Forgotten Realms, приключения

[Alian Le'Loss >>>]

Рассказ с юмором, но по мере продолжения будет серьезнее... Начало уже не изменишь, так что смейтесь.
Установка: жжот.

Для начала пропишу новую эльфийскую подрасу в мир Forgotten Realms.

Тусовочные эльфы – самый немногочисленный из эльфийских народов Фейруна. Они забавляются с людьми и полуэльфами и им все равно с кем провести время. Они поселяются в любых понравившихся им землях. Они никого не защищают и думают только о себе.
Тусовочные эльфы так же известны как универсалы или черная братва. Для этой подрасы характерна бронзовая или медно-красная кожа, медно-красные волосы и темно-зеленые глаза. Тусовочные эльфы предпочитают одеваться броско: Версаче, Гучи, Валентино, Зайцев, Кристиан Диор, Дольче и Габана, Юдашкин, Ив сен Лоран. Они не очень любят доспехи, зато чем больше украшений, блесток и страз, тем лучше. И как лесные эльфы любят покрывать свои тела сложными и замысловатыми татуировками. Они очень не скромная раса, чаще можно встретить где-нибудь в землях Сияющего Юга.
История.
Тусовочным эльфам повезло, он не знают исхода Иллитири, гибели Незерил, им неведом побег эльфов в Эвермит. Они прибыли относительно недавно сразу после Смутного Времени из Универсального измерения. Первое появление тусовочного эльфа зарегистрировано в The Border Kingdoms. Они предпочитают ничем не заниматься, ходят в фитнес клубы, танцуют и поют, сочиняют стихи и рисуют. В Фейруне пришлось забыть о клубах, но они с удовольствием заменили это на тренировки по умению обращаться с мечами и тп. Частенько тусовочные эльфы поселяются во дворцах под покровительством королевских особ, так как они привыкли получать самое лучшее в любое время года.
Перспектива
Тусовочные эльфы шумны, неугомонны и они частенько заболевают синдромом «Наполеона» или «Александра Македонского» + «Чингисхана». Иногда они устают от каменных стен дворца, завоеваний и вступают в гильдию воров. С другими подрасами эльфов у них отношения так себе, те пытаются учить их эльфийской жизни на Фейруне (им это не особо нравится вплоть до вызывания глабрезу).
Персонажи – тусовочные эльфы
Они предпочитают воровское искусство любому другому, но не отказываются стать магами, дабы подчинять своей воле живых существ для выполнения их прихотей.
Общество тусовочных эльфов.
Они редко собираются вместе, ибо два тусовочных эльфа слишком много на 100 кв. км. Вместе они могут вызвать нестабильный вихрь и устроить Закат эпохи. Потому тусовочные эльфы вынуждены только в период «трех циклов» сходиться для продолжения рода. Предпочитают они компанию других эльфов, людей и полуэльфов.
Магия и знания тусовочных эльфов.
Они предпочитают не прибегать к силе, а просто обвести вокруг пальца противника. Ежели обмануть не удается, они прибегают к помощи магии и меча. От стрелкового оружия они не отказываются так же (что может быть лучше пристрелить врага на расстоянии?). Легко изучают любые языки. Особые отношения у тусовочных эльфов к богам эльфийского и людского пантеона, так как в Универсальном мире они все были атеистами.
Отношения к другим расам.
Тусовочным эльфам все равно с кем совершать грабеж, кого убивать или с кем пить в таверне вино, пока тусовочному эльфу это интересно или выгодно, он будет лоялен. Как только тусовочному эльфу что-то не понравится, то жди расправы. Он не будет следовать за тобой черной тенью, а просто пристрелит. Иногда у них случается «заскок» и тут играет роль эльфийская кровь, они становятся горделивы и заносчивы не хуже солнечных собратьев.


Куда идем мы...

Идут два тусовочных эльфа, один с севера Сембии, второй с запада той же Сембии. Встречаются они в окрестностях близ города Ордулин. С холма видны три главных здания.
- Чума! – кричит эльфийка, бросаясь обнимать парня. Они похожи друг на друга как близнецы, с одной поправкой, один мужчина, а вторая женщина.
- Мдя, не ожидал! – выпалил парень перед тем, как его обняли.

Эо сидя в своем странном «месте», хмуро взирал в волшебное зеркало.
- Опять! Заманали! – сказал он и перенес тусовку к себе.

Со всех сторон свет, а эти двое даже сума сойти не удосужились. Эльфийка все продолжала… но уже не обнимать.
- Кхм… - прокашлялся в кулак Эо, прерывая идиллию. – Вы че опять за свое? – грозно спросил он, указывая на зеркало.
- Еще один Закат и где, мать вашу за ногу, в Сембии!?

Тусовочные эльфы с неохотой прекратили целоваться. Три цикла, Эо маньяк, так ведь нельзя!
- Ты сам в прошлый раз закинул нас в Нетерил, - сказал эльф, оттирая с губ помаду эльфийки.
- Угу, - отозвалась эльфа. – Мы свое дело сделали, поставили всех на место. А…
- А мусор кто за вами убирать будет?! – грозным тоном прервал Эо и указал на Анаурох.
- Мусор?! – возмущенно повторила эльфийка. – Это вихрь Мистры с нее и спрос.
- Померла, детка, - грустно ответил Эо.
У обоих тусовочных эльфов чуть не началась ухахатайка, но Эо предчувствовал подобное развитие событий и сумел прервать их минуты через две. Смех настойчиво не хотел отпускать черную братву.
- Оооо, - пытался отдышаться эльф.
- Йоу! – держась за живот воскликнула эльфа.
- Сам виноват. Грохнул виновницу. Пусть Миднайт веником помашет, она ж преемница, а мы отродье СССР-у. У нас свои должища.
- Кого я создал, вы даже не свихнулись по лестнице взбираясь! – взмолился Эо.
- Ты нас перенес, - возразил эльф и ухахатайка продолжилась с новой силой.
- Да пошли бы вы! – сказал свое фе Эо и перенес эльфов, одного в окрестности Мензоберранзана к драукам, а девку в Амн, она ведь терпеть не может Побережье Мечей, вот и пусть добирается до Шаара.
И так наблюдая в зеркало, продолжил свою думку.


Кто хочет узнаеть о приключениях тусовочных эльфов, отпешитесь.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 7-02-2007, 13:58

[Alian Le'Loss >>>]

Встреча со стражами в Асткале.

Мир перед глазами закружило, и следующее что почувствовала эльфийка – это столкновение с землей. Мощеная улица любовно познакомила ее пятую точку с булыжником. Люди и нелюди вокруг кто отпрянул, а кто и вовсе убежал. День был в разгаре, так что парочка мошенников старались не показать свой интерес к произошедшему, а с наблюдали за лесной эльфийкой на расстоянии. Как же легко можно было перепутать эти две эльфийские подрасы.
Одета она была не по-местному. Много украшений - витые золотые цепи и кольца на перстах. Длинные медно-красные волосы заплетены в пятнадцать косичек. Куртка а-ля тренч насыщенного бордового цвета, со свободным низом – стилизованно под морскую форму, ряды крупных медных пуговиц, и хорошо подогнан по фигуре. Стилизованная шинель отлично сочетается с сапогами. Смягчали лапидарную строгость брюк и военного жилета кружева.
- Ведьма!
- А-а-а-а-а-а-а! – кричал всадник, когда его конь понес галопом, и сшиб одного из испуганных прохожих.
***
Человек в одежде крестьянина вздрогнул, когда торговец у лотка удивленно распахнул глаза. Он обернулся и заметил распластавшуюся на земле эльфийку. Незаметно для других черноволосый мужчина подал знак халфлингу, чтобы заканчивал. Халфлинг сделал вид, что не заметил сигнала и срезал кошель торговца. Они уже полчаса обхаживали его, а тут такой удобный момент…
- Твоя подружка? – подмигнул человеку подошедший полурослик.
- Нет, - огрызнулся вор. Карманники отошли от прилавка и к другому торговцу, чтобы не привлекать к себе внимание и, возможно, сумеют выяснить, откуда взялась лесная эльфийка.
***
Эльфийка приподнялась на локте и дала себе хорошую пощечину. Все тело ныло. В этот раз она действительно разозлила Эо. Мгновение и она забыла о Едином, так как зрение постепенно возвращалось. Проморгавшись, эльфийка посмотрела на сидевшую рядом на корточках молодую девушку: кожа бледная (совсем не загорает), шатенка, гибкий стан и… голубые глаза? (ужас какой).
- А тебе че надо? – сипло сказал она. Девица не смогла разобрать ее слов, эльфийка говорила с типичным для диких кочевников акцентом.
- Лучше помоги мне встать, - мягче сказала она на Всеобщем, а про себя, на всех знаемых языках, поносила ту встречу в Сембии - благим матом.
- Поднимайся, - поспешила сказать девица и подала эльфийке руку. Вот он шанс, чтобы отправиться в приключение, о которых поется в песнях бардов.
- Хм… - протянула эльфийка, и стала отряхивать штаны и плащ. Заказной мундир от Юдашкина придется хорошенько почистить, как только она узнает, где оказалась и доберется до нормальной таверны. Что-то подсказывала ей, что она не в Ордулине и даже не в Сембии. Ей очень не нравились взгляды окружающих, особенно крики.
- Еще одна сумасшедшая волшебница!..
- Огненный элементаль! – вопил ковыляющий прочь старик. Где он только таких слов набрался.
Эльфийка сделала вид, что не замечает косых взглядов и шепотков. По мере ее пребывания на одной из городских улочек, пока еще не известно где, стали стекаться зеваки.
- Тебя как звать? – спросила она смотрящую на нее во все глаза девушку и стала шарить по своим карманам. Чего только она не нашла, даже пятнадцать золотых, которые она вручила опешившей девице. Тем временем поиски продолжались…
- Мирави… - раз сказала, - Мирави, - два сказала девица. – Что ты ищешь?
- О, вот он! – эльфийка ее даже не слушала. Она, наконец, нашла свою Моторолку, розовую, и… Мобилку искрило, разбитый телефон шипел и извергал что-то…
радужное.
- Мирави, назад! – выпалила эльфийка. Отбежать не успели, но плащом эльфийка прикрылась. Два осколка засели в плотной ткани. Девушка не пострадала, но нервы у нее вот-вот и сдадут.
- Милая, пошли в таверну. Обговорим, - попыталась успокоить ее эльфийка, стряхнув осколки на землю.
- Чт-т-т-т-о эт-т-т-о?.. – спросила Мирави. На рассказы бардов все происходящее и близко не походило.
Предложение эльфийки повисло в воздухе и ему явно не суждено было сбыться сегодня, так как крики каких-то идиотов - «Ведьма!», привлекли внимание стражей. В кутузку эльфийка не планировала, с нее хватит на сегодня. Еще взорвавшаяся моторолла… ее точно отдадут Совету Шести на съедение в яблоках и чесночной подливе. Она оттолкнула девушку в сторону.
Два хлопка, еще раз… Ничего не выходило! Эо лишил ее магии!
- Сеханин роди меня обратно! – изволила шутить эльфийка.
Стражники были уже близко, и она рванула в узкий переулок.
- Лучники! – скомандовал капитан, но эльфйика уже бежала прочь. Наконечники стрел погнулись, встретившись с кирпичом стен. Латники попробовали последовать за ней, но застряли.
- Д____ тебя _____ баатезу! – выругался страж на волшебницу, отпихивая навалившегося приятеля. – А-а-а-а-а-а! – послышался следом его крик. – Ты куда стреляешь, ослепший крот!?
Эльфийка еще раз уверилась, что доспехи вещь бесполезная и не нужная.
- Вурдалаки неповоротливые! – крикнула она им.
Виднелся выход на другую улицу, а там возвышалось какое-то овальное белое сооружение… Смутно знакомое… Но ее беспокоило другое…
- Эо - козлиная морда! – выпалила она.
Молния ударила в каменную печь, и эльфику окатило горячими черепичными ошметками.
- Молчу… - зло прошипела она и выбежала на параллельную улицу.
***
Воры с интересом наблюдали за девушкой и эльфийкой. Создалось впечатление, будто они были знакомы. Иначе, зачем красавица стала помогать ведьме. Украшения и магическое представление сыграли свою роль и воры уже хотели под любым предлогом присоединиться, но нагрянула городская охрана.
- Сваливаем, - скала халфлинг и спрыгнул с бочки, стащив с прилавка зазевавшегося торговца фрукт, напоминавший желтую шишку.
- Ты иди, а я еще посмотрю, - отозвался человек.
- Как знаешь.
События развивались быстро. Эльфийка скрылась от погони в проулке, и вор последовал на ту же улицу. Мимо стражей протискиваться не было желания. Он отлично знал город.
***
- Бабы чертовы, - ухмылялся халфлинг. Он с удовольствием отметил вес срезанных за сегодня кошелей, разве что не улыбался. Пробежавший мимо него Ивор чуть было не задел халфлинга. В другой случай он бы метнул в него кинжал, но до заката еще несколько часов.
Через пару минут следом за Ивором, гремя латами, бежали стражи. Полурослик отпрыгнул к стене, если эти заденут…
Рабурек с играющим в глазах огоньком посмотрел в след хранителям спокойствия. Из Ивора Амнийского вора не вышло. За девчонкой не уследил, а теперь пусть сам выкручивается.
Только халфлингу пришла эта мысль в голову…
Рабурек сплюнул и пошел выручать друга.


Продолжаю историю... меня попросили продолжить... и чтоб посерьезнее, но тусовочные эльфы... я постараюсь посерьезнее...
Про эльфа позже будет.
На счет пустот, там мат, так что сами додумывайте , хотя... могу скинуть желающим оригинал в ПМ.

Комментарии моих друзей.
В.Т.
Гумм, это не эльфы - это какая-то банда*JOKINGLY*
LifeEnder
н-да-а-а... в глазах пестрит от слова "туса".
И кстати, что это за эльфы общающиеся по-дружески с самим Эо? =)

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 11-12-2006, 17:44

[Alian Le'Loss >>>]

Как эльфийка обманула стражников в Асткале.

Мирави удивленно взирала на эльфийку. Незнакомка, наверное, сильно головой стукнулась. Упала как снег на голову. Объяснений у девушки было двое: первое, она маг, второе, а во второе она уже не хотела верить.
Эльфийка выудила блестящие монеты из одного из многочисленных карманов и вложила их в ладонь Мирави. Девушка хотела вернуть золотые, но своим невниманием эльфийка лишь показала, что сейчас ничего не примет. Мирави в деньгах не нуждалась, но разбрасываться ими не стала - эльфийка обидится. Тут мысли девушки закрутились над словом "обидеться". Она по праву считала, что, заплатив ей, эльфийка нанесла ее гордости непоправимую травму. Мирави уже успела запамятовать, что сейчас на ней одежда крестьянки, а не подобающее дочери Лорда платье.
- Тебя как звать? - спросила ее лесная эльфийка. Говор у той был странный, она смешно растягивала слова и явно норовила усилить звучание "Ы" даже в тех словах, в которых его не было. Грубая особа, а о дивности, кроме как красоты и речи не шло.
- Мирави, - поспешила представиться девушка. Она хотела прибавить фамилию, но вовремя остановилась и еще раз повторила, - Мирави.
У нее создалось впечатление, будто странная эльфийка напрочь забыла про нее.
- Что ты ищешь? - спросила она, пытаясь поймать взгляд незнакомки. Чем дольше продолжалась эта игра, тем быстрее она начинала подумывать о глупости своей затеи. «Путешествовать! С рождения ей было предначертано выйти замуж за богатого дворянина и сгнить в скучном поместье».
- О, вот он! - довольно воскликнула эльфийка. - Мирави, назад! - последовало за тем. Девушка даже не успела разглядеть за лесной эльфийкой нашедшуюся вещь, как прогремел взрыв. Уши заложило, и она пробыла некоторое время в прострации. Эльфийка что-то кричала ей, но она ничего не понимала.
- Чт-т-т-т-о эт-т-т-о?.. - не слыша собственных слов, произнесла она.
Эльфийка пыталась заставить Мирави не зажимать так сильно уши.
Звуки стали понемногу возвращаться. Тихий шепот "Ведьма", который на самом деле был криком на всю Асткалу, несколько смутил. Она проследила за взглядом эльфийки, но все равно не ожидала подобных действий от той. Мирави почти, что спасла ей жизнь, ведь рядом район Трущоб, а эльфийка выглядела богаче некоторых торговцев-южан...
Удар головой о стену и девушка стала медленно сползать вниз. Если бы не стражник, плеснувший ей в лицо дождевой воды из бочки, страшно представить, чтобы с ней случилось.
- Эта! эта! ее помощница! - верещал старик, опираясь на посох.
- Что?.. - непонимающе произнесла девушка, вытирая капли с лица. - Бред какой-то...
- Вы взяты под стражу, - сказал рыцарь и собрался уже поставить на ноги хрупкую девушку.
Мирави и не ожидала от себя... Она нащупала рукой валяющийся камень и метнула им в лицо стражу. Шлем был открытым.
Как она встала и побежала, куда глаза глядят, девушка плохо помнила. В голове была лишь мысль: "Скорее прочь отсюда!".
***
Капитан стражи наблюдал, как двое его подчиненных застряли в проеме между двумя домами. Зрелище вызвало у него насмешливую улыбку.
- Недотепы! – выругался капитан. – Вытащите их, - скомандовал он двоим хранителям порядка. – Остальные за ведьмой! Бегом!
Старик с посох рядом с капитаном едва ли не пританцовывал, если бы его старческие движения не походили на злобные передергивания.
- Нирс, а вы забыли вторую ведьму. Она ее сообщница! – с долей злорадства произнес старикан.
- И с этой разберемся, - кивнул капитан. – Гротек, приведи ее ко мне. Побеседовать хочу с ней, - на слове «побеседовать» капитан сделал особый акцент. Старику сразу стало ясно, безосновательным злодеяниям капитан не поверит.
Последующего действия капитан никак не ожидал, а старик наоборот только порадовался.
***
Эльфийка выбежала на улицу. Слиться с потоком людей не получалось, до боли у нее наряд необычный. Куда там наряду до ее пятнадцати медно-красных косичек, двух дырок в плаще и семи сережкам с рубинами в левом ухе. Это она еще была скромно одета, а под одеждой настоящие произведения искусства – татуировки… Раздеваться она пока… пока что не собиралась.
Звук погони преследовал тусовочную эльфийку настойчиво и, кажется, неотвратимо. Люди стали останавливаться и осматриваться. Теперь сквозь толпу стало прорываться легче, но и стражникам также. Хорошо еще люди не собирались расходиться, время торговли еще не закончилось.
- Вот она! – закричал какой-то мальчонка, указывая пальцем с двухэтажного дома, балкон которого выходил на ту самую улицу. Сейчас ей хотелось придушить обладателя детского голоска, но… его время еще придет.
Все ближе и ближе приближалась эльфийка к белокаменному овальному сооружению.
«Асткала!» - громом разнеслась мысль в голове. «Отправил, Эрту знает куда».
Променад Вейкен… ей снова придется побывать тут.
У огромной арки, эльфийка притормозила, и спокойным шагом прошла через нее. Гвалт торговцев предлагающих любые товары выбивал из колеи не привыкших к подобному людей. Ей-то уже не в первой тут, да и южнее рыночные площади…
Стража, поторопиться стоит.
- Ткани! Шелка, бархат!..
- Ананасы из Мазтики!
Крики торговцев только сбивали эльфийку с цели. Какой-то дворф заманивал в странный на вид подвальчик, где найдется все необходимое для путешествия, но ее интересовало другое. В толпе она разглядела прилавок торговца-калимшита. Среди его товаров, ковров и множество других удивительных вещей, был кафтан достойный шаха.
- Помоги-ка мне примерить его, - сказал эльфийка, кинув на прилавок свой волшебный рюкзак. От ее Шааркого акцента ничего не осталось, сменившись на выговор, знакомый для торговца.
Торговец медленно вышел из-за прилавка и помог эльфийке. Говорить, что это мужской кафтан он не стал, его дело продать, а раз она была в Калимшане, сама должна знать.
- Эхе… давно не была на родине, - между делом сказала эльфийка, разглядывая умелое шитье. – А на голову ничего нет? – и оглянулась, посмотреть, куда направились стражники. Они уже были на Променаде, провалиться ей в Бездну!
Эльфийка схватила… ковбойскую шляпу! и надела на голову. Торговца едва не разобрал смех. Выглядела эльфийка как дура, и отлично это понимала, но на свиданку со стражами у нее было не запланировано.
- И сколько ты за все просишь?
- А сколько ты дашь?
- Двадцать пять золотых.
- Мало.
- Да куда уж больше!
- Смотри, это шитье моя внучка делала.
- Так это ж внучка, а не родная дочь.
- Шестьдесят золотых.
- Много, никто не купит. Думаешь, в Амне всем так нужен этот халат?
- Дорогая, ты же нашлась.
- Сорок пять и не выше, - возмущенно всплеснула руками эльфийка. Со спины стражники не различили в этом кафтане да со странным выговором, что говоривший калимшит? на самом деле искомая ведьма и прошли мимо.
- Пятьдесят, - настаивал торговец. Он явно получал удовольствие от торга.
- Бестия! а скидку землячке? – с улыбкой воскликнула эльфийка и потянулась за кошельком, но остановилась. Она повернулась спиной к торговцу, и ее взгляд упал вначале на халфлинга, а потом на прикидывающегося крестьянином человека.
***
Ивор бежал впереди стражников, но он их совсем не интересовал. Эльфийка мчалась как гепард (если бы Ивор хоть раз в жизни видел гепарда). Он заметил блондинистого мальчонку на балконе, который с интересом следил за погоней. Вор помахал ему рукой и тот заметил Ивора. Кое-как он спросил жестами, куда побежала эльфийка.
- Вот она! – закричал паренек и указал пальцем направление. Мальчишку забавляла беготня.
Вор в победном жесте поблагодарил малыша и помчался следом.
***
- Чокнутый мальчишка, - ворчал халфлинг. На коротеньких ножках далеко не убежишь. Рабурек заметил направлявшуюся к Променаду карету и ловко запрыгнул на облучок. Все быстрее, а пока есть время подумать, что он сделает с парнем… и золотом лесной эльфийки, коим та была увешана.
***
- Зачем вы за мной следуете? – тут же задала она вопрос.
- Да вот решили преподнести подарок Совету Шести, а теперь даже и не знаем. Бантика разве что не хватает, - ответил халфлинг, со смешком осматривая причудливый наряд женщины.
- Берешь или нет? – поторопил ее торговец, беспокоясь за товар.
- Не обращай внимания. Нас заинтересовали… - сказала человек.
- Мои браслеты? – перебила она его. – В следующий раз, земляк, - и сняла кафтан. Эльфийка схватила свой рюкзак и, окатив презрительным взглядом двоих неизвестных, направилась из Променада куда подальше.
- Браслеты тут не причем, - соврал Ивор. – Огненная бомба… Идем с нами, о стражах побеспокоятся наши друзья.
Рабурек и глазом не повел. Они-то эльфийку врятле сумеют отмазать, но она кажись клюнула.
- Ладно, но идем в район Трущоб, - она ни на грамм не поверила этим двоим. Хотя человек симпатичный, можно будет развлечься… и следить за браслетами.
- Это Ивор, - сказал халфлинг, махнув рукой в сторону приятеля, - а я Рабурек – лучший ловкач в Амне.
Эльфийка рассмеялась на заявление Рабурека, и они направились через арку.
- Тебе в такой одежде опасно идти в Трущебы, - сказал Ивор.
- Ты б еще сказал пойти туда голой, - продолжая улыбаться сказала эльфийка, и подмигнула человеку.
«Я с ним заигрываю! – мелькнула у нее мысль. – Он при первой же возможности всадит мне кинжал в сердце, а я с ним заигрываю! Рикки не одобрит. Интересно, а куда его Эо забросил? Хм… удачи Рикки.»
«Она мне подмигнула. Рыбка заглотила наживку, - довольно подумал вор.»
«А парень молодец, я был неправ, сказав, что из него не получится Амнийский вор. Далеко пойдет! – думал халфлинг.»
- Меня можете звать… - эльфийка запнулась, раздумывая каким бы именем назваться. – Илхама.
Оба ее спутника сразу просекли подставу, но раз она не хотела называть своего имени - им то что. Они с ней долго возиться не будут, а в Трущобах ей никто не поможет.
***
На подходе к Медной Короне, Илхама заметила Мирави. Точнее Мирави вылетела на них с очумевшем видом. Взрыв сильно повредил ей рассудок, хотя эльфийка была ближе к Моторлке.
- Подожди, милочка! – за рукав платья схватила эльфийка Мирави.
Пощечина, а потом еще две!.. Такого Илхама от девицы не ожидала. Потирая щеки, эльфийка оглянулась на расхохотавшихся воров. Кисло улыбнувшись, она с опаской обняла девушку.
- Точно знакомы… - услышала эльфийка шепот Ивора и халфлинга.
- Ну-ну, чего ты реву развела. Не Дзирт же До’Урден, а? Мы в таверну, пошли с нами. Вино от всего поможет.
Мирави, заплаканная и чумазая, кивнула. Значит вот, как живется обычным людям?! В ее представлениях все было идеально. Убегая от стражника, она завернула в один из проулков, где ее чуть не убили пираты, бросившие тело какого-то несчастного на съедение городским крысам. Понадобиться много вина, чтоб забыть все случившееся за сегодня.


