еще одно, последнее испытание. Вы должны прийти на земли, захваченные дренаями, встретиться с врагами лицом к лицу, и пусть ваши клинки узнают вкус крови неверных. Только тогда вам будет даровано право охранять святыни нашего народа.
Калларк обвел суровым взглядом благоговейно замерших молодых воинов:
- Вечная слава тем, кто сложит голову, но успеет перед этим напоить свою саблю дренайской кровью. И вечный позор тем, кто позволит дренаям захватить себя в плен. Запомните это!
К сожалению, когда бросали жребий, решая, кто будет вести отряд, выбор пал на Бродду, дальнего родича князя и непревзойденного стрелка из лука. Джасин его недолюбливал – то, что при Бродде неотлучно находился Ионан Хромой, который был скорее палачом, чем воином, подтверждало, что дурная репутация Бродды возникла не на пустом месте.
После многодневного путешествия по горным тропам отряд смог обойти стороной дренайские заставы и выйти к приграничному селению, на которое случайно наткнулись высланные вперед разведчики. Оно было построено сравнительно недавно, потому что во время прошлого рейда его еще не было. Для сатулов, которые считали предгорья своей территорией, чтобы на этот счет не думали дренаи, было делом чести сравнять селение с землей.
Но когда сатулы с гиканьем ворвались в деревню, они с изумлением обнаружили, что она пуста.
- Прочешите все дома, загляните в каждый подвал! - приказал Бродда. - Не могли же они все сквозь землю провалиться!
Поиски были безуспешными, пока кому-то не пришло в голову заглянуть в маленькую церковь. У алтаря стоял пожилой священник в синих одеждах, его губы шевелились, шепча молитвы. Воины выволокли старика из церкви и бросили к ногам Бродды.
- Куда все пропали? Отвечай! - рявкнул сатул.
- Исток открыл мне, что предстоит набег, и я смог предупредить односельчан, - с достоинством ответил священник, глядя на воинов в белых бурнусах без малейшего страха. Бродда развернулся к разведчикам, но старик упредил его тираду: - Не наказывай их, сатул Бродда. Твои разведчики видели то, что я хотел.
- ЧТО?!
- Я не наделен властью колдуна Калларка, которого вы почитаете за святого, но у меня хватило сил отвести глаза твоим воинам. Думаю, что Исток простит меня за этот маленький обман.
- ЛЖЕЦ! Если ты на такое способен, как же ты допустил, чтобы тебя схватили?
За священника ответил Налар, который вечно отирался возле Калларка и потому считался самым сведущим в отряде, когда дело касалось, мистических знаний:
- Он должен был оставаться в деревне. Иначе не вышло бы поддерживать иллюзию так долго,
Бродда стоял как оплеванный, его лицо медленно наливалось темной кровью. До него наконец дошло, что его обвели вокруг пальца! И не вражеский военачальник, что простительно, а жрец жалкого Истока!
- Скажи, где они сейчас, и я подарю тебе быструю смерть.
Священник качнул головой:
- Нет.
Бродда вздернул его на ноги и ударил по лицу тыльной стороной ладони:
- Я даю тебе слово. Ты смеешь сомневаться в нем, дренайская собака?
Окровавленные губы старика скривились:
- Разве слово, данное «дренайской собаке», стоит хоть что-то для высокородного сатула?
- Ты горько пожалеешь о своей дерзости, старик! - Бродда подозвал Ионана Хромого: - Он твой. Заставь его говорить.
Палач улыбнулся щербатой улыбкой и стал аккуратно раскладывать свои зловещие инструменты.
- Чего стоите, как пни? – прикрикнул он на своих подручных. – Привяжите его к дереву, чтобы мне было удобнее работать, и разожгите жаровню.
Пока Ионан огнем и железом пытался вытащить из священника, куда делись его односельчане, Бродда разослал вокруг несколько летучих отрядов, на случай если старик солгал, и пропавшие крестьяне прячутся где-нибудь в овраге.
- Я потерял терпение, старик, - процедил Бродда сквозь зубы, когда все, кого он послал, вернулись с пустыми руками. - Твоих людей все равно найдут. Ты только ухудшаешь их участь своим запирательством.
Странно было видеть улыбку на обезображенном лице распятого священника:
- Не найдут… Я трижды… сбивал твоих ищеек… со следа. Ты... проиграл... - Бродда громко закричал, и вонзил саблю в грудь старика. Изо рта священника плеснула кровь, он обмяк в путах, смерть медленно стирала с его лица гримасу боли.
- Слишком быстрая смерть, - бурчал Ионан, протирая свои инструменты ветошью, чтобы избавиться от засохшей крови. – У меня бы он промучился еще несколько часов, и только потом я дал бы ему сдохнуть.
- Это все, о чем ты можешь думать? – взорвался обычно спокойный Налар. - Если эти деревенские грязееды добрались до заставы, сюда уже мчится дренайская кавалерия.
- Надо возвращаться, - сказал кто-то еще. - Мы проехали много дней, чтобы убить одного-единственного старика. Это плохое предзнаменование, запомните мои слова.
Безымянный пророк оказался прав. Когда сатулы возвращались в горы, им на пятки наступали разъяренные дренайские уланы. Несколько человек выбили из седел конные лучники. Джасину, едущему в арьергарде, пришлось скрестить саблю с молодым кавалеристом, который слишком вырвался вперед, забыв об осторожности. Дренай рубился отчаянно, но будущий Страж обманул его финтом и ранил в живот.
После возвращения в столицу даже Бродда был вынужден признать, что Джасин выдержал испытание, хоть поход и оказался неудачным. Но заветная должность Храмового Стража, не принесла Джасину радости. Судьба священника пошатнула фундамент, на котором держался мир юного воина. Старик купил жизни односельчан ценой мучительной смерти.
Нас учили, что вера в Исток – религия слабых, но кто из воинов моего народа может похвастаться, что встретил смерть достойнее?
Он подолгу проводил в раздумьях, стал задавать опасные вопросы. И когда костлявый палец Калларка ткнул в него, изобличив в хранении запрещенных книг и в мыслях, неподобающих храмовому служителю, никто из бывших боевых товарищей не высказался в его защиту.

* * *

Джасин проснулся; Калларк, обвинявший его в вероотступничестве, медленно превратился в Зарина Чоу, разгневанного, что раб смеет спать, когда он, Зарин Чоу, голоден.
Оставив чиадзе наедине с завтраком, сатул отошел к ручью, чтобы отскрести котелок травой и песком. Монотонная работа помогала не думать о том, что ему приснилось.
С тех пор, как они с Зарином Чоу пересекли дренайскую границу и углубились в Дельнохские горы, сны превратились в пытку. Джасин заново переживал самые болезненные моменты прошлого, события, которые привели к тому, что появление в родных горах стало равносильно смертному приговору.
Так зачем мне продолжать цепляться за жизнь? Проще было бы оставить следы для пограничных патрулей, чтобы они могли найти нас. Даже колдун не сможет отбиться от целого отряда.
Чудовищная боль скрутила мускулы Джасина в тугой узел. Так напоминали о своем существовании магические узы, невидимые, но сковавшие его душу прочнее стальных цепей. Боль наносила удар каждый раз, когда Джасин давал волю жажде убить колдуна. Изгнанник вцепился зубами в рукав, чтобы не закричать.
Только смерть могла дать ему свободу. Смерть колдуна-чиадзе — или его собственная. Но предусмотрительный колдун заблаговременно лишил Джасина возможности покончить с собой.
Сатул-изгнанник мог надеяться лишь на то, что клинок или стрела оборвут его безрадостное существование.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #46, отправлено 28-12-2014, 20:22


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

27.

