Записки кролика-зануды

[Танцующий с Тенями >>>]

А еще сегодня мне приятная новость пришла. Рассказы "Пронзи мое сердце" и "Прости, что взял тебя с собой" вышли во второй тур ЦарКона
я рад!

Я тоже рада! за тебя...
А впрочем, и действительно - никто не сомневался...
Такие таланты в землю не зароешь, даже если очень захочется...

ЗЫ: а я-то всегда считала себя волком... =) а я зайка... Гы! =)))

А еще? ты кроме как на Царкон что-то же пишешь? я требую продолжения банкета!

[Тореас >>>]

А еще? ты кроме как на Царкон что-то же пишешь? я требую продолжения банкета!

пишешь, пишешь! будет продолжение обязательно

ЗЫ: а я-то всегда считала себя волком... =) а я зайка... Гы! =)))

хех... если все волки были такими зайками... мир был бы лучше!

[DiVert >>>]

Тореас
Не самый верный вывод из дружбы, который можно сделать...
Впрочем, правителям всегда трудно расти.
Жестокий рассказ, но какой-то совсем уж беспросветный. Нда.
Но ты молодец =)

[Тореас >>>]

Загадай желание!

…Полшестого. Лина разочарованно посмотрела на стрелки часов на запястье. Скоро ужин, а значит - очередной день раскопок окончится, а она так ничего и не нашла. Что же ей так не везет…
Хотя, есть еще тридцать минут. Может, все-таки удача улыбнется ей...

- Ой, Тали, смотри какой кувшинчик! – сверкающие от радости глаза Лины оторвались от чудесной находки. – Иди сюда, посмотри!
Талира оказалась рядом одним прыжком.
- Какая прелесть, Лин! – глаза старшей сестры тоже загорелись восторгом.
- Ага… И, похоже, ужасно древний! Смотри, какие странные надписи, - пальчик Лины скользнул по боку кувшина, украшенного причудливой гравировкой, за которой проступали загадочные символы. – Я таких, никогда не видела.
- Дай-ка посмотреть поближе! – руки Талиры потянулись находке из прошлого, но Лина шлепнула по приближающейся загребущей ладони.
- Я нашла, я и папе покажу! – и она показала Тали язык. – Вот он обрадуется! А то все ты, да ты… - Лина обиженно надула свои пухлые губки. За две недели раскопок в курганах, было найдена уйма интереснейших вещей, представляющих огромный интерес для науки. Но Лина еще не нашла ничего.
- Вот дуреха… Я ж только взгляну… - Тали произнесла это с такой нежностью, что ее младшая сестренка, которой едва исполнилось двенадцать лет, не стала препятствовать, когда руки Талиры приняли из ее ладоней кувшинчик.
- Пыльный-то какой. Ничего не разобрать! – Тали поднесла кувшинчик поближе к источнику света – мощному фонарю, что освещал внутренности небольшой пещерки, в которую они с сестрой забрались. – Протереть надобно… - и девушка, не раздумывая, провела рукавом по мутной бронзовой поверхности. Раз, другой, третий…

Фонарь погас, и пещерка погрузилась во тьму.

- Тали, ты здесь? – дрожащий голос Лины выдавал ее волнение и едва сдерживаемый страх.
- Да здесь, здесь! – голос старшей сестры был несколько раздраженным. Надо же было этому треклятому осветительному прибору погаснуть в самый неподходящий момент. От неожиданности она даже кувшин из рук выпустила. Была лишь одна странность – звука падения она не услышала. Быть может, он потонул в испуганном вскрике Линки…
Нет, ну надо же такому случиться. Теперь и выход искать на ощупь придется. От злости Талира даже сплюнула.
- Тали, это ты? – испуганный голос сестренки раздался совсем рядом. Молодец, сориентировалась. Нашла по голосу.
- Я, конечно, кому же еще здесь быть! – улыбка промелькнула на лице Талиры. – Мы же одни тут были, дуреха. А ты от страха уже штаны поди замочила…
- Да ну тебя! – Линка была уже рядом и с удовольствием шлепнула сестру по невидимому заду. Страх прошел. – Ну боюсь я темноты, боюсь… А тебе лишь бы поиздеваться!

Во мраке раздался сухой кашель, и мягкий свет озарил своды пещеры…

- ОЙ! – дружно вскрикнули сестры.
Лина первой опомнилась от шока. Невесть откуда появившийся мужчина выглядел, мягко говоря, странно. На нем были просторные шаровары черной невесомой ткани. Верхняя часть туловища обнажена, и было заметно, как под медно-красной кожей играют внушительного вида мускулы. Плечи украшает мудреная татуировка, извивы орнамента которой переходят на спину незнакомца. Голова выбрита начисто. Лишь посредине торчит пучок волос, по форме чем-то напоминающий конский хвост. В ушах болтаются целые гроздья колец и серег.
- А вы… вы кто? – голос слегка дрогнул. Происходящее до боли начинало напоминать сюжет детских сказок. – Джинн?
- Не совсем. - Незнакомец улыбнулся и почтительно склонил голову. - Я ифрит! Джалас. К вашим услугам, – он еще раз поклонился. - Вы освободили меня, поэтому, согласно канонам древних, я обязан исполнить три ваших желания, после чего буду окончательно свободен.
- Любые? – вот и Талира, наконец, пришла в себя и раскрыла рот. Голос выдавал крайнее возбуждение. Девушка тоже помнила сюжеты детских сказок про Алладина и его волшебную лампу.
Ифрит склонил свою лысую голову с “конским хвостом” в согласном молчании.
Глаза Тали жадно заблестели. Она повернулась к сестре, заключив ее в объятия.
- Линка! Ты представляешь, как нам повезло! Это же золотая жила! Мы можем пожелать чего угодно. Все богатства мира могут лежать у наших ног. Больше не придется работать, копаться в земле, чтобы получать жалкие крохи…
Двенадцатилетняя Лина с удивлением наблюдала за сестрой.
Нет, ну ведь бывает же… На пять лет меня старше, да и гораздо умнее должна быть, а такую чепуху мелет. Ведь сколько раз говорил отец: не в деньгах счастье! Не купить его ни за какие богатства!
А вот попробуй сейчас скажи это сестре – на смех подымет. Все, уже поплыла, мечтательница… Забыла, наверное, чем сказки-то кончались! Как хорошо, что я помню…
Талира тем временем уже раскрыла рот, чтобы объявить освобожденному им ифриту, свои желания. Лина едва успела ее дернуть за рукав.
- Мне хоть одно оставишь. Тебе и двух хватит, - Тали лишь отмахнулась. Мол, не мешай. Конечно, оставлю. Последнее.