Про эльфа определенно позже... Заказали его покалечить... Бедняга)))

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 11-12-2006, 15:48

[Alian Le'Loss >>>]

Посиделки в Медной Короне.

- Это Ивор, - махнула она на человека, - а коротышка – Рабурек, - представила она новых знакомых Мирави.
- Мирави, - представила она девушку ворам.
Халфлинг насупился, услышав укол в свою сторону. Мирави прошептала, что-то совсем едва слышимое и шла рядом с эльфийкой, не вникая в разговор. Ивора все это забавляло, хоть у кого-то есть чувство юмора.
- Смотри, косицы отрежут… вместе с ушами.
- Ты то? – фыркнула Илхама.
- Я то, где-то, чем-то.
- А допрыгнешь?
- Для тебя хоть до звезд.
- Тогда не возвращайся.
Обменявшись любезностями, компания вошла в таверну. Вывеска с едва различимой надписью Медная Корона раскачивалась, предвещая ночную непогоду после знойного летнего дня.
Они отворили дубовую дверь и вошли. Алкогольные пары, пьяный гвалт и аромат дешевых сигар, к вечеру свободных столиков почти не осталось – ничего не изменилось, даже клетку для боев не убрали. Драк еще не было, столы и пол… более и менее были чистыми: ни кровавых пятен. Кровавых пятен? Старые-то пятна остались, куда уже им деться, но сегодня кровь еще не пролилась. Так что на вечер можно было ожидать сюрпризов… скорее неприятностей. Ее уже давно не заставали врасплох. Шутки Эо не в счет, и если подумать, налет стражей тоже не в счет.
Любопытные взгляды не задержались на фигурах вошедших, разве что чуть дольше на браслетах эльфийки. Мирави было хотела повернуть назад, прочь из таверны, вздохнув непривычный мерзостный запах, но Илхама подтолкнула ее вперед. Куда делась вся смелость девушки?! Она научит ее, как позаботиться о себе.
Ивор покосился на играющих за одним из центральных столов амбалов. Широкоплечие воины решали спор силы в ручной борьбе. Рабурек тоже заметил старых знакомых - разговора не избежать. Воры незаметно для девушек переглянулись. Встреча предстояла не из приятных.
- Мы пошли… умою личико Мирави, - обернувшись к ворам, сказала эльфийка. Она посмотрела в глаза человеку, как будто хотела что-то сказать, но взамен лишь ухмыльнулась.
«Это будет совсем просто», - подумал халфлинг. Эльфийка его старалась не замечать, коротышек не любит.
Илхама за руку потащила с собой Мирави. Девушка отнюдь не была настолько испуганной, чтобы притворная игра эльфийки не насмешила ее.
- Ты это серьезно? – спросила эльфийку Мирави.
- Умыть тебе личико? Конечно.
- Я про парня.
- Быстро ты пришла в себя.
- Ты не ответила.
- Я-то? Нефиг лезть в чужие дела, - со смешком ответила Илхама. – Я еще не решила, - тут же добавила она.
Мирави рассмеялась, чем привлекла внимание барда, завывавшего что-то уж совсем страшное, и еще взгляды пятерых людей.

«Старый замок ожил в темноте ночной,
Звуками наполняясь, шумною толпой,
Смехом и весельем, грустью и тоской,
Светом, звуками и пеньем, словно шторм морской.

Тени вьются по стенам,
Свет меняет очертанья.
В полутьме то тут, то там
Тихий шепот ликованья.

Дети тьмы, создания ночи веселятся тут.
Кровь, тепло и наслажденье дети ночи ждут.
Господа прекрасных дам под руку ведут,
Белая кожа, красивые лица как магнит к себе влекут.»*

Трактирщик даже не похудел с прошлого ее посещения Асткалы, разве что лишняя складка на подбородке добавилась. Передник заляпан чем-то, если он когда-либо был белым… Эльфийка на этот счет сильно сомневалась.
Мирави с любопытством пятилетнего ребенка осматривалась. Одета бедно, а ведет себя, будто в первый раз видит грязь, копоть от большого камина… и получает шлепок по упругому заду.
- Ой!
- Ты мои шлепки собираешь? – подразнила ее эльфийка, чтобы Мирави не закатила скандал на всю Асткалу. Илхама лишь порадовалась, что шлепок не был адресован ей. Пятая точка будет болеть не меньше недели и как ей придется сегодня спать и, в особенности, сидеть, эльфийка не знала.
- Нет.
- Ну-ну, кого я вижу, - сказала эльфийка тавернщику, подойдя к барной стойке. – Тысячу зим как один год не виделись!
- Ты еще жива?! – откликнулся на столь странное приветствие хозяин таверны.
- Пока да, - она оглянулась. – Если вон те, - она указала на воинов, занятых состязанием в силе, - нас не укокошат.
Люди, сидящие за ближайшим к эльфийке и Мирави столом, обернулись посмотреть, на кого указывала женщина.
- Особые гости.
- Все ясно. Значит так… номер на двоих, - сказала эльфика. Тавернщик вылупился на держащихся за ручку девушек.
- Да ты че?! – заорала эльфийка, перекричав царивший в таверне шум. На секунду даже песни барда было неслышно. – Нормальная я! Все слышали?! – обратилась она к посетителям таверны.
По таверне разнеслись одобрительные крики. За ближайшим столиком какой-то вояка озвучил свою мысль, - Иди сюда, крошка, проверим насколько!
Эльфийка и ухом не повела на похотливое предложение, и снова обратилась к хозяину Медной Короны.
- Номер на двоих и помыться. Когда мы закончим, я хочу, чтобы ты раздобыл моего любимого вина из Приграничья…
- В такое время?! – возмутился хозяин.
- Ты что его продал?! – опешила Илхама.
- Я по сотне лет не живу.
- Ладно… тогда любое южнее Амна… подсунешь мне местного!.. – она погрозила ему пальцем и снова улыбнулась. Эльфийка знала, он все-таки попробует подсунуть ей местного вина.
Мирави боязливо оглянулась на взревевшую толпу. Как эльфийке удалось управлять толпой, даже ее отец не сумел бы совладать с этими негодяями? Она только лишний раз уверилась, что путешествие с Илхамой будет веселым.
***
Илхама и Мирави направились улаживать вопрос с номером, а воры направились за один столик к борющимся амбалам. Нор и Ильскал снова выясняли отношения, кто сильнее. Нор уже который раз проигрывал, но никак не мог успокоиться.
- Дельце есть, - обратился халфлинг, забравшись на стул. Ноги до пола не доставали. Напротив Рабурека уселся Ивор и наблюдал за борьбой воинов, пока о явном победителе судить было трудно.
- И? – отвлекся Ильскал и Нор воспользовался этим, приблизив свою победу.
Ильскал зарычал на халфлинга и попытался вернуть руку в изначальную позицию, но проиграл.
- Черт бы тебя побрал, мелкий! – выругался он. Лицо перекосила злобная гримаса.
- На этот раз стоит прерваться, - вставил слово Ивор в поток ругани Ильскала.
Нор доказывал сопернику, что выиграл честно.
- На этот раз ожидает солидный барыш, - продолжил Рабурек. – Надо будет слегка припугнуть и все.
- А от нас что требуется?
- Переодеться… - на сказанное Нор нахмурился.
***
Загорелый парень играл на мандолине какую-то пошлую песенку, развлекая посетителей Медной Короны.

«Я пленник красивейших в мире глаз,
Какая радость ежедневно окунаться.
В их глубину… и не иметь отказ,
Когда вновь наступает ночной час…
Пусть дни любви еще хоть миг продлятся!»**

День выдался отвратительным. В дом хозяйки, у которой он остановился, ударила молния и едва его не убила. Старуха, пережившая свою дочь, обуглилась. У него волосы стояли дыбом, когда посмотрел в оставшееся целым зеркало. В произошедшее не верилось до сих пор.
Пришлось искать место для ночлега. Вонючая головешка – все, что осталось от бабули, даже собаки не стали есть.

Сбившись с ритма, бард прокашлялся. Одна из девиц, Нэния кажись, нечаянно толкнула его, неся поднос с кубками. Он подмигнул девушке, и через мгновение получил затрещину от ее подруги Вауир, которой уже успел поклясться в вечной любви, убить дракона и сделать ее королевой неизвестного королевства. По таверне разнесся дружный хохот посетителей. Взгляд золотистых глаз барда устремился на вошедших. Среди них была эльфийка, лесная. Бард едва не отложил мандолину от наполнившей его злобы. Проведя рукой по черным до плеч волосам, полуэльф запел совсем отвратительным голосом, что было на него не похоже. Какой-то воин обругал его, но бард продолжил напевать.

Вайнарен проводил взглядом девушку и эльфийку. Он обуздал свой гнев и теперь снова радовал публику веселыми стишками под собственную импровизацию.
Его терпению определенно пришел бы конец, если бы не желание узнать побольше о наглой лесной эльфийке. Она болтала с хозяином таверны, как старые друзья на рыночной площади. Подогретые возмущениями эльфийки завсегдатаи заказали еще вина и теперь готовы были с удовольствиями продолжать слушать барда.

Он прервался, чтобы глотнуть воды. В горле пересохло. Возможно, ему удастся переговорить с ней. Из подслушанного разговора Вайнарен узнал, что она присоединится к своим друзьям.
Только друзья у эльфийки странные. Два амбала у дальнего столика запросто могут вынести минотавра и даже царапины не получат. Двух других он не знал.
***
- Мирави, ты ведь горожанка, - утвердительно сказала эльфийка, намыливаясь.
- Мммм… - протянула девушка, на что Илхама рассмеялась.
- Только не ври, ради Маска.
- Да, - неохотно призналась девица. – А с чего ты решила, что я местная?
- Ты свое лицо видела? а руки? Ты вообще в зеркало смотрелась прежде, чем сбегать?
- Да, проверяла там… - девушка запнулась и поняла, что выдала себя. Ошарашенное выражение лица Мирави снова вызвало смех эльфийки.
- Проверяла она! Случаем не золото в кошельке?!
- Нет! Унаджар рассказывал мне о жизни… крестьянах, застольях в тавернах и…
- Унаджар кто такой? Ведать он мало знает о «жизни».
- Он был бардом, остановился в нашем доме по приглашению отца.
- Был? – хохотнула эльфийка. – Ты, наверное, от него сбежала, - намекнула на интим Илхама.
- И есть! бард.
- А он все же жив! – на серьезный разговор она явно не была настроена.
- Я больше не хочу об этом говорить, - буркнула Мирави.
- Да не парься ты, милая, - сказала эльфийка на что девушка сразу ответила.
- Да здесь и пара то нет.
Илхама закатила глаза, Фейрун это тебе не декорации Зоны.
- И кто же твой отец?
Мирави не была настроена продолжать разговор. Пришлось домываться в молчании. Хоть что-то она смогла из нее выудить. Девушка не из бедного сословия, как показалось эльфийке.
***
Чистые, благоухающие мылом с добавление ароматического масла сандала - Мирави и Илхама, присоединились к ночной гулянке. Центральный столик был свободен. Что поделаешь, придется засветиться, хотя в углу их так и так бы усмотрели, кому надо.
- Куда это твои друзья убежали? – спросила девушка.
- Как бы сказал Джа, тоже пошли чистить перышки.
- А если они не придут?
- Да и бормотун с ними.
Мирави не успела спросить, о каком бормотуне говорит эльфийка, как к ним подсели два бугая.
- Приятная встреча, но здесь занято, - произнесла тусовочная эльфийка, а сама жестом велела ближайшей девице принести две бутылки вина.
- Не заметил, - ответил Нор, усаживаясь.
- Красавицы, какими судьбами вас занесло в Медную Корону? – с чарующей (это когда выбито два зуба) улыбкой спросил Ильскал.
Мирави не сдержалась и отсела подальше от щербатого. Эльфийку все происходящее забавляло. Что-то тут попахивало заказом, иначе они не в землях Интриг! Неужели Маск совсем выдохся, уже ничего интереснее не может придумать? Сыграем.
- Мой корабль разграбили пираты, - начала сочинять Илхама, параллельно разлив вино по кубкам. Вначале себе, потом одному воину, Мирави и второму воину. – Представиться бы не мешало…
- Нор.
- Ильскал.
- Ее Мирави, а меня Илхама.
- Странное имя, Илхама. Звучное.
- Ах, - засияла эльфийка, и незаметно подсыпала в кубки яду. – Выпьем на брудершафт за знакомство? – предложила она и подмигнула Нору. Илхама надеялась Мирави поймет все правильно, но девушка ее расстроила.
- Ты кого из меня хочешь сделать?!
- Не кипятись, смотри какие мужчины рядом, - мило улыбаясь Ильксалу, произнесла она и прильнула к воину. – Какие плечи, - восхищалась она, - не мужчина, а мечта. Дочурка, так ты в девках останешься.
У Мирави с чувством юмора явно было плохо, она фыркнула и выбежала из-за стола. Идти девушке было некуда, так что она направилась в снятую ими комнату. Илхама ухмыльнулась и продолжила пудрить мозги воинам.
- Какой тост сорвался! Выпьем, чтоб такие красивые девушки не остались без настоящих мужчин!
Воины подержали ее и осушили кубки. Они еще минут десять поговорили, пока яд не свалил бугаев. Долго же ей пришлось ждать, всю облапали. Уроды.
Нор и Ильксал свалились со стульев и… уже не важно. Эльфийка осмотрелась, теперь можно и поспать. Бард затянул очередную гадкую песенку, и она не смогла сдержаться и метнула в него пустой кубок.


** Евгений Заикин
* Анастасия Городецкая

Хм... еще будет разговор с бардом. Хы-хы.

[Alian Le'Loss >>>]

Поэтический поединок.

Стражники немного подустали преследовать быструю эльфийку в выдавшийся жарким летний день. Им, в отличие от нее, дорогу старались уступить сразу: во-первых, потому что ведьма уже привлекла внимание амнийцев и оставляла за собой свободный проход, который тут же заполняли спешащие по своим делам люди, а во-вторых, стражей больше числом и они представители власти. Только глупец мог бы преградить дорогу гремящим латами стражам.
- Разойдитесь!
- С дороги!
- Быстрее, вон она!
Они некоторое время успевали ловить взглядом пытавшуюся улизнуть эльфийку, но ближе к Променад Вейкен потеряли ее из виду. На бежавшего впереди них молодого мужчину в одежде крестьянина они не обратили должного внимания, а стоило бы. Но человек не остался незамеченным для опытных воинов, когда он переговаривался с мальчишкой. Каждый из хранителей правопорядка сделал свой вывод о причастности или праздном любопытстве человека. О его задержании и речи не шло.
Старший по званию в отряде страж скомандовал разбиться на группы по два человека и поймать волшебницу.
- Мы с Аравоном на Променад, - закончил говорить лейтенант.
Сияют доспехи рыцарей на солнце, вокруг торговый хаос. Лейтенант снял шлем и держа его одной рукой, медленно направился вперед. Напарник последовал его примеру, но осматривал не западную, а восточную сторону торгового сооружения.
Коротко стриженные черные волосы лейтенанта стояли ровными рядами как на щетке. Упустить эльфийку казалось не так невероятно, но в тоже время не так часто встретишь заплетающих в более чем две косички гуманоидов.
- Ты видишь ее?
- Смотри! У торговца зелий!
- Черт, только бы не зелье невидимости, - рыкнул лейтенант и взлетел бегом по лестнице на верхнюю платформу. Он повернул к себе испуганную неожиданным порывом рыжеволосую женщину.
«Человек…» - с сожалением подумал страж.
- Что Вам надо? – недовольно спросила женщина, когда испуг прошел. Полуэльфийка маг высокомерно глянула на воина. В приталенной золотистой мантии вышитой кроваво-красными рунами на драконовом языке, она выглядела утонченной и величественной. Косы были переплетены в сложную прическу.
- Мои извинения… - хотелось добавить «Солнце», но ни один паладин не позволит себе подобной фамильярности.
- Ошибся? – высказал догадку нагнавший его напарник.
***
Торговец зельями почему-то после появления стражей передумал продавать и даже показывать магу свой товар.
- Не хватало еще паладинов. Уходите, - потребовал торговец, замахав в сторону полуэльфийки. – Эти ваши эльфийские штучки мне не нужны.
Волшебница фыркнула и слегка наклонила голову, как птичка.
- Жалкий человек, - она стукнула посохом. Адамантовый наконечник издал глухой звук при соприкосновении с камнем, - я знаю, кто мне продаст зелья, - и полуэльфийка исчезла в пылевом магическом вихре.
***
Лейтенант стальным взором окатил друга и не стал комментировать происшедшее. И так все ясно.
Аравон спокойно воспринял повергающий негодяев в праведный ужас взгляд.
- Она, скорее всего, уже покинула Променад Вейкен, - сказал Аравон.
- Чувствую, она где-то здесь, - прошептал лейтенант и направился вниз. Сверху он успел заметить еще нескольких женщин. Если Тир не окажется столь же слеп, как на изображениях, то он найдет ее.
Они спустились вниз. Рядом разговаривали два калимшита…
- Шестьдесят золотых, - не желая того, подслушал разговор Аравон.
- Много, никто не купит. Думаешь, в Амне всем так нужен этот халат? – страж не слишком прислушивался, но голос этого мужчины показался ему необычайно нежным.
«Показалось, - подумал он, и бросил косой взгляд на разговаривающих».
- Сорок пять и не выше, - возмущенно всплеснув руками сказал калимшит. Акцент людей из Калимшана никогда не нравился ему. Быстрый говор, да еще и небольшие познания в их языке... Лучше разговаривать на Всеобщем – был уверен страж.
Лейтенант и Аравон прошли мимо, не удостоив «шаха» должным вниманием.
- Пятьдесят, - настаивал торговец.
- Бестия! а скидку землячке? – тут Аравон оглянулся еще раз, на калимшитов.
«Точно ослышался, - уверял себя страж».
Он рассматривал ковбойскую шляпу на покупателе ровно до того момента, как лейтенант не направился к очередной подозреваемой.
***
Амбалы уничижительно посмотрели на подсевших воров.
- Припугнуть, - скривился Нор. Он глянул на свой палаш и ухмыльнулся.
- Она может создавать глифы, - сказал Ивор, за что схлопотал бы затрещину от халфлинга, но учитывая рост Рабурека… Человеку повезло.
Рабурек изменился в лице, но изменение было мало заметным. Ивор понял о допущено ошибке.
- Она алхимик, а о ее подружке ничего не известно. Тут надо подойти тонко, - сказал халфлинг. С чего он взял, что Илхама алхимик он и сам не понимал, но надо было как-то объяснить взрыв.
Слова Рабурека показались воинам более вероятными.
- Что ты задумал, коротышка? – подперев подбородок о правую руку, облокотился о стол в сторону халфлинга Ильскал. Его суженные глаза предвещали трепку, если идея вора ему не понравится.

Перед тем как рассказать свой план Нору и Ильскалу.
- Ивор, видишь вон тех дуболомов?
- Обокрасть их? – спросил человек.
- Нет, заключи с ними пари.
- Запросто, - отозвался он с улыбкой и по азартному огоньку в глазах халфлинга угадал, задумку друга, - кости? – спросил он, нагнувшись вперед.

Человек кивнул и направился к столику играющих. Бедная одежда крестьянина портила впечатление, но возможно и сыграет ему на руку.
- Присоединяюсь, - сказал он, кидая на стол рядом со своим местом увесистый кошелек. Играли за столом в кости.
- Хех, - отозвался один из игроков, заметив кошель.
- Ты раньше играл? – спросил его второй с ухмылкой. Человек осмотрел одежду Ивора, и ничего подозрительного не заметил.
- Как бы ни было, но Умберли мне благоволит, - отозвался Ивор.
Вся компания расхохоталась на подобное заявление, а вор еще раз улыбнулся. Веселье нового игрока не разделяли двое других воинов. Крестьянин… выглядело все подозрительно.
- Значит, скоро утопит, - грубо оборвал хохот один из воинов. Его черные глаза недобро уперлись в Ивора.
- Меня Сейран звать, - представился выдуманным именем вор. Игроки так же представились. Первые ставки были небольшими. Дальше - больше.
- Тысячу Алагондский жемчужин, Умберли и впрямь любит тебя! – в конец, проигравшись, сказал светловолосый воин. Он приехал из Эшпурта и был отлично вооружен.
- Везение, - угрюмо отозвался Ивор. - Девица бросила, - он старался не придавать своим словам больше эмоций, чем необходимо. Толика печали и он встретил понимающие взгляды.
- Эхе!
- Проиграл ее платья? – подмигнул Сейрану один из игроков.
- Ха! Не взял в жены! – и снова дружный смех мужчин.
- Ну, друзья, бывайте. Благословит вас Умберли, - он встал из-за стола и внимательно посмотрел на проигравшихся воинов. Эршпуртцам даже переглядываться не надо было. Они поднялись из-за стола вместе с Сейраном.
- Потолковать надо, - грубым голосом обратился черноглазый воин к Ивору.
- Потолкуем, - согласился вор.
***
Вскоре Ивор, Рабурек и амбалы покинули Медную Корону, отправившись к дому их общего знакомого, который мог бы одолжить пару камуфляжных нарядов.
***
Мирави шагами мерила снятую ими комнатушку. В Медной Короне не оказалось роскошных номеров, но хоть белье было чистым. Постель, правда, жестковата, оттого непривычна. Спать не хотелось, мысли так и лезли в голову.
«Что если она не возьмет меня с собой?»
«А если ее схватят, все видели, как я помогала ей?»
«Как отцу в глаза посмотреть? Написать ему письмо, я ведь так и не объяснилась с ним?»
…и тысячи подобных мыслей, даже несколько глупых, но, несомненно, важных для девушки…
***
Бард ловко увернулся от пустого кубка. Вайнарен насмешливо взглянул своими золотистыми глазами на незнакомку. Ухмыльнувшись, он оборвал песню.
Полуэльф поправил манжеты и, глядя на удивленную эльфийку, хотел направиться к ней, но…
Илхама с растерянным выражением лица соображала, что теперь делать. Вся таверна взирала на них. Мысли эти людей оставались загадкой, но спасать нелюдя они не…
- Ха! – весело воскликнул бард, кивнув в сторону медноволосой эльфийке.
- Бармен, всем вина за мой счет! – озорно крикнула Илхама и подняла свой наполовину полный кубок. – Хой! – воскликнула она. Эльфийка осушила свой кубок и с громким стуком поставила его на стол.
- Хой! – многократно отозвались посетители таверны, очень довольные таким поворотом событий. Они забыли про барда, охочие до выпивки.
Услужливые девушки едва успевали подливать в кубки.
«Хитра, - подумал бард, но у него было припасено кое-что лучше. – Ей, это дорого обойдется».
Он провел пальцами по струнам мандолины, извлекая приятную мелодию. Вайнарен запел и направился к эльфийке, заодно не забывал заигрывать с посетителями.

«Ты на яркие звезды взгляни,
Что горят в обрамлении ночи,
И ладони свои протяни –
Может, полуэльф тебе бросит цветочек»

Собравшиеся одобрительно загудели.

«Споткнуться мне на пороге, надо было кидать полный кубок! – подумала Илхама.»
Эльфийка взяла себя в руки и встала в позу, всем видом показывая, что этим бард ее гордость ничем не задел. Она заговорила мелодичным стишком, который только что пришел ей в голову.

- Громко захрапел все тот же,
Незнакомый пьяный бард,
Слышать стало не возможно,
Говорил он не впопад.

- У-у-у-у-у-х-у! Давай еще! – крикнул кто-то. Тавернщик подозвал к себе вышибал, но потом велел им идти на место. Бой рифмами не был запрещен, а наоборот только привлек посетителей.

«Эльфы из нездешних мест
С темно-красными плащами,
Молвили – Шилмислский Лес
Переполнился клещами»

Бард явно забавлялся. Илхама злилась, но только ее противник чувствовал это. Спокойствие тусовочной эльфийки как будто ничто не нарушало, но по опыту общения с ненавистными ему эльфами, он подмечал присущие только их расе детали. Он мысленно дал себе затрещину, что опять подумал о себе, как об эльфе.
Бард взял кубок у одной из девушек и промочил голо, подмигнув девице. Та засмеялась и стала дальше разносить вино.