Высокий сутулый старик со снежно-белой бородой сидел в глубоком кресле перед камином, закутавшись в клетчатый плед. Служка подбросил в камин дров, снял нагар со свечей и удалился на цыпочках, чтобы отвлекать достопочтенного Калларка от благочестивых размышлений.
Мысли старца, вопреки его безмятежному выражению лица, были далеки от возвышенных. Зная, что зашатавшийся трон всегда привлекает стервятников, Калларк прикидывал, что выгоднее – помочь расхворавшемуся князю перейти в лучший мир, или устроить ему временное улучшение с помощью магии, заодно подтвердив свою репутацию святого. Кроме того, нужно было срочно решать, что делать с Иоахимом и Броддой.
Дальние родичи князя, которых непосвященный легко мог бы принять за братьев, были вечными соперниками за место в сердцах своего народа. Князь, любя обоих, больше благоволил к Иоахиму, видя в нем себя в молодости. Калларка такое положение дел не слишком устраивало. Он осознавал, что в отличие от прямодушного мастера меча, Броддой будет сравнительно просто управлять. Такие химеры, как «честь» и «долг», были для него пустым звуком, и подчиненных он подбирал себе под стать. Нынешний князь, к сожалению, косо смотрел на кровавые жертвоприношения, и мигом утратил бы веру в святость своего советника, поймай он его с жертвенным ножом; но если у власти окажется Бродда, убедить его в необходимости некоторых ритуалов будет не так уж сложно.
К сожалению, репутация Бродды с некоторых пор оказалась запятнанной. И винить в этом военачальнику было некого – только себя и свой болтливый язык.
Калларк, не обладая даром истинного провидца, регулярно принимал экстракт из листьев лорассия, чтобы заглядывать в будущее. Во время летнего солнцестояния три года назад ему привиделся Иоахим с княжеской короной на голове, и стоящий по правую руку от нового князя Храмовый Страж по имени Джасин. Мистик, который уже в те времена задумывался о том, кто сменит старого князя, не хотел, чтобы какой-то Страж спутал ему все карты. Калларк решил избавиться от Джасина; он был готов состряпать ложное обвинение в ереси, и даже прибегнуть к колдовству, чтобы все выглядело убедительным. Но к радости Калларка, молодой Страж подставился сам. Оставалось только преисполнившись священного гнева, изобличить Джасина как тайного последователя Истока, и отправить безотказного Бродду по следу, как охотничьего пса.
Недолгая погоня завершилась тем, что стрела с черным оперением нашла цель, а тело Джасина унес стремительный горный поток. Бродда клялся и божился, что стрела попала вероотступнику прямо в сердце. Калларк не стал проверять, так ли это. А потом из Машрапура пришло известие, что изгнанника там видели. И он был ничуть не похож на ожившего мертвеца. Одной из причин, по которой Бродда так охотно согласился возглавить один из летучих отрядов, созданных для отражения возможных дренайских прорывов, было желание смыть пятно с репутации.
Калларк, погруженный в воспоминания, не сразу почувствовал, что его кожу стало покалывать холодом, несмотря на близость к камину.
Опасаясь худшего, он обратил свой мысленный взор к опочивальне князя, и увидел бесформенный и расплывчатый дух, паривший над быстро остывающим телом. Князь умер во сне, не дожидаясь, какое решение примет Калларк. И магия была бессильна что-то изменить; надирский шаман, возможно, и смог бы заставить душу вернуться в тело, но Калларк никогда не был силен в некромантии.
Позвонив в колокольчик, старый маг призвал к себе младших жрецов и сообщил им о смерти князя. Он был доволен тем, как вымуштровал их — никто не стал задавать лишних вопросов.
Когда жрецы удалились, отправились готовить тело князя к похоронам, Калларк зашевелил губами, активизируя чары от подслушивания. Затем, сняв с шеи рубиновые четки, он стал их медленно перебирать. В отличие от монахов и жрецов, четки для Калларка не были помощниками при чтении молитв или способом сосредоточиться. Это был неповторимый шедевр его магического искусства. У Калларка ушли годы, чтобы собрать и зачаровать самоцветы, но теперь он всегда мог связаться на расстоянии с обладателями рубинов-двойников.

Бродда ответил на его зов не сразу:
«Что-то с моим родичем? Ему стало хуже?»
«Нет», - легко солгал старый маг. – «Но и лучше ему не становится».
«И долго ему еще осталось?»
«Все в руках богов».
«То есть в твоих руках?»
Калларк прошипел:
«Думай, о чем говоришь!»
«Знаю, ты обожаешь убеждать других в своей святости. Но не надо пытаться сделать дурака из меня», - отрубил Бродда. – «Богам на нас плевать. Можно возносить им молитвы или проклинать их, никакой разницы не будет».
Калларк проглотил гневный ответ, так и просившийся на язык. От другого он бы не потерпел такого пренебрежения к своей роли религиозного лидера сатулов. К сожалению, именно цинизм Бродды делал из него кандидата в правители.
Скрыть новость о смерти князя оказалось мудрым решением; прочитав мысли воина, Калларк узнал, что Бродде уже поднадоело выслеживать неуловимый дренайский отряд, у него заканчивались припасы, и он решил повернуть обратно.
«Если ты сейчас вернешься ни с чем, то распишешься в своей беспомощности, и тем самым отдашь трон Иоахиму», - предупредил мистик.
«А что ему мешает захватить трон, пока я буду гоняться за дренаями?» – парировал Бродда.
«Я присмотрю за Иоахимом», - пообещал Калларк. На этот раз он не лгал. – «Все, что тебе остается, это вернуться с победой».
Старый маг ломал голову, как удержать Бродду от преждевременного возвращения в столицу; смерть его главного соперника в борьбе за трон должна произойти таким образом, чтобы избежать обвинений в политическом убийстве. Но Бродде такие тонкости были недоступны.
«Тебе будет небезынтересно узнать, что князь воспринял появление в горах чиадзийского мага, как личное оскорбление. Незадолго до того, как его свалила болезнь, он обратился за помощью к Принцу Воров и потребовал смерти чиадзе. Принц послушался и послал за ним женщину-убийцу, весьма искусную в своем ремесле», - Калларк, следивший за Иреной через Пустоту, знал, что она уже покинула Дросс-Дельнох, и скоро перейдет условную границу между землями дренаев и сатулов. Он уже решил позволить ей найти чиадзе и отработать полученный аванс. После этого можно будет избавиться и от женщины-Шипа. Нельзя оставлять в живых того, кто думает, что может безнаказанно убивать магов.
«Да ты просто кладезь хороших новостей, старик!» – расхохотался Бродда. Мистик видел, что его маленькая уловка сработала, и о возвращении в столицу военачальник уже не помышляет. – «Когда я покидал столицу, я думал, предстоит обычная охота на дренаев. А тут такие деликатесы! Чиадзийские колдуны нечасто удостаивают наши горы визитом, а тут еще женщина-убийца на закуску! Я не припомню такого первоклассного развлечения с тех пор, как дренаи угодили в нашу засаду!»
Калларк увидел в памяти собеседника образ черноволосой дренайки, стоявшей на коленях, с руками, скрученными за спиной и охотничьим камзолом, разорванным на груди; воспоминание вызвало в чреслах Бродды волну возбуждения.
«Только не торопись бахвалиться, что лично перебил всех дренаев», - одернул Калларк Бродду, размечтавшегося о том, как будет «укрощать» женщину-Шипа. Вот безмозглый олух! Нашел на кого облизываться! Как бы она тебя самого не охолостила! Он прекрасно знал, по каким принципам Принц отбирал будущих Шипов. Если Шипом стала женщина, значит, она в два раза опаснее и коварнее коллег-мужчин.
«И не забудь прихватить их головы, как доказательство, что ты действительно кого-то убил», - ехидное напоминание заставило лицо Бродды покрыться пунцовыми пятнами. В столице еще не скоро забудут о его неудачной охоте на Отступника.
Что, не нравится, когда тебя тыкают носом в старые ошибки, как нашкодившего щенка в лужу? Ничего, переживешь, тебе будет полезно.

Разговор оставил неприятный осадок. Калларк очень дорожил своей репутацией святого; она служила ему надежной защитой там, где магии было недостаточно. Но для Бродды его святость – пустой звук. И если он однажды решит, что Калларк ему больше не нужен...
Еще не поздно передумать и поддержать Иоахима. Он может мне не доверять, но никогда не забывает тех, кто ему помог.
Калларк решил дождаться похорон. Если он увидит в глазах Иоахима прежнюю холодную враждебность… что ж, строптивый мастер меча был не первым и не последним человеком, который подписал себе смертный приговор, решив сделать старого мага своим врагом.

Сообщение отредактировал Кайран - 28-12-2014, 21:47


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
catfeli
post #47, отправлено 3-01-2015, 20:44


Unregistered






Красиво написано! smile.gif
---------------
http://brandpad.ru/
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #48, отправлено 6-03-2015, 2:55


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

28.

- Ты не слишком сильно его приложил? - осведомился Зарин Чоу, критически оглядывая сатула-дозорного, которого Джасин оглушил ударом плоского камня по затылку и связал. Изгнанник пустил бы в ход кинжал, но колдун приказал взять дозорного живьем.
- Он уже пришел в себя. Просто притворяется.
- Вот как? – чиадзе подошел к пленнику и, ткнув носком ботинка в бок, перевернул его с живота на спину.
Пленник, поняв, что притворяться дальше бессмысленно, разлепил заплывшие глаза. Его лицо исказилось, став гримасой злобы и презрения, и Джасин понял, что дозорный его узнал.
- Грязный предатель!
На лице Джасина не дрогнул ни один мускул. Когда открылось, что Храмовый Страж втайне поклоняется Истоку, его называли и похуже.
- Значит, машрапурскому владыке не удалось удержать тебя в заточении? Прав был Бродда, когда сказал, что навозным червям с равнины ничего нельзя доверить.
Сперва Джасин не понял, о чем говорил пленник. «Машрапурскому владыке?» Но я никогда не был в плену у регента.
Потом его посетило непрошеное воспоминание.