…Ох, и нажелала ты сестрица! В сказку попасть захотелось? Восточной царевной стать? И богатства-то несметные, от которых сокровищница ломится, у тебя есть. И дворец с кучей подданных, что тебя чтят и любят.
А я стою теперь посреди всего этого великолепия и не понимаю тебя.
Зачем?
Наверное, этот ответ на этот вопрос ты и сама не знаешь. Спроси тебя через пару дней, и ты лишь сокрушенно разведешь руками. Другой дело, что удалось бы тебе прожить эти несколько дней? Вон, как хитро блестят глаза у этого Джаласа. Стоит рядом с твоим троном и улыбается во весь рот.
Не так просты они, ифриты. Желания, подобные твоим, всегда обращались против загадавшего. Вижу я, как твои “подданные” проверяют, как ходят вороненые ятаганы в ножнах. А ты купаешься в лучах нахлынувшей славы и тонешь в лести…
- Осталось только твое желание, маленькая принцесса! – Джалас подобострастно поклонился. Видно, уж очень на волю хочется. А нам, что? Погибать здесь, в этом иллюзорном мире грез? Ну, уж нет…
Глаза Лины скользят по запястью. Шесть часов. Всего полчаса прошло.
- Ну же, загадывай скорее! – ифрит старательно изображает уважение и покорность. А в глазах все тот же странный хитрый блеск.
Эх… прости меня, Талира, за твои мечты, что я сейчас разрушу. Прости, краснокожий кудесник. Придется тебе ждать кого-то еще, кто, быть может, подарит тебе свободу…
- Хочу, чтобы время вернулось на полчаса назад!
- ЧТО???
… Ага! Удивлен! Что, съел? Ишь, как взбеленился. И голос-то громыхает, и глазища молнии мечут… А ничего ты не сделаешь. Повязан ты своими непонятными законами. Придется выполнять!
- Хочу, чтобы время вернулось на полчаса назад! Не расслышал что ли? – задорная улыбка еще успевает появиться на лице, прежде чем мир вокруг начинает свой бешеный калейдоскопический танец. Словно неведомый режиссер отматывает пленку в обратном направлении, выискивая нужный дубль. Кадры меняются настолько стремительно…
***
…Полшестого. Лина разочарованно посмотрела на стрелки часов на запястье. Скоро ужин, а значит - очередной день раскопок окончится, а она так ничего и не нашла. Что же ей так не везет…
Хотя, есть еще тридцать минут. Может, все-таки удача улыбнется ей...

- Ой, Тали, смотри… - фраза оборвалась. Это уже было. Зря она думала, что это всего лишь сон.
- На что смотреть? – Талира несколько раздраженно обернулась на голос сестры.
- Через пятнадцать минут ужин. Может, пойдем уже? Все равно тут нет ничего! – Лина улыбнулась и показала старшей свое правое запястье с часами. А левая рука уже опускала найденный, покрытый пылью бронзовый кувшинчик обратно в углубление между двух камней…
Талира улыбнулась.
- Вот дуреха… Ну, что ж, пойдем! А то ведь и без ужина остаться можно…

[Танцующий с Тенями >>>]

Умм, солнц, это и вправду получилось... И получилось - замечательно, не сомневайся...) Единственный момент - я бы пораьотала над пунктуацией.... У тебя слишком много за-пя-тых... ))) В совсем неподходящих местах... А в надлежащих - их не хватает...

(вот же, язва такая, нашла к чему придраться)

Или я не впилила, и ты еще просто его не отредактировал, раз только вчера написал?!

Короче, это неважно... Важно, что у тебя ПОЛУЧИЛАСь милая сказка... С обязательным элементом морали... И - несмотря на то, что сказка - весьма реалистичная... А еще - добрая... Меня - улыбнуло...

Такая, знаешь, светлая улыбка, которая не от смеха, а от чего-то ссовсем другого...

Вотъ так вотъ...
Пасиба, и с уважением...)))
Тень.

[Тореас >>>]

Единственный момент - я бы пораьотала над пунктуацией.... У тебя слишком много за-пя-тых... ))) В совсем неподходящих местах... blink.gif А в надлежащих - их не хватает...

а теперь, милая моя, раз опомянула - изволь отчитаться, где я с пунктуацией наврал. я вчера вычитывал его достаточно количество времени. неужели где-то пропустил...

Важно, что у тебя ПОЛУЧИЛАСь милая сказка... С обязательным элементом морали... И - несмотря на то, что сказка - весьма реалистичная... А еще - добрая... Меня - улыбнуло...

Такая, знаешь, светлая улыбка, которая не от смеха, а от чего-то ссовсем другого...

Вотъ так вотъ... wink.gif biggrin.gif
Пасиба, и с уважением...)))
Тень.

Пасиб, лапуль!

[Танцующий с Тенями >>>]

Я таких, никогда не видела.

Не на-а-адо!!! Не надо ее! Опечатка, видимо...)

Может, все-таки, удача улыбнется ей...

с Двух сторон слово выделяется, если не ошибаюсь...

Ну, что ж, пойдем!

А вот в этом случае после "ну" - не надо!))

Ну, это малость..)))
И еще - кое-где идет тавталогия - как, как или а, а...

Но в ЦЕЛОМ!!!

Сообщение отредактировал Танцующая с Тенями - 26-12-2006, 13:16

[Тореас >>>]

о. спасибо большое. подправлю. видимо недосып дает о себе знать, раз пропустил такое...

[Танцующий с Тенями >>>]

о. спасибо большое. подправлю. видимо недосып дает о себе знать, раз пропустил такое...

Во-первых, недосып - не есть хорошо, по себе знаю...
Во-вторых, солнце, "такое" - это три каких-то там грешных запятых...
В-третьих, ждем продолжения банкета....

Удачи... И на Царконе, и вообще)))

[Тореас >>>]

В-третьих, ждем продолжения банкета.... wink.gif

все будет. просто не хочу выкладывать сейчас.

[Freeda >>>]

Ну что я могу сказать... До безобразия люблю сказки
Очень хорошая концовка. еще раз подтверждает, что дети ( Лине ведь всего 12 ?) гораздо, в некоторых случаях, адекватнее взрослых. И чудо, сказка не в том, что у меня благодаря джинну будет все-все- все, а в том, что это могло быть, но... осталось лишь воспоминанием, не омраченным корыстью... Ой а написала то... В общем надеюсь, я правильно тебя поняла
Ты просто молодец

[Тореас >>>]

Ну что я могу сказать... До безобразия люблю сказки wub.gif
Очень хорошая концовка. еще раз подтверждает, что дети ( Лине ведь всего 12 ?) гораздо, в некоторых случаях, адекватнее взрослых. И чудо, сказка не в том, что у меня благодаря джинну будет все-все- все, а в том, что это могло быть, но... осталось лишь воспоминанием, не омраченным корыстью... Ой а написала то... blink.gif В общем надеюсь, я правильно тебя поняла confused1.gif
Ты просто молодец biggrin.gif

пасибо
все для вас!