- Из соседних разговоров,
Бард нужные слова искал.
Неумелым стихословом,
Он прослыл на весь Амн.

Вайнарен перестал играть и отпустил мандолину, та повисла на ремнях. Он раскинул руки в приветствии, отдавая должное уважение эльфийке. Она даже начинала ему нравиться, но полуэльф пока не осознал этого. Он продолжил игру.

Илхама поклонилась слушателям (она не планировала на сегодня подобного развития событий), напыщенное выражение исчезло с ее лица. Она давненько так не забавлялась.
Тем временем бард снова взял в руки мандолину и заиграл.

«В сумраке уютной спальни
До утра уснуть не может эльфа.
Ах, дразнили ночью ласки -
Нежные прикосновенья полуэльфа.»

Посетители одобрительно захлопали. Илхама уставилась на приблизившегося к ней барда и пыталась что-то быстро придумать.
- Может, поговорим? – предложил Вайнарен и жестом предложил сесть за стол, с удовольствием разглядывая красоту эльфийки. Не нужно было слов, чтобы понять, кто выиграл в поединке.
Илхама довольно пулуприкрыла глаза и одобрительно кивнула, присаживаясь.


А дальше что? Горячая ночь?

[Alian Le'Loss >>>]

Посвящается Тельтиару и Тореасу.

Неспокойная ночь в Медной Короне.

Полуэльф чувствовал, эльфийка разговор не начнет. Инициативу она молча передала ему, как-то неожиданно для него спасовав. Обоих переполнял гнев и любопытство, первое Вайнарен скрывал более умело.
До словесной баталии она толком не рассматривала барда. Пронзительный взгляд золотистых глаз полуэльфа волновал. Слащавая улыбка каждый раз озаряла лицо Вайнарена при виде хорошеньких женщин. Ровно подстриженная борода – испанка, и золотая серьга в правом ухе. Зеленый приталенный кафтан без ворота, пояс на талии; пряжка от пояса и наручи выполнены в едином стиле и покрыты гравировкой с узором плюща. Эльфийка не зря подумала, что возможно какую-то часть жизни полуэльф провел среди представителей ее расы. Татуировок и шрамов она не заметила. Сидел эльф прямо и не смотря на струны, а устремив взгляд на эльфийку, наигрывал медленную расслабляющею мелодию.
Илхаме нравились подобные типы. Долгих уговоров провести вместе ночь обычно не требовалось, стоит лишь намекнуть.
- И для чего было кидать кубок? – без церемоний спросил бард. Имя его собеседницы пока что Вайнарена мало интересовало.
- Прихоть… забава.
- Повеселилась?
- Пока еще нет, чего-то не хватает, - улыбнулась она ему.
Амбалы продолжали храпеть, малая доза нервно-паралитического яда, который она подсыпала им в вино, подействовал как снотворное.
- Не хватает? – полуэльф улыбнулся в ответ, видно было, что он вот-вот засмеется.
- У меня еще кубки есть, - сказала Илхама, - на верху.
- Много?
- Узнаешь.
Она встала из-за стола, но бард продолжал играть на мандолине.
Вайнарен довольный реакций эльфийки, едва не выдал свое желание о встречи тет-а-тет вместе с ней. По ее выражению лица, как в открытой книге, можно было прочесть все.
Илхама смекнула уловку хитрого барда, но решила прикинуться глупенькой. Недовольные губки-бантики красноречивее любых слов.
Тусовочная эльфийка подняла руку и щелкнула пальцами, - Ллиира, заводи музон! – сказала она.
Богиня оторвалась от игры на арфе. Настойчивое желание Илхамы вплелось в звуки музыки, и продолжать стало невозможно. Вздохнув, Ллиира оставила арфу и присела около двух вытянутых барабанов.
- И тут латинос, - едва не со слезами пробурчала богиня и стала отбивать ритм 1 2 3. Латинос, но на месте не устоишь.
Таверну Медная Корона наполнила ритмичная зажигательная музыка. Люди озадаченно оглядывались, пытаясь глазами отыскать исполнителя неведомого и нового для их слуха музыканта.

- Oye muchacha, - запела эльфийка, и уселась на край стола перед бардом, в самой неприличной позе предлагая себя. Вайнарен такого поворота событий не ожидал, куда теперь сопротивляться. Калимшанские шлюхи и в половину не так хороши…
«О чем я думаю! Убегу к эльфийке!» - мелькнула мысль у барда.
- Tell me what is going on, - продолжала петь она, соскочив со стола. Эльфийка потянула его за руку, чтобы он присоединился к танцу. Сама музыка создавала перед глазами Вайнарена и Илхамы картину полупустой таверны, в которой под чарующие божественные звуки танцуют двое. Объятия и прикосновения выражали любовь, желание - искусно соблазняя партнера.
- Ay que te pasa?
You listen to my chacha, - люди повставали со своих мест и повинуясь магическому приказу задвигались в такт.
And you can`t stop moving
I see you grooving all night
Big Apple Dancers
Show me how you move your feet, - бард неотрывно смотрел на эльфийку. Связь глазами с отвечавшей взаимностью Илхамой – интрига.
- Now let me see
I got you going crazy
Cuz my beat is fire
Just broken louder tonight

Ladies flappers come to me
I know i got what you NEED
Let`s get it wild and cha cha all night long

Посетителям таверны едва ли привиделись, что запечатленная в танце история страсти, поверенная им волей счастливого случая, забросившего их в это заведение - жаркие объятья, которые дарили друг другу танцующие.

Everybody in the party do the cha cha
Everybody broken down and feeling cha cha
Hey muchacha give me your cha cha
Y cha cha cha 1 2 3 pa` bailar
Everybody in the party do the cha cha
Everybody broken down and feeling cha cha
Hey muchacha give your cha cha
Y cha cha cha 1 2 3 pa` bailar

Oye muchacha
Light up the stick
Put it on your lips
I love the way you move your hips
Maybe classy but sassy
I know that your dancing for me
Cosita rica tell me what`s it gonna be
I wanna take you home with me
Mamita de mi corazon
And if you feel me baby
Come on let`s just get it on

Ladies flappers come to me
I know i gotta what you need
Let`s get it wild and cha cha all night long

Everybody in the party do the cha cha
Everybody broken down and feeling cha cha
Hey muchacha give me your cha cha
Y cha cha cha 1 2 3 pa` bailar
Everybody in the party do the cha cha
Everybody broken down and feeling cha cha
Hey muchacha give me your cha cha
Y cha cha cha 1 2 3 pa` bailar

You know
A que te gusta...

No te me resistas anda y dame tu cosita
Vengase ahora mami rica que vamos a bailar

Everybody in the party do the cha cha
Everybody broken down and feeling cha cha
Hey muchacha...

Everybody get down on the floor

Every body do the cha cha
Every body do the cha cha
Rock your cuz my beat is fire

Baila conmigo hey baila conmigo

Everybody in the party do the cha cha
Everybody broken down and feeling the cha cha
Hey muchacha give me your cha cha
Baila conmigo hey baila conmigo
Everybody in the party do the cha cha
Everybody broken down and feeling the cha cha
Hey muchacha give me your cha cha
Y que cha cha 1 2 3 vamo a bailar

A que te gusta...

Everybody do the cha cha
Everybody do the cha cha
Rock your body cause I want you

Эльфийка допела, и бард потащил ее за руку наверх. Музыка в Медной Короне не стихла, и посетители продолжали танцевать как заведенные.

Быстро вбежав по лестнице на второй этаж, эльфийка отворила дверь в их комнату. Они зашли в покои, никого не заметив. Обстановка комнаты приличествовала дворянину, но недавно принесенная кровать на одного человека плохо вязалась с общим стилем роскоши. Зажженные светильники хорошо освещали комнату в поздний ночной час. Огромная кровать без балдахина манила скорее предаться любовным утехам. Ложе накрывало кроваво-красное атласное покрывало. Поверх были разбросанные подушки в наволочках из яркого полосатого шелка.
Илхама захлопнула дверь и закрылась на ключ. Повернувшись лицом к барду, эльфийка отпустила ручку двери. Ключ остался в замке. Косички покачнулись при этом ее движении.

(Цензура не пропустила несколько абзацев откровенных сцен. Можете уже живописать в своем воображение, но публиковать их здесь я не буду.)

Ах, ночь… Коварная игра… Соблазнительны твои дары…

Илхама очнулась от пробежавшего по коже холодка… Полуэльф стащил на себя покрывало, оставив ее обнаженной. Косички в беспорядке лежали на подушке. Она приподнялась на локте и посмотрела на него. Он лежал на боку в обнимку с Мирави. Эльфийка вспомнила все происходящее ночью, и как к ним присоединилась изнемогающая от созерцания их страсти Мирави. Девушку явно возбуждали барды. Илхама ухмыльнулась и осторожно слезла с кровати. На цыпочках она прокралась к своим вещам. Надо было смыть любовные соки.
***
Ивор вышел на улицу вместе с двумя воинами.
- Деньги ты вернешь, - заявил походящий на кочевника воин.
- Верну?.. – переспросил вор с деланным видом. – Верну, только вы оба окажете мне услугу.
Светловолосый воин положил руку на рукоять меча, решив преподать урок наглецу, но второй остановил его. Ивор сохранил напыщенный вид, но нельзя не отметить, что он нервничал.
- Какую услугу? – зло спросил черноглазый кочевник, удерживая своего нетерпеливого друга за плечо.
Ивор скосил глаза на окно таверны. – Видите эльфийку за центральным столом? Ее надо заставить отдать деньги. Каким способом мне не интересно, но не хотелось бы, чтобы вы сильно испортили ей личико.
- А вот кто тебя бросил, - с усмешкой заметил светловолосый. – Будет тебе девка.
***
За углом Ивора поджидали амбалы и Рабурек.
- Чего провозился? Хафар закроется, и мы не успеем, - спросил по пути халфлинг.
Компания быстро добралась до примыкающего к району доков дома. Свет в окне дома Хафара подсказывал, что мастер еще не покинул свое прибежище. Халфлинг постучал несколько раз отрывисто, затем еще раз, но иначе. Дверь им открыл бодрый старикан. Он был лыс, череп обладал правильными формами и поблескивал в свете свечей.
- Я скоро ухожу, чего вам надо? – спросил он, пропуская воров внутрь. Его нисколько не пугали устрашающие амбалы.
- Хочу одолжить у тебя доспех стражников Асткалы, - ответил Рабурек. – Я и сам спешу… - добавил он.
Старикан в робе священника надел парик и в зеркало посмотрел на отражения воинов.
- Ну-ну, с этими будет сложно. Думаю, что-нибудь подыщу…
Через полчаса они покинули дом Хафара, но теперь воров сопровождали не обычные воины, а городские стражники.
Халфлинг забрался на бочку и стал следить за происходящим. Те воины, с которыми Ивор заключил пари, валялись под столом.
«Ведьма!» - думал Рабурек.
- Вперед, ребята! Схватите эльфийку во славу Тира!
Компаньоны обменялись довольными взглядами, и амбалы направились внутрь, держа двуручники наготове.
В окне он заметил как толпа стала пританцовывать, из таверны доносилась необычная музыка.
«Что происходит?!» - лихорадочно думал Ивор, тоже поглядывая в окно. Амбалы вместо того чтобы схватить медноволосую, пустились в пляс. Шлемы слетели с их голов, но они продолжали кружиться в танце.
- Слезай, а то заразишься, - с беспокойством в голосе стащил человек Рабурека. Они обменялись озадаченными взглядами и продолжили наблюдать. Эльфийка и бард побежали на второй этаж. Воры не спешили заходить в таверну.
Прошло три часа…
- Я устал и пошел спать, - сказал Ивор, демонстративно зевая. – Они так и будут танцевать, пока эта ведьма внутри. Сколько мы не запускали туда остолопов, реакция одинаковая.
- Не может же вечно длиться ее заклятие! – буркнул халфлинг, прислушиваясь к музыке.
- Пока.
Халфлинг пробурчал ругательство и поплелся за человеком.
- Вернемся утром, - сказал Рабурек. Ивор согласно кивнул.
***
Ниара телепортировалась в замок за территорией Асткалы к восседавшему в кресле человеку в черном балахоне. Он сидел в огромной библиотеке, шкафы которой достигали пятнадцать метров в высоту и все были заставлены книгами. Лицо его не было возможности разглядеть, да и не требовалось ей это. Платил он щедро, а знать лишнее – укорачивает жизнь.
- Я видела стражников, о которых вы говорили.
- Отлично, - сухо сказал человек, закрыв книгу и положив ее на колени. Он не смотрел на мага, а будто был погружен в свои мысли.
- Ты ее видела? – опережая вопрос мага, спросил загадочный человек. По голосу он не был стариком, а даже наоборот слышался юношеский звон. Ростом он был выше ее, около двух метров.
- Нет… не объясните ли вы, зачем мне пришлось покрасить волосы и о ком вы спрашиваете?
- Ах, я же забыл тебе рассказать… - кожа рук человека обладала молодецкой упругостью, но смотрелась неестественно.
- Она пришла, как и было в моем видении.
- И зачем она пришла? – спросила полуэльфийка, чувствуя себя с каждым вопросом все большей дурой, а она отнюдь не была дурой.
- За книгой.
- Той… что у вас на коленях, - она встала перед человеком и протянула руку, чтобы взглянуть на том. Он никак не отреагировал на ее жест и даже не пошевелился, разве что ухмылка озарила его лицо, но волшебница не видела этого подобия веселья.
- Хм… - протянула она, выйдя на освещенную огромным окном часть библиотечного зала. – За книгой Тьмы? – осмелилась спросить она. Ниара знала, что у него была эта книга, но где… Вот где он держал заветный том смертельно-опасных знаний, полуэльфийка не ведала.
- Нет, - он фыркнул, пораженный недогадливостью Ниары. – Она у нее была, но… Важно не это, важно, что она придет сюда.
- Но как?! – возмутилась полуэльфийка, резко повернувшись к человеку в черной робе. Ее мантия покрылась складками при повороте, желтый камень на верхнем конце посоха грозно засиял, отразив ее эмоции.
- Легко.
- Но замок защищен глифами, горгульи и големы!.. Невозможно!
- Не нервничай, а то напоминаешь мне одну незадачливую волшебницу. Иди и поверь как там костяной голем. Время, надо бы его закончить…
- Последний вопрос… - попросила она, недовольная таким поворотом событий. Камень на посохе перестал сиять и теперь просто мерцал в солнечном свете. – Есть ли смысл ждать ее?
- Конечно. Смысл хотя бы в том, что я получу много экспириенса.
- Экс?..
- Ха-ха-ха! – он встал из кресла и направился из библиотеки. – В нем смысл жизни! – он вышел из библиотеки, огромная дверь с грохотом захлопнулась. Человек оставил полуэльфийку одну поразмыслить над его словами.
«Что за экспир… тьфу, надо узнать в старых скрижалях» - думала волшебница.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 14-12-2006, 23:25

[Тореас >>>]

Элиан, я тихо краснею от того куска, что был вырезан... Вдохновитель, блин, оказался... )))
А литературную составляющую надо шлифовать... найду местечко поукромнее, позову тебя и будем шлифоваться...

[Аксалин >>>]

Вау! Напомнило почему-то истории о Конане-киммерийце.

Иди и поверь как там

Если это не опечатка.... то я не поняла смысл.

А песню я совсем не поняла. И зачем там было выделять некотрые кусочки жирным шрифтом?

В целом - просто прелесть. Очень чувственно и стебно. Пиши еще!

[Alian Le'Loss >>>]

Вау! Напомнило почему-то истории о Конане-киммерийце.

Честно, я не читала Конана)))

В целом - просто прелесть. Очень чувственно и стебно.

Чувственно? Дык, там вырезанно самое чувственное. Это для "чувственного" и было выделено жирным шрифтом... кхм...
Ну-с постебаемся еще над FR.

Иди и поверь как там

Готовы ли компоненты для продолжения создания голема

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 17-12-2006, 19:00

[Alian Le'Loss >>>]

Отступление от Атскалы на Шевараша.

История полу-бога.
Крики умирающих и пение отпущенной тетивы... Огонь и хаос... Эльфийские жилища горят ярким пламенем, а среди бегающих фигур только воины-дроу методично и хладнокровно убивают поверхностных собратьев...

Шевараш помнил только этот момент, навсегда изменивший его жизнь.

- Будь вы прокляты... - шептал он, уже не ощущая ничего после утраты. Только чувство мести и краткое ликование с каждым убитым им и его сподвижниками темным эльфом.
- Ты так уверен в себе? - спросил его Корелон.
- Больше, чем когда бы то ни было.
- Ты понимаешь, на что ты обрекаешь себя?
- Лучше тебя.
- Вечная жизнь и никакого успокоения.
- Успокоение придет, когда сдохнет последний из дроу, последний из илитири.
- Ты убьешь даже мою сестру?
- Для начала я убью ее последователей.

Рейд в лес Мир.
Знойное солнце пекло нещадно, но собравшиеся эльфы старались не обращать на дискомфорт внимания. Они уже не первый год жили в Калимшане, и были не по слухам знакомы с безжалостным характером пустыни. Все одеты в свободные легкие одежды, но при этом не забывали, что ночью в землях песков царствует холод.

Сейчас полдень, установленные навесы защищали от пекущего солнца. Привал в это время не самое разумное решение. Запаса воды и сухого пайка у них с собой было достаточно. Верблюды, на которых пересекали пустыню эльфийские путники, жевали колючки, росшие недалеко от установленных навесов. Им необходимо было сделать передышку, прежде чем мстители покинут пустыню и окажутся в незнакомых землях, которые их враги знают много лучше.

Заос лежал на боку, привстав на локте, он одной рукой игрался с кинжалом. Из-под тени навеса лесной эльф поглядывал на своих спутников. Не все из них отдыхали от ярко-желтого светила. Изам, Эленарил и Белроз спорили. Тема их разговора раздражала лесного эльфа, но он сохранял холодность. Они спорили о том, как лучше переправиться через Ледяную реку из-за чего постоянно упоминались мерзкие илитири. Он снова и снова вспоминал, как оставил сына одного, чтобы проверить снятые кем-то ловушки… а потом прижимал к груди его бездыханное тело…

Они все поплатились жизнью за смерть его сына и за смерти всех остальных, погибших в тот день! Заос не смог дольше оставаться в родном лесу, и наплевал на предупреждения заправляющих там друидов, отправившись на запад. Ничего хорошего не ждало его в чужих землях, где наслаждаются только богачи и жизнь человека или эльфа ничего не стоит. Даже отомстив, его все время не покидают мысли о мести. Эльф так возможно и не понял бы, зачем он приехал в Калимшан, если бы не встретил нынешних компаньонов и не уверился в вере в Шевараша. Теперь все его мысли занимало желание отомстить, немедленно отомстить, и он не желал ждать так же, как и приходящее ему в видениях божество.

- Ифриты! За последний месяц мы видели трех, - говорил Изам. Он был молод, его научили обращаться с оружием, но это не прибавило ему ума. Неуважение к противнику, а дроу населяющие лес Мир – опасные и умелые противники, главная его ошибка. Что ж… когда они доберутся до леса Мир, они узнают насколько был прав Изам.
- Да что ифриты, ни одного не смогли захватить, - сказал Белдроз, поглядывая на Эленарил. Солнечная эльфийка больше всех страдала от походной жизни, изнеженная в Сильвермуне. Кто бы подумал, что ее, могущественную волшебницу, сможет обмануть полукровка дроу. Вся история с обманом была настолько невероятной, что порой трудно было поверить. Но эльфы достаточно узнали за время пребывания в Калимпорте солнечную эльфийку, чтобы серьезно воспринимать ее слова. Выяснилось, что полудроу обворовал магичку и сбежал в Калимшан в лес Мир. В Сильвермуне он выдавал себя за человека, используя теневую иллюзий, чтобы с легкостью обманывать жителей города. Свиток, похищенный им, был создан после образования пустыни Калимшан.
- Если бы вы не так активно орудовали мечами, я смогла бы заточить одного в камень или… бутылку… Вы слишком нетерпимы! – эльфийка смотрела с достоинством на мужчин, которые волею судьбы стали ее спутниками. Она чувствовала свое над ними превосходство, хотя бы из-за того, что считала их нецивилизованными варварами.

Вор со смешком слушал разговор троих спутников и поглощал свою порцию фиников и еще каких-то сухофруктов. За все годы жизни в Калимшане он так и не запомнил все эти новые и необычные названия сотен и тысяч разнообразных местных фруктов и кушаний.

- Перестаньте уже, нам еще несколько дней выбираться из пустыни. Надеюсь, повезет, и мы встретим еще одного джина. Перебранка только повредит нашей цели. Или вы забыли, для чего каждого из вас призвал Шевараш? У нас есть враг, - Заос сказал это тоном, не терпящим возражений, но не потому, что его слово весомее, а потому что он прав. В отряде не существовало иерархии, они были все равны в своем праве поступать так, как им хочется, но убийца их главный идеолог.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 30-12-2006, 0:29

[Alian Le'Loss >>>]

Отрывок из "Закат Эпохи".

В богато убранном рабочем кабинете сидела женщина за столом, по левую руку от нее висел гобелен с изображением сцены Второй Гномьей Войны. На вскидку ей можно было дать не больше тридцати. Она внимательно читала лист пергамента, иногда оставляя пометки на полях. Целая кипа таких листков лежала на ее столе с резными ножками.
Закончив еще с пятью такими листками, она встала из-за стола и начала медленно прохаживаться по комнате взад-вперед. Звук шуршащей юбки на секунду заставил замолчать весело щебечущих попугаев в большой клетке. В широкие окна, выходящие на центральную площадь города Звездной Мантии, лился яркий свет. Еще оставалась пара-тройка часов пока Солнце достигнет зенита. Сегодняшний день будет длиться невыносимо долго.
Она поправила юбки своего шелкового платья, чтобы согнать дремоту.
Женщина встала у окна, наблюдая за прогуливающимися людьми в дорогих одеждах. В городе Звездной Мантии люди пестрили всевозможными нарядами с разных уголков Фэйруна и казалось невозможным встретить хоть одну пару похожих друг на друга нарядов.
Она все еще стояла у окна, когда в дверь постучались.
- Войдите, - произнесла она, попытавшись вложить бодрые нотки в свой голос.
В комнату вошли трое мужчин, двое из которых были с толстыми папками, и каждая оказалась не меньше той, которая сейчас лежала на ее столе. Она повернулась к ним лицом, поприветствовав кивком в ответ на их поклоны. Государственные дела не требовали отложений, особенно когда торговые обороты начали увеличиваться, привлекая торговцев и мошенников. Тем не менее, она собиралась попросить подождать двух министров в приемной, пока будет беседовать с Гилройдом Камнетесом.

Камнетес был на удивление жилистым мужчиной с коротко остриженными черными волосами, чем можно было подумать, впервые услышав его фамилию.
Ирония судьбы, ее насмехательство над этим мужчиной. Он был невысок и узок в плечах. Стороннему человеку порой казалось, что он совсем иссушил свое тело, потому как был невероятно костляв. Но он был так же и невероятно проворен, о чем знали немногие.
Как ни странно, но Камнетес прочно удерживал позицию начальника Тайной Полиции. Точнее он был сердцем этой организации. Они занимались всем, начиная от пропаганды среди населения и заканчивая тайными арестами людей, которые разлагают общество своими непозволительно-свободными рассуждениями.
Все-таки его внешность была большей частью непримечательна. Переоденься он в одежду из менее добротной ткани и не так хорошо скроенную, вы бы не смогли узнать его в толпе. Кожа его не была отмечена татуировками, а загнутые вниз усы, подобно перевернутым бычьим рогам, причисляли его к коренному населению восточного побережья Моря Падающих Звезд.
Прикоснувшись ко лбу, губам и сердцу он с поклоном поприветствовал женщину с гордой осанкой. Она была матерью-правительницей этих земель, Драконовых земель. Ее сын-наследник слишком мал для управления королевством, а его отец скончался несколько лет назад от оспы, потому Манул Восхваляющая приняла на себя ответственность за судьбу королевства во имя Умберли.
Она была стройна и величава в легком шелковом платье цвета индиго, отборные желтые жемчужины украшали лиф платья. Эти жемчуга, добытые со дна залива, должны были отправиться на ярмарку Морских Сокровищ в Алагонд еще прошлым летом, но были подарены Манул послом Аканала. Эта ярмарка славилась самой большой жемчужиной, в раковине которой могли поместиться несколько человек во весь рост.
- Я не хотел бы вас разочаровывать госпожа, но отчеты, о которых вы спрашивали три месяца назад…
Я бы назвал их неубедительными. Факты представленные в них недоказуемы, обычные люди мало наблюдательны и редко замечают что-то подобное.