* * *

План Джасина был простым и бесхитростным. Добраться до Машрапура, сесть на корабль, идущий в Вентрию, а оттуда — в одно из карликовых восточных царств, где даже не слышали о существовании сатулов. Изгнанник не очень твердо представлял, чем там займется, уповая на то, что хорошие бойцы повсюду в цене.
Он не подумал, что, даже сменив одежду, не смог бы сойти в Машрапуре за местного.
- Вы, сатулы, я погляжу, совсем обнищали у себя в горах, - голос щеголя на сером жеребце звонким эхом разнесся по улице. – Я слышал даже, что они вынуждены продавать своих жен и дочерей надирам, только бы не умереть с голоду, - сопровождающие щеголя в мундире угодливо захихикали. – Эй, бродяга! Купи себе лохмотья получше этих! - и насмешник швырнул ему под ноги мелкую монетку.
Сабля Джасина, действуя словно по собственной воле, вонзилась дворянчику в пах под кирасу.
Потом была безумная гонка через весь Машрапур, со стражей, наступавшей изгнаннику на пятки. Он бы легко оторвался от этих раскормленных сторожевых псов, но у них было преимущество – они хорошо знали город, а он был здесь впервые.
Исток учит терпению и смирению. Ты всегда вспоминал об этом слишком поздно, когда твои руки уже по локоть в крови. Пришло время платить.
Когда его, наконец, загнали в угол где-то в порту, сатул приготовился дорого продать свою жизнь, как вдруг он почувствовал, как глухая стена у него за спиной сдвинулась в сторону, и сильная рука втащила его в открывшийся проход. Опомнившаяся стража ринулась было за ним, но потайная дверь захлопнулась у них перед носом.
- Не радуйся раньше времени, приятель, - сказал незнакомец тяжело дышавшему сатулу. - Они ни за что не отступятся. Тот, кого ты убил — дальний родич самого регента.
В пазы лег тяжелый засов, надежно отгородив Джасина и его спасителя от преследователей.
- Не бойся, я знаю отличное местечко, куда увальни из стражи заглянуть не догадаются.
Джасин недоверчиво спросил:
- И ты готов пойти против регента ради человека, которого впервые видишь?
Тот осклабился:
- Подданные Принца всегда рады натянуть нос регенту и его цепным псам.
До сатула доходили смутные слухи о человеке, подчинившем себе городское дно Машрапура. Но его спасителя трудно было представить себе в роли подданного Принца Воров - ни тебе шрамов, ни отсутствующих зубов, ни татуировок. Скорее он походил на процветающего ремесленника. Впечатление только усилилось, когда Джасин разглядел на правой руке машрапурца кольцо Гильдии Оружейников.
- Надо идти, – повернув кольцо от факела, оружейник открыл еще один потайной ход, спускавшийся вниз. – Через два часа нам нужно быть на другом конце города. Постарайся от меня не отстать.
Джасину, который уже успел столкнуться с предательством соотечественников, следовало было быть осторожнее, но радушие, которое излучал незнакомец, было неподдельным, и сатул на это купился.
Они спустились под землю и долго шли по узкому каменному тоннелю. Остро пахло сырой землей и гнилью. Лампа в руке машрапурца была единственным источником света. Несколько раз Джасин чуть не упал, споткнувшись об невидимые камни. Потом и сам оружейник потерял равновесие. Он крепко ухватился за руку Джасина, чтобы не упасть. Сатул почувствовал укол боли, словно его ужалил шершень, в его глазах тут же потемнело, и он потерял сознание.
Когда изгнанник пришел в себя, то не сразу сориентировался, куда он попал, из-за головной боли и тошноты.
Он попытался встать, но ему помешала тяжелая железная цепь, которой его приковали к стене. Не без труда извернувшись, так чтобы было можно сесть на корточки, Джасин понял, что пока он валялся без сознания, его старательно обыскали, освободив от сабли, кинжала и потайных ножей. Забрали даже пояс и обувь. Попытки расшатать и выдернуть из стены кольцо, на котором держалась цепь, не увенчались успехом. Оставалось сидеть и думать о том, как бесславно закончилось его путешествие.
Когда открылось отверстие в двери и перед Джасином поставили плошку с жидким супом и кусок чёрствого хлеба, он сначала хотел выплеснуть содержимое плошки на пол, но спохватился. Зачем травить того, кто и так оказался в твоей власти? С трудом дотянувшись до плошки и подвинув ее к себе, он начал есть.
Только через трое суток дверь в камеру распахнулась.
- Хорошо спалось? Прошу меня извинить за качество еды, но тут уж ничего не поделаешь, чем богаты, тем и рады.
Сатул рванулся вперед с твердым намерением вцепиться своему «благодетелю» в горло. Его остановила натянувшаяся цепь.
- Разве так приветствуют человека, который спас тебе жизнь?
Джасин ответил прицельным плевком; машрапурец ловко увернулся.
- Подумай хорошенько, сатул, что мешало мне заковать тебя в цепи и отдать на суд регента? - голос оружейника был все таким же обманчиво дружелюбным; он откровенно наслаждался ситуацией. – Или отправить князю сатулов твою голову? – Джасин замер. Он знает! - Да, Отступник, когда я спас твою задницу от последствий твоей собственной дурости, я уже знал, кто ты и от кого прячешься. К нам в Машрапур, знаешь ли, нечасто заглядывают горцы, и мне стало любопытно. Нужно отдать тебе должное; мне еще не попадались люди с такой фантастической способностью обзаводиться врагами на пустом месте.
Сатул ничего не ответил; он стиснул зубы, не позволяя чувствам овладеть собой.
- Считай, что тебе сказочно повезло; Принц Воров решил, что ты не достанешься ни регенту, ни князю, - сатулу стоило большого труда сохранить невозмутимость; он был уверен, что ослышался. - Поэтому князь скоро получит достоверные сведения, что тебя сцапали люди регента. А регент будет убежден, что князь сатулов дотянулся до тебя даже в Машрапуре. - оружейник хитро подмигнул Джасину. - Это не значит, что я не найду способ извлечь прибыль из нашей встречи.

* * *

- Вам не уйти, - говорил пленник чиадзийскому магу. – Князь отправил по вашим следам поисковые отряды. Они перевернут каждый камень, заглянут под каждую травинку, но найдут вас. Особенно тебя, Отступник. Тебе мало было опозорить Храмовую Стражу. Ты посмел привести в наши горы дренайских дикарей, которые убили княжеского сына.
Наследник князя погиб? Только этого не хватало.
Джасин помнил рассказы о том, как старый князь долго не мог обзавестись наследником, и как он был вне себя от счастья, когда это все-таки случилось. Нужно ли удивляться тому, что княжич дожил до двадцати пяти, ни разу не приняв участие в настоящей битве?
Неопытному мальчишке пообещали, что горстка дренаев станет легкой добычей. Задурили ему голову словами о почестях и славе для того, кто первым обагрит свою саблю кровью неверных. Но дренаям нет дела до юнцов, мечтающих о славе, и жизни свои они дешево не отдают.
Была ли смерть княжича несчастным случаем или целенаправленной попыткой избавиться от наследника? Если да, то кто мог за этим стоять - сторонники Бродды или Иоахима? Джасин мог только строить предположения на этот счет. Но в одном он был уверен - старый князь не удержит слабеющими руками бразды правления, и его родина быстро скатится в пучину гражданской войны.
Если так, то лучше, чтобы поскорее появился новый князь. Даже если это будет Бродда.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #49, отправлено 9-06-2015, 2:55


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

29.