[amyki >>>]

Тореас, как всегда поражена, и от рассказа "К чему приводит дружба" все еще отхожу...нахожусь в некотором шоке. Жестоко и по своему страшно. Знаешь, вот только одно, может стоит изменить название, потому что название "к чему приводит дружба" наталкивает на совсем уж не добрые мысли и выводы...
Прочитала второй... Просто поражаюсь насколько ты разносторонний человек и писатель... Браво. Ну конечно читать лучше все по отдельности. Но знаешь, после предыдущего рассказа сказка пришлась кстати. А еще давно хотела тебе сказать. Когда читаю твои рассказы, даже совсем небольшие наброски, оказываюсь там, в твоем придуманном мире, и это не говорит о том, что у меня хорошая фантазия, нет, это говорит о том, что ты талантливый автор, который может погрузить любого читателя в мир своих фантазий...
Как всегда рукоплескаю...

[Тореас >>>]

Знаешь, вот только одно, может стоит изменить название, потому что название "к чему приводит дружба" наталкивает на совсем уж не добрые мысли и выводы...

ну быть может, хотя я этот рассказ скорее всего вообще удалю...

Когда читаю твои рассказы, даже совсем небольшие наброски, оказываюсь там, в твоем придуманном мире, и это не говорит о том, что у меня хорошая фантазия, нет, это говорит о том, что ты талантливый автор, который может погрузить любого читателя в мир своих фантазий...
Как всегда рукоплескаю...

спасибо огромное! еще раз с НОВЫМ ГОДОМ!
а сейчас, так и быть выложу еще одну грустную иторию... )

[Тореас >>>]

Я так скучал, любимая...

Летящая стрела
Сверкала опереньем.
Чья грудь ее ждала?
Кто ведал направленье?
Чья легкая рука
Её сквозь облака
Смогла направить к цели?
Что стрелок шепнуть успел,
Когда он взял прицел?
И тетива запела…

Охотник, сжимая в руке верное Копье, с верной спутницей – Гончей, как и каждую ночь, крался неприметной небесной тропкой в напрасной надежде свидеться с Девой, охраняемой жестоким Волком.
Казалось, остальные созвездия забавляются, наблюдая за очередной неудачной попыткой из бесконечной вереницы подобных. Лишь Творец, замерший посредине небесного хоровода звезд, с безразличием относился к мукам двоих влюбленных, обреченных на вечную любовь и бесконечную разлуку. Быть может, именно его воля не позволила им быть вместе…
Творец. Вершитель. Тот, что царит над своим детищем – миром Предела. Он, словно незримый кукловод, лениво подергивает тонкие нити судеб своих возлюбленных чад. Каждое движение его чутких пальцев расписано на многие и многие лета…
Судьбу не обмануть и не изменить линию жизни. Что тебе предначертано Всевышним – есть твой удел…

Их тоже двое в ночной тиши. Охотник и дева. Но им равнодушная воля Творца пока не мешает быть вместе, горячо любить друг друга. Мягкий серебристый свет звезд обволакивает обнаженные тела. Они кажутся единым целым, слившись в страстном порыве. Шелест ветра в высокой траве, в кронах недалекого леса, заглушает сладостные стоны.
На миг они оторвались друг от друга, их светящиеся любовью и нежностью взгляды встретились. Но через мгновение девичьи руки обвились вокруг шеи юноши, и, наклонившись, он ощутил аромат и свежесть молодых губ…
Кэт ощущала, что тело ее вновь будто разрывается на части – каждый нерв трепетал в безумном напряжении. Она касалась Лаэла, его гладкой обнаженной кожи.
Страсть взвилась, словно гигантская спираль, и полностью захлестнула девушку. Казалось, что эта гонимая ураганом приливная волна поднялась из глубин ее души, накатила... накрыла с головой... Нетерпеливый стон сорвался с ее губ, она прижалась к Лаэлу всем телом, ощущая его твердую, как камень, плоть. Губы юноши впились в ее полураскрытый рот, и Кэт потонула в новой накатившей волне...

***

Легкое мановение руки Всевышнего… Слабо подергиваются нити, что тянутся к живым марионеткам, но вот еще одна из них оборвалась…

День клонился к закату. Солнце сползало за отроги недалеких гор, окрашивая горизонт в багряные тона. Лаэл, стоя на опушке леса, любовался вечерней зарей.
Вот Мирд-Гол, располагающийся у самых подножий горного массива, скрылся в тени, которая плавно заскользила дальше, укутывая землю в сумерки. Скоро совсем стемнеет.
Взвалив на плечо сегодняшнюю добычу, Лаэл двинулся к домашнему очагу. При мысли о дожидающейся его Кэт в груди стало тепло-тепло. Вскоре их молодая семья станет больше на одного маленького человечка – местный знахарь напророчил, что через полгода у Кэтрин и Лаэла появится первенец.
Забота, которой окружил счастливый муж свою любимую после столь радостного известия, была сравнима с уходом за новорожденным. Лаэл практически ничего не позволял ей делать по хозяйству, за исключением приготовления пищи…

Вот и окраина деревушки. Но что это? Односельчане от мала до велика собрались возле его дома. Сердце предательски сжалось, предчувствуя беду. Соскользнула с плеча в дорожную пыль тушка добытого кабанчика. Ноги быстрее ветра понесли к родному крыльцу. Толпа соседей послушно расступилась, пропуская Лаэла.
Добежал и рухнул на колени. И сдавленные рыдания разорвали грудь. Разум отказывался воспринимать то, что видели глаза. Руки сжимали в объятиях безжизненное тело любимой, гладили спутанные от засохшей крови рыжие локоны. Губы целовали милое лицо и шептали “нет…не верю…”

***

Почти неделю после похорон Лаэл горевал, не желая ни с кем разговаривать. А после пошел к знахарю и задал единственный вопрос. Кто?
Глянул старец в холодные озера ненависти в глазах юноши и ужаснулся, но поведал ему, что произошло в тот день…