Морщинки на лбу королевны еще более углубились от принесенных Гилройдом новостей.
- Если вести не убедительны, то по обыкновению я не придаюм им статуса "важно", - мягко сказала она. Женщина подошла к столу и, едва не задев ониксовую статуэтку чешущейся мартышки, взяла листок с прошением. - Маниакальность магов переходит все границы, - раздраженно заметила она. - Они готовы на все ради управления Драконовыми Землями. Они посеют смуту и суеверие среди народа.
Мы можем не заметить разгорающееся восстание, Гилройд. Это страшно.
Отдельного упоминания заслуживают Тайцы. Они уже как пять лет находятся на нашей территории. Метлой не вымести!
Камнетес спокойно выслушал монолог государыни. Он продолжил далее несколько иначе, - Поймите, я всего лишь ваш слуга. Исследования магов далеки от меня, как небо. Но я доверяю своим глазам и ушам, так как приходит множество писем о мелких случаях «небывальщины». Зачастую эти проявления бесовщины проявляются на животных и растениях...
- Остановись! – потребовала Манул. Она совсем не была разозлена, просто более не желала слушать подобную чепуху.
– Неужели деревенские выдумщики запугают Наместницу Дракона? – вопросила она, обратив внимание на содержимое листка в ее руке. Очередное прошение, только от благородной дамы из ее собственной свиты. Маркиза хлопотала о карьере подруги. Очевидно, она была чем-то обязана той женщине, раз просила для нее место при дворе. Поверх свитка Манул заметила как Камнетес провел рукой по своим усам. Он подбирал ответ.
- Ваша воля рушит любые злые замыслы, но, по словам придворного мага, явления будут только усиливаться.
- Хорошо, тогда что же предлагают маги для разрешения «небывальщин»? – она отвела взгляд от листка.
- Маги ничего не предлагают, - сухо произнес он. – Но у меня есть идея. Особым указом вы создадите отряд под моим ведомством. Эти ребята будут расследовать и устранять первопричины… «небывальщин».
- Я подпишу твою бумагу, - согласилась Манул, но на принятие решения больше всего повлиял серьезный взгляд Гилройда.
Женщина скользнула за стол, пока Камнетес разглаживал сложенную в несколько раз желтоватую бумагу на ее столе. Она обмакнула гусиное перо в чернильницу, собираясь поставить подпись, но от испуга поставила кляксу. То, что испугало ее и полицмейстера находилось в большой клетке с двумя хохлатыми попугаями…

Теперь у нее не осталось сомнений. Она сама стала свидетелем «небывальщины». Увиденное было ужасно, заставляя сердце быстро колотиться. Камнетес хотя и остался внешне непоколебимым, но внутри ощущал то же самое. Она поняла это по тому, как он с силой сжал набалдашник на спинке ее стула.
В тот же день все бумаги были подписаны, содержимое клетки было законсервировано и тайно отправлено на изучение. Афишировать подобный случай она пока не хотела дабы не вызвать панику у населения. Прошение маркизы она передала Гилройду, пусть подыщет волшебнице занятие. Казна и без того содержит живущий на широкую ногу двор, чтобы брать на попечение каждого мага желающего получить аудиенцию о заботящем его вопросе.
- Да защитит нас Умберли… - вечером этого же дня прошептала в своих покоях государыня. Великое беспокойство закралось ей в душу.

Отрывок о рейнджере из "Закат Эпохи".
Парень обернулся посмотреть, что привлекло внимание странника. Он нахмурился при виде мальчишки в белом переднике. Оставалось только гадать, чем пацан не угодил чернявому.
Вновь обратившись к незнакомцу, парень начала рассказывать про таверну.

Якобы на этом самом месте давным-давно была небольшая возвышенность. Город тогда еще не был таким большим и богатым. Страну разоряли войны и междоусобицы знати. Так, по словам паренька, ему рассказал один местный старожил. Раньше дед часто заглядывал в таверну, пока совсем не одряхлел.
В одну из войн между, раздробленными на области влияния, Драконовыми Землями и Чезентой был подписан договор. Подписание состоялось на холме. По договору была проведена демаркационная линия: земли от этого холма и до острова Аджар объявлялись чезентсткими. Ясное дело, что подобное решение стало оскорблением для всего народа Драконовых Земель. Спустя полвека партизанских войн оккупированные территории вновь отошли к Драконовым Землям. Примечателен тот факт, что старший сын монарха Чезенты был убит и похоронен под холмом.
Охранявший принца эскорт из офицеров высокого ранга был перебит из засады. Самого принца тяжело ранили. Через день после нападения его привезли на традиционное место встречи послов, где демонстрационно обезглавили. Потому война и затянулась столь на долгое время.
Из летописи города.

- Я сам видел пару раз, - зашептал чернявый, - как некоторые из гостей выбегали из своих комнат вниз в зал в одной ночной сорочке. У одного даже волосы поседели… Обычно после такого они съезжали в ту же ночь… Надеюсь, вы-то не из робкого десятка? – нервно спросил он.

- Ты что расселся?! – жестко сказал немолодой мужчина в очках с круглыми стеклышками в черной оправе. Он, очевидно, был хозяином таверны. - Почему я должен за тебя обслуживать посетителей?! Иди, работай, хлопец, - сказал он, прогоняя со стула чернявого. - Не зря же я тебя кормлю, - добавил он, когда парень вновь занялся своими обязанностями.
- Вы уж его извините, парень болтает невесть что, - сказал владелец заведения. Он подозрительно постоянно теребил левую запонку. – Могу налить вам местного пива за принесенные неудобства.
Мужчина был подтянут для своего возраста, строго одет в черный костюм по тамошней моде, короткая бородка аккуратно подстрижена. Он уже начал лысеть, но пока зачесывал волосы набок. Лицо покрывали морщины, но глаза оставались ясными, как у молодого.

Отрывок о рейнджере из "Закат Эпохи".
Когда парень выбежал из комнаты Алана, он не заметил в темноте, что дверь одной из соседних комнат была слегка приоткрыта. Тот, кто находился за ней, не выглядывал, но очевидно сейчас прислушивался к удаляющимся, громким от волнения, шагам парня. Слышал ли человек за дверьми, что произошло, и был ли он или она человек…
Спустившись, парень некоторое время еще оставался в темном коридоре, приводя себя в порядок. Руки продолжали трястись, как бы он не успокаивал себя, беспрестанно повторяя: «все будет хорошо…». Наконец, достаточно успокоившись, он вернулся к своим делам.

Сидевший за столиком мужчина, ничем не отличавшийся от местных ремесленников-завсегдатаев, скрывая свой интерес, поглядывал на парня. Он исправно одобрительно кивал на болтовню своего собеседника, заодно успевая подливать тому вина.

У хозяина таверны был наметанный глаз, как только он переговорил с посетительницей и вернулся за стойку, он с первого взгляда заподозрил неладное. Попытки разузнать, в чем дело, были просто проигнорированы.
Он был человек опытный и потому сразу направился к уединившейся за игрой карт компании.

Таверна Г-образного вида, обнесенный высоким забором двор завершает квадрат. Внутренний двор обширен. В дальнем углу размещается конюшня, запах конского навоза вполне ощутим. Ворота для въезда телег закрыты. На середине двора брошен паланкин, его никто не охраняет, но возможно носильщики где-то неподалеку.

К моменту, когда Алан стал подслушивать игравших, хозяин таверны уже был внутри:
- Миледи, здесь интересовались мальчиком. Я полагаю даже, что оказывалось давление на моих людей.
На миг в комнате стихло и уже не были слышны задорные выкрики мастей и достоинств карт.
- Кто? – послышался женский голос.
- Я не смог узнать, но явно не местный. Сказал, что у него хватает монет, дабы неплохо провести время в нашем городе.
- Думаете, наемник? – отозвался мужчина, но голос уже не принадлежал владельцу таверны.
- Все возможно, но… но как он узнал, - после чего молчание снова затянулось.
Из конюшни, явно пьяный, вышел во двор разодетый в сверкающий яркий костюм человек. Сзади его подталкивал рослый детина. Пьяный оказался бродячим менестрелем, одним из многих приезжих сюда артистов, которые нанимались даже ради еды и выпивки. Артиста шатало, пока они направлялись к внутренним дверям таверны, вдобавок он грязно ругался. Ни артист, ни амбал так и не заметили Алана. Оставалось только порадоваться, что портьеры плохо пропускали свет.
- В любом случае, мальчик останется у тебя, - сказала женщина.
- Но, - попытался было возразить трактирщик.
- Никаких НО! меня не должны видеть в обществе с ним. Я не могу позволить, чтобы ищейки посмели сунуть нос в мой дом. Ты должен понимать, если первосвященник узнает обо всем, он никого не пожалеет.
- Не волнуйтесь, первосвященник пока ни о чем не догадывается, - заверил ее другой мужской голос.
- Это не на долго, - отозвался третий незнакомец.
- Предлагаю закончить игру, здесь становится слишком опасно, - сказал миледи, на что все присутствующие кивками выразили свое согласие. – И… тот, кто интересовался мальчиком, где он сейчас?
- В своих комнатах… О, не волнуйтесь, я приказал немедленно доложить мне, если он спустится вниз.
- Узнайте для меня о нем все возможное.
- Безусловно.
- Приготовьте паланкин, - обратилась она к хозяину таверны. – Ну, а вы мои друзья до свиданья. Встретимся теперь в Накрачейях.
В последствии в комнате осталась только женщина, спустя некоторое время во двор выбежала официантка и, подобрав юбки, побежала в сторону конюшни за носильщиками.

Отрывок о рейнджере из "Закат Эпохи".
- Он приходил? - спросил один из воинов. Чем вооружены люди в черных плащах, Алан не сумел разглядеть, но было и без того понятно, что явившиеся по его душу наемники, не цветы пришли подарить. Лиц они не скрывали под капюшонами и обладали весьма запоминающимися чертами. У одного были темные волосы, он был крепко сложен и высок. Лицо у него было молодым, но среди темных волос были видны седеющие прядки. Еще на одной из перчаток у него был символ семиконечной звезды. Второй наемник был постарше, с черными прямыми волосами и узкими глазами. Он был слегка ниже напарника, но не намного. На виске у него была татуировка - странный завиток растения из юго-восточных стран.
- Думаю, нет... - ответил чернявый.
- Думаешь!? Ты не должен думать.
- Я его не видел, - поспешил поправиться парень.
- Но он должен же быть где-то, - обратился наемник с татуировкой к напарнику. Он жестом велел черноволосому идти по своим делам. Парень не замедлил и направился в погреб за бочкой пива.
***
Зайдя в погреб, он прошелся взглядом по полкам.
Я так больше не могу. Что-то творится. От тетушки уже нет никаких вестей около полугода. В таверне так много работы, что я даже не могу навестить ее. А теперь еще и убийцы. Пошло все пропадом. Надо было давно бежать из этого второсортного городишки. Здесь только магам хорошо. Проберусь на корабль и уплыву.
С такими мыслями, парень, прихватив бочку, направился в главный зал забрать из тайника хозяина деньги.
***
- Естественно, - спокойно отозвался наемник. - Значит, ты пойдешь в таверну, и будешь следить за всеми посетителями. Я уверен, что он вернется.
- Так ты не смог его найти?
- Нет. В других тавернах он не останавливался. Я всю ночь искал его. Миледи это не понравится.
- А городничий? Что он сказал?
- Никто ничего не знает об этом парне. Если он и прибыл в город, то совсем недавно и, скорее всего, тайно. Солдат, которого я подкупил, вместо ответа на мой вопрос, очумело нес какой-то бред про отряд темных эльфов у северных врат. При этом от него несло грогом за милю.
- Целый отряд? - рассмеялся узкоглазый. - А ты чем займешься?
- Сегодня аукцион, сопровожу миледи и вернусь. Будь внимателен, - посоветовал человек в звездной перчатке и недобро оглядел здание таверны. – Он опытен.
Узкоглазый лишь ухмыльнулся и направился внутрь таверны. Давно он не видел напарника таким серьезным.
Человек в звездной перчатке забрал из конюшни гнедого коня и поскакал прочь.


Отрывок о полу-дроу из "Заката Эпохи".
Всадник, наклонившись вперед, галопом мчался по лесной дороге. Он никак не ожидал встретить кого-то еще по пути в столь позднее время. Близко расположенные друг к другу деревья скрывали все происходящее за крутым поворотом.
Потому он и не заметил скачущего на встречу всадника, но обратил на того внимание лишь когда его конь встал на дыбы от испуга. Принадлежащий же ему скакун был специально обучен и оттого менее пуглив.

Останавливать животное он не стал, а лишь один раз ненадолго оглянулся. Радужки глаз загорелись красным свечением. На голове - черный тюрбан, а лицо скрыто куском ткани, оставляя видными глаза.

Кэр так и не получил ответа, но надо ехать дальше. Он дал коню шенкелей, как из-за того же поворота, прямо под ноги скакуну, поскользила по земле голова. Животное испугалось сильнее, чем в первый раз. Конь поначалу попятился, потом забил копытами, пытаясь раздавить голову. Полудроу все это время пытался совладать с животным, в конце концов, это ему удалось, и он заставил коня отпрыгнуть в сторону. Голова, погруженная до верхней челюсти в землю, захохотала.

Кэр вначале не успел рассмотреть, что за мерзкая тварь появилась из-за поворота. Кожа головы бледно-синяя, острые зубы-треугольники верхней челюсти зависли в миллиметре над землей. Черные короткие волосы всклокочены, глаза тоже черные и не по-человечески фосфоресцируют. А в том, что голова когда-то принадлежала человеку, можно было ручаться. Как эта тварь способна преследовать лошадь, скользя по земле, совершенно непонятно. Надо будет выяснить кто или что это такое.
- А-ш-ш-ш-е… - произнесла голова. – Лиш-ш-ш-ил а-ш-ш… еды. Глу-у-упый эльф.
Звук листвы и ветвей деревьев привлек внимание полудроу, но то был не ветер. Почти бесшумно, как обезьяна, по веткам за головой следовало тело в набедренной повязке. Такая же бледно-синяя кожа, только звездный свет (а в ту ночь на небе не было ни облачка) отражался точно от чешуек на руках, спине и икрах. Вместо шеи круглая пасть с длинными, как иглы, зубами вкруговую. На спине костяные гребни, два пальца сросшиеся.
Тело ловко спрыгнуло вниз, спружинив при приземлении на землю. Оно глубоко дышало, и было видно, как ритмично поддергиваются иглоподобные зубы. Глаз на теле не оказалось, а вот трехсантиметровые шипы из костяшек пальцев незамеченными не остались.
- Пи-щ-щ-ща… эльф, - сказала голова, перед тем как напасть. Она выпрыгнула из земли, пытаясь вцепиться зубами в ногу лошади…
Тело, повинуясь какому-то беззвучному сигналу, сорвалось с места в сторону полуэльфа. Жуткий рев вырвался из глотки твари. Как лягушка, тело запрыгнуло на ствол дерева на высоту крупа лошади. Словно приклеившись ногами, оно сидело горизонтально земле. Руки потянулись к эльфу, пытаясь стащить его с седла…

***
Всадник мчался к усадьбе. К парадному входу подъезжать не стал, слишком хорошо охраняется; боковые проходы защищены не меньше, а замеченным быть не хотелось. Аргамака привязал под ивой у пруда, если госпожа удача не изменит, то никто ничего не заметит. Чуткий слух уловил звуки музыки.
- Веселятся… - тихо прошептал, зло сощурившись.
В саду заметил белого эльфийского скакуна без седла и уздечки.
Нанял кого-то еще? - мелькнула мысль.
Миновав часовых незамеченным, всадник пробрался внутрь через окно. Слава Маску, отмычки всегда были при себе.

Главные коридоры освещены факелами, стражи по одиночке следят за обстановкой. С чего бы это? Не припомню последний раз, когда Гил так беспокоился. Что-то определенно случилось…
Пришлось закутавшись в плащ, избегая света, и осторожно пробираться к кабинету полицмейстера. Пару раз чуть не попался на глаза стражам, один даже подошел вплотную, но удалось спрятаться за статуей.

До кабинета оставалось пройти всего ничего, как всадника заметили два рослых стража, бывшие пираты и работорговцы.
- Олоре, - поприветствовал их всадник.
- И тебе того же, - хмыкнул один из них.
- Тебя не ждали, - угрожающе продолжил второй.
- Дай пройти.
Здоровяки все-таки пропустили, но впредь лучше быть вежливее.
Хм, не дождутся.
***
Они последовали за мной. Серж зажег факел, хотя отлично понимал, что подобная услуга с его стороны не требовалась.
Когда мы подошли, тяжелая дверь кабинета была закрыта на замок. С таким я пока не справлюсь, но у Мэта был ключ.
С надменной улыбкой пират открыл дверь. Как же неприятно, когда ты всего метр шестьдесят росту.

Удивление. Иначе и выразиться нельзя.
Волшебные лампы разбиты, а из библиотеки доносятся шорохи.
Немедля ни секунды, закрываю за собой дверь на засов. Ключ у меня в кармане. Больно надоели мне их гадкие ухмылочки.

В библиотеке все на своих местах, светильники целы. Лесной эльф за столом изучает свиток, в руке у него дневник! Камнетеса. По полу раскиданы письма.
***
Эльф оказался прытким, мгновенно сорвался с места по направлению к разбитому окну, когда заметил ринувшегося на него с кинжалом неприятеля.
Неожиданно всадник упал, точно ударился головой обо что-то. Посмотрев налево, увидел Лукаса и звукооператора, слишком низко опустившего микрофон.
- Я кто тебе, Скай Вокер? – недовольно поинтересовался, вставая.
Эльф успел убежать, но всадник все равно подошел к окну удостовериться. Длинноухого и след простыл. Вот кому принадлежал белый конь. Хотелось выругаться, но зазвучала «May it be» на розовой моторолке.
- Алле… Доллар опять вырос? Продавай! – и закончил разговор.

После внимательного осмотра, выяснилось, что помимо дневника Гилройда пропала еще одна книга…

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 2-01-2007, 0:05

[Alian Le'Loss >>>]

Две первые главы из моего Чед Насада... и пролог... хм...

Ched Nasad: Ancient Sands.
«Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну…» Марина Цветаева

Пролог.

Тайный и знаменитый город на границе с Мензоберранзаном в двух неделях пути. Соперник, что стоит на десяти мерцающих паутинах Ллос - Чед Насад. Он расположен в глубокой и зловещей перевернутой конусообразной пещере, основанный изгнанниками из Мензоберранзана после войны соперничавших между собой Домов. Город, никогда не видевший Солнца, но не в вечной тьме, а в темноте, которую разряжают феерические огни. Нависшие пики сталактитов, испещряющие каменный свод пещеры, смотрят подобно бдительным стражам в безмолвной угрозе с высокого потолка. В одной из этих зубьев расположилась Арканистская оранжерея, которая служит в целях защиты города, но и не только. Там же, скрытые под толстой броней сталактитов, волшебные бассейны, собирают живительную влагу.
Сотканные Паучьей королевой кружева паутины, на котором основан город, крепко впились в стены пещеры, а уровни соединяются паутинчатыми лестницами. Стены пещеры вводят в раздумья впервые прибывших путников, так как гладко отполированы и не содержат ни доли намека о своих природных очертаниях. Огненный кубок, заменивший Солнце, делит сутки на ночь и день, расположенный на девятом уровне. Город поражает великолепием подсвеченных феерическими огнями домов-коконов из отвердевшей паутины. Утонченная красота архитектуры замков благородных домов, пышущих роскошью и богатством от мраморных облицовок, убранства, мозаики до органического включения фонтанов и невысоких душистых растений, порой опасных, скрывалась за высокими стенами. Только купола, галереи и стройные минареты свысока выглядывают за пределы нарядного двора. Управляемый смертоносной и прекрасной расой - дроу, Чед Насад, мерцающий магическим светом, чьи учреждения покрыты замысловатой и дивной резьбой, восхищает. По истине жемчужинами города являлись разноплановые медресе, которые всякий раз заставляли входящего остановиться перед величием и красотой зданий, которые умело скрывали тяжесть стен под иллюзорной легкостью цветочных узоров на фасаде.
Такое оживление конусообразной пещеры, граничащей с безмолвным Андердарком, подобно оазису в пустыне. Только редкое эхо, издаваемое какой-то тварью или звон драгоценных капель о камень, точно часы, отмеряют приближающиеся секунды неожиданной смерти. Здесь шумы торговли и грубого говора дуергаров, демонов и бульканья иллитидов – частых гостей в Чед Насаде. Город, где четыре школы волшебства и всевозможные торговые компании, одна из которых торгует с поверхностью, хотя на это и нет доказательств. В Чед Насаде постоянно находятся около двух тысяч гостей, а особенно ценным товаром считаются Незерильские артефакты, вечно черные чернила, и зачарованное оружие. Постоялые дворы всегда готовые удивить и развлечь путников, а так же пестрые лавки на базарах являются неотъемлемым элементом полиса. Гигантские пауки бесстрашно прохаживаются по городу, а их огромные коконы с маленькими паучками свисают с окаменевших дорог паутины. В нем семьдесят тысяч рабов и тридцать тысяч дроу, но даже при таких числах, Чед Насад считается городом с убывающим населением.
За всем этим божественным великолепием, созданным Ллос, за узорами упрочненных кружев скрывается хаос, насажанный во славу ненасытной богини и улучшения положения в обществе. Жестокость, гнусность и беспощадность, впитавшаяся за многие столетия, проведенные в стране кошмаров и долине смерти, спрятана в красивых и стройных телах дроу, с резкими чертами лица.
История же эта, что будет рассказана, повествует об амбициях, предательстве, убийстве и улучшение положения в иерархии города.

1. Мелам.