Бродда с отвращением посмотрел на потускневший рубин и спрятал серебряную цепочку под кафтан. Он так и не смог привыкнуть к рези в глазах и тошноте после каждого разговора на расстоянии с Калларком.
К сожалению, старый хрыч прав – возвращаться в столицу нужно с победой, или не возвращаться вовсе.
Бродда проклинал день и час, когда он решил бросить все и присоединиться к злополучной охоте на Отступника, и скуку, толкнувшую его на опрометчивый поступок.
Те, кто знал Бродду с детства, были согласны в одном — злейшим врагом молодого сатула всегда была скука. Ему быстро приелись немудреные забавы сверстников; его глаза горели, когда он слышал разговоры вполголоса о больших городах, в которых можно найти все, что только пожелаешь, если у тебя в кармане звенят монеты.
Поворотным в жизни Бродды стал день, когда он присоединился к делегации, отправленной в Гульготир, чтобы поздравить нового Короля-Бога с коронацией. К сожалению, вместо развлечений, о которых он мечтал, его встретили бесконечные церемонии. Бродда чуть не вывихнул челюсть от зевоты, выслушивая цветистые славословия в честь Бога-Короля. Его спасло только знакомство с кружком молодых вельмож, которые, как и он, считали придворные церемонии безвкусной скучищей, и охотно подсказали сатулу, где в столице можно хорошо провести время.
При первой же возможности Бродда улизнул из дворца, чтобы поближе познакомиться с менее респектабельными кварталами города. На этот раз его ожидания оправдались с лихвой. Он перепробовал все, что могла предложить готирская столица – карты и кости, вино и дурманный порошок, скачки и кулачные бои. Но Бродде повезло больше, чем другим искателям острых ощущений, которые пали жертвой тяги к выпивке и прекрасному полу, или были зарезаны в темном переулке, потому что содержимое их карманов приглянулось обитателям городского дна. Бродда, который прошел жесткую школу выживания в горах, никогда не позволял себе полностью расслабиться. Он слишком гордился титулом первого стрелка, чтобы утопить свои таланты в вине, а ласки доступных женщин очень скоро утратили для него всякую притягательность. Сатул чувствовал возбуждение, только когда брал то, что ему нужно, силой; страх в глазах жертвы обострял его ощущения лучше, чем любой наркотик.
Что до гульготирского отребья, Бродде оказалось сравнительно нетрудно выучить их держаться подальше. Не прошло и трех дней с момента его приезда, как по городу пошли пересуды о мнимом торговце, пойманном на игре утяжеленными костями. Бродда пригвоздил правую руку мошенника кинжалом к столу, сгреб выигрыш, бросил одну монетку хозяину, чтобы заплатить за попорченный стол, и ушел, не оборачиваясь на вопли покалеченного шулера. На полпути обратно к особняку сатула догнали вооруженные оборванцы, решившие помочь удачливому иноземцу расстаться с выигрышем. Когда утром в переулке обнаружили зверски изрубленные тела неудачливых налетчиков, даже самым отъявленным подонкам стало ясно, что с кровожадным воителем лучше не связываться.
Возвратившись домой с самыми теплыми воспоминаниями о неделях, проведенных в Гульготире, Бродда быстро заскучал. К сожалению, родство с князем вынуждало его поддерживать хотя бы иллюзию респектабельного поведения, а значит, отказываться от развлечений, которые легко бы сошли бы с рук молодому дворянину из Кайдора или Вентрии. Был, правда, Калларк и его туманные обещания, но Бродда не желал залезать в кабалу к колдуну ради сиюминутных удовольствий.
Он все еще мечтал о повторной поездке в Гульготир, но осуществление этого замысла все время откладывалось. На границе зашевелились дренаи; Бродда с головой окунулся в войну, быстро прославившись своей меткостью и безжалостностью к врагам. После нескольких месяцев бесконечных сражений дренаям крепко дали по зубам, заманив их авангард в ловушку, и оттеснив врага обратно на равнину. Когда война закончилась, Бродда вздохнул с облегчением; он придумал отличный повод снова отправиться в готирскую столицу, и знал, что князь ему не откажет. Он уже собирался в дорогу, когда его угораздило вляпаться в историю с Отступником и потерять лицо.
Вот почему когда пришло сообщение об отряде дренаев, который не смогла остановить приграничная стража, Бродда был одним из первых, кто вызвался добровольцем. Он рассчитывал, что с помощью Калларка сможет опередить остальных и первым добраться до нарушителей границы. Возвращение домой со свежеотрубленными головами дренаев – лучший способ избавиться от пятна на репутации.

* * *

Иоахим поклонился хозяину дома, сдержав гримасу, когда напомнила о себе раненая рука. Сабля наставника пустила ему кровь во время учебного поединка, и рана оказался серьезнее, чем он предполагал, поэтому Иоахим до сих пор вынужден был ходить с рукой на перевязи.
- Я слышал, перед похоронами Калларк предложил исцелить тебя, а ты отказался? – поинтересовался Халид. Внушительных размеров живот и блестящая от пота лысина легко забыть о том, что он был когда-то прославленным воином.
- Я скорее стану глотать расплавленный свинец, чем обращусь за исцелением к Калларку. Князь преподал нам всем хороший урок. За помощь колдунов всегда приходится расплачиваться, и не обязательно золотом.
- Ты думаешь, князю помогли отправиться в обитель Шалли раньше времени? – осторожно спросил Халид.
- Достаточно было простого бездействия, когда его хватил удар, - отрезал Иоахим. - Этот позер прославился своими «чудесными» исцелениями; что же он упустил такой роскошный повод упрочить свою репутацию?
Пожилой сатул тонко улыбнулся:
- Ты тоже упустил шанс улучшить свою репутацию, когда не пустился в погоню за дренаями.
- Я остался в столице, потому что залечивал руку, ты об этом знаешь.
- И кто об этом вспомнит, если Калларк решит настроить людей против тебя? Помяни мое слово, все будут спрашивать: «почему Иоахим отсиживался за городскими стенами, когда Бродда рисковал жизнью, выслеживая дренайских собак…?»
Иоахим сумрачно кивнул, признавая правоту собеседника; подобное было вполне в духе Калларка.
- А почему ты так уверен, что Бродда с ними справится? – поинтересовался Иоахим. - Пока что дренаям удавалось уходить от наших отрядов.
- Я не питаю любви к Бродде, но даже я готов признать, что в умении убивать ему нет равных. И не будем забывать, что Калларк помогает ему колдовством.
Лицо Иоахима потемнело. Калларк. Все всегда сводится к нему. Когда этот седобородый паук успел забрать себе слишком много власти? Даже на похоронах я видел, как эти трусливые душонки, эти овцы, читали прощальные речи, а сами косились на Калларка!
Халид, легко догадывавшийся по выражению лица, о чем думает его гость, сказал:
- Не будем играть словами, Иоахим. Ты хочешь, чтобы я поддержал тебя против Бродды, когда зайдет речь о новом князе.
- А ты предпочел бы поддержать его? – вспылил тот. - Бешеного пса, который убивает ради забавы? Возглавь он нас, и сатулы станут хуже надиров.
- Я получше твоего знаю, что собой представляет Бродда. Меня заботит не он, а Калларк. Я и пальцем не пошевелю, пока ты не предложишь приемлемый план, как избавиться от колдуна. Желательно таким способом, чтобы не превратить из этого прохвоста в мученика и не получить клеймо вероотступника за нападение на него. И лучше тебе поторопиться. Когда Бродда вернется с отрубленными головами дренаев, и насадит трофеи на колья при въезде в столицу, будет уже слишком поздно.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #50, отправлено 2-12-2015, 0:46


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

30.