Отряд конных из Мирд-Гола влетел на главную улицу деревеньки. Взмыленные лошади, всхрапывая, хватали вечерний воздух. Всадники соскочили на землю, позволяя своим коням напиться в большой бадье у колодца.
Богатые одежды пришельцев были покрыты пылью, но лица красны и веселы. Некоторых даже пошатывало – празднество в Клане Эймделл что из Дома Клинков Войны удалось на славу. Да еще и сам государь-император со свитой своих рыцарей почтил присутствием сегодняшнее торжество - свадьбу Ричарда - нынешнего главы Клана и Дома. Счастливый жених осведомился – когда же сам его величество осчастливит своих подданных, подарит трону Немоса и государыню-императрицу и наследника престола. Но монарх лишь отмахнулся. Слишком уж он привык вести разгульный образ жизни, чтобы пойти на такой шаг. Может где-то на бескрайних просторах империи наследники у него и есть. Он даже был уверен, что подобные сыщутся в каждом Доме – его величество не пропускал ни одной прелестной юбки. А кто посмеет отказать правителю Империи? Да любая сочтет за наивысшее наслаждение удостоиться ласк императора.
Разгоряченные изрядными возлияниями гости решили устроить для себя новую забаву – скачки. Победил, естественно, государь. А как же иначе!
И теперь теплая компания ожидала, пока их лошади напьются и немного переведут дух, чтобы вернуться в Мирд-Гол.
- Как звать тебя, красавица? – вино в крови его императорского величества взывало к победам уже на другом фронте – любовном. А рыжеволосая деревенская прелестница, со столь ранним для ее возраста повязанным платком замужества, так кстати попалась ему на глаза. Кэтрин сидела на крыльце своего дома и вышивала что-то, тихо напевая себе под нос…

- Она отбивалась, как могла, но вино и желание крепко затуманило голову государя. Наверное, он совсем обезумел, когда ударил ее, - старец на секунду замолчал, увидев злые слезы и сжавшиеся до молочной белизны кулаки Лаэла. – Она упала и ударилась головой о ступени… и все, больше не поднялась…

Повинуясь воле Творца, линии судеб пары марионеток шевельнулись, начали сближаться…

Больше Лаэлу ничего и не надо было узнавать. Он молча встал и вышел, оставив старика наедине с воспоминаниями.
Следующим утром он ушел, захватив с собой лишь свой верный охотничий лук, колчан стрел, нож-засапожник и еще несколько мелочей.

***

Он почти ничего не ел и сильно исхудал. За месяц пути его кожа обветрилась и висела складками на осунувшемся лице. Глаза ввалились, но по-прежнему горели суровым огнем. По виду – так умудренный годами охотник, а никак не двадцатилетний парень. Он жил одной ненавистью, а та сжигала его изнутри.
Каменная пасть Немоса проглотила еще одну человеческую крошку. Стража у ворот даже не обратила внимания на одинокого охотника, что, по-видимому, принес шкуры на рынок. Тетива на луке спущена, колчан со стрелами упакован и запрятан на дне заплечного мешка, значит все в порядке…
В другой ситуации Лаэл бы по достоинству оценил красоты столицы, но сейчас его не интересовали ни вычурные здания главных улиц, ни многочисленные лотки торговцев, чьи товары были свезены со всей Империи. Он просто шел к своей цели...

Сошлись пальцы Создателя, пересеклась пара линий…

- Посторонись! Кому сказано! – многочисленная стража в прочнейших доспехах гномьей стали сгоняла простолюдинов на тротуары. – Дорогу Императору!
Сам властитель в сопровождении рыцарей охраны медленно двигался к вратам столицы. Срочно требовалось его личное присутствие в Нерувиме. Эльфийские колена опять что-то не поделили…
Блистал адамантиновый нагрудник, украшенный королевским гербом. Развевался за спиной плащ – легкий ветерок ласкал пурпурную ткань. На лице императора играла умиротворенная улыбка: подданные при виде его падали на колени и в почтении склоняли головы.

Лаэл издали услышал выкрики стражи. Вот он, его шанс!
Заплечный мешок летит на камни мостовой. Руки одним движением натягивают тугую тетиву верного лука. Пальцы распускают завязки на горловине мешка, рвут оплетку на колчане…

Сейчас, убийца! Сейчас ты ответишь за смерть Кэт, за моего нерожденного малыша, за уничтоженное тобой счастье… Такие как ты, не имеют права на жизнь.
Где она, высшая справедливость? Чем я и Кэтрин заслужили подобную участь… Разве нельзя нам было просто жить и любить друг друга… растить детей, стариться вместе… Кто тот неведомый судья, что решает кому жить, а кому умереть? Не знаю… Но это точно не ты! На это способны только Боги, которых я уже проклял… а ты даже не человек. В тебе нет того, что делает человека человеком – чувств. Ты – существо, что сидит на троне Империи. Пустая кукла – иного слова и не подберешь…
Если ты считаешь, что тебе все дозволено, что ты призван быть судьей, чтобы вершить судьбы своих подданных, оставаясь непогрешимым и не подвластным ничьим законам, то ты ошибаешься.
Я… я – твой судья и палач, император! Я судил и приговорил тебя, в тот самый момент, когда узнал все. Я еще не знал, кто ты, но знал, что убью тебя. Я решил так еще в тот миг, когда увидел остывающее тело своей возлюбленной, что должна была подарить мне дитя. Я прощался с ней, и представлял твою смерть.
Приговор вынесен, и я приведу его в исполнение.
Плевать, что рухнет Империя, что страна погрузится в пучину междоусобной войны – я уверен, что Дома как волки вцепятся друг другу в глотки в борьбе за власть. Мне это безразлично. Ты разрушил мой мир, так какое мне дело до остальных…
Умри, чудовище! Умри!

Наверное, последние слова Лаэл уже кричал. Толпа горожан вокруг него исчезла, и уже грохотали по камням мостовой подкованные сапоги стражи. Сверкали обнаженные мечи.
Но нет! Им не успеть. Стрела послушно ложится на тетиву. Рука привычно растягивает тугую жилу.
Умри! – кричит разум.
- Умри! – шепчут губы.
Пальцы разжимаются, и под басовитое гудение спущенной тетивы стрела мчится к намеченной цели…
Последнее, что успел увидеть император – сверкнувший в лучах солнца наконечник. Его верный конь еще успел сделать пару шагов, прежде чем тело хозяина с торчащей из глазницы стрелой рухнуло на дорогу, громыхнув латами.
Долг перед Кэтрин исполнен. Любимая отомщена. Но жить без нее уже не за чем, да и не для чего…
Рука выхватывает из-за голенища нож и вонзает в грудь. Там, где сердце… В глазах кровавая мгла, и лишь где-то в багровой глубине разгорается яркий лучик. Он приближается и ослепляет… обволакивает знакомым теплом…
Я так скучал, любимая…
И мир меркнет…

Пересеклись, треснули и оборвались нити в руках Создателя – высшего Судьи и Вершителя Судеб. Очередные игрушки лежат мертвой грудой. Они больше не представляют интереса для мастера-кукловода. С ними он наигрался.
Теперь в его замыслах другая игра. Десятилетие захватывающего действа под названием Война. Место действия то же – Предел. Куклы и сюжет другие…

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Эпиграф – слова песни «Истина» Лоры Бочаровой.


Сообщение отредактировал Тореас - 23-03-2007, 14:10

[amyki >>>]

нет нет ... Даже не смей удалять!!! Я чуть позже напишу отзыв к последнему рассказику! Вот и еще раз повторяю, даже не думай удалять рассказ "К чему приводит дружба".