Верховная Мать, прямо восседая на троне, быстро постукивала белыми длинными ногтями левой руки по украшенному рубинами подлокотнику. Матрона была красива и стройна, хотя крупнее некоторых мужчин, и время наложило на нее свой отпечаток, о чем свидетельствовали неглубокие морщинки вокруг глаз, рта и немного на лбу. Белые волосы уже не были такими пышными, но все так же интригующе подчеркивали острые скулы дроу. От недели волнений ее волосы были не расчесанными, но ничуть не портили ее зрелой красоты. Паукообразные браслеты на руках отливали характерным серебряным блеском, по которому их можно было отличить от вышитых белых пауков на ее лучшем черном шелковом одеянии. Большее скопление вышивки приходилось на лиф и ворот платья, а его строгие линии и стоячий ворот, закрывающий шею, сильно разнились с ее новым характером.
Она испытывала нетерпение, но заставляла себя ждать. Уже долго она удерживала место Дома Мелам третьим в иерархии города, но неделю спустя, во время молитвы в часовне дома, служанка Ллос намекнула ей, что она может заслужить главенство над Домами в Чед Насаде, если выполнит поручение богини.
Эта мысль полностью захватила сознание Дрисинилы, имя которой переводилось, как «доверие» с языка темных эльфов. Матрона отправляла шпионов, чтобы вырвать хотя бы толику информации, но все было безуспешно до вчерашнего дня. Она нашла способ, как угодить богине, но безумное желание и нетерпение не покидали ее головы. Все же сохранив каплю разума, она понимала, что в подобном возбуждении трудно не совершить ошибки и для того, чтобы ловкие шпионы из других домов не узнали ее планов, она держала все под секретом, что стоило жизни ее шпионам. Раскрыла же она часть замысла сегодняшним утром первым двум дочерям, давно заслужившим звание Верховных жриц.
Рассказала она им немногое, скорее это было проще назвать легкое прикосновение к запретной теме во время их разговора о благородных мужчинах дома, потому Дрисинила только сейчас хотела приоткрыть часть своих карт первым детям. Матрона чувствовала в каждой молитве, обращенной к Паучьей богине, нетерпение. Риск же был обычным делом в обществе дроу, но гневить богиню осмелился бы не каждый.
Не желая больше ждать, она подозвала в приемный зал солдата дроу, который был одним из элитных стражей в Доме Мелам. Третий дом соперничал с Домом Насадра не только по количеству воинов, но и качеству их выучки, потому желание Дрисинилы было оправданным. Страж был одет в легкий адамантовый доспех, который не стеснял движений, и точно повторяя формы тела, был незаметен под черной курткой, а два длинных меча, вложенных в ножны, свисали по бокам, прикрепленные тонкими ремнями к широкому тугому поясу.
Дрисинила скрыла нетерпение внутри, и когда вошел фанатичный мужчина, преклонивший перед ней колено, она брезгливо отдала ему поручение привести к ней Халесс, Ренегара и Рай'гидрона. Говоря это, Матрона, не взглянула на стройное, тренированное тело темного эльфа у ее ног, который не осмелился поднять глаз на Верховную Мать.
В Дрисиниле закипал хаос самых разнообразных чувств, и она не замечала молодого воина. Ее молчаливая борьба могла продолжаться еще долго, пока тишину не разрезал твердый голос мужчины. - Могу ли я идти? – Казалось, Матрона взорвется изнутри бушующим в ней безумием, но она молчала, устремив любопытный взгляд странно поблескивающих глаз на воина. Она заметила, что стражник не поднялся с колена, ожидая ее позволения, что немного расстроило.
Темный эльф понимал, что Верховная Мать хочет сорвать свой гнев, но для ее удовольствия не позволил себе совершить грубую ошибку, из-за которой она могла заставить его отведать двадцать ударов кнутом, и то в лучшем случае. Хотя воин перешел в элитное подразделение третьего дома, и лицо его было довольно юным среди других воинов, он хорошо знал законы общества темных эльфов, а под покровом его обманчивой внешности, и неудержимой преданности богине, скрывался еще и расчетливый ум.
-Иди, но не задерживайся, – властно приказала она, вновь начав постукивать коготками по резным подлокотникам трона. Глазам ее вернулся нормальный блеск, но внутри ничего не изменилось.
Стражник, поднявшись на ноги, пятясь, вышел из приемного зала, первым делом направившись в комнату второй дочери. Спальные комнаты располагались двумя уровнями выше, да и найти Халесс, как обычно возносящую молитву, было проще, чем двух ее братьев.
Поднявшись по лестнице на необходимый уровень, он шел по волнистому коридору, не имеющему углов, но с множеством ответвлений в разные стороны. Здесь располагались огромные покои членов семейства, потому резьба на стенах была замысловатее и подсвечена слабым голубым феерическим огнем. Остановившись у массивной двери, темный эльф громко постучал, но ответа не последовало. Он подождал немного, но Халесс, возносившая молитву Ллос, словно и не заметила какой он поднял шум. Страж подозревал, что на дверь наложено заклятие, но время его поджимало. Быстро решив, что лучше гнев второй дочери, чем буйство Верховной Матери, он бесшумно проскользнул в покои.
Жрица молилась певучим голосом, стоя перед статуей Паучьей Королевы, когда он вошел. Халесс зажимала в узких ладонях диск Ллос, но мысли ее были заняты не молитвой, а необычным разговором с Матерью Дрисинилой и только богиня знала о неискренности ее молитвы.
Темный эльф решил отвлечь жрицу, он понимал всю дерзость своего поступка, но поручение его было неотложным. - Верховная Мать ждет вас в приемном зале, н… - стражник не успел договорить, как свист змей на биче Халесс оборвал его.
Жрица хотя и была поглощена своими мыслями, но все же почувствовала спиной, как слабый вихрь воздуха пронесся из раскрывшейся двери. Она немедля поняла, что некто посмел войти в ее покои, и начал было говорить, но, не глядя, хлестнула змееголовым хлыстом, стремительно обернувшись.
Воин упал на колени, зажимая рукой сильно кровоточащие раны на плече от острых клыков змей, но не издал ни звука боли. Смотря снизу вверх, он увидел, как Халесс рассеяно отметила эффективность хлыста. Как любой мужчина он ненавидел жриц, но молчал, прикусив нижнюю губу, пока в нем бушевала ненависть, злоба и едва терпимая боль. Его короткие, до подбородка, белые волосы, растрепались, оставив видными только небольшой участок лица и горящие красным огнем глаза. Вторая дочь, совершенно не хрупкого телосложения, произнесла своим красивым, но необычно шипящим голосом. - Никто не смеет входить в покои жрицы, -хотя она не злилась. У Верховной жрицы были свои представления о манере поведения верховных служительниц Ллос, которые она называла традициями, и нарушать их не желала.
Стражник подавил еще один приступ боли, когда немного пошевелился, но, мотнув головой, чтобы откинуть назад волосы, сдержанно оправдался. - Прости, но Верховная Мать Дрисинила звала тебя в приемный зал. – Посчитав этот ответ исчерпывающим, Халесс равнодушным кивком отпустила воина, который был не прочь поскорее убраться из покоев второй дочери. Поднимаясь на ноги, темный эльф еще раз принес свои извинения, на которые жрица не обратила внимания, и поспешил выйти. Змееголовый хлыст оставался неподвижен, пока мужчина поднимался на ноги, а когда он вышел, девушка скрыла его в складках своего черно-фиолетового одеяния.
Она обдумывала подобный поворот событий, но не совсем ожидала этого вызова, предполагая, что поручение Матроны достанется первой дочери, но не это удивило ее, сколько другой вопрос: почему за ней послали мужчину-воина? Обычно хватало служительниц-женщин. Халесс повела плечами, и складки заструились на ее не расшитом вышивкой платье. Убрав диск с руной богини под одежду, она прежде обвела взглядом скромную, по меркам дроу, обстановку комнаты, перед тем, как закрыть еще две двери, ведущие в ее комнату. Когда замки-ловушки встали на места, Верховная жрица быстрым шагом направилась в приемный зал, запрев за собой последнюю дверь.
У воина темнело перед глазами, он знал, что уже был близок, чтобы потерять сознание от потери крови и быстро проникающего яда, но сумел доплестись до зала, где его могла исцелить жрица. Женщине было безразлично, кто сумел нанести элитному стражнику такую сильную рану внутри третьего Дома, но это не могло кого-то удивить.
Залечив плечо, на котором не осталось даже шрама, он направился на поиски Ренегара. Вспоминая лицо Халесс, стражник, незаметно дотронулся до острия спрятанного в рукаве метательного кинжала, далее продолжая поиск под разъедающий внутренний голос мести.
Поспрашивать женщин не удалось, он ничего не узнал, а лишь удостаивался подозрительными или лукавыми взглядами, но стражники, тремя уровнями ниже, все же сумели дать ему некоторое подобие ответа. Темный эльф, незаметно для других порадовался, что сумел найти хотя бы частицу информации, учитывая, что за юным принцем трудно уследить в огромном третьем доме.
***
В бойцовском зале, пустом от лишних глаз, тренировались два воина дома Мелам. Их было легко различить по одежде, так как один был простолюдином и всего лишь обычным солдатом, а второй знатным. Отлично скроенная одежда Ренегара и медальон с символом дома, волшебная катана и легкая, гибкая адамантовая кольчуга, удивительно точно повторяющая очертания его натренированного тела, зачесанные назад длинные белые волосы чуть ниже плеч, все это выдавало в нем третьего сына Дома.
Замах клинка, удар ногой в грудь и выпад – именно в такой последовательности атаковал солдат, с каждым шагом заставляя молодого воина отступать к мраморной стене. Темный эльф, сделав выпад, почти достал свою цель, но коварство юного Ренегара, которое много раз спасало его от бесславной смерти, как и его хитрые уловки, вновь послужили ему.
Ренегар, сделав ложный блок, при ударе развел руки противника в разные стороны, сделав подкат влево. Задумка маневра состояла в том, чтобы солдат потерял равновесие, но противник устоял. Предпринимая более мощную атаку, третий сын, положил руку на землю, и переведя весь вес на нее, сделал вертикальный оборот, чтобы попасть носком сапога в висок противника.
Темный эльф, сражавшийся против Ренегара, был опытным воином, который побывал во многих боях. Его лицо, руки и приоткрытая часть груди блестели от пота, а груда мышц, играющих под одеждой, была необычайно велика для дроу. Солдат обладал виртуозностью в обращение с длинными и короткими мечами, но хитрости в нем было мало. Отточенность его движений была сразу примечена молодым принцем, когда еще в начале их тренировочного боя солдат стал теснить его к стене.
Удар Ренегара был силен, но солдат испытал многое, и это прикосновение не выбило его из колеи. Только завершив неудавшийся маневр, третий сын ловко приземлился на ноги, обернувшись к молодому воину, готовый отразить следующую атаку противника, но был сбит с ног. Резкий толчок вперед и влево, проделанный простолюдином, был необычайно успешен, настолько, что солдат поднес клинок к шее приподнявшегося на локтях Ренегара.
-Ну, что господин, - с искрящейся долей счастья в уголках губ спросил солдат, - достоин ли я теперь служить в вашей элите?
Темный эльф, глубоко дыша, смотрел в голубые, даже лазурные глаза молодого принца, но Ренегар лишь слабо улыбнулся. Ручной волк, подвергшийся изменениям, благодаря магии дроу, уловил команду хозяина и издал громкий вой за спиной солдата. Юный воин резко развернулся, готовый к нападению, но облегченно вздохнул, увидев лежащего в углу верного волка Ренегара, который издавал рыки, как будто по приказу. Повернувшись к сыну Дома Мелам, через мгновение он ощутил резкую боль в нижней части спины и животе. Вздрогнув, он с усилием опустил голову, едва способный поверить своим глазам, когда увидел пронзившее его живот лезвие катаны Ренегара. Оба клинка выпали из его обессилевших от боли рук, глухо брякнув о пол. Солдат медленно встал на колени, мелко дрожа всем телом и немного подавшись вперед, но жизнь медленно уходила, заставляя испытывать неописуемые страдания.
-Еще никто не смел держать клинок у моей шеи и остаться при этом живым! – гордо сказал Ренегар поднимаясь, словно выиграл этот поединок. Молодой принц был истинным дроу, настоящим сыном Андердарка, пропитанный темной сущностью и злобой всего подземного мира темных эльфов.
Подозвав к себе волка, шерсть которого росла клоками на отдельных местах чешуйчатой кожи, он понаблюдал, как солдат глупо хватает ртом воздух, прежде чем вытащить катану.
Ренегар вытаскивал ее медленно, безмолвно наслаждаясь страданиями своего «врага», после чего одним точным ударом клинка остановил его страдания, отрубив наивному солдату голову. Теплая кровь брызнула струей, запачкав одежду третьего сына, после чего быстро растеклась остывающей лужей на гладком полу. Ренегар больше не находил ничего интересного в этом зрелище, потому развернувшись, пошел к двери, считая, что это истинная победа. Верный волк остался в бойцовском зале слизывать еще теплую кровь темного эльфа, а принц, стерев кровь черным платком с клинка, вышел за дверь.
Когда до входа в бойцовский зал оставалось тройка саженей, стражник заметил вышедшего Ренега, и направился к нему непринужденной походкой. Торжество на лице молодого принца не ускользнула от острого взгляда элитного стража, но когда их стало разделять несколько футов, он остановился, заметив кровь на одежде благородного сына. На это было две причины: первая, Ренегар продолжал держать катану в руке, вторая, если третий сын сочтет его свидетелем и захочет убить, то расстояние между ними слишком небольшое, чтобы именно он смог остаться в живых.
-Верховная Мать Дрисинила ждет тебя в приемном зале, немедленно, – передал он поручение, сделав вид, что ничего не заметил, но спохватился и добавил. - И без пса, – из-за чего удостоился уничижающего взгляда Ренегара, заткнувшего катану в сая за спиной. Катана молодого принца была черного маскировочного цвета, но золотая квадратная гарда со сглаженными углами изображала охотящуюся цаплю, которую он никогда не видел и возможно не увидит, а орнамент рукояти букет болотных растений. Все эти рисунки могли сказать любому знающему древние легенды магу, что оружие пришло не только с поверхности, но из самого легендарного Кара-Тур. Подтвердить это можно даже без магии, только разобрав меч на части, где на основании лезвия будет написан год, имя кузнеца и опробование клинка на смертниках или трупах.
Стражник аккуратно проследил глазами путь молодого принца, удаляющегося по коридору, перед тем, как отправиться к Рай'гидрону. Он был первым сыном дома Мелам и вторым оружейником в городе, отчего имел немалый вес на иерархичной лестнице, но так же он тренировал посланного за ним темного эльфа. Именно благодаря мастерскому владению телом, волей и клинком своего учителя, молодой элитный страж сумел не только остаться в живых за все годы, но и в скором времени добиться большего звания, если сгноит соперников.
***
Рай'гидрон был на бойцовской площадке, тренируя элитных воинов, дабы те отточили владение своим оружием. Тренировочный зал был полон зрителей, вдобавок ожидающих своей очереди. Он молниеносно реагировал, то, отражая атаки мелькающими саблями, то наоборот, наступая на противников, а их было пятеро. Темный эльф не даром заслужил звание второго оружейника в Чед Насаде, но с первым еще не сходился в бою, потому проверить точнее, кто из них лучше еще не представилось шанса. Он уклонялся, изгибался, парировал, проделывал ложные выпады, смерчем крутясь по залу, и вскоре его противники устали, хотя оружейник имел намерение продолжать тем же темпом.
Назвать красивым его было легко человеку, но не дроу. Лицо оружейника портил оставленный неглубокий шрам на правой скуле, который он не захотел полностью излечить. Именно этот шрам был деталью многих слухов в городе, но оружейник знал точно, что оставил его в ознаменование победы над бывшим вторым оружейником города, принадлежавшему ко второму дому Ди’Дгтту. Этот дом отличался чрезмерной параноедальностью и пылкостью, но шрам Рай'гидрона остужал их пыл. Его длинные, почти до пояса белые волосы, связанные черным шнурком в тугой конский хвост за спиной, были любимой деталью в его скрытой внешности. Средний адамантовый доспех, плащ пивафи, на правом плече адамантовый наплечник с пятью шипами и наручи, выполненные в таком же стиле. Первый сын был невероятно честолюбив, но гордость не была его слабым местом.
Разгромив своих противников и так не получив ни единой царапины он приложился к фляге с водой, которая увлажнила его пересохшие губы. В городе была острая нехватка воды, и порой даже благородным приходилось страдать от этого, потому расплескать воду было актом бесчинства.
Стражник под общий шум вошел в тренировочный зал, на первый взгляд на него не обратили внимания, но это было обманчивым впечатлением, и он это хорошо понимал. Рай'гидрон стоял к нему спиной, не замечая темного эльфа, но стоило ему произнести свою речь в третий раз, как оружейник обернулся, испепелив его взглядом огненно-красных глаз. Он ненавидел, когда Верховная Мать отрывает его от тренировок и обязанностей, но, так и не дослушав продолжение сообщения элитного стража, медленно направился в приемный зал.
Сабли в ножнах раскачивались на поясе, когда он шел по коридорам дома Мелам, но мысли оружейника были заняты вопросом: зачем Дрисинила отрывает его в такое раннее время? Остановившись перед резной дверью в приемный зал, он проверил крепление ножен, прежде чем войти. Там собралось все семейство, но он подошел именно к подножию трона Верховной Матери, не удостоив ни свою сестру, ни своего брата, хотя бы взглядом. Низко поклонившись, он чересчур официально произнес,
-Приветствую Матрона! Могу я знать, почему ты вызвала меня или, - он кинул взгляд на Ренегара и Халесс, сидящую у подножия трона, - или нас?
***
Первой в приемный зал вошла Халесс. Молчание матери, не ответившей ей на безмолвный вопрос, подсказало жрице о словах приветствия, что она и поспешила сделать. Находясь так близко к ответу, она переключила свое внимание на тот факт, что подле трона Дрисинилы нет первой дочери, но расслабилась, когда Верховная Мать жестом предложила Халесс занять пустующее место. Это было одновременно честью и радостью, ведь возможно с первой дочерью могло что-то случиться и это место по праву перейдет к ней.
Прошло некоторое время в молчание, но Матрона словно ждала чего-то еще или может кого-то, потому Халесс не нарушала тишины, учась терпению. Приемный зал был подсвечен зелеными феерическими огнями, а в центре выпуклого свода ярко сиял знак дома, когда отворились двери, и вошел Ренегар.
Красивый юноша, ее третий сын, хотя и не так мастерски владел оружием, но слухи все же доходили до острых ушей Матроны, чтобы она могла оценить изощренность хитрых приемов ее отпрыска.
Ренегар терпеть не мог любые собрания семьи, хотя и не возражал против них, предусмотрительно не желая гневить Верховную Мать, чтобы проверить ее нервы на своей шкуре. Опустившись на одно колено, он произнес, -Здравствуй моя Матрона, - и из-под бровей разглядывая Халесс, тщетно пытавшуюся подавить ползущую на лицо улыбку. От этого коварного юноши не ускользнуло, чье место заняла Халесс, но его больше интересовало, когда она избавилась от их сестры. Поднявшись, он встал в стороне от трона, приняв бесчувственный вид, чтобы не выдать своей раздраженности от этого собрания. Его узкие бедра и широкие, натренированные плечи, как и все его идеально сложенное для мужчины тело, было объектом немалого внимания женщин-дроу, которое он порой и сам был не прочь удовлетворить.
Сквозь свою бесстрастность он услышал голос Дрисинилы, но звуки ему показались незнакомыми. Он знал, что Верховная Мать моментами не сдерживает гнева, растрачиваясь до крика, но на этот раз ее голос можно было охарактеризовать, как ломано спокойный.
-Как только к нам присоединится оружейник, вы услышите, что поведала мне Ллос.
Ренегар не мог не заинтересоваться этими словами, особенно когда заметил, как Халесс сдвинула идеально очерченные дуги бровей. Слова Матроны шли в разрез с традициями, и молодому принцу не надо было читать мысли Верховной жрицы, чтобы понять эту единственно заметную реакцию. Дрисинила ставила Ренегара, оружейника и Халесс, как равных, во время их разговора, но, по мнению жрицы, этого не должно было быть.
Раздражение Халесс после прерванной молитвы лишь увеличилась, а нападение на стражника, которого она едва не убила, ничуть ее не разрядило.
Третьего сына не удивил обращенный на него взгляд жрицы, которая с некоторой антипатией смотрела на родного брата, но не нашел другой причины, кроме как выпавшее сегодня право узнать волю Ллос вторым.
Его сестра умела держать себя в руках только в единственных местах, где она не считала нужным давать волю эмоциям, как в комнатах с присутствием Верховной Матери и молельных чертогах, потому мимолетное чувство раздражения не отразилось на лице Халесс.
Дрисинила горделиво восседала на троне, расправив плечи, в этот момент она не выглядела безумной, заинтриговано наблюдая за обменивающимися взглядами детей, но вошедший Рай'гидрон Мелам отвлек ее от этого занятия.

2. Задание.