Зарин Чоу не разбирался в нюансах сатулийской политики. Ему было наплевать, кто станет следующим князем. Но если княжеский сын убит дренаями, за этим неизбежно последует война. В Дельнохских горах шагу нельзя будет ступить, чтобы не наткнуться на чернобородых воинов, жаждущих крови. Да и дренаи вряд ли будут сидеть, сложа руки, и смотреть, как сатулы копят силы на пограничных перевалах; за разведчиками скоро последуют регулярные войска.
Чиадзе разразился цветистыми проклятиями на родном языке в адрес «дренайских собак», осознав, насколько усложнилась его задача пробраться тайком в столицу. Когда у него иссяк запас ругательств, он вытер платком пот со лба и уже спокойным голосом спросил Джасина:
- Сколько нам еще осталось до столицы?
Тот осторожно ответил:
- Если никуда не сворачивать, неделя пути. Но в горах прямого пути нет.
- Вполне достаточно для того, что я задумал, - принял решение чиадзе, подсчитав что-то в уме. - Я устрою роскошный подарок для всех, кто будет стоять на пути. Дренаи, сатулы – какая разница? – и он зашелся визгливым смехом. - А самое замечательное, что даже если Калларк пронюхает, ему меня не остановить.
Джасину было не по себе; недоброе веселье в голосе мага пугало больше, чем его гнев.
- Мне нужно кое-что подготовить, а ты присматривай за пленником. Шкуру живьем спущу, если с ним что-то случится! - отдав приказ, Зарин Чоу тут же забыл о своем телохранителе. Он обшаривал взглядом окрестные скалы, отыскивая подходящую ровную площадку для расчистки.
Пленный сатул окинул Джасина презрительным взглядом с головы до ног:
- Так ты сделался рабом? Достойная участь для предателя, который забыл истинную веру! Что же твой драгоценный Исток не защитил тебя, если он так могуществен?
Возможно, я не заслужил Его защиты, мрачно подумал Джасин. Я стоял и смотрел, как Ионан Хромой пытает беззащитного старика. А теперь колдун хочет использовать одного из моих соплеменников в каком-то гнусном ритуале, и я ничего не могу сделать, чтобы его спасти. Я не в силах даже даровать ему быструю смерть.
Зарин Чоу тем временем проверял и перепроверял с помощью циркуля прочерченные меловые линии. Пришлось потратить заклинание на то, чтобы расчистить скалу, уничтожив высохшую траву и мох. Если чертить пентаграмму на земле, а не на камне, возрастает риск допустить ошибку. Один-единственный чуть покривившийся луч - и демон вырвется на свободу.
Убедившись, что в пентаграмме нет изъянов, Зарин Чоу стал извлекать из котомки приспособления для волшебства. Флакон с кровью оборотня. Указательный палец самоубийцы. Обсидиановый ритуальный нож с черной рукоятью. Сосуд с заспиртованным сердцем нерожденного младенца. И невзрачный на вид диск из тусклого золота, найденный в развалинах Куан-Хадора. У реликвии была темная история — каждый из прежних владельцев диска лишался его вместе с жизнью.
- Будь ты проклят, вонючий сын шелудивой собаки! – подал голос пленник, догадавшийся, какая участь его ждет. - Да проклянет Шалли всех твоих родственников и их потомство до десятого колена! Пусть твоя душа вечно горит адским огнем! ...
Зарин Чоу хихикнул:
- Хочешь поскорее расстаться с жизнью, и поэтому пытаешься вывести меня из себя? Зря стараешься, варвар. Для благородного чиадзе оскорбления дикаря - всего лишь сотрясение воздуха. Ты умрешь, когда я тебе разрешу, и ни минутой раньше.
Затверженные формулы, выведенные демонологами Куан-Хадора, одна за другой срывались с языка Зарина Чоу. Засветились линии, обозначающие границы пентаграммы. Маг продолжал твердить заклинания, пока в центре пентаграммы не взвихрился разноцветный дым и не материализовался багровокожий клыкастый демон с длинными, как у гориллы, мускулистыми лапами.
- Кто взывает ко мне?
Вопрос демона был добрым знаком, как и то, что он не пытался сразу же прорваться через пентаграмму. Еще одна из прописных истин демонологии – договориться можно далеко не со всеми, кто ответил на твой призыв. Есть демоны, которые считают ниже своего достоинства связывать себя договорами с людьми, или просто слишком тупы.
- Я прошу о твоей услуге, о воин Анхарата! – маг был не настолько глуп, чтобы назвать демону свое имя.
- Готов ли ты заплатить цену? - еще один признак того, что ритуал пройдет без неприятных осложнений. Обговорив условия и обезопасив себя от возможной мести демона, Зарин Чоу повернулся к пленному сатулу, который, с побелевшим от страха лицом, пытался освободиться от пут. Обсидиановый нож легко выскользнул из ножен.
- Ну что, варвар, помогли тебе твои боги?
Каждый, кто когда-либо имел дело с обитателями Ада, знает – эти создания ценят кровь и боль ничуть не меньше, чем души, предлагаемые им в обмен на услуги, и Зарин Чоу не собирался разочаровывать демона, позволив жертве умереть слишком рано. Обсидиановому ножу пришлось изрядно потрудиться, прежде чем маг довел ритуал до конца и вырезал пленнику сердце.
Жадно проглотив еще теплое сердце, багровокожий демон расхохотался.
- Цена уплачена, договор заключен. Теперь освободи меня, колдун!
Маг прочертил кончиком кинжала огненный символ, освобождая призванного. Демон снова захохотал и растворился в воздухе, как только пентаграмма перестала его удерживать. Вместе с ним исчезло тело пленника, даже следы крови на камнях пропали.
- Дело сделано, - хрипло прошептал маг. - Дело сделано.
Общение с демоном опустошило его и физически, и духовно. Руки постыдно дрожали – он сам не знал, от слабости или от страха. Он не становился моложе, а секреты долголетия и восстановления плоти упорно ему не давались. Чиадзе подозревал, что тот, кто вписывал рецепты в магические книги, мог намеренно утаить часть ингредиентов или пропустить несколько строчек в заклинаниях.
Скоро все изменится, пообещал себе маг, вытирая лезвие кинжала от крови. Знания и власть, ради которых я пустился в это безумное путешествие, будут моими. И никто меня не остановит – ни дренаи, ни седобородый лис Калларк с его ручными сатулами, ни даже Старуха.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #51, отправлено 20-05-2016, 4:17


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

31.

Преступное сообщество Дренана никогда не отличалось сплоченностью. Грызня за территорию шла постоянно, хотя ни у кого из местных вожаков не хватило бы силы и хитрости, чтобы избавиться от соперников. Неписаное правило было только одно - не привлекать к себе внимания. Если в сточных канавах будет плавать слишком много трупов, это может навести городские власти на мысль, что пора устроить очередную облаву.
Ирена рассчитывала воспользоваться вооруженным нейтралитетом между дренанскими преступными вожаками и Принцем Воров, чтобы сократить путь, а заодно избежать встречи с разбойниками, которые пошаливали на окружных дорогах.
Хороший план. К сожалению, из всех местных вожаков мне попался надутый индюк, которому никто и ничто не указ.
Ограничься он обычными сальными шутками в ее адрес, Ирена бы и глазом не моргнула — при ее круге общения приходится выслушивать и кое-что похуже. Но разжиревший дренай перегнул палку, поставив под сомнение профессиональные качества Ирены. Прозрачный намек, что она стала Шипом только потому, что Принца потянуло на сладенькое, стал последней каплей. Дома она за такое резала глотки; здесь пришлось удовольствоваться стрелой в коленную чашечку.
Потом пришлось спасаться бегством через весь город, прячась в тенях и ныряя в глухие проулки, с головорезами, наступающими на пятки.
С какой радостью она бы осталась и продемонстрировала преследователям, за какие заслуги получила звание Шипа! Но приходилось одергивать себя. Дренан — не Машрапур, где она знала каждый закоулок. Когда играешь на чужой территории, всегда есть риск получить серьезную рану и тем самым провалить задание. Ирена не простила бы себе контракт, сорванный из-за ложной гордости.
Самого назойливого из убийц ей удалось подстеречь и вывести из строя уколом в живот. Еще двое преследователей исключительно удачно напоролись на мечи городской стражи.
Вот что бывает, когда стражников набирают сплошь из ветеранов. Не то, что пьяницы и разжиревшие увальни у нас в Машрапуре.
Воспользовавшись тем, что погоня приотстала, Ирена заняла удобное место на чердаке заброшенного дома, откуда хорошо просматривался переулок.
Ну, где же они?..
Еще один ночной убийца оказался расторопнее, чем его предшественники. Ему почти удалось незаметно прокрасться мимо Ирены, но его выдал вопль бродячей кошки. Прежде чем он успел нырнуть в укрытие, в его шею вонзилась арбалетная стрела.
Ночной город быстро становился похож на разворошенный муравейник; стража прочесывала улицы, кого-то уже скрутили и повели в кутузку. В таких условиях даже самые упорные и бесшабашные головорезы подумали бы дважды, прежде чем продолжать преследование.
Больше никого? Кажется, этот был последним. Теперь можно и выбираться из города.
Ей не составило труда обмануть патрули; те, кто живут в городах, редко смотрят вверх, и она этим беззастенчиво пользовалась. Ирена передвигалась по крышам, и спустилась вниз, только когда впереди не замаячили городские ворота.
И тут Ирена поняла, что удача ей изменила. Караул у городских ворот оказался удвоен, а сами ворота Дренана – заперты, хотя уже наступало утро.
Неужели придется дожидаться следующей ночи, чтобы перелезть через стену? Лучше бы я попытала счастья с лесными разбойниками!..