[Alian Le'Loss >>>]

Охотник, сжимая в руке верное Копье, в сопровождении Гончей, как и каждую ночь, крался неприметной небесной тропкой в напрасной надежде свидеться с Девой, охраняемой жестоким Волком.

Единственное нарекание, данное предложение. Сделай его проще, а то плохо читается.

Теперь по тексту...
Тореас, на лирику тебя понесло))) Крови хочу! А выстрела в глаз мало.
И вообще где были компаньоны Императора? Его же должны были сопровождать... или это прототип Наполеона, который любил гулять по улице и общаться с населением?

И почему всем парням нравится имя Катерина? В связи с чем такой выбор?

Не думаю, что Творцу есть дело до своих созданий, вот его божкам есть дело... Хотя тут за меня говорит мое языческое происхождение...

Написано легким слогом. Не читается, а проглатывается. Я наверное сегодня злая.

Интересный подход к позиции Творца, но несколько... Я о НЕМ\НЕЙ лучшего мнения, потому не могу разделить образ играющегося в куклы ребенка...

По поводу лирики. Читая, уже приготовилась чуть ли не увидить такое же предупреждение о вырезанном куске))) Очень даже... Проникновенно.

[Тореас >>>]

нет нет ... Даже не смей удалять!!! Я чуть позже напишу отзыв к последнему рассказику! Вот и еще раз повторяю, даже не думай удалять рассказ "К чему приводит дружба".

угу. не буду.

Единственное нарекание, данное предложение. Сделай его проще, а то плохо читается.

сделал уже. надо только поменять здесь.

И вообще где были компаньоны Императора? Его же должны были сопровождать... или это прототип Наполеона, который любил гулять по улице и общаться с населением?

вообще то он в сопровождении стражи ехал

По поводу лирики. Читая, уже приготовилась чуть ли не увидить такое же предупреждение о вырезанном куске))) Очень даже... Проникновенно.

ну дык! пошлость конечно тоже вариант слабать...

[Горация >>>]

Прочитала, наконец, последний рассказ.
Ну-с, что я могу сказать, как всегда гладко, красиво, драматично....но МАЛО!
Взяться бы тебе за что-то объемное....уже давно пора роман накатать!

[Тореас >>>]

Прочитала, наконец, последний рассказ.
Ну-с, что я могу сказать, как всегда гладко, красиво, драматично....но МАЛО!

хорошего понемногу

Взяться бы тебе за что-то объемное....уже давно пора роман накатать!

вот сдам последнюю сессию... и тогда возьмусь за дело. а сейчас я выжат как лимон.

но вот, пожайлуй еще один рассказец на суд общественности. он пообъемнее...

Добавлено:
Бастард.

Когда я прихожу, не склоняется в низких, до земли, поклонах дворцовая челядь. Не раскрываются услужливо двери покоев... Прислуге безразличен незнакомец, скрывающий под широкими полями шляпы свое лицо. Вид фигуры, с головы до пят закутанной в плащ цвета ночи, привычен. За долгие восемь лет они узнают мои шаги из тысячи других. Подбитые железом сапоги гулко чеканят шаг по коридорам замка. Каждый раз, оказавшись во дворце, я нарочито громко щелкаю каблуками по глянцевому полу, в который можно смотреться как в зеркало.
Все знают, что маршрут у меня один: от ворот до королевских покоев и обратно. Шпион, говорят одни. Доносчик, твердят другие. Остальные просто помалкивают – скудны умишком, чтобы вообще хоть о чем-либо думать.
Мне плевать. Я ни то и ни другое. Я – личный королевский убийца. И по совместительству незаконнорожденный наследник престола. За пределами дворца я невидим и неслышен, словно тень. Меня нет, я не существую ни для кого, пока перст императора нашего, моего венценосного батюшки, не укажет новую цель для моего кинжала.

Спасибо папаше, что сжалился над бастардом. Не дал помереть во младенчестве, когда моя мать – когда-то первая красавица в деревне близ Дреомада – отправилась на свидание с Господом в небесные чертоги. Уж больно по нраву была государю пышногрудая молодуха. Не забывал, навещал, пока на сносях была. А после ее смерти во время родов, забрал меня, сосунка несмышленого, во дворец, отдал на воспитание нянюшке, что его самого когда-то вырастила.
Детство – самое беззаботное время. Оно пролетело стремительным росчерком клинка. Ярко сверкнуло и вонзилось по самую рукоять во взрослую жизнь.
- Карлито! Как же ты быстро повзрослел… - сокрушалась няня, когда, сидя темными вечерами у камина, мы, боясь обжечься, мелкими глотками попивали ее любимый вересковый взвар. – Заберут тебя скоро! Не свидимся, может, больше…
- Что ты, няня… Нас никто не разлучит…
…Тогда я еще не знал, что назван в честь отца. Тогда я лишь попросту гордился тем, что ношу имя нашего государя-императора Карла. Размахивая деревянным мечом и оседлав швабру с картонной лошадиной головой на конце, я неистово носился по пыльным задворкам, сходясь в великих сражениях то со свирепыми варварами западных нагорий, то с безбожниками-эльфами… Я всегда побеждал. Враги бежали, утирая слезы досады от очередного поражения.
Достойный приемник был бы для отца… Но я всего лишь бастард. Жалкий полукровка, который не достоин лучшей участи, чем быть верным слугой своего господина…
Забрали меня от нянюшки, когда мне было почти десять. Младой львенок с едва начавшими прорезаться клыками и отрастающей гривой. Не убежать на еще слабых лапах и не укусить в ответ. Одиночка в стае матерых волков. На меня рычали, скалили зубы и вонзали их в загривок – от этого я становился лишь сильнее. Меня били, и настал тот момент, когда я дал отпор…
…Мускулистая рука вознеслась к потолку, чтобы, опустившись, отвесить мне очередную крепкую затрещину. В глазах седого как лунь наставника мелькнул веселый огонек. Мол, куда тебе, щенок… На кого пасть раззявил…
Не напрасны были твои уроки, мастер. Ой, не напрасны… Отвел я взгляд, когда тяжелая ладонь опускалась мне на плечи. Всем видом изобразил покорность. Полетел кубарем на пол, по ходу дела выхватывая нож из кожушка, притороченного к ноге. А ты, видимо, забыл свои же уроки. Правило номер один – никогда не показывать врагу спину. Отвернулся, довольно растягивая свой беззубый рот в подобии улыбки. Глаза последний раз блеснули, и их огонь погас навеки. Короткое движение. Лезвие ножа чертит тебе еще одну улыбку – кровавую, от уха до уха, во все горло.
Так нас и обнаружили. Застывшего с ножом в опущенной руке четырнадцатилетнего подростка и остывающий в луже крови труп у его ног.
- Способный мальчуган, - орлиноносое лицо одного из вошедших светилось довольством. Глубоко посаженные серые глаза с легкой паутиной морщин в уголках скользнули взглядом по телу седовласого. – А Сигмур как был дураком, так им помер. Уберите! – короткий кивок, и два стража за его спиной срываются с места, чтобы утащить останки. А я стою как вкопанный. Стою и смотрю на орлиноносого. Его лицо – постаревшая копия моего собственного. Я словно в зеркало гляжусь.
- Чего замер? Подойди ближе, я разрешаю! – незнакомец подцепил ногой перевернутый табурет, поднял его и уселся, выжидающе глядя на меня. – Боишься что ли?
- А чего мне вас пужаться? – не знал я тогда, с кем общаюсь. – И страшней видали.
- Ты как с императором смеешь так разговаривать!? – рука в кольчужной перчатке опустилась мне на шею, заставив присесть от боли. В глазах заплясал разноцветный калейдоскоп.
- Спокойнее, Тэджер! Оставьте нас, - перст императора указал стражам на дверь. – Не беспокоить в течение получаса.
Гулко бухнули кулаки о начищенные до блеска нагрудники с изображениями королевских Львов. Стражники вышли.
- Подойди, Карл! – я вздрогнул. Откуда ему знать мое имя? Что ему, великому, какой-то безызвестный паренек, который назван в честь государя-императора…
Ноги словно свинцом налиты. Каждый шаг – попытка колонну триумфальной арки подвинуть.
- Ну же, сынок… - голос императора отдает теплотой. Нет, не императора… отца…