Ренегар безучастно слушал речь своей Матроны, но ее ровный, моментами подрагивающий голос с редким оттенком гнева, нельзя было сказать, что вселял уверенности. Хотя Дрисинила прилагала немало усилий, чтобы зажечь огонь в своих детях, но непостоянство ее настроения рушило все планы.
-Рай'гидрон, мой старший сын, второй оружейник в городе, Ты и Ренегар будете сопровождать Халесс и беспрекословно ей подчиняться, – начала она, но последняя фраза не радовала третьего сына.
-Если она прикажет прыгнуть в Абис, вы прыгните! – сказала Дрисинила, всматриваясь в лица своих детей, но никто не выдал своих чувств. Ренегар не снимал своей маски, но он знал, что скорее убьет свою сестру, нежели покончит с собой. Третий сын, как его брат и сестра продолжали ждать, когда Верховная Мать назовет им цель поручения, ведь раньше их не собирали вместе, что значило дело на удивление опасное, но имеющее большое значение для Дома Мелам.
-Вы должны решить проблему нехватки воды и уничтожить отступников, поклоняющихся Вайаруну. Это принесет нам благосклонность Ллос и главенство над городом, – казалось только голос говорил о пожирающем ее безумие, но сама задача не была настолько безумной.
Ренегар, не разделяя хода мыслей Матроны, посмотрел на лицо Рай'гидрона, но что можно узнать по гладкому камню, ведь именно так выглядел оружейник сейчас. А уже давно захватившая Дрисинилу мысль о власти сделала ее слепой настолько, что она не заметила, какую глупость совершает, отправляя своих детей без элитных отрядов дома, одним уничтожить разросшуюся группу изгоев за последние полвека. Но если она пошлет такой заметный отряд, это не останется без огласки, а делить награду богини она ни с кем не хотела.
-Проход есть на нижних уровнях, вы не увидите его, в отличие от последователей Бога в Маске, - молодой принц заметил, как Дрисинила испытала омерзение при упоминании о сопернике Ллос, - но обратите внимание, как двое темных эльфов будут осматривать правую стену пещеры, когда Огненный кубок почти потухнет. А сейчас идите, но ты Халесс останься, – даже в безумие, она владела своим телом, но не голосом. – И снарядите ящеров с недельной провизией, возможно, она вам понадобится.
Ренегар развернулся, не смотря на оружейника. Он думал о других возможностях послужить Ллос, пока не вышел из приемного зала, как его посетила мысль – «Интересно, а что думает об этом Рай'гидрон? Умрет ли он за Паучью Королеву или Матрону?»
Как только они вышли, оружейник бросил на него взгляд. - В их игре мы всего лишь гоблины, чуть ценнее, чем пушечное мясо. Над приказами не долго раздумывай, но и не бездумно повинуйся, брат. Это мой совет, так ты дольше проживешь, – сказав это Рай'гидрон, направился за ящерами, оставив позаботиться о припасах Ренегару.
Молодой принц проследил взглядом за удаляющимся первым сыном, увидев, как старший брат ловко вытащил два метательных кинжала, проверяя свою скорость и ловкость рук. Эти кинжалы возвращались к владельцу в руку, когда достигали цели. Их Рай'гидрон заслужил во время проверки Ллос, которую устраивает богиня повзрослевшим дроу.
«Да уж, пушечное мясо… - подумал Ренегар, направившись набивать седельные торбы сухим пайком, - хорошее сравнение. Каждый мужчина в этом проклятом городе не может перечить женщине! Как бы я хотел, чтобы эти женщины поняли, что некоторые мужчины способны дать им отпор», - думал он по пути в хранилища, но не стал дальше продолжать забивать свою голову подобными еретическими мыслями. Зачарованные сюрикены были при нем, и они не единожды спасали ему жизнь, а жрицы не были неуязвимыми.
***
Халесс вышла из приемного зала в глубокой задумчивости, но продолжалось это не долго. «Верхние уровни, нижние уровни, портальные двери…» - в этом было нечто интересное, но не для того, чтобы долго над этим задумываться. Большее значение представляло предупреждение Дрисинилы о Ренегаре, этому своенравному юноше было предоставлено слишком много свободы, из-за чего он мог поступить в разрез с приказом Халесс. Жрицу это предупреждение не смутило и не насторожило, ведь своенравнее своих братьев была она сама.
Одежды ее были одинаково хорошо предназначены для молитв, встреч и путешествий, но в первую очередь для служения Ллос. Халесс любила играть в традиции, но и сама не знала, где кончалась игра, а где начиналась жизнь. И все это потому, что вся жизнь жрицы и была игрой, но только со стороны победителей. Посетив свои покои, чтобы быстро сменить длинное элегантное одеяние Верховной служительницы Ллос на среднюю адамантовую кольчугу и плащ пивафи, она остановилась. В ее одежде не было нескольких важных деталей – узких клинков с рунами Паучьей Королевы, которые она спрятала за голенища мягких сапожек. Уже собираясь уйти, она задержала свой взгляд на великолепной плоскоголовой булаве, раздумывая, имеет ли смысл брать такое тяжелое оружие, но пояс кольчуги пустовал и мысль «Лишним не будет» разрешила ее вопрос. Диск с руной богини и подобные браслеты на узких запястьях дроу были с ней на протяжении всего дня, потому брать с собой чего-то еще она не стала, предоставляя эту привилегию братьям.
Больше всего сказанного в приемном зале ее заинтриговало путешествие с братьями, которых она знала по способностям, а не по характерам. Просто раньше они ее не интересовали. Во время пути, когда она спускалась по лестнице во двор, к уже приготовленным ящерам, Верховная жрица пыталась совместить отложенные в памяти заметки о поведение будущих спутников с мнением об их таланте выживания, а точнее о даре изящного и незаметного убийства.
***
Рай'гидрон уже стоял рядом с оседланными ящерами, когда Ренегар увидел его, леветируя с шестью торбами с широкого балкона во двор. Лицо второго оружейника было как всегда спокойно и неподвижно, но в его позе чувствовалось нетерпение от ожидания младшего брата.
Во дворе бегали вопящие от боли гоблины, которых для увеселения бил кнутом надсмотрщик-дроу, но никто не обращал внимания на страдания гоблинов. Всем было безразлично умрут они или нет, так как они плодились подобно крысам, порой заставляя задумываться кто из них умнее: крыса или гоблин?
Пронесшийся рядом с Ренегаром кричащий гоблин, быстро бегущий выполнять очередное поручение, уже мертвым упал, зажимая горло. Молодой принц не обратил на него внимания, продолжая идти к оружейнику. Он видел, как надсмотрщик, узнав благородного члена дома, проткнул шею раба острым наконечником на кнуте.
Наконец, свалив с себя тяжесть рядом с первым ящером, он посмотрел в глаза Рай'гидрона, который спросил. - Готов? – Ренегар счел за лучшее не отвечать, но мысли о путешествии с Халесс вновь вернули его к недавним рассуждениям о женщинах в темном мире дроу.
Первый сын еще некоторое время продолжал смотреть на Ренегара, приторачивающего к седлу две седельные сумки, прежде чем последовать его примеру. Молчаливость младшего брата настораживала его, ведь Ренегар не был таким скрытным, когда он тренировал его.
Закончив с ящерами и провизией, они стали ждать Верховную жрицу. У каждого из них вертелась самая невероятная догадка, почему Мать Дрисинила попросила остаться Халесс в приемном зале, но братья не хотели делиться своими мыслями даже между собой. Они оба в молчание ждали сестру под дикие крики гоблинов, пока беззвучное напряжение между ними не исчезло, когда на балконе появилась знакомая фигура.
Молодой принц скрестил руки на груди, скрывая свое раздражение от того, что ему предстоит долгое путешествие с родственниками, но не мог не заметить брезгливого выражения на красивом лице Халесс. Он видел, как она виртуозно пролевитировала с балкона, но его взгляд привлек выставленный на обозрение змееголовый хлыст.
Коснувшись каблуками камня двора, Халесс сладко подумала, что под ее дивной маской темной эльфийки скрыт острый разум Верховной жрицы богини Хаоса. Быстро откинув эту мысль, она осторожно пропустила мимо маленького паучка с узором креста на брюшке, без эмоций отмахнувшись бичом от нерасторопного гоблина. Ни тихий вскрик слуги, ни шипение змей не вывели ее из легкой задумчивости при виде братьев, и она неторопливо зашагала по направлению к ним.
На ходу убрав змееголовый хлыст под складки волшебного плаща, она несколько раз напомнила себе, что это оружие желательно пореже вынимать в обществе родных. Вторая дочь легко могла обуздать свои эмоции, но если что-то было угодно Ллос, она спешила это исполнить.
Раздражение Ренегара возросло, но он продолжал это скрывать. Ему поскорее хотелось покончить с поручением Матроны и в то же время никогда на него не отправиться, ведь оно вело на прямую тропу в объятия смерти, хотя при удачном моменте этого можно избежать.
Оба брата кивнули на приветствия Халесс, запрыгнув в седла, но они не пропустили каким странным, выразительным взглядом она окинула их. Ренегар перевел взор с оружейника, а после на сестру, которая молча вскочила в седло. Он ненавидел быть в неведение или даже частице неведения, но Халесс уверенно направила ящера к воротам, заставив его и старшего брата догонять ее. Опустившая края капюшона почти до глаз, Верховная жрица, намотала поводья на запястье, коснувшись пальцами диска Ллос.
Молодой принц, догнав сестру, не придал значения тому, что она медитировала, явно надолго замолчав. В наглости Ренегару никогда не надо было уступать, особенно в отношении сильного пола – женщин, потому он спросил,
-И куда же мы направляемся на самом деле? Матрона не зря тебя оставила на еще одну короткую беседу.
Рай'гидрон до того ехавший с Халесс по правую руку и внимательно следящий за всем и всеми на их пути к ближайшей стене конусообразной пещеры, слегка наклонился вперед в седле. Вопрос младшего брата не ускользнул от его чутких ушей. Ренегар явно еще не получал трепки за подобную дерзость в обращение к женщине.
Оружейник молча посмотрел на сестру, но Халесс задумчиво смотрела в глубокую пропасть, на дно которой несли их ящеры по стене. Она не подала виду, что вообще слышала своих спутников, продолжая спуск вниз. Рай'гидрон выпрямился в седле, когда не услышал приказа от сестры и одним движением губ подсказал брату. - Веди себя поаккуратнее. – Как бы в подтверждение его слов, пальцы жрицы пробежались по эбеновой рукояти змееголового хлыста, но дроу не стала использовать бич. Этот жест заставил Ренегара напрячься, но мечтательное выражение на лице Халесс странно изменилось, точно она сменила сам объект мечтаний. Он не успел поразмыслить над очередной странностью женщин, как Халесс слабо фыркнув, ответила. - Туда, где нас нет.
Этот ход оказался действенным на молодого принца. Ренегар всегда гораздо труднее переносил неизвестность, нежели укусы змей, но он решил подождать более благоприятного момента, чтобы отплатить Верховной жрице.
Рай'гидрон и Ренегар заметили, что пока их путь соответствует словам Верховной Матери, но это все казалось слишком незамысловатым, чтобы в это поверить без опаски. Они, как и их сестра доверяли ровно столько Дрисиниле, чтобы сохранить свои жизни и не могли забыть о более могущественных двух Домах.
Особых препятствий за время их спуска не было, но оружейника и Халесс терзали неприятные предчувствия. Они не поделились своими мыслями, но Рай'гидрон не уставал удивляться, что они еще не встретили ни одной ловушки, засады или атаки из тени. Относительное спокойствие обернулось бесконечным напряжением и увеличенной настороженностью, что неосознанно перенял от них Ренегар.
Халесс редко была неосторожна, доверяя своим предчувствиям, потому вновь коснулась диска Паучьей Королевы, который отозвался пульсирующей внутри энергией. Оружейник же внешне был расслаблен, но любой бы поплатился жизнью, захотев проверить это. Он посмотрел на брата, остановив ящера следом за жрицей. До указанного Дрисинилой места осталось несколько уровней, но он не стал задавать вопросов, чтобы не отвлечь сестру. Рай'гидрон тихо воздал хвалу Ллос, на что услышал, как хмыкнул Ренегар. Оружейник положил руки на сабли, но младший брат в дерзости зашел слишком далеко, вынув катану.
Глаза старшего брата насмешливо сверкнули, он мог легко одолеть Ренегара в ближнем поединке, но младший брат благоразумно не напал на него. Молодой принц лишь смотрел на Рай'гидрона с непроницаемым лицом. Он был изумлен тем, что оружейник возносил хвалу богине. «И хотя только единственная Ллос имеет силу в этом мрачном мире, Подземелье, а он думает, что она откликнется на слова мужчины. Великий оружейник, который должен вознести хвалу оружию…».
Халесс окинула взглядом своих братьев в лучших традициях служительниц Ллос, после чего немного раздраженно излила порцию язвительности на тему их воинской не профессиональности, но оборвала себя на середине фразы. Ренегар, до того взбешенный мимолетным блеском в глазах оружейника, сжал рукоять катаны, но виду не подал. Слова Верховной жрицы оскорбили не только молодого принца, но и второго оружейника в городе, увы, разгневать Матрону смертью второй дочери они не решились.
Она вновь обратилась к медальону, решив позже напомнить братьям, что хотя все поединки и их дело, но вести себя подобно тупоголовым оркам непозволительно в подобной ситуации. Халесс закрыла глаза, сжав диск Паучьей Королевы в узких ладонях. По векам жрицы пробежала тень, и, открыв глаза, она с ужасающей ясностью увидела пространство перед собой. Ренегар насторожился, следя за действиями сестры, как и Рай'гидрон, но только по молодому принцу было видно, что он готов к бою.
Хватаясь за виски от сильной боли, Верховная жрица усилием воли заставила себя забыть о режущем чувстве, и взмахом руки с браслетом высветила Гаута из непроницаемой взглядом пустоты. Ллос редко давала столько силы, особенно просто так, но понимание того, что она видит вокруг себя астральный мешок со сложнейшей иллюзией, выход из которого закрывал молодой бихолдер, сильно заставило ее опасаться за свою жизнь. В это время Халесс не задумывалась над тем, как она попала в искаженное пространство потому, что гаут понял, что его обнаружили.
***
Скрытый мраком подземелья, который не рассеивали волшебные огни Чед Насада, темный эльф ждал сообщения своего шпиона. Верховой ящер под ним застыл по его приказу, только тепловое излучение от чешуйчатого тела отличало его от статуи. Имя темного эльфа знали немногие, он не любил шумихи вокруг себя, но Матронам из правящего совета было хорошо знакомо его часто ухмыляющееся лицо. Одежда его не отличалась от благородных дроу: волшебный плащ пивафи, рубаха с воздушными рукавами и отглаженным воротом, кожаная куртка по тренированной фигуре и высокие сапоги на мягкой подошве. Единственное в его внешности, что легко выделяло темного эльфа – сбритые с левой стороны белые волосы. Имя его было Зельвегер. Непосвященным оно ничего не могло сказать, но осведомленным хорошим знакомым оно не переставало напоминать о том, с кем они имеют дело, даже если это глава дома Насадра. Зельвегер всегда был наемником, и уже довольно долго является главой разветвленной гильдии, которую создал. Члены этой гильдии никому не известны, они не отличаются от других темных эльфов, а шпионы гильдии входят в другие организации. Все эти удобства было трудно создать, но цена того стоила.
Он уже довольно долго ожидал шпиона, но всегда был терпелив и расчетлив. Зельвегер не любил недооценивать противника, не смотря на его ступень в социальной лестнице, но не по этой причине он лично решил исполнить задание. Наемник предпочитал сам заманивать самую ценную добычу в магические ловушки, которые другим не доверял. Устроил все это он не по приказу Верховной Матери Аунрае, уже довольно долго беспокоящуюся из-за нарастающего напряжения среди членов совета, а потому, что он хотел измотать отпрысков Дрисинилы Мелам, чтобы они не помешали осуществлению его плана.
Зельвегер обернулся, услышав приближение шпиона, на лице которого скользнуло подобие разочарования, что он не сумел подкрасться к главе гильдии. Наемника всегда забавляла подобная реакция, но он был главой не только потому, что создал ее, а из-за своей немалой опытности и завидным способностям.
Насмешливая улыбка растянула губы Зельвегера, когда шпион приблизился, но уже без какого-либо выражения на лице.
-Ну, ничего дружок, может в следующий раз у тебя обязательно получится, – по-доброму уколол он Лумеарда на языке жестов потому, как ценил шпиона, но услышал только, как тот хмыкнул.
-Давай к делу, – поторопил Зельвегер темного эльфа, считая, что для острот время не подходит.
-Они уже близко, как ты просил тебе передать, но довольно далеко, чтобы пока что не заметить нас, – ловко играя пальцами, на языке жестов ответил шпион.
-Отлично, возвращайся в тайную крепость и жди меня, – наемник проследил острым взглядом, как Лумеард, развернув юркого ящера, бесшумно удалялся, похожий на бесформенное тепловое пятно за волшебны плащом. Еще некоторое время глядя в сторону скрывшегося из его поля зрения шпиона, Зельвегер наклонившись к стене, установил магическую ловушку в расщелину в стене пещеры. Восьмигранную шкатулку, украшенную одним сапфировым паучком, на самом деле нельзя было назвать ловушкой, но запечатанное на поверхности шкатулки охранное заклинание ее сделало таковой. Заклятие заставляло активироваться шкатулку, когда неизвестные личности приближались к ней на расстояние в двести футов, а по донесению шпиона наемник был уверен, что они пройдут именно здесь.
Рассматривая восьмигранный предмет легко помещающейся на ладони, чтобы убедиться, что он выглядит естественно, образуя единство со стеной, Зельвегер развернул ящера. Слившись с тьмой и будучи практически не обнаруживаемым, он тихо удалялся, решив позже забрать дорогой магический артефакт.
***
Бихолдер молниеносно сорвался с места, пикирующим шаром метнувшись к жрице. Он пылал, как будто был объят феерическим огнем, позволяя Халесс лучше сконцентрироваться, но сам устроил завесу из разнообразных заклинаний своих вредных глазок.
Ящер под первым сыном, находящимся впереди по левую руку от Халесс, умер мгновенно. Заваливающаяся на бок рептилия чуть было не придавила оружейника, но он сумел быстро перерезать ремни, удерживающие его в седле. Только коснувшись твердой поверхности, он кинулся на перерез бихолдеру, нарушив атаку Гаута на жрицу. Его сабли вылетели из ножен, и, сверкая адамантином, вихрем устремились к левитирующему противнику. Хватающие пронырливые усики гауфа не позволили Рай'гидрону быстро приблизиться к монстру, чтобы острия его сабель могли хотя бы поцарапать его сферическое тело с серыми пятнами.
Быстро подоспевший на помощь оружейник, отвлек гаута, позволив Халесс выбросить перед собой ладони, с зажатым в них диском, и шепнуть магическое слово браслетам, чтобы отразить опасные атаки бихолдера.
Ренегар застыл на полпути, не шевелясь. Один из юрких глазьев шарообразного монстра парализовал его еще в начале боя, когда воин хотел напасть с фланга. У молодого принца казалось не осталось шанса на спасение в таком невыгодном положение.
Зеркальный щит, поставленный жрицей на оружейника, через секунду после того, как она сумела прийти в себя от первых отражений, вызвал в ней, несомненно, приятные мысли - «Гауту удивительно понравятся собственные заклинания».
Удовольствие от этой мысли исчезло, когда она заметила, как молния, разорвавшая зеркальную защиту, потускнев, ударила частицей заряда в Рай'гидрона. Он отшатнулся, не выронив сабель, но один оставшийся усик бихолдера оплел его за лодыжки, сбив с ног. Гаут надвигался сферическим телом, широко раскрыв большую клыкастую пасть, на отмахивающегося оружейника с плотно закрытыми глазами. Тело монстра уже кровоточило, но лишенное магии оружие темного эльфа мало помогало ему, особенно когда некоторые раны гаута начинали медленно затягиваться.
Глаза Халесс еще были затуманены следами магии, которой она прикрывала себя и братьев, но парящее существо любило играть в гляделки, что делало это развлечение небезопасным для них. В этом жрица продолжала убеждаться на личном и не самом приятном опыте. Неприятность заключалась в том, что ей, как и всем жителям подземелий, были прекрасно известны, каковы шансы убить гаута простому смертному. Они были маленькими, но Верховная жрица пообещала себе подумать на досуге над не менее волнительным вопросом – насколько дроу можно считать любыми смертными в подобной ситуации? Здесь был лишь один, но существенный минус – у гаута было много глаз, а у жрицы только две руки и один диск.
Стараясь не смотреть в сторону бихолдера в целях магической безопасности, она вновь перехватила диск Ллос между ладонями, образовав им и двумя браслетами магический треугольник. Жрица намеривалась шепнуть разрушающее заклинание, когда ящер под ней резко пошатнулся. Он с рвущей тело короткой агонией упал с приглушенным рыком, заставив Халесс пролеветировать вверх. Причиной хаотических сглазов послужил изуродованный центральный глаз гаута, который пронзила сабля Рай'гидрона. Гаут не остался слепым, но это разъярило бихолдера, из-за чего он не прицельно нападал и защищался.
Только вторая дочь зависла в безопасности, ее левое запястье вспыхнуло резкой болью. Жрица механически прижала руку к себе, выдав одно из слов, которое обычно не произносят, но сразу принялась за следующее заклинание. Она бы никогда им не воспользовалась, но ситуация была подходящая, причем оружейник начал уставать. Коснувшись мысками твердой поверхности, она начала творить заклинание.
Ренегар не способный шевельнуться, наблюдал за старшим братом и сестрой. Он с нетерпением ждал, когда парализация отпустит его, но уже начал отчаиваться. Сверкающие молнии иногда ударяли в него, но это только подстегивало молодого воина. Различая слова заклинания, он мысленно рассмеялся, отстегивая ремни седла. Рассеивающее заклинание Халесс, окутавшее золотыми блестками в полупрозрачном белом тумане стряхнуло с него парализующие чары.
Необычный туман быстро рассеивался, обнажив, что глаза на стебле гауфа не действуют, но и защитные заклинания Верховной жрицы более не защищали их. Ренегар видел, как оружейник отсек оставшийся усик бихолдера. Издав рык, гауф пролевитировал выше над первым сыном в намерение воспользоваться способностями оставшихся глаз в безопасности, но Рай'гидрона интересовала его жизнь. Откатившись к открывшемуся выходу, он уже приготовился к броску обратно на материальный план, но краем глаза заметил, что Ренегар, наконец, присоединился к нему вместе с Халесс.
Жрица держала занесенную булаву, когда бегом приближалась к бихолдеру, но младший брат опередил ее. Единственный оставшийся ящер молодого принца, трусливо жался к стене. Ренегар вместе с Рай'гидроном виртуозно атаковали гаута, окончательно взяв его в кольцо, когда присоединилась сестра. Бихолдер пытался вырваться, но с каждым точным ударом стебли с глазами падали вниз, обрызгивая темных эльфов странной красной вязкой жидкостью. Последняя попытка гаута остаться в живых, проломив защиту Ренегара, в некотором смысле удалась. Молодой принц, отклонившись корпусом назад, перенес вес на левую ногу, приседая, позволив инерции бихолдера пронестись над ним, но, извернувшись, вонзил катану в шарообразного монстра до самой гарды. Мертвая туша гаута пролетала над Ренегаром, вырвав из его рук двуручный клинок.
Халесс и оружейник проследили за маневром младшего брата, каждый, про себя отметив его грациозность и тактичность. Жрица же не долго разглядывала брата, она была поглощена тем, как она выглядела, но вскоре раны напомнили ей, о чем необходимо позаботится.
Не обращая внимания на болезненные ощущения подпаленной молниями кожи на всем теле, Ренегар осторожно поднялся. Испачканный с ног до головы вязкой кровью, еще стекающей с него медленными большими каплями, он подошел к телу бихолдера, выдернув меч. Откидывая слипшуюся челку назад, теперь уже не белую, он повернулся лицом к арке, покрытой рунами, когда глаза Рай'гидрона и Халесс приобрели неожиданное удивленное выражение.
Словно сговорившись, все трое прыгнули в арку, потому что в противоположном углу астрального мешка из золотого свечения материализовался еще один гаут. Падая в пропасть без верховых ящеров, они не кричали, меньше чем через минуту замедлив свое падение врожденной левитацией.
Паря вниз, Халесс разглядывала огромную дорожку, которая могла их привести к таверне, где они смогут залечить раны и вновь приобрести все необходимое.
-Вы двое слепы, как людишки, – прошипела она, оглянувшись на своих братьев. – Не заметили ловушки, а ты, Рай'гидрон, опозорил Дом Мелам!
Ренегар не мог так спокойно снести оскорбление сестры, как старший брат, особенно немного зная о людях, живущих на поверхности. Его глаза пылали гневом, но это не помешало ему бросить в спину Халесс оскорбление, даже не боясь змееголового хлыста.
-Ты так же умна и красива, как пьяный гоблин, сестрица, и отлично знаешь, что там была магическая ловушка!
Верховная жрица рассмеялась на слова брата, но ее лицо не искрилось весельем. - Возможно и была, но наверное она слишком быстро сработала, чтобы я ее сумела обнаружить. И Ренегар, - она грациозным движением запустила руку под складки пивафи, - тебе не стоит испытывать мою благосклонность, - монотонным голосом пригрозила Халесс, держа руку на эбеновой рукояти, - мы еще в городе, а ты довольно сильно ранен.
Оружейника не интересовала перебранка между младшим братом и сестрой, но эта компания против слуг Вайаруна могла принести ему еще более славы, потому он крепко схватил за шиворот молодого принца. Выкрутив Ренегару кисти рук, он не менее пристально смотрел в глаза брату, чем его противник, не обращая внимания на ноющую боль после сражения с гаутом.
Леветируя вниз вдвоем, третий сын, не особо сильно сопротивляясь, выслушал, что нашептал ему оружейник. Он впервые так сильно дерзил женщине и был немало удивлен, что шипящие головы змей под накинутым на плечи сестре плащом еще не впились ему острыми клыками. Ренегар неплохо поразвлекся, выплеснув на Халесс свою злость, но молниеносный оружейник, скрутивший его подобно десятилетнего мальчишку-дроу, вновь разжег в нем огонь скрытой внутри ненависти.
-Я вижу пожирающее тебя изнутри чувство, далнинук, но не позволю тебе проявлять волю. Потому дам тебе еще один совет – почаще оглядывайся назад, – посоветовал Рай'гидрон не для того, чтобы предупредить Ренегара, а скорее, чтобы наоборот ему было проще избавиться от незнающего свое место младшего брата, если тот не прекратит оскорблять Верховную жрицу Ллос.
Халесс почти не прислушивалась к тихому шепоту братьев. Она была наслышана о втором оружейнике, и по тому, что она знала, Рай'гидрон должен был понимать, какой высоты он достигнет в этом предприятии, как и весь третий дом. Жрица в столкновение с гаутом была слегка ранена, в отличие от спутников, но не это оказалось причиной, по которой она не ответила на оскорбление Ренегара. Просто ей надоело говорить, и она замолчала, предоставив оружейнику во всем разобраться, ведь она уже придумала, как преподать урок вежливости младшему брату.

[Alian Le'Loss >>>]

Утру нос Сальваторе А вот теперь про эльфа в Мензоберранзане.

Гильдия проводников.

Непроглядная тьма вдруг предстала перед темно-зелеными глазами эльфа, когда из Неизвестного, освещенного ярким светом, Ао переместил его назад в Сембию. Во всяком случае, эльф надеялся, что он именно в Сембии.
Давящая тишина обрушилась на Джассина, изредка прерываемая шумом извергающейся горячей воды из гейзеров. Влажный воздух был так насыщен водяными парами, что эльф тут же взмок, а одежда прилипла к стройному натренированному телу. Туман над испещренной высокими буграми каменистой поверхностью пещеры можно было поймать чуть ли не руками. Именно теперь воин понял, что он находится не близ богатого города Ордулина.
Ростом Джассин был пять футов и семь дюймов. Длинные медного оттенка волосы, спадающие на спину, покрылись капельками теплой воды, загорелая кожа увлажнилась, а татуировку на лопатке – сломанную над черной слезинкой стрелу - скрывала одежда. Красно-черные одежды: камзол, под ним рубаха, узкие штаны, кожаный пояс с бляхой с изображением стрелы на фоне солнца, сапоги с отворотами на мягкой подошве. Длинный черный плащ отяжелел от пропитавшей его влаги.
Первой мыслью, которая посетила эльфа, стал ужас о том, что Единый ослепил его, и больше он никогда не увидит ни сияние звезд, ни света Солнца, ни бледного диска Луны. Джассин никак не желал смириться с ролью увечного и попытался успокоиться. Глаза все еще щипало, и он надеялся, что вызванная божественным светом слепота вскоре пройдет.
Звук жвал насекомых и потревоженного песка, перемешанного с мелкими камешками, насторожили воина. Осознание того, где он находится, поразило Джассина, как молния поражает еретика.
Радужки зеленых глаз окрасило красное пламя инфразения, и тьма Подземелья расступилась. Мир предстал в тепловом спектре.
Два драука с флангов подбирались к эльфу, у одного из них в руке был зачарованный меч. Сверху на воина смотрели восемь глаз гигантского паука. Кокон, подвешенный на потолке пещеры, подрагивал. Внутри паучьих яиц бились лапками паучата, которые ворвутся в жизнь с минуты на минуту. Гигантский паук чавкнул жвалами и стал спускаться по толстой нити паутины вниз прямо на стоящего посреди логовища драуков эльфа.
Джассин быстро оценил ситуацию и выхватил длинный меч. Красное свечение зачарованного клинка подрагивало, словно сам меч желал сейчас отведать крови раздувшихся тел проклятых отступников дроу.
- Гореть вам в Абиссе! – прошипел эльф и принял боевую стойку. Внимание воина привлек слабый шум у него над головой. В начале он заметил прикрепленные к потолку в углу пещеры яйца, а затем спускающуюся на него паучиху. Удивление промелькнуло в глазах эльфа, и он быстро отскочил в сторону. Паучья тварь прыгнула на эльфа сверху, но ловкий воин переместился и избежал должного стать для него неожиданным нападения. Кошмарное создание приземлилось там, где он только что стоял. Угрожающе передернув мощными клыками, паук быстро и бесшумно заспешил к эльфу, перебирая лапами. Джассин про себя взмолился Шеварашу, чтоб мерзкие твари не избежали гнева его меча, и кинулся на паука. Драуки были уже близко. Для них воин приготовил не менее страшную кару.
Эльф прыгнул влево и вперед, чтобы оказаться сбоку от паука и нанес сокрушительный удар сверху вниз. Паук среагировал незамедлительно и молниеносно развернулся к эльфу мордой. Сияющее лезвие отсекло часть передней лапы плетущего сети создания и, вспыхнувшее пламенем, вонзилось в голову ужаса паутины. Три глаза паука лопнули, и темная жижа растеклась по хитиновому панцирю. Эльф отпрыгнул от агонизирующего, но все еще живого восьмилапого убийцы. Магический огонь опалил рану твари. Зачарованный меч был в желтоватой крови насекомого, которая спеклась в охватившем клинок пламени. Темно-серый прах слетел на каменный пол пещеры.
Паук на последних минутах жизни прыгнул на эльфа. За спиной Джассина засиял белый свет. Шевараш откликнулся на молитву его верного последователя.
На секунду ослепленные драуки застыли, закрывая руками отвратительные обрюзгшие лица.
Закаленный в боях эльф по наитию выставил перед собой меч. Паук издал что-то отдаленно похожее на железный скрежет, когда лезвие вонзилось в мягкое брюхо. Уже мертвый, с подрагивающими лапками, паук завалил Джассина навзничь. Воин крепче сжал рукоять меча и рухнул на каменный пол. Тяжелая туша паука придавила его, но он нашел в себе силы и выбрался из-под тела насекомого. Кровь твари запачкала камзол и штаны эльфа, но сейчас франтоватому эльфу было не до внешнего вида одежды.
Пока Джассин выдергивал меч из трупа паука, один из драуков подобрался к нему сзади. Копье было нацелено в спину эльфу, но неожиданно волна огня пронеслась под паучьими лапами проклятых Ллос существ. Эльф, зажав кусочек серы и алмазный порошок в руках, прочел заученное им заклинание. Огненная волна скатилась с него, как вылитая из ведра вода, не причинив Джассину вреда. Огненный шар разошелся во все стороны и еще два круга тут же последовали за первым, как это бывает на потревоженной глади воды. Выжженный ровный круг остался на земле. Там где прошел магический огонь, раскалившиеся камни зашипели, когда водяной пар коснулся их.
Заклинание не слишком повредило драукам. Сопротивление волшебству позволило им не сгореть в магическом огне, разве что, опалив мех на паучьих телах. Копье ближайшего из паучьих воинов проткнуло воздух, где только что стоял эльф. Джассин бросился к волшебному дару Шевараша. Он вернул меч в ножны, и наложил стрелу на тетиву короткого лука. В этот момент его сбил с ног удар лапы взобравшегося на невысокий холм драука. Эльф вскрикнул от боли, его глаз лопнул от сильного удара по лицу. Он скатился с каменной возвышенности вниз. Боль занимала все его сознание, но внутренний голос настаивал, чтоб он поднялся и продолжал бой. Око словно жгло и это ощущение не покидало его. Джассин кое-как претерпевая жуткую боль, и едва не теряя сознание, встал на колени. Тяжело раненный, он не мог продолжать борьбу. Кровавая пена стекала по щеке. Воин закрепил короткий лук в колчане и, хлопнув в ладоши, перенесся из проклятого места. Он с трудом сконцентрировался на воображаемом пространстве. Когда в магическом вихре эльф исчез, он и сам не знал, куда его перенесло. Силы покинули воина. Он потерял сознание. Джассин так и не понял, что его рука чуть ниже локтя застряла в камне одной из пещер Подземелья…