* * *

В преданиях сатулов не упоминалось, из-за чего был принят закон, запрещавший князю покидать столицу. Вероятно, какая-нибудь вопиющая глупость, стоившая тогдашнему правителю жизни. Для Бродды такой закон, конечно, был как кость в горле.
Кому охота стать почетным пленником в собственной столице? Стоит мне вступить в права наследования, и об отлучках можно будет забыть. Если только не начнется война. Единственное исключение в этом дурацком законе, чтоб его мыши съели.
Нельзя сказать, что мечты о войне с дренаями никогда не посещала сатулийского военачальника. Бродда много раз представлял, как он врывается на Сентранскую равнину во главе войска, вырезая и сжигая все на своем пути. Он видел себя въезжающим в Дренан на белом жеребце, давя копытами разжиревших горожан. Он смаковал картины того, как его воины врываются в богатые дома и выволакивают за волосы дренайских красоток, чтобы, позабавившись на славу, отдать рыдающих пленниц на потеху товарищам — пусть тоже развлекутся, они это заслужили.
Вопреки сладостным мечтам, Бродде хватало здравомыслия понять, что он не создан для больших войн. Вот набеги, засады, стычки с дренайской кавалерией – тут он был бы в своей стихии. Но нужен особый склад ума, чтобы дирижировать целой армией. У него просто не хватило бы на это терпения - подсчитывать запасы провизии, разбирать донесения разведки, прокладывать маршруты, поддерживать дисциплину и решать еще миллион вопросов, которые бы непременно возникли во время кампании.
Вот почему Бродда не торопился примерить княжескую корону и старательно не обращал внимания на прозрачные намеки Калларка. Да, с возрастом его родич-князь порядком размяк и потерял хватку, а прямой наследник был полнейшим ничтожеством. Но зачем спешить? Бродда здраво рассудил, что мальчишка и без посторонней помощи свернет себе шею.
Он не мог предвидеть только одного - что смерть наследника случится настолько не вовремя.
Забери Шемак этого молокососа! Не мог потерпеть, пока я вернусь в столицу? Правильно про таких говорят – кто не в срок родился, тот и в могилу прыгнет не вовремя!
Конь Бродды стал волноваться и прядать ушами. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что другие лошади ведут себя так же. Бродда погладил коня по крупу. Жеребец почувствовал знакомую руку, фыркнул, и, кажется, немного успокоился.
- Они что-то почувствовали, - сказал подъехавший Ягунда, немолодой разведчик с окладистой бородой. – Там впереди в роще что-то есть. Или кто-то.
- Проверь, что там, и сразу возвращайся, - велел Бродда, натянув повод.
Разведчик спешился, передав поводья коня другому сатулу, и исчез между деревьями.
Может быть, лошади учуяли горного медведя? Или труп, который не успели объесть до костей падальщики?
Шло время. Ягунда не возвращался и не подавал сигналов. Нервозность лошадей стала передаваться их всадникам.
Потеряв терпение, Бродда приказал перестроиться в боевой порядок и медленно выдвигаться вперед.
Человек это или зверь, живым ему от нас не уйти!..

Сообщение отредактировал Кайран - 20-05-2016, 18:22


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #52, отправлено 29-07-2016, 4:55


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

32.

Миновав редколесье, отряд сатулов вышел к склону холма... и остановился без команды, пораженный открывшейся картиной. На холме расположился уродливый демон с багровой кожей. Окровавленные лохмотья, разбросанные вокруг, красноречиво свидетельствовали об участи пропавшего разведчика.
Бродда видел в жизни многое - людей с целиком содранной кожей, отрубленные головы, насаженных на пики. Он пролил больше крови, что иные профессиональные убийцы позавидовали бы, и не без оснований считал, что его уже ничем на свете нельзя пронять. Но когда крылатое чудовище вперило в них взгляд, полный нечеловеческой злобы, упорядоченная картина мира разлетелась вдребезги. Бродда снова стал мальчиком, который сидел ночью у костра и, затаив дыхание, слушал рассказы старого учителя о проклятых сокровищах и заброшенных домах с привидениями.
Чувство нереальности происходящего не помешало ему натянуть лук. Одна стрела с черным оперением ударила демона в бочкообразную грудь, другая попала в кожистое крыло. Отбросив полуобглоданную кость, он встал на задние лапы и зарычал, как разъяренный медведь.
Воодушевленные примером командира, другие сатулы стали метать в монстра стрелы и дротики. Демон, раздраженный попытками атаковать его, издал низкий вибрирующий рев и шагнул вперед, развернув крылья. Лошади, взбесившиеся от страха, дико ржали, вставали на дыбы и сбрасывали наездников. Бродда, громко бранясь, пытался совладать со своим вороным скакуном. Но после пришедшегося вскользь удара исполинским крылом конь завалился на бок. Сатул, не успев вытащить ноги из стремян, оказался придавлен умирающей лошадью, и на какое-то время отключился от нестерпимой боли.
Когда к Бродде вернулось сознание, он смог повернуться с боку на бок и попытаться встать. Но безжизненная туша коня придавила его к земле, и оставалось только смотреть с бессильной злобой на храбрые и бесплодные попытки остановить демона. Он не зря лично отбирал каждого солдата; несмотря на ужас, внушаемый выходцем из бездны, никто не побежал. Даже Ионан Хромой, умирая, пытался полоснуть демона свежевальным ножом. Тем горше было видеть их смерть.
Вот же тварь! На шкуре ни единой царапины!
Демон приближался к Бродде нарочито медленно, как сытый кот, увидевший мышь, застрявшую в мышеловке. Тяжелая лапа подцепила тушу коня и отбросила в сторону. Бродда не без труда смог подняться на ноги, уцепившись за выступающий древесный корень.
Багровый монстр навис над Броддой, исполинские крылья закрыли солнце. Сатул ждал, сжимая в руке бесполезную саблю. Когтистая лапа рассекла воздух… и отдернулась назад, зашипев как от прикосновения к раскаленной плите.
Рядом с несостоявшейся жертвой стоял престарелый мистик в белых одеждах, который плел паутину из магических слов и жестов, удерживая демона на расстоянии. Бродда моргнул, все еще в плену у страха. Он не мог понять, как Калларк, который годами не покидал столицу, мог оказаться здесь. Потом он смог разглядеть, что ноги мистика не касаются земли.
Значит, я еще не схожу с ума. Это просто какой-то магический трюк.
Калларк извлек из кармана невзрачно выглядящий золотой медальон и начал новое заклинание. Демон не успел опомниться, как его сковала незримая магическая сеть.
- Так-то лучше, - с усталой улыбкой проговорил мистик.
- Это и есть легкая охота, которую ты мне обещал? – облегчение, что немедленная смерть ему не грозит, быстро сменилось гневом.
Старик пожал плечами:
- Ритуал вызова демона требует тщательнейших приготовлений. Я и представить не мог, что у чиадзе хватит безумия заняться этим в полевых условиях.
- Может, он не чокнутый, а просто сильнее тебя? - оскалился Бродда. - Ты что-то не торопишься отправить треклятого демона в Ад? Скрутить ты его скрутил, а что толку? Я же вижу, что он того и гляди вырвется.
Багровый демон действительно пробовал свои путы на прочность. Ячейки невидимой сети трещали, но не поддавались.
- Я мог бы легко изгнать это адское создание, если бы колдун, вызвавший его, решил напасть на столицу. Но чем дальше я от храма, тем слабее становится моя власть.
Бродда огрызнулся:
- Тогда на что ты вообще годен?
- Прикуси язык, неблагодарный болван! – прикрикнул на него Калларк. Оставшись наедине с Броддой, он не тратил сил на то, чтобы поддерживать личину благообразного старца. - Я спас твою жизнь, разве не так? Или мне исчезнуть и дать великому охотнику Бродде еще один шанс сразиться с демоном? – ядовито добавил он.
Бродду передернуло от гнева, но он смолчал, зная, что бывают в жизни моменты, когда лучше проглотить гордость.
Калларк тем временем приложил кружок тусклого желтого металла к голове плененного демона и начал новый речитатив. Пленник рвался изо всех сил, но магические путы держали крепко. Глаза демона стали бесцветно-белыми, их заволокло пленкой. Калларк возвысил голос и закончил заклинание: взвихрился разноцветный дым, и демон исчез.
- Ты его отпустил?!
- Не совсем. Я убедил демона, что для него есть более привлекательная добыча, чем ты, - глаза старика загорелись опасным блеском. - Чужеземец вызвал демона, чтобы убивать сатулов. Разве не будет забавным направить его ярость на других чужеземцев? Что бы ты ни приготовил для дренаев, разве это может сравниться с ослепляющим ужасом, который внушит им демон?
- Клянусь бородой Мехмета, ты прав! Из этого выйдет недурное развлечение! – смех помог изгнать из памяти страх и унижение.
- А вот с развлечениями тебе пора заканчивать, - сухо сказал Калларк. – Возвращайся в столицу…, и попытайся смириться с тем, что шанс заполучить головы дренаев упущен.
Вместе с тупой болью в ноге вернулось болезненное понимание, что его охота подошла к концу. Не будет победного въезда в столицу, с развернутым знаменем и с головами дренаев, притороченными к луке седла. Возвращаться придется ночью, как вору, чтобы не поползли слухи, что Бродда впустую погубил своих людей.
Если только не повезет найти и возглавить другой отряд...
- Забудь об этом, - прочитал его мысли старик. – Других отрядов нет. Демон нашел их все; твоих людей он оставил на закуску.
Проклятье!
- Хочешь, чтобы у тебя были хоть какие-то трофеи? Тогда учти, что чиадзе ни за что не откажется от своего безумного плана. Если уж ему хватило безумия вызвать демона… - Калларк без слов дал понять, что он думает о безрассудстве своего коллеги-мага. – Зарин Чоу непременно объявится в столице, прихватив с собой отступника. Я сообщу, когда это случится, а дальше дело за тобой.
- Это уже кое-что, - лицо Бродды прояснилось.
- Еще раз тебя предупреждаю - в этот раз никаких игр, никакой травли, просто прикончи их. Твоя репутация не выдержит еще одного провала.
Об этом мог бы и не напоминать…
- Несколько слов напоследок. Королям и князьям часто приходится иметь дело с угрозами, против которых копья и стрелы бессильны. Вспомни об этом в следующий раз, когда тебе начнет мерещиться, что ты сможешь без меня обойтись, - сказал старик менторским тоном, прежде чем раствориться в воздухе.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #53, отправлено 3-12-2018, 1:05


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

33.