И ныне я иду за очередным заданием. Отец никогда не вызывает понапрасну. Заказ как всегда серьезен.
Растворяются двери опочивальни монарха, пропуская меня внутрь покоев. Сегодня отец необычайно задумчив. Он сидит за своим массивным письменным столом из эльдертонского дуба, в руке тихо скрипит перо.
- Ваше величество! – шляпа покидает мое чело, и я раскланиваюсь.
- А, это ты, Карл. Здравствуй, - серые усталые глаза императора окидывают меня блуждающим взглядом. – Проходи, проходи. Погоди пару минут, я вскоре закончу.
И все. Традиционное приветствие, ничего необычного. Я прохожу и сажусь на небольшую кушетку у распахнутого окна. Хорошо, что мне не грозят политические игры и интриги, в которых погряз отец и вся его необъятная империя. Пусть наследие Алкмарского престола достанется этому рыжеволосому чудовищу, в которое превратился законный наследник трона Филипп. Пускай ему, а не мне, придется взвалить на свои хрупкие плечи весь груз накопленных отцом проблем.
Да. Алкмар уважают и боятся. Но страх, как известно, рождает ненависть. А ненавидеть было отчего. Религиозные предубеждения отца по отношению к верованиям входящих в империю государств создали прекрасную почву для того, чтобы семена ненависти проросли и дали всходы. Ереси одна за другой возникали на территории Алкамара, да и соседние государства раскрывали свои хищные пасти, чтобы отхватить кусок побольше от начинающей распадаться империи.
Где-то приходится справляться силой оружия, подавляя мощью армии зарождающийся мятеж. Кое-где в стане бунтовщиков появляется неприметная фигура в темном плаще и шляпе с широкими полями, и главари мятежников засыпают мертвым сном… В последнее время мне слишком часто приходилось “зачищать” подобные ковены.
Скрип пера затих. Наступившая тишина оборвала мои размышления.
- У меня к тебе просьба, Карл, - император повернул ко мне свое изможденное лицо. Как же он сдал за последнее время. В густых когда-то темно-каштановых волосах уже превалирует седина, лицо избороздили глубокие морщины. Прожитые годы наложили свой отпечаток на государя. Ведь никто не вечен. Лишь взгляд серо-стальных глаз прежний, в них горит все тот же огонь.
- Да, отец?
- Возьми это, - государь подошел к кушетке и протянул мне запечатанный сургучом конверт. – Отвезешь в Эльдертон. Передашь лично в руки короля.
- Но…
- Никаких но! Поедешь под видом моего министра. Надеюсь, оборотный амулет еще при тебе? – оставалось только согласно кивнуть и принять письмо.
- А что в нем? – короткий кивок на запечатанный конверт. Конечно, может и не мое это дело, но знать я должен.
- Кхмм… - Карл кашлянул. – В общих чертах - предложение о заключении брака между Филиппом, братом твоим и принцессой Дариной. Получишь отказ, убьешь короля и его дочь. Еще что-то?
- Нет. Этого достаточно.

***

Непривычно как-то трястись в карете, словно какой-нибудь вельможа. Под мерный перестук лошадиных копыт за окном мелькают родные просторы. Широко раскинулись владения Алкмарской короны… Зелень полей и заливных лугов сменяется густой синевой рек и озер, остроконечными вершинами еловых боров и кудрявыми шапками осиновых и березовых рощ. Под колеса экипажа ложатся причудливые извивы дорожной паутины. Равнины, вереницы холмов, приближающиеся горные пики – все это слилось в одной необъятной картине, которая радует глаз.
Эльдертон, цель путешествия, уже близок. Древний лес, в глубинах которого располагается столица государства, уже показался на горизонте, явив взору возницы темные вершины вековечных дубов.
Сомкнулись над головой зеленые своды. Еще немного и меня ждет аудиенция у короля Таренуса и его прелестной дочурки. Мне уже доводилось видеть портрет этой красавицы. Он украшал стену в доме “предыдущего заказа”. Будет несколько жаль лишать мир такого сокровища – в исходе визита я был уверен, ведь нужно совершенно выжить из ума, чтобы отдать свою любимую дочь в лапы такого монстра как мой братец Филипп.
Карета остановилась, и услужливый слуга распахнул дверцу.
- Министр Шоффорд! Добро пожаловать!

Тронный зал Эльдертона. Его величество Таренус с хмурым видом раз за разом пробегает глазами по строчкам письма. Подле трона, по правую руку от короля стоит его красавица-дочь Дарина. А я, передав послание, смиренно ожидаю ответа. Вернее стараюсь, чтобы это выглядело именно так. Ведь взгляд волей-неволей обращается к бесценному сокровищу, что стоит возле отцовского трона.
Да, ты воистину прекрасна, принцесса. Твой портрет, что я видел допрежь, никогда не сравнится с действительностью. Шелковистые пряди русых волос полноводными ручьями струятся по точеным плечам. Тонкая талия. Высокая грудь, чью прелесть подчеркивает глубокое декольте вечернего платья, чей цвет так гармонирует с блеском твоих изумрудных глаз. Лебединая шея, нежнейшая кожа… Мне легче тебя убить, чем позволить состояться возможному браку с Филиппом. Хотя, боюсь, я и этого уже не смогу совершить. Я заворожен, пленен красотой.
Так что же ты так морщишь свой носик, красавица… Гром небесный, да я остолоп! Стою тут старым хрычом и бессовестно пялюсь на ее прелести. Карл, ты осел! Иначе и не назовешь…
- Министр Шоффорд! – Таренус, наконец-то, оторвался от отцовского письма. – Я передам вам ответ завтра утром, а пока Шлегер, - услышав свое имя, от стены оторвался один из слуг с лицом, не выражающим эмоций, и руками, которые больше подошли бы вору и убийце, чем дворецкому (Глаза не подводят меня в вопросах подобного рода. Я еще ни разу не допустил ошибки, иначе был бы мертв), - проводит вас в отведенные вам комнаты. Должно быть, вы утомились с дороги. Там, я надеюсь, вы найдете все необходимое, – монарх чуть склонил голову, и я ответил ему тем же. Аудиенция окончена…