Подземелье начнет ломать волю любого, кто хоть раз побывает в нем. Если ты силен духом, оно попробует изувечить твое тело. В Андердарке выживают только лучшие, но в этот день Джассину улыбнулась Тимора. Потерявший сознание, раненный эльф должен был стать добычей жителей Андердарка, но не успела какая-нибудь из тварей унюхать запах капающей из глаза крови, как на застрявшего в камне эльфа наткнулся отряд дроу. К счастью ли или наоборот, но высланный вперед разведчик из гильдии проводников не стал стрелять в раненого светлого эльфа.
Воин-дроу подошел ближе, держа Поверхностного под прицелом ручного арбалета. Он рассмотрел, что эльф не только ранен, но и попал в ловушку. Темный эльф не разбирался в Поверхностных собратьях, они все для него были на одно лицо. Лесной эльф был без сознания. Воин-дроу вытащил кинжал, собираясь перерезать светлому глотку, но его остановила рука главы отряда. Темные эльфы обменялись злобными взглядами.
- Кого ты нашел, Акх? – спросил на языке жестов Тха’рлал, и незаметно для противника потянулся за дротиками в маленьком футляре на поясе.
- Darthiir, - холодно отозвался Акх так же на языке жестов и презрительно скривился при взгляде на поверхностного эльфа.
- Хороший улов, - похвалил его Тха’рлал, похлопав по спине воина. В этом дружеском жесте не было и половины тех чувств, которые вкладывают люди или светлые эльфы. Точное движение и отравленный дротик засел в шее Акха. Воин-дроу повалился лицом на землю. Яд быстро растекся по жилам. Акх мучался не так долго, как убитые вчера крюкены.
Тха’рлал присел на корточки перед Джассином и за волосы поднял его голову, чтобы взглянуть в лицо воину. Дроу ухмыльнулся при виде раны поверхностного.
Отряд Тха’рлал оставил достаточно далеко, чтобы никто не заметил его предательства.
«Что же ты тут делаешь один», - подумал темный эльф, осматривая трофейный меч. Он собрал все ценное с тела Акха и теперь ждал, когда остальные догонят его.
- Что произошло? – спросила подошедшая к Тха’рлалу Верховная Жрица. Остальные воины-дроу заняли охранные позиции. Темные эльфы почти слились с тьмой Андердарка в плащах пивафи. Жрица в великолепном адамантовом доспехе и с булавой в руке выглядела властно и смертоносно. Тонкие дуги бровей изогнулись в немом вопросе, но яростный взгляд, адресованный Тха’рлалу давал понять, что ей и без того все известно.
- Этот Wael убил Акха, - быстро замелькали пальцы Тха’рлала.
- Тогда почему ты его не убил? – зло спросила Серреена.
- Он и так покойник… и при нем множество артефактов, - Тха’рлал показал сияющий красным огнем волшебный длинный меч. Серреена прикрыла глаза, когда Тха’рлал вытащил сияющий клинок. Она перестроила глаза и смогла рассмотреть великолепно сработанный меч. Гравировка на клинке изображала охотящегося медведя. Непривычная картина бросалась в глаза темным эльфам.
- Забери все и убей ублюдка, - велела Верховная Жрица. Ее прекрасное лицо исказила ненависть к Darthiir-у.
- Подожди Серреена, - сказал Тха’рлал, пока жрица не отвернулась от него. – Мы должны оставить его в живых. Он расскажет, как здесь очутился, где раздобыл магическое оружие и куда направились его сообщники.
- Должны? – обозлилась Серреена и ударила Тха’рлала по лицу. Стоящие на стреме воины-дроу скрыли улыбки, но Тха’рлал заметил их веселье. Эта стервозная тварь оскорбила его при всех! Как только представится случай, он непременно убьет ее. Она сдохнет так же, как Акх.
- Прости меня Жрица, - спохватился извиниться Тха’рлал, и поклонился Серреене.

Освобождение Джассина было не из приятных. Тха’рлал отрубил эльфу руку. Darthiir вскрикнул и снова потерял сознание. Кровь брызнула потоком на камень, и жрице едва удалось спасти из объятий смерти лесного собрата. Она исцелила его раны, взмолившись к Ллос. Серреена пользовалось благосклонностью Паучьей Королевы, и фокус с излечением глаза, и восстановлением руки для нее не был таким уж сложным. Причина, по которой она исцелила не только глаз, но и вернула руку лесному эльфу – желание принести его в жертву Ллос. Владычица Демонической Паутины с большей охотой принимает в дар красивых особей. И не часто встретишь в Андердарке еще живого лесного эльфа, что уже интересно.

- Очнись! – ударила плетью Серреена пленного воина. Лучшего метода, привести в сознание Поверхностного собрата, жрица не придумала. – Ты понимаешь меня, тварь? – зло зашипела она и еще раз обрушила змееголовый хлыст на Джассина. Эльф потерял много крови и оттого чувствовал слабость во всем теле. Змеи впились в тело незащищенного доспехом воина, парализуя. Джассин успел порадоваться, что он снова может видеть двумя глазами и чувствовать обе руки. О застрявшей в камне руке, которую ему вдобавок еще и отрубили, эльф не помнил. Это к счастью, иначе бы он не только метал гневные взгляды и вырывался от удерживающих его за руки воинов-дроу.
Эльф напряг мускулы и ловко высвободился из хватки темных эльфов. Он сбил с ног Верховную Жрицу, но Джассина отрезвил кулак Тха’рлала. Эльф ухнул и повалился на спину. Уже распластавшись на земле, он понял, чей удар едва не сломал ему нос. Джассина стали бить ногами воины-дроу, которые удерживали его, но властный голос женщины приказал им остановиться. Джассин ни слова не знал на наречии темных эльфов, а все его проклятия на эльфийском так же остались не понятыми.
- Помойная гоблиниха! – в последний раз выкрикнул эльф. Тха’рлал приказал расступиться. Один из воинов-дроу попробовал угостить пленника последним ударом, но Джассин откатился и сапог темного эльфа пнул воздух.
Серреена жестом отдала приказ Тха’рлалу, чтобы он занялся пленником, а сама, поджав ноги, присела на земле. Она бесстрастно наблюдала за действиями воина-дроу. Как бы женщина не скрывала своей злости, было ясно, в живых она Джассина не оставит.
Тха’рлал и двое других дроу поставили на ноги эльфа. Никто из них не владел Всеобщим или наречием Поверхностных эльфов, потому воину-дроу пришлось заговорить с пленником на гоблинском. Ругательства на языке презренных существ четко указывало на знание Поверхностным этого бедного языка.
- Где ты добыл волшебное оружие? – потребовал темный эльф.
- Катись в Бездну! – выплюнул Джассин на гоблинском.
Воины-дроу, прислушивающиеся к разговору, подавили смешки. Тха’рлал угостил эльфа ударом кулака под дых.
- Еще раз спрашиваю, откуда у тебя этот лук и почему никто из нас не может до него дотронуться?
Джассин болезненно скривился и отдышался прежде, чем сумел заговорить вновь.
- Это лук вашего убийцы, - ухмыльнувшись, сказал воин.
Серреена и Тха’рлал переглянулись, и воин-дроу наградил эльфа еще одним ударом кулака. На этот раз удар пришелся в живот. Джассин согнулся, но удерживающие его воины-дроу заставили эльфа выпрямиться.
- Что ты несешь? – рыкнул Тха’рлал.
- Стоп! – воскликнула жрица, поднимаясь с каменного пола пещеры.
Тха’рлал обернулся. Пальцы Серреены замелькали на языке жестов. Точный удар локтем и Джассин потерял сознание.

- Учти Тха’рлал, тебя будет ждать такая же участь, если ты еще раз ошибешься.
Темный эльф кивнул, а про себя уже решил, когда всадит кинжал в спину этой надменной женщине. Все оружие светлого эльфа они забрали с собой, включая волшебный рюкзак, в котором нашли еще несколько заколдованных артефактов. Тха’рлал остался внешне холоден и ничем не выказал своего недовольства словами жрицы.
- Как считаешь, за сколько дней darthiir сдохнет? – спросил его Валимаоиз на языке жестов. Оба мужчины шли впереди отряда и внимательно осматривали не только туннель, но и следили друг за другом.
- Дня два, - ответил воин, и кинул быстрый взгляд на нового напарника.
Серреена приказала связать и оставить пленника в диком Подземелье. Жрица была раздраженна и испуганна чем-то. Объяснила она это, будто они и так задержались и давно уже должны были прибыть в Мензоберранзан. Пленник отвлекал бы их, но причина была в ином и Тха’рлал мог только строить догадки. Серреена побоялась рассказать мужчинам о том, что почувствовала, когда произносила молитву Ллос и увидела яркую вспышку. Вместо привычного эффекта подчиняющего заклинания возникла яркая звезда с ассиметричными лучами.
Они не оставили Джассину ни воды, ни еды. Тха’рлал подумал, что у Поверхностного будет отличный повод доказать себе, какой из него воин. Если сумеет выжить в Андердарке, то он будет достоин звания убийцы дроу, которым Тха’рлал по ошибке поделился с эльфом. Пусть убивает подземных крыс, чтобы выжить. Мысли, услаждавшие Тха’рлала, подняли настроение темному эльфу.

Джассин очнулся связанным по рукам и ногам. Лук и стрелы темные эльфы оставили валяться, так и не сумев забрать их с собой. Эльф попытался выбраться из пут, но проклятые темные эльфы хорошо стянули узлы.
Джассин выкручивался и до крови разодрал кожу. Пока эльф пытался освободиться, его запах уловила одна из тварей Андердарка. Оно втянуло затхлый воздух и, бесшумно крадясь во тьме, направилось на охоту.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 19-02-2007, 13:51

[Alian Le'Loss >>>]

О Джассине.
Что мне делать с эльфом? Вы понимаете, что он не может выбраться живым из Андердарка? Это не возможно в его состоянии! Божественных вмешательств и без того было много. Не хочу создавать еще одного Дзирта До'Урдена или становиться Робертом Сальваторе. Но Джассин еще немного поживет... пускай помучается.

О Тха’рлале.
Как вам этот воин-дроу? Если кому-то хочется узнать, что с ним стало, попрошу хоть немного мне намекнуть. Это не прототип Джаралакса, так что не заблуждайтесь на его счет.

А вот отрывок из нашего с Варлоком Талиором захвата Мензоберранзана Пятым Домом Даирр.
Да-да, мы захватили Мензоберранзан пропустив три дома, и напали сразу на Бэрнов!!!))))
Самоубийцы, но главное город захватили)))

Уничтожение Бэрнов. Захват Мензоберранзана.
Эсвена зарычала, отбивая атаку воина. Ангельские девы погибли и теперь она и Ларикал были ближе всего к нападавшим. Созерцатели долго не продержались, сраженные острыми клинками. Ловкие мужчины-дроу точными ударами отсекли выросты с глазами молодым бихолдерам.

Анивал - трусливая гадюка, сбежала!
Четвертая сестра бросила короткий взгляд на Ларикал. Воспользовавшись тем, что Эсвена отвлеклась, темный эльф отсек змеиные головы ее хлысту. Испуганно отшатнувшись, женщина-дроу отступила. Жрице было некуда бежать, выход из храма был только один, а противник напирал. Бросив остатки хлыста в Ларикал, Эсвена бросилась к противоположной стене храма.
- Elg'caress! - крикнула Ларикал на Эсвену, но ничего не смогла сделать с трусливой сестрицей. К двоим воинам, бившимся с темной эльфийкой, присоединился еще один мужчина-дроу.
Получив удар в голову от Эсвены, Ларикал пошатнулась. Трое воинов, атаковавшие ее, воспользовались замешательством темной эльфийки.
- Xuat! - взвизгнула Ларикал. Волшебные клинки с легкостью вошли в незащищенное доспехом тело Жрицы.

Эсвена понимала, что слишком многие стали свидетелями ее поступка в Храме. Нервозно обшаривала полки женщина-дроу. Вот оно! Огненное масло! Истерически рассмеявшись, жрица схватила два пузырька и один за другим метнула в сражавшихся. Никто не должен остаться в живых. Никто!

Слишком занятые нападавшими, жрицы не спешили помешать третьей дочери Дома Даирр. Они сгорят все… Теперь третьей дочери.
Эсвена прикрыла платком рот и нос. Запах горелого мяса наполнил Храм. Дым и огонь стал униматься, по мере выгорания Огненного Масла. Еле дышащих, но еще живых Эсвена добила. Никто не выдаст ее секрет.

Анивал наблюдала, как Дом Бэрн вначале потрескался, а потом обрушился. Пыль поднялась до самой вершины пещеры. Стена волшебной паутины так и продолжала гореть, но огонь ей был ни почем. Она так и останется нетронутая ничем, на память… Матрона Даирр улыбнулось. Синистр защищал ее от нападавших, а так же она приказала охранять себя еще нескольким воинам Пятого Дома… Точнее теперь Четвертого.
Громфа, Матрона не чувствовала. Его мысли ей стали недоступны и Верховная Жрица Ллос рассудила, что он сдох под руинами собственного Дома. Это был конец битвы.
Увы и ах, Армию Черного Паука пришлось истребить до последнего ее члена. Какая верность. Анивал рассмеялась. Верность?! Но тут же мысли вернулись к Личу. Анивал взглянула на синистра. Неужели он думал она не заметит подмены?! Глупец. Подобрав арбалет, Матрона пристрелила любимую приживалку.
Голубой всполох и еще долго падали мерцающие пылинки в кровавую лужу. Синистр… она не простит Личу предательства. Все пошло не совсем так, как она планировала!

Далеко в Шиндилрине.
Лич поднял руку, произнося Слова Смерти, но изо рта вырвался лишь скрежет. Полуразложившаяся кожа на костях кусками отлетала…
«Не может быть! Эта тварь уничтожила вместилище!» - подумал Лич. Кости рухнули, рассыпавшись. Он так и не сумел одолеть отряды городской стражи.

Защитник Ауропол рассек очередному защитнику города грудь и пораженный смертью Лича, создал завесу тьмы и бросился к порталам.

После окончания боя.
В храме Анивал ждал погром. Ларикал Даирр была мертва...
Полным злости взглядом окатила она Эсвену и полулежащую Нафейру, которая вот-вот потеряет сознание. Матрона метнула статуэтку об стену.
Артемис еще не вернулся с докладом. Значит можно ожидать нападения от Второго, Третьего и Четвертого Домов, а они положили всю Армию Даирр в сражении с Бэрнами!
- Исцели ее, наконец! - закричала Анивал на Эсвену. Нафейра потеряла правый глаз, и если бы не удача, она бы была уже мертва, как и Брэганд Д'эрт, которые сделали это с ней.
- Не ори на меня! - попыталась воспротивиться Эсвена.
Щелчок и кнут оставил на красивом личике третьей сестры (теперь третьей) уродливый порез.
- Я пока еще Матрона! - надрывая голосовые связки, орала Анивал.
Лич и Бэрны мертвы! Ма'ра еще не вернулась! Магическое обнаружение не находит Энтрери! Алтарь расколот, а вы неповоротливые рофы отправили в Абисс всю Армию.

Анивал сжимая рукоять кнута, посмотрела на осколки разбитой в дребезги статуэтку.
- Я хочу видеть Араага и Геремиса! Немедля! Есть план, как выйти из этой ситуации... Пока еще, пока что... Ллос на нашей стороне, - сказала Анивал и заговорщицки взглянула на сестер.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 3-01-2007, 17:27

[Alian Le'Loss >>>]

Жуткое место

«Не упоминай имя Кайрика, ибо оно значит смерть»
Мудрые слова старого Мастера Меча
Джассин, избитый и израненный, посылал на всех известных ему языках темных эльфов в Девять Кругов Ада. Особенно длинно он бранился по-драконьи.
Промокшая одежда еще не успела высохнуть, грязь и пыль комками прилипала к влажной ткани.
«Чтоб вам глотнуть Стикса!» - мысленно пожелал эльф.
Дроу пересчитали ему все ребра, а синяки украсили красивое лицо воина. Изнеможенный после поражения в бою с драуками, Джассин тупо пытался ослабить путы. Все его попытки оканчивались новой волной боли и новыми отметинами. Разодранная грубыми веревками кожа причиняла муку, но воин подавлял желание закричать. Только не сейчас, когда он находится в столь беспомощном состоянии.
Он перестал пытаться вырваться и осмотрелся. Джассин сделал несколько глубоких вздохов, чтоб успокоиться и взглянуть на ситуацию под другим углом.
Руки его связаны от запястий до локтей и соединялись с путами на ногах. В этой неудобной позе он был вынужден сидеть, сложившись пополам. Даже если бы он нашел острый камень, то перетереть веревки удалось бы с трудом.
Взгляд Джассина упал на колчан в нескольких метрах от него. Кое-как подтягивая себя ногами, иногда даже подпрыгивая, воин добрался до оставленного темными эльфами стрелкового оружия.
Ловким пальцам ничто не мешало вытащить одну из стрел, хотя Джассину понадобилось время, чтоб удобнее примоститься у колчана.
Он облизал обсохшие губы и подцепил за оперение стрелу. Далее дело сноровки.
Воин вытащил стрелу и немного отполз от колчана, чтобы ничто не мешало ему. Опасаясь выронить древко, эльф осторожно перевернул его наконечником к себе. Орудуя стрелой, подобно кинжалом, он разрезал связывающую руки веревку. Небольшое усилие и снова свобода. Перерезать веревки на ногах не составило труда. Вскоре эльф поднялся с каменного пола. Он закрепил колчан у себя за спиной и наложил стрелу на тетиву короткого лука. Воин внимательно прислушивался к тихому эху, разносящемуся по Подземелью.
Джассин не знал ни где он, ни куда идти… Одно точно, не за темными эльфами. Голос внутри него подстрекал отомстить, но Джассин руководствовался здравым смыслом. Он отложил месть на потом. Когда он выберется из Андердарка, то потратит время на Поверхности, чтоб залечить раны и подготовиться. Только тогда он вернется и поквитается с темными эльфами.
Еретические мысли… Но он никогда и не собирался слепо слушаться приказам Шевараша. Джассину было что терять, даже с учетом украденных у него артефактов.
Но больше на его выбор повлияло то, что он предпочел бы заманить коварных дроу в ловушку, а не подобно благородному тигру нападать открыто.

Существо слеветировало вниз, покинув свое укрытие. Запах будущей добычи напомнил ему давние времена. Болотного цвета кожа собралась в складки вокруг клюва. Разве что демон смог бы принять это за злобную улыбку. Мощные щупальца, исходящие из его тела, встали на изготовку.
Кто бы не охотился сейчас на Джассина, он передумал нападать на эльфа в истинном обличии. Шаровидное тело удлинилось, верхнее щупальце разделилось и преобразовалось в руки, оставшиеся два нижних в ноги. Из шара вытянулась голова, и три глаза переехали на пока не принявшее форму лицо. Шаровидное тело сжималось, принимая человеческую форму. Перекошенная морда монстра приснилась бы только в кошмаре. Заметь болезненные преобразования какая-нибудь из солнечных эльфийских дев, упала бы в обморок, непременно став десертом к эльфу.
Один из трех золотистых глаз, которые до сего момента окружали клюв, закрылся. Ни одной складки не осталось вокруг третьего ока. Коричневые пятна на коже исчезали, как поблекшие веснушки, и взору предстал пока еще издали похожий на человека смуглый мужчина. Крюки у него вместо пальцев расщепились, и тварь не смогла подавить вырвавшийся гулкий хрип. Складки кожи разгладились.
Какое-то мгновение и в пещере стоит привлекательный мужчина лет тридцати. Черные волосы до плеч, золотой обруч придерживает челку, чтоб та не лезла в глаза. Легкий кожаный доспех украшают мелкие надписи на давно забытом языке. Ручной арбалет, некогда принадлежащий дроу, теперь верно служит амбициозному монстру. Меч в изрядно потертых ножнах, чью рукоять украшает изображение Кракена. Огневик на золотом обруче, вместо того чтобы сиять магическим светом, словно сгущает вокруг тьму и в так никогда не освещенном лучами солнца Подземелье.
После Времени Неприятностей многие, подобные ему, вернулись на Планы. Бараталут остался из-за желания тайно захватить для себя один из городов темных эльфов.
Простые черные одежды странника и плащ с капюшоном не удивили бы Джассина, повстречай эльф мужчину где-нибудь в не обжитых землях Фейруна, но только не в Андердарке.
Джассин услышал звук шагов. Эльф подумал, что ни одна подземная тварь не станет с таким шумом красться по тоннелям, а для дроу это было бы уж совсем непростительным изъяном. Воин отошел к выступающему из необработанной стены туннеля бугру, ставшему теперь его слабым прикрытием. Налипшая на плащ грязь помогла ему слиться с поверхностью. Он медленно присел на одно колено и натянул лук, приготовившись выстрелить в любого, кто появится из-за поворачивавшего на несколько градусов туннеля.
Бараталут с каждым метром все сильнее ощущал запах «обеда», он даже начинал припоминать имя жертвы. Мужчина остановился и осмотрел пространство впереди. Он улавливал, что эльф где-то рядом и очевидно затаился. Бараталут сделал вид, будто насторожился, но не посмотрел в сторону эльфа. Что за игру затеял малаугрим, Джассину еще только предстояло узнать. Он кивнул себе, обозначив этим, что путь безопасен и направился дальше. Проходя рядом с эльфом, на лице мужчины проскочило удивление. Бараталут отпрыгнул в сторону от целившей ему в сердце стрелы и выхватил меч. Все эти маневры и умелая игра заставили усомниться эльфа, но он не перестал целиться в человека. Джассин поднялся с колена. Бараталут не атаковал его.
- Остановись, странник. Ты не похож на дроу. Среди оттенков серого трудно различать лица, - с уверенностью сказал мужчина. Джассин продолжал держать человека под прицелом, но медлил. Он не находил причин, чтобы усомниться в правдивости слов незнакомца.
- Не дергайся, чтобы я смог тебя пристрелить, - грубо отозвался на Всеобщем Джассин.
- Тогда стреляй! – потребовал незнакомец, в тоне его сквозили железные нотки. Внешне он походил на бравого воина, который дослужился до чинов и теперь каким-то чудом оказался в Андердарке. На последнее эльф обратил особое внимание и пристальнее взглянул на человека. Блеск радужек глаз Джассин принял за эффект заклинания, при помощи которого путник смог видеть его в непроглядной тьме Подземелья.
- Джассин, - представился эльф, опустив лук и перестав натягивать тетиву, но стрелу оставил наготове.
- Корнарт Прейт из Вотердипа, - соврал Бараталут, и по ужасу в глазах Джассина, выдал себя усилившимся свечением золотистых глаз.
Джассина поразило не то, что перед ним малаугрим, хотя теперь он еще больше удивился, а то, что он, возможно, находится так далеко от Ордулина. До сего момента только радужки глаз человека мерцали золотистым светом, но теперь белки источали то же сияние. Эльф был слегка знаком с тайной магией, научился у Илхамы. Эльфийка никогда не расставалась с книгой заклинаний. Именно у нее он тайком переписал особенно мощные формулы. Теперь сущность Корнарта стала ясна воину.
Эльф натянул тетиву лука и выстрелил. Тетива мелодично пропела, но стрела просвистела над плечом Корнарта, точнее монстра, так и не задев его. Слишком резко вскинул лук лесной эльф. Бараталут быстро сократил расстояние между ними. Зачарованный меч с темным лезвием описал дугу, выпад и острие уже готово проткнуть живот эльфу. Джассин не успел…

«Солдаты сражаются, воры крадут, барды поют, волшебники творят, мудрецы размышляют, ассасины убивают. Добро или Зло? У нас у каждого есть работа.»
Мысли старого мудреца

Андердарк представлялся Тха’рлалу подобно тренировке с коброй. Быстрые дразнящие движения эльфа, голова змеи проскакивает в сантиметре от ловких рук темного эльфа. Разъяренная змея шипит. Бросок и ее клыки должны проткнуть эбеновую кожу воина. Тха’рлал увернулся и подставил под удар наглую жрицу, стоявшую у него за спиной. Никто не смеет прерывать его тренировок!
Яд змеи проник в кровь темной эльфийки, когда острые передние клыки прокусили ее шею. Воин поднял за хвост усевшуюся на груди женщины змею и оторвал ее от дергающегося тела Верховной Жрицы. Презрительная улыбка не сползала с его лица. Красные глаза с насмешкой взирали на корчующуюся в предсмертных конвульсиях женщину. Он и в мыслях не помог бы своей сестре. Вот уже ее мизинец перестал подрагивать. Верную змею он усадил в стеклянный террариум и направился прочь из тренировочного зала.