Ирене было не по себе. Неяркий свет факела в руке проводника был единственным ориентиром в окружившей их удушливой темноте, а звук шагов гулко отдавался от каменных стен. Каменный потолок угрожающе нависал над головой, и Ирене то и дело приходилось нагибаться. А приземистый проводник даже не пытался сбавить ход. Поэтому молодая женщина сверлила спину своего спутника тяжелым взглядом, от всей души желая ему споткнуться.
Ишь ты, как ногами перебирает. Понятно, почему его прозвали Жуком.
Три года назад Принц Воров отправил этого человека в Дренан, чтобы присматривать за местными преступными вожаками. Бывший Шип позаботился о маскировке; для городского отребья он был просто осторожным, но удачливым скупщиком краденого. А воры и бандиты, приходившие к нему, чтобы скинуть краденое барахло, сами того не замечали, как выбалтывали ценную информацию.
Услышав через кого-то из осведомителей об устроенной на нее охоте, Жук сумел перехватить Ирену недалеко от городской стены. Прежде чем она успела выстрелить, он подал условный знак Шипов, и предложил вывести ее из Дренана через потайной ход.
Пока они шли по темным коридорам, Жук успел рассказать ей, что подземный ход был очень старым. Не исключено, что он остался еще со времени постройки города. Но когда после землетрясения проход оказался отчасти засыпан, городские власти не сочли нужным выделять деньги на его восстановление. А со временем о туннеле и вовсе забыли. Никто не пользовался им до тех пор, пока на подземный ход случайно не наткнулись контрабандисты. Они расчистили проход, укрепили свод и с тех пор пользовались тайным путем для переправки товара в Дренан, минуя стражу.
Ирена продолжала сверлить спину спутника взглядом; ей была неприятна легкость, с которой Жук сумел застать ее врасплох. Молодая женщина была уверена, что где-нибудь в лесу у него этот фокус не получился бы. Она бы наверняка сумела бы пришпилить рыжеусого Шипа арбалетным болтом, прежде чем он окажет ей ответную любезность. Но в Дренане, который он знал, как свои пять пальцев, а тем более в городских подземельях, Жук был хозяином положения.
— Побереги голову, тут впереди выступающий камень, — бросил ей через плечо проводник, прервав красочный рассказ о последней облаве стражи на контрабандистов. Наверное, Ирене следовало бы сказать «спасибо», но ее выводил из себя снисходительный тон Жука.
Я уже не ребенок, и слепотой, хвала Истоку, не страдаю!
Проводник сделал еще несколько поворотов, ориентируясь по одному ему ведомым приметам, и остановился посреди небольшого зала, в конце которого виднелась массивная железная решетка.
— Зальчика этого не было, когда ход рыли, — сообщил ей Жук, ловко достав связку ключей.
— Контрабандисты постарались?
— Они самые. Спускали барахлишко на веревках вниз, и складывали тут. А просигналит нужный человечек в Дренане, мол, все спокойно, стража смотрит в другую сторону — тут можно и в город все протаскивать. Потихоньку, по частям, чтобы даже если схватят кого, не потерять весь груз.
Жук стал возиться со старым замком, который никак не хотел открываться. Ирена подсвечивала ему факелом.
— Далековато ты забралась от Машрапура, — заметил он. — Имя ты, понятно, назвать не можешь, тайна заказа — это святое. Но хоть намекни, куда тебя отправили.
— Почему бы и нет? — с наигранным равнодушием отозвалась Ирена. — Ты мне помог, а долги я стараюсь платить.
Лицо рыжеволосого Шипа просветлело, когда он узнал, что ее цель находится в землях сатулов:
— Тогда никаких разговоров о долгах. Шлепнешь там парочку чернобородых мартышек в бурнусах, и мы квиты.
Хорошо, он не знает, что мне заказали убить колдуна-чиадзе, а заказчиком был князь «мартышек».
Ирена осторожно поинтересовалась:
— Ты, похоже, не слишком высокого мнения о сатулах?
— А за что их уважать? Народишко — тьфу, одно название. Копошатся там на перевалах, как блохи в шкуре горного козла, а гонору у каждого, как у чиадзийского вельможи, — Жук смачно сплюнул. — Пусть молятся своему шелудивому пророку, чтобы у дренаев не нашлось второго Карнака. Он бы им живо носы пообломал.
Было совсем несложно догадаться о причинах его внезапной словоохотливости. Рыжеусый Шип был явно не прочь поговорить о политике, а в роли скупщика краденого трудно найти подходящего собеседника.
— А еще сатулы по дурости своей упускают верную выгоду. Не хотят, видите ли, иметь дело с «неверными», — Жук возмущенно встопорщил усы. — Князь, видно, запамятовал, что негоже складывать все яйца в одну корзину. Если кто-нибудь нападет на Готир и перекроет торговые пути, сатулам солоно придется.
— Откуда такие подробности? — Ирена не удержалась от искушения его поддеть. — Сам что ли хотел в контрабандисты податься?
— Подумывал когда-то пойти по этой части, — не стал скрывать Жук. — В молодости, еще до Машрапура и присяги Принцу Воров. Но когда стал вызнавать, что да как, уперся в тупик. Уж на что отчаянные ребята в Дросс-Пурдоле, даже они не рискнули пробираться через земли сатулов — сказали, что овчинка выделки не стоит... Да, не стоит, так они и сказали, … — неподатливый замок наконец-то щелкнул. — Ага, готово.
Тихо пройдя под поднятой решеткой, они очутились на дне каменного колодца, в стену которого были вмонтированы сильно проржавевшие ступеньки.
— Ступеньки не трогай, — предупредил он, — их тут оставили для виду. Наступишь — провалишься. Видишь веревку? Я полезу первым. Когда окажусь наверху — дерну веревку три раза. Это значит, что можно подниматься.
Ирена смотрела, как Шип, ловко перебирая руками, карабкается вверх, пока он не исчез из виду. Дождавшись условного знака, она последовала за ним.
Оказавшись на поверхности, Ирена вздохнула с облегчением. Низкие своды больше не давили на нее, да и наполнить легкие свежим воздухом после затхлой атмосферы подземелий было истинным наслаждением.
— Небось, лучше, чем лезть через стену? — ухмыльнулся Жук, после того, как тщательно замаскировал выход.
Она заставила себя улыбнуться. Мне не пришлось бы перебираться через стену, если бы не этот жирный ублюдок.
— У меня все же одна маленькая просьба, — сказало он неожиданно и без всякой связи с предыдущим разговором. — Когда закончишь с делами и соберешься обратно ко двору Принца, ты в Дренан лучше не суйся. Валяй в объезд, на дорогах сейчас спокойно. А то не ровен час, кто-то из шайки Джезиора укажет на тебя. Зачем тебе еще и со стражей наперегонки бегать?
— Почему ты так уверен, что я буду возвращаться через Дренан? — именно так она и собиралась поступить, но говорить об этом рыжему Шипу не стала.
— Ты ведь хочешь поквитаться с Джезиором Жирным, я по глазам вижу. Знаешь что? Этой надутой жабе и так долго не протянуть. Здесь не Гульготир, городская стража даром хлеб не ест. Кто-нибудь из его людишек обязательно расколется, когда прижмут, тут и к гадалке ходить не надо, — заверил ее Жук. — Или местные сами с Жирдяем управятся, не дожидаясь облавы. Особенно теперь, когда он так опростоволосился. Это ж надо — отправить за тобой в погоню половину своих людей, и все равно упустить. Так что можешь со спокойной совестью о нем забыть. Этим, — он мотнул головой в сторону городской стены, — дай только почуять слабину, они его мигом пустят плавать вниз головой.
Ирена не могла не задать вопрос:
— А в чем твоя корысть? Какое тебе дело, что станет с Джезиором?
— Мое дело маленькое — сидеть тихо, да смотреть, как делят джезиорово наследство, — Жук потеребил рыжий ус. — Опасное это времечко, когда начинают территорию делить. Прибыльное, да, но опасное. И так будет трудно за всеми уследить, а если еще начнется заварушка по поводу твоего возвращения…
- Понятно, — и она со спокойной совестью пообещала ему на обратном пути объехать Дренан стороной. Тем более что это обещание ей ничего не стоило.
На прощание он торжественно сказал, как было заведено у Шипов:
— Пусть тебе всегда сопутствует удача — и во мраке ночи, и при свете дня.
— Пусть твоя стрела летит прямо, а кинжал разит насмерть, — ответила Ирена.