Следуя за Шлегером, я еще успел бросить взгляд в ту сторону, куда удалилась принцесса. Еще свидимся сегодня, красавица…
- Прошу вас, министр! – Шлегер услужливо распахнул двери комнаты, пропуская меня внутрь.
Прости, дорогой, но на такое меня не купишь. Настоящий министр бы попался, но со мной тебе не повезло. Гляди-ка, какой самоуверенный! И удавку даже не удосужился спрятать как следует. Думаешь, что перед тобой старик, которого прикончить, что раз плюнуть? За ошибки надо платить, мой друг.
Делаю вид, что спотыкаюсь. Острейшая адамантиновая нить, проносится над головой, срезая прядь волос. Неудобное оружие. Слишком ограничены возможности использования.
Рука одним движением извлекает верный кинжал, что терпеливо ждал своего часа за голенищем сапога. Резкое движение кистью, серебристая змейка скользит в воздухе, и бедняга Шлегер, тихо хрипя, заваливается на пол с клинком в горле. Прости, собрат. Таковы они, особенности нашей профессии. Либо ты, либо тебя…
Остается спрятать труп. Ну, тут все просто. Затаскиваю его в комнату и ложу на широкую кровать. Тяжеловат, зараза, а по виду и не скажешь. Выдергиваю клинок из раны, и роскошные простыни обагряются кровью.
В глазах неудачливого убийцы застыло выражение недоумения. Как же он мог промахнуться? Опускаю холодеющие веки. Может, когда-нибудь мы встретимся на том свете, и я тебе все объясню…
Медальон, что висит на шее. Оборотный амулет. Снова пришло твое время. Чуть коснешься, и облик за считанные мгновения изменится, повинуясь желанию владельца талисмана. Меняется все, не только тело, но и голос, и одежда, вплоть до мелочей. Не силен я в этих чародейских премудростях, но маг, который его мне вручил, говорил что-то про иллюзии и поличтототам… В общем, полезный предмет!
Дотрагиваюсь до амулета и выхожу из комнаты, плотно затворив за собой двери. Не беспокоить, министр спит!

- А, это ты, Шлегер… - Таренус поднял взгляд на вернувшегося слугу. – Гость получил все необходимые удобства?
Я лишь отвесил сдержанный поклон. Сомнительный комфорт вы предлагаете, государь мой Таренус.
- Отлично. Награду получишь завтра у казначея. А теперь, будь добр, передай моей дочери, что я хочу ее видеть, и можешь быть свободен.
Еще один поклон в ответ. Конечно, мой король…

- Доброго вечера, ваше величество! – монарх лишь благосклонно улыбается и кивает в ответ.
- Принцесса у себя?
- Да, ваше величество! – придворные склоняются чуть ли не до земли. Еще немного и пол мести начнут своими лохмами.
- На сегодня все свободны. Идите отдыхать…
Замечательная все-таки штука – оборотный амулет. Эльдертонская челядь рада стараться, исполнить приказ “короля”…
А вот и дверь в покои Дарины. Стук в дверь.
- Позволишь, дочка?
На самой границе восприятия из комнаты доносятся приглушенные всхлипывания, но они тотчас смолкают.
- Входите, отец…
Тихо-тихо, еле слышно скрипит дверь на смазанных петлях. Неспешно, как и должно королю, вхожу.
Боже! Когда ты плачешь, ты еще прекраснее! Клубок нервов стремительно разматывается, и я едва сдерживаю эмоции. Проклятая роль, когда приходится всего лишь стоять и изображать сочувствие, в то время как хочется стремглав броситься к тебе, обнять, прижать к груди, осушить жаркими поцелуями катящиеся из глаз слезинки… Шептать ласковые слова…
Будь проклята это маска!
- Дарина, ты плакала? – моя ладонь плавно опускается на плечо “дочери”. – Что случилось?
- Ты еще спрашиваешь?! – ее рука зло отбрасывает мою ладонь. – Ты же обещал! Обещал… - опять рыдания. Господи, я же не выдержу больше! Чертов Таренус, что же ты наговорил своей девочке… Остается только молчать, иначе - провал.
А рыдания все громче, слезы все злее…
- Как ты можешь отец? Я не смогу выйти за этого изувера Филиппа!
Вот так сюрприз… Неужто, я наивно полагал, что Таренус более человечен.
- Ты говорил, что как только Карл умрет, потребность в свадьбе исчезнет, а теперь… Карл мертв, Филипп на троне, и ты поощряешь брак! Лучше бы я стала женой отца, чем его выродка-сына…
Отступил я от “своей дочери”. В глазах застыла боль. Отец мертв, брат на троне… Брат, который даже не знает о моем существовании… Если это он повинен в смерти императора… Кулаки сами собой сжались до белизны.
- Карл мертв? Но как? – голос дрожит. Проклятье!
- Ты же сам утром сказал, что все прошло, как надо. Сын отравил его… - Дарина подняла на меня заплаканные глаза, в которых разгорается изумление. Зрачки расширены. – Кто… Кто ты?
Все поняла. Три тысячи чертей, красавица, я ведь не хочу тебя убивать…
Пальцы левой руки касаются амулета на груди – довольно маскарада! Правая выхватывает верный кинжал. Острие останавливается в дюйме от ее горла.
- Император… Карл… Вы живы! Но… - слова едва слышны. Они проталкиваются через застывшие от страха губы и вырываются слабым хрипом.
- Заткнись! – я почти рычу. – Не император я. Я его сын! Расскажи мне все!
- Но мой отец… Что с ним?
- Жив пока! Говори!