Тха’рлал шел на уровне с Валимаоизом. После случая с Акхом, воин-дроу хотел добраться до Мензоберранзана живым.
Плотно пригнанный доспех из адамантина не стеснял движений Тха’рлала, став его второй кожей. Длинные остро оточенные мечи дроу-ской работы в каждой руке, готовы были сразить в любую секунду внезапно появившегося противника. Они подобно неслышимым теням в плащах-пивафи крались на странный приглушенный шум. Они и были тенями во тьме Подземелья, и только острый взгляд опытного вора смог бы различить их помимо воли воинов. Звук был такой, как будто кто-то рыл тоннель и пытался не наделать шуму. Черный тюрбан скрывал белые волосы, доходящие ему до плеч, черная ткань закрывала лицо ассасина, оставляя видными часть лица от бровей до переносицы. Красные глаза сияли в предчувствие битвы. Напарник Тха’рлала не особо жаждал схватки с жителями Подземелья.
Тоннель резко уходил вниз и оба воина пригнулись к земле, ступая на согнутых в коленях ногах. По знаку Тха’рлала они разошлись к противоположным сторонам пещеры.
Взорам ассасина и воина-дроу предстала интересная картина: четверо пещерных уродов расширяли тоннель под командованием мага-дроу. Алую мантию темного эльфа украшали вышитые иссиня-черными нитями символы какого-то демона Бездны. Зеленая плесень сияла на телах пещерных уродов. Тха’рлал тихо вложил один из мечей в ножны и внимательнее взглянул на привлекшую его внимание плесень.
- Надо предупредить Мейтэй, - замелькали руки Валимаоиза на языке жестов.
- Подождем, - беспечно ответил ему Тха’рлал и продолжал следить за магом. Им придется принять бой, либо повернуть и найти параллельный туннель, но на это уйдет много времени. Воин-дроу на глаз определил расстояние до мага. Слишком далеко для ручного арбалета, а второго шанса убить волшебника может и не появиться.
- Чего мы мешкаем? Отряд уже рядом! – яростнее замелькали пальцы темного эльфа.
- Я сказал ждать! – метнув грозный взгляд, ответил ему Тха’рлал.
Валимаоиз отошел, чтобы его не заметил маг и собирался направиться доложить жрице обо всем увиденном, а заодно шепнуть о предательстве ассасина. Далеко воин не ушел. Валимаоиз успел только встать, как к нему скользнул Тха’рлал. Трехгранный кинжал проскочил между чешуйками доспеха. Ассасин закрыл рот воина рукой, чтобы он не издал ни единого звука. Когда жизнь покинула Валимаоиза, темный эльф уже знал, как поступит. Он позволил телу скатиться к ногам пещерных гигантов. Магический огонь заплясал на теле мертвого воина. Маг яростно воззрился на то место, с которого за ним наблюдали, но там уже никого не было. Пещерные уроды по приказу остановились и направились уничтожить врага, бросившего их хозяину вызов.
Тха’рлал убрал второй меч в ножны и воспарил. Он уже видел двоих дроу из отряда, жрица шла по середине, под охраной умелых воинов. Пивафи он сбросил, и теперь ничто не мешало ему. Воин прижался к потолку пещеры и, подтягиваясь руками, заскользил так, чтобы оказаться над Верховной Жрицей.

- Т`орпэ суб-р`атэ умбр`арум! – прокричала жрица, когда уйти от несущихся на них монстров уже не было возможности. Ментальная энергия завладела мыслями ближайшего пещерного урода. Он застыл на месте, подчиняясь мысленному приказу Мейтэй. Воины-дроу обрушили на существо удары мечей и сабель.
Тха’рлал перестал концентрироваться на левитации и ловко спрыгнул за спиной жрицы. Удары монстров убили одного из воинов, окружив его. Волна страха в смеси с безумием прокатилась по отряду, но никто не отступил, продолжая сражаться. Остановленный жрицей монстр завалился на бок, когда зачарованный меч воина нашел уязвимое место в похожей на броню шкуре. Тяжелый арбалет выстрелил, но стрела лишь прочертила борозду на панцире пещерного урода. Удар в спину пришелся Верховной Жрице как раз во время призвания божественного благословления. Она пошатнулась и Тха’рлал вытащил из ее тела меч. Женщина взглянула на сочащуюся из раны кровь и опустилась на колени. Мейтэй с секунду еще жила, со злостью сжимая булаву, прежде чем повалиться на спину.
Ликование убийцы прервал удар в бок. Доспех не выдержал и на теле Тха’рлала осталась неглубокая рана. Кровь сочилась, оправдывая мастерство создавшего меч кузнеца. Гримаса боли проскочила на лице темного эльфа, но ничего нельзя было разглядеть под закрывающей его лицо черной тканью.
Ассасин обернулся и заметил своего брата. Шаг влево, оборот и выпад мечом в левой руке. Второй меч опускает вниз клинок Мэсджа. Противник уходит вправо, сабля в левой руке проносится горизонтально земле, освободившийся меч снизу вверх несется, нацеленный в грудь Тха’рлалу. Воин-дроу поднимает меч, острие смотрит в пол и под углом от ассасина, парируя саблю; второй клинок отводит в сторону меч Мэсджа. Удар ногой в пах. Брат отступает, но сабля все же успевает резануть Тха’рлала по руке, выше локтя. Убийца стерпел боль и добил темного эльфа. Ощущение опасности вдруг наполнило его сознание, и воин-дроу пригнулся. Лапа пещерного урода пронеслась над головой. Тха’рлал отскочил в сторону и атаковал монстра с фланга. Меч проник в щель, но не достаточно глубоко, чтоб монстр сдох. Присоединившийся к нему воин-дроу напал с другой стороны, и тот пытался атаковать двоих темных эльфов одновременно. От отряда дроу осталось всего трое. Тха’рлал пригнулся, избегая очередного удара. Последний точный удар зачарованного клинка убийцы решил судьбу пещерного урода. Не успела туша завалиться, как меч Тха’рлала обрушился на воина-дроу. Удар пришелся в плечо. Второго удара воин-дроу не пережил, когда волшебный меч распорол ему грудную клетку. Оставшиеся в живых темные эльфы были заняты пещерными уродами. Тха’рлал проклял гордыню Верховной Жрицы, толкнувшую его на убийство. Он забрал плащ у Мэсджа и побежал прочь от сражающихся. Он создал шар темноты, скрывая свой побег.
У Тха’рлала было два пути: первый - в Мензоберранзан, но придется найти другой путь, чтобы избежать встречи с волшебником и его монстрами; второй – на Поверхность. Он вернул один меч в ножны и сорвал медальон с шеи. В Мензоберранзане с него сдерут шкуру, допытываясь, что случилось со Жрицей. Тха’рлал не сомневался, мастера страданий сумеют вытащить из него ответ. В таком случае, в город Паучихи ему лучше не возвращаться. Второй путь был не менее опасным. Он давно не поддерживал связь с торговцами, поклоняющимися Вайаруну. Они могли расценить молчание, как предательство.
Воин-дроу ухмыльнулся, появился и третий вариант. Но третий зависел от того, жив ли еще эльф. Он услышал звуки сражения, но отличающиеся от тех, которые издают пещерные уроды. О погоне темный эльф не беспокоился, монстры не преследовали его. Иначе бы он заметил это. Звук походил на тот, который издает наконечник болта, когда он сталкивается с камнем пещеры. Тха’рлал осторожно направился туда, но не так, чтобы слишком медленно. Не прошло и минуты, как он увидел Поверхностного эльфа, борющимся с человеком. Мужчина проявлял удивительную ловкость и умение обращаться с мечом. Темный клинок каждый раз заставлял Джассина уворачиваться, не позволяя ему воспользоваться луком в ближнем бою. Дроу понаблюдал с минуту, решая, а стоит ли вмешиваться в поединок. Тха’рлал заметил золотой блеск глаз человека, и едва не рассмеялся. Как же повезло эльфу, что он еще жив!
Он рванул к Джассину. Рана в боку отзывалась на каждый шаг темного эльфа, но Тха’рлал не обращал на нее внимания. Воин знал, что настоящий ужас его ждет, если он сунется в Мензоберранзан или к последователям Вайаруна.

«Осторожный путник – это мертвый путник»
Трактат о Путешествиях
Андердарк пробуждает темную сторону в любом, кто сумел выжить в узких лабиринтах его туннелей и пещер. Инстинкты – главная сила. Поверхностные жители не ведают, какое блаженство отдаться им. Руководствуясь всеми доступными чувствами, понимаешь материалистическую сущность мира. Мира, где сильнейшие решают, кому жить, а кому умереть. Философия сострадания, проповедуемая Поверхностными – слабость. Они лелеют эту болезнь, еще больше заражая себя.
Джассин ненавидел дроу, но не из-за потери близких. Ни один темный эльф не занес смертоносный клинок над его сестрой, женой или кем-то еще. Их тела уже давно съели черви. Ненависть в нем зажгла зависть к славе темных эльфов. Это не разъедающая изнутри гниль, как обычно считают недалекие люди, а толкающее на совершенствование своих способностей чувство.
Как только упоминаются в разговоре дроу, то обязательно создается образ непобедимых воинов, могучих магов и хитрых интриганов. В доказательство своей силы, эльф старался убить как можно больше темных эльфов. Стремление прославиться не покидало Джассина и возможно приведет к тому, что его станут называть Охотником Шевараша. Зависть, тем не менее, не сделала его слепым. Недооценивать дроу он не стал, а даже наоборот, всегда готовил себя к сюрпризам. Особенно часто его удивляло свойство двеомеров.
Но любая охота не может длиться долго, иначе охотник становится добычей в жестоком мире Подземелья. Как это произошло сейчас, с малаугримом…

«Есть ли более ужасное место, где можно посмотреть в глаза трем бихолдерам?»
Alian Le’Loss
Джассин не успел выстрелить и отпрыгнул в сторону. Несколько быстрых шагов назад, куда направились темные эльфы, и тетива снова пропела. Лук из черной древесины был подстать мечу малаугрима. Стрела угодила точно в правое плечо, но Бараталут лишь ухмыльнулся. Он обломал древко стрелы и вытащил наконечник. Рана стала затягиваться на глазах у эльфа. Джассин проклял тот день, когда отказался от серебряного кинжала. Еще один выстрел, но и в этот раз способности монстра проявили себя. Кожа малаугрима спружинила и наконечник оставил лишь порез, который тут же стал затягиваться.
Бараталут оказался рядом. Уставшему и потрепанному эльфу хватит одного удара, чтобы пасть мертвым к его ногам. Взмах и мощный удар должен разрубить противника пополам, но Джассин отбросил лук и отошел в сторону. Меч просвистел в паре сантиметров от него. Когда рука Корнарта опустилась, лесной эльф крепко схватил его за запястье. Он повернулся к малаугриму спинной, одновременно приседая и потянув руку на себя. Бараталут взвыл из-за боли в потревоженном плече и выронил меч. Эльф ловко вскочил на ноги и, сцепив руки, обрушил удар на спину противника. Корнарт пришел в себя от болевого шока и, не выпрямляясь, схватил эльфа, когда тот ударил его по спине. Перекинув Джассина через себя, малаугрим подобрал меч и собирался всадить его в сердце скорчившемуся от боли противнику.
Малаугрим ощутил еще большую боль, чем когда лесной эльф вывернул ему плечо. Тха’рлал всадил в спину Бараталуту меч. Дроу открыл лицо, чтобы ткань не мешала в последние секунды жизни монстра разглядеть своего убийцу. Он презрительно взирал полуприкрытыми от удовольствия и сознания своей находчивости глазами. Джассин ударился головой о камень и потратил мгновение, которого бы хватило Корнарту, на то, чтобы осознать случившееся. Он перекатился на бок и незамедлительно поднялся.
Бараталут взревел и обернулся к темному эльфу. Меч монстра ранил Тха’рлала в ногу, и пораженный живучестью малаугрима дроу, не успел отскочить. Убийца охнул, и, казалось, монстр прибьет самонадеянного дроу. Джассин ударом под колено свалил человека. Тха’рлал бросил эльфу его меч. Красное пламя осветило пещеру, когда клинок скользнул из ножен. Бараталут оказался не так прост. Полученные им раны медленно затягивались. Он подняться на ноги, пока лесной и темный эльфы «перекидывались» мечами. Третий глаз открылся и малаугрим начал принимать истинное обличие. Эта картина впечаталась в память обоих эльфов навечно. Но навечно ли?..
Тха’рлал и Джассин переглянулись и атаковали уродца. Пока один лишь щупалец когтем отбивался от слаженно орудующих мечами эльфов. Джассин пригнулся, когда крюк собирался ужалить его подобно огромному жалу скорпиона. Преобразовывающаяся нога человека вот-вот обзаведется таким же когтем, и лесной эльф отрубил вырост. Красное пламя опалило рану, подобно тому, как солнце бы опалило любого, попавшего в него. Малаугрим от боли слеветировал на Джассина, но меч Тха’рлала проткнул шаровидное тело, второй клинок дроу попросту отскочил от резинистой кожи. Джассин кувыркнулся в сторону и получил удар обрубком в плечо. Хлынувшая из раны кровь окатила Тха’рлала фонтаном. Бараталут обернулся к дроу. Он схватил меч темного эльфа клювом, а второй просто выбил из рук противника. Нижнее щупальце сбило темного эльфа с ног, но вставший над Тха’рлалом эльф всадил свой клинок в глаз тому, кто некогда был Корнартом. Малаугрим отлетел назад. Понимая, что с двумя воинами ему не справиться, он полетел прочь. Джассин кинулся преследовать монстра, но его становил Тха’рлал, потянув за плащ. Лесной эльф помнил старую сказку, где упоминался нрав этих созданий. Корнарт… залечит раны и вернется отомстить!
- Притормози ящера, - выдавил Тха’рлал по-гоблински. Кровоточащие раны просто не позволили ему говорить более громко и спокойно. Дроу стер мерзкую кровь монстра с лица.
- Он вернется и убьет нас! – выкрикнул эльф, но слова были еле слышимы. Уставший и раненый он все равно бы не смог догнать малаугрима.
- С-с-с-ш-ш-ш… - скривился дроу, отталкивая ногу Джассина, чтобы подняться. – Он несется прямо… в логово пещерных уродов…
Джассин выгнул бровь и вернул меч в ножны. Он отошел от Тха’рлала, раз ему это так не нравилось.
- Потому ты вернулся? – хриплым голосом спросил он, но темный эльф все равно услышал издевку.
- Хех, - воин-дроу подобрал мечи. Красные глаза вперились в поверхностного эльфа. Бой был еще не окончен…

«Бой начался. И в ловкости равны,
Те двое знали: шансов выиграть мало.
Но много шуток есть у Сатаны, -
И время для одной из них настало.»
Неизвестный автор
Джассин положил руку на рукоять меча и с не меньшей уверенностью смотрел на бывшего союзника. Наверное, монстры убили жричку и темный эльф бросил отряд одних сражаться с пещерными уродами. Лесной поступил бы так же… только сам бы убил Верховную Жрицу Ллос. Теперь у Джассина была возможность отомстить дроу за унижение. Он медленно потянул за веревку плаща… Тха’рлал заметил действие эльфа и атаковал. Один меч дроу был нацелен в ногу, второй в бок противника. Джассин развязал тесемки и кинул плащ в темного эльфа. Тха’рлал отпрыгнул и пока летящий на него плащ скрыл эльфа, Джаасин успел произнести заклинание и магический снаряд вырвался из его пальцев. Светящийся шар ударил в Тха’рлала, но не причинил тому никакого вреда…
Злу по своей природе не пристало объединяться, если только союз не привнесет в мир еще больше хаоса.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 16-01-2007, 18:25

[Alian Le'Loss >>>]

Недолгое перемирие.
Благородство – это не всегда то качество, которое присуще всем воинам. В мире возможно есть убийцы, которые руководствуются кодексом, понятиями о чести и справедливости, но разве хоть что-то из упомянутого относится к Джассину и Тха’рлалу? Они иногда поступают так, как если бы действительно руководствовались выстроенными для самих себя правилами, но на то всегда находится какая-нибудь корыстная причина, и ей они не обязаны делиться.
Есть ли между этими двумя разница, кроме цвета кожи? Их понятия о мире настолько схожи, порой удивляя их самих. Казалось бы, что может быть общего у лесного эльфа и дроу? Слишком разные миры, чтобы они понимали друг друга. А может быть нет, и мир Подземелья не так уж и отличается от не менее коварной Поверхности? И от кого мог светлый, если он был когда-то светлым, научиться жестокости, отметать общепринятые нормы, забыть о совести?.. Давайте не будем произносить имен.

«Здесь легко можно сделаться жертвой
Тех, кто злобой самой порожден.»
Hellish Cat
Тха’рлал на лету разрубил плащ Джассина острым адамантовым клинком. Он испуганно попятился, когда кожу защипало отскочившее заклинания, но, осознав, что магия эльфа не причинила ему вреда, продолжил атаку. Джассин осознал свою ошибку и ударил мечом по диагонали сверху справа вниз влево. Тха’рлал с легкостью парировал меч эльфа. Второй клинок должен был сразить эльфа. Противник шагнул вправо и вперед, схватив за руку воина-дроу, одновременно закручивая меч темного эльфа до тех пор, пока гарды не соприкоснулись. Джассин не успел использовать полученное преимущество, и темный эльф ударил его головой в нос. У воина черными пятнами замерцало перед глазами. Высвободившийся из хватки, Тха’рлал занес меч для смертоносного удара. Лесной эльф подался в сторону и, сам не подозревая того, надавил на рану на боку противника в своем порыве оттянуть срок своей гибели. Убийца скривился от боли и направился за отбежавшим эльфом. Раненная нога не позволила двигаться Тха’рлалу с кошачьей грацией и тем проворством, которое в другой ситуации, оставило меньше шансов противнику прожить так долго. Джассин резко обернулся к темному эльфу. У него теперь появилась возможность снова атаковать противника. Он поднял меч над головой в стойке сокола, и на согнутых в коленях ногах медленно направился на сближение с воином-дроу. Расстояние быстро сократилось и Тха’рлал создал шар темноты. Джассин попятился назад, желая покинуть сферу непроницаемой темноты. Он внимательно прислушивался к шорохам. Он отошел как раз во время - клинки Тха’рлала разрезали воздух в том месте, где стоял Джассин. Он вышел из тьмы, поджидая темного эльфа. Только клинки воина-дроу показались из сферы, как магическое слово прорезало временно установившуюся тишину в Подземелье. Вспышка яркого света ударила в глаза Тха’рлалу. Он не успел прикрыть глаза, волна боли нахлынула и спала. Он ухмыльнулся, ему не обязательно было видеть Джассина, чтоб убить живучего поверхностного собрата.
Джассин умело отбивал атаки темного эльфа. Иногда он не успевал парировать мелькающие адамантовые мечи дроу. Приходилось уворачиваться или отступать. Тха’рлал тоже не остался без ответных ударов. Он потерял много крови и уже сам не знал, чем закончится сражение. Лесной эльф отбил последнюю неловкую атаку противника. Дроу наступил на ногу Джассину и сбил того с ног. Эльф ударил ногой по колену и замахнулся мечом. Тха’рлал отпрыгнул и привалился плечом к стене тоннеля. Джассин перекатился на бок и тоже отполз к стене. Он продолжал чувствовать боль и молил Тиш, чтобы противник поскорее совершил ошибку. Воин поднял перед собой меч, конец которого был направлен на темного эльфа, чтобы сохранить дистанцию между двумя противниками. Мгновения спустя он заметил отрешенный взгляд Тха’рлала и опустил клинок. Они оба тяжело дышали и решили передохнуть, чтоб продолжить через пару минут.
Прошло чуть меньше полчаса, а воины продолжали наслаждаться временным перемирием. Они посмотрели друг на друга. В глазах обоих читалась усталость и понимание бессмысленности поединка. Если они оба погибнут сейчас, то это ничего не докажет – только их глупость. Даже если кто-то из них выживет, то у обоих противников слишком тяжелые раны, чтобы одному протянуть два-три дня в Андердарке.
Тха’рлал слегка улыбнулся, даже это движение причиняло ему боль, но боль душевную. Джассин понимающе ухмыльнулся. Эльфам не нужны были слова, чтоб договориться о перемирии. Но они отлично понимали, что им еще предстоит сразиться и тогда решится, кто из них достоин милости богов.
- Пошли отсюда, - едва ворочая языком, сказал Джассин.
- Только не туда, - темный эльф глянул в сторону, где он помог уничтожить собственный отряд.
- Хм…
Джассин вложил меч в ножны и с трудом поднялся. Ноги уже не держали, но он переборол себя. Тха’рлал не хотел показывать, что вот-вот потеряет сознание и, сжав зубы, кое-как поднялся, опираясь о стену пещеры. Джас не стал ему помогать. Он представил, какое унижение испытает его спутник… Эльф только сейчас осознал, что неизвестный темный эльф стал его компаньоном. «Может все же помочь ему подняться?» – со злорадством подумал он. Убийца пару раз промахнулся, но все же вложил мечи в ножны, крепившиеся к поясу с пряжкой в виде паука, прежде чем поднялся.

Они направились от места дуэли. Сил не осталось ни на что другое, как найти укрытие для отдыха. Оба сейчас бы не отказались выпить и поесть, но Тха’рлал без объяснений отказался посмотреть, что осталось от отряда темных эльфов.
- Там опасно, - только и сказал воин-дроу. Особого желания поговорить он не проявлял. Джассина это не волновало. Он сейчас мечтал оказаться в самой грязной таверне Калимпорта, чем провести месяц в неизвестности в Андердарке.
Осматривая пещеру, оба устремили взгляд наверх, в тайне надеясь на удачу. Тха’рлал настолько устал, что даже не смог слеветировать наверх. Джассин закинуть «кошку» темного эльфа и первый полез проверить догадку. Когда его взгляд наткнулся на вполне устроенное жилище