Сообщение отредактировал Кайран - 3-12-2018, 20:13


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Кайран >>>
post #54, отправлено 21-07-2019, 20:35


Выбравший Тьму
*******

Сообщений: 3377
Откуда: Москва
Пол:мужской

Могущество: 4610

34.

Грэйг-Кайдорец давно привык к неудобствам жизни в походе, но невозможность смыть с себя грязь и пот оставалась истинной пыткой для бывшего отпрыска герцога.
К сожалению, разжиться водой в Дельнохских горах не так-то просто; следовало благодарить Исток за каждый ручей. Ну а горное озерцо с кристально чистой водой, на которое они наткнулись сегодня, и вовсе было поводом для праздника. Но долгожданное купание откладывалось на неопределенный срок; так уж случилось, что именно сегодня Грэйга назначили караульным в первую смену.
Прав был тот философ, который говорил, что люди со своими планами – вечный источник веселья для богов.
Минуты до конца смены тянулись мучительно медленно, а вожделенное озеро дразнило своей недоступностью. Наконец со стороны походной кухни появился Риалл, его сменщик.
– Пост сдал.
– Пост принял, – произнес бывший крестьянин уже в спину удаляющемуся Кайдорцу.
Когда Грэйг заглянул в палатку, Варад уже спал без задних ног, и храпел, как ржавая пила. Прихватив мыло и кусок пемзы, Кайдорец направился к озеру.
Прибрежные кусты разрослись и надежно скрывали кромку берега от посторонних взглядов. Он разделся, сложил одежду стопкой, и осторожно, нащупывая ногами дно, погрузился в прохладную воду.
Хорошо-то как! подумал Грэйг. Вода приятно обтекала его тело, даруя ноющим мышцам долгожданный покой. Немного поплавав, он
выбрался на берег. Немного попрыгал на одной ноге, вытрясая воду из уха, после чего вооружился пемзой и стал счищать с себя многодневный слой походной пыли.
Может священники Истока не так уж и неправы, когда учат довольствоваться малым? Вроде бы такой пустяк – помыться, и даже без горячей воды, а чувствуешь себя по-настоящему счастливым.
Вдруг он услышал всплеск, словно крупная рыба ударила хвостом.
Грэйг осторожно развел руками ветки – и остолбенел. На противоположном берегу озерца устроилась Карда-Лучница. Она тщательно, как кошка, умывалась. Грэйг облизнул губы, глядя на девушку во все глаза. Ее мокрые волосы прилипли к голове, а одежда была аккуратно сложена в стопку и придавлена сверху плоским камнем, так что на Карде оставался только нож, примотанный ремешком к запястью.
Фигуру лучницы трудно было назвать идеальной – у нее было больше мускулов, чем нужно, чтобы считаться женственной по меркам его родины. А несколько шрамов, которые она не скрывала, привели бы в ужас изнеженных придворных дам из отцовского дворца. И все же было в этой коротко стриженной воительнице нечто неизъяснимо привлекательное.
Поглощенный открывшимся перед ним зрелищем, солдат не сразу заметил, как серые глаза Карды сузились, и она метнулась к валуну, на котором лежала одежда. Поняв, что он каким-то образом выдал свое присутствие, Грэйг осторожно попятился.
Надеюсь, я успею улизнуть, пока она будет наспех одеваться.
Но девушка даже не притронулась к одежде; она схватилась за лук, мгновенно натянула тетиву и нацелилась на кусты, за которыми прятался Кайдорец.
– Я знаю, что ты здесь! Выходи!

* * *

Кайдорец перевернулся с боку на бок, чувствуя смесь возбуждения и раздражения от навязчивых воспоминаний.
Судя по пению птиц, скоро рассвет. Он бы давно заснул, но громкий храп Варада сегодня беспокоил его больше, чем обычно.
К его изумлению, Карда поверила сбивчивому объяснению, что он просто хотел искупаться, а на нее наткнулся случайно. Девяносто девять женщин из ста уже обвинили бы его во всех смертных грехах.
Но как же она все-таки хороша, подумал Грэйг, вспомнив блестящие капли воды на ее коже и напряженные мускулы. Не женщина, а просто вентрийская богиня охоты!
Грэйг молча вознес благодарственную молитву, что у их встречи на берегу озера не было свидетелей. Тот же Варад, пронюхай он что-нибудь, пристал бы как клещ, требуя пикантных подробностей. А на следующий день весь отряд узнал бы об их бурном свидании. То, что их романчик существовал лишь в распаленном воображении Варада, не помешало бы ему болтать. И тогда Карда точно пустила бы в ход лук и стрелы.
Если к тебе прилипла репутация дамского угодника, тут уж никуда не денешься – от тебя будут ждать все новых и новых побед над женщинами.
Грэйгу никогда была свойственна ложная скромность; он не отрицал, что в юности пользовался большой популярностью у придворных красоток. И сомнительное происхождение тут ничуть не мешало; наоборот, придавало ему пикантности в глазах юных искательниц приключений. Другое дело, что сам Грэйг считал свою репутацию ловеласа преувеличенной – все-таки большую часть работы за него делала внешность, доставшаяся по наследству от отца.
Беззаботная юность закончилась поспешным бегством из дворца. Потом была подпись на контракте армейского вербовщика. Шелковые простыни сменились на спальные мешки и тюфяки, набитые соломой, камзолы и плащи – на форму дренайской армии. Но кое-что осталось неизменным - если их отряду выпадала ночевка под крышей, Грэйг редко спал один. Хорошенькие служаночки из трактиров вовсю стреляли глазками и роняли прозрачные намеки, что готовы составить ему компанию на ночь. А он старался их не разочаровывать.
Встреча со строптивой лучницей выбила его из колеи – предыдущий опыт общения с женщинами тут никуда не годился. Обычная девушка, застигнутая врасплох во время купания, залилась бы краской стыда и попыталась судорожно прикрыться ладонями. Будь дама постарше и поопытнее, она вполне могла игриво подмигнуть и предложить искупаться вместе. Карда не сделала ни того, ни другого; она потянулась за оружием. А румянец на ее лице был рожден досадой и гневом, а не стыдом.
Понять, что Лучница собой представляет - гораздо интереснее, чем добавить еще одно имя в список любовных побед. Но разве объяснишь это таким, как Варад?
Было и еще одно кое-что, подогревавшее его интерес к строптивой дренайке. Обстоятельства их встречи, когда именно вмешательство Карды смогло переломить ход боя с сатулами. Потом Грэйг не раз и не два заставлял себя вспомнить, как проходил бой, вплоть до последней мелочи. Его не оставляла навязчивая мысль, что настолько драматическая развязка была бы в самый раз для театральных подмостков. А вот в жизни подобная цепочка совпадений казалась сомнительной.
Нельзя заранее подозревать всех подряд в двойной игре. Ведь жизнь иногда подбрасывает сюрпризы куда причудливее, чем измышления болтунов-сказителей. Мое прошлое — яркий тому пример.
Кайдорец знал, что подозрительность, граничащая с паранойей, которой он обзавелся после побега из дворца, однажды может сыграть с ним злую шутку. Но остановиться он уже не мог.
Я буду продолжать искать ответы, во что бы то ни стало. Хотя уже сейчас не без оснований опасаюсь, что ответы мне не понравятся.


--------------------
Люблю книги Дэвида Геммела
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
2 чел. читают эту тему (2 Гостей и 0 Скрытых Пользователей)
0 Пользователей:

Ответить | Опции | Новая тема
 




Текстовая версия Сейчас: 29-03-2024, 3:37
© 2002-2024. Автор сайта: Тсарь. Директор форума: Alaric.