***

Не понять мне тебя, эльдертонская прелестница. Никогда не познать потаенных струн девичьей души. Страх за свою судьбу и жизнь отца сменился в твоих глазах на откровенное беспокойство обо мне. Тебя волнует моя жизнь?
В глубине изумрудных озер плещутся волнение и истинное восхищение. Неужто тебя привлекают безумцы? Ведь кем еще можно считать человека, который в одиночку собирается отомстить за смерть отца? Безумец, не иначе!
Так зачем я тебе? – этим вопросом я задавался бесчисленное множество раз, пока карета проделывала обратный путь по землям Алкмарской империи, в Дреомад. Но уже поздно что-либо менять. Ты со мной, значит таков жребий судьбы. На одной чаше весов лежат наши с тобой жизни, Дарина, на другой – жизнь Филиппа. Мой братец пожалеет о смерти отца.
Странно, но о том, что произойдет с государством, я не задумывался. Слишком глубоко в душе укоренилось чувство долга. Долга как сына, долга как воина… Изменник должен быть мертв. Остальное – после.
- Карл, мы прибыли, - нежная рука принцессы тихо касается рукава моего камзола. – Пора меняться.
Пора, Дарина, пора… - Я согласно киваю. Пальцы скользят под воротом рубашки и касаются медальона. Тело пронзает небольшая вспышка боли. Всего лишь на долю секунды. Готово.
- Идем, дочь моя! – приветливо распахнутые ворота дворца принимают в себя короля Таренуса Эльдертонского и его наследницу Дарину. Нас не встречают толпы придворных, яркие букеты цветов и музыка. Нет – замок, как и весь город, погружен в траур по почившему монарху. Колокола кафедрального собора не льют свои веселые напевы; лишь сумрачно гудят, скорбя об утрате.
Но я знаю того, кто наслаждается чужими муками в данный момент. Чье сердце при воспоминании об отце предательски не сжимается. Где ты, ядовитый паук, чьи жвалы сочатся отравой? Где ты, кровожадное чудовище, которому показалось мало довольствоваться тем, что отец даровал при жизни? Мало тебе той крови, что ты пролил в Эбенхарте, Портдэйле и остальных провинциях, что подчинялись твоей руке? Ты в каждом подозреваешь ересиарха, и все новые и новые жертвы находят свою смерть на костре, виселице, плахе. Ты закапываешь их живыми и топишь в реках… Для этого тебе нужен трон? Для того ты убил отца, чтобы удовлетворить свою жажду крови? Фатальная ошибка…для тебя…
Ладонь Дарины успокаивающе ложится на плечо. Хорошо, что ты со мной, принцесса. Не будь тебя, боюсь, что ярость затуманила бы мой взор и… И что было дальше лучше не представлять. Ясно одно – до Филиппа я бы не добрался.
…Расступаются многочисленные стражи, что преграждают проход к покоям императора. Кого ты так боишься, братец, что окружил себя таким количеством цепных псов? Обо мне ты ничего не знаешь… Вывод напрашивается сам собой – ты просто трус, который шарахается даже от собственной тени, которая дрожит в робком свете факелов.
Но не поможет тебе ни охрана, ни запоры на дверях. Острие кинжала уже почувствовало свою цель и теперь томится предвкушением отведать твоей отравленной крови.
- Король Таренус, владетель Эльдертона, с дочерью! – доносится голос герольда. Ответ Филиппа не слышен.
И мы входим в до боли знакомые покои. Неделя минула с тех пор, как я был здесь последний раз. Практически ничего не изменилось. Только письменный стол исчез. Теперь на этом месте стоит малый трон. И на нем сидит бледнокожий монстр с водянистыми равнодушными глазами.
- Проходите, - его шепот едва слышен. Тонкая длань, так похожая на руки деревянных марионеток из кукольного театра, указывает нам с Дариной на кушетку, сидя на которой, я в последний раз общался с отцом.
Стараюсь выглядеть спокойным, хотя внутри все трясется. Я напряжен до предела. И успокаивающая ладонь Дарины предостерегающе сжимает локоть. Ты права, не время еще.
Пальцы Филиппа слабо шевельнулись, и губы тихо прошептали:
- Оставьте нас! – это слугам, которые и сами непрочь побыстрее исчезнуть с глаз чудовища. Секундный шелест одежд, и комната пуста.
- Итак, - взгляд Филиппа перетекает на нас, и я чувствую, как Дарина начинает дрожать. От омерзения, видимо, или от страха. – Обсудим условия брачного договора.
- Именно, - я, то есть король Таренус, согласно киваю. Но пришла пора сбросить эту маску. Братец должен видеть свою смерть в лицо. Руки сами срывают с шеи опостылевший амулет и выхватывают кинжал, и последующие несколько десятков секунд превращаются в долгие часы.
Моему прыжку к трону сам царь зверей позавидовал бы.
- Знаешь, кто я? – из горла доносится нечто более похожее на львиный рык, чем на человеческую речь. В левом кулаке зажаты рыжие сальные патлы дражайшего брата, острие кинжала в правой яркой звездой блестит у зрачка Филиппа. В его глазах блуждает ужас, мои мечут пламя.
Наши взгляды встречаются. Своеобразный поединок воли. Как долго тянутся эти мгновения… Кажется, уже вечность прошла…
- О…отец? Н…но как? Ты же м… мертв… Я же…
Ошибаешься, любезный брат! Наверное, от страха уже и в штаны наделал. О, месть, как ты сладка!
И прежде чем рука отводит кинжал от глазницы брата, чтобы коротким тычком послать острие в путь через подбородок в самый мозг, я успеваю прошептать:
- Я твой брат, Филипп! Я – Карл… бастард… - твои зрачки еще успевают изумленно расшириться перед смертью…
Где-то за спиной испуганно вскрикнула Дарина. Прости меня, принцесса, что позволил лицезреть эту сцену мести. Но ты знала, на что шла…

***

В теплых потоках резвятся разноцветные флаги на блистающих в солнечных лучах городских шпилях. Ветер игриво пытается сорвать эти разноцветные лоскуты – символы имперского величия. Но нет, крылатый проказник, тебе точно не под силу то, что чуть было не сделал я собственными руками – бросить к ногам, в пыль, в грязь честь и достоинство Алкмарской короны.
Льют колокола свои веселые напевы, и они плывут по воздуху, разносясь далеко окрест столицы. Довольно траура! Император умер, да здравствует император!
Сегодня в Дреомаде и всей империи радостнейшее событие – восхождение на трон наследника престола Карла II, то есть меня…
Вернее два события. И, лично для меня, только второе делает этот день поистине счастливым. Свадьба.
Дарина, милая моя эльдертонская прелестница… любимая… Без тебя этот день был бы невозможен. Не было бы его императорского величества Карла II, не было бы Алкмара, не было бы ничего… Спасибо тебе, любимая, что помогла мне стать тем, кто я есть ныне…
- Я люблю тебя, и буду любить вечно, - шепчут губы клятву верности.
- Я люблю тебя, - слышу в ответ и тону в мягком сиянии твоих изумрудных глаз.
- Да здравствуют император и императрица!!! – гремят вокруг восторженные возгласы, но нам сейчас не до них. Пусть остальные радуются нашему счастью. Сегодня в этом мире есть только ты и я…


Сообщение отредактировал Тореас - 15-01-2007, 13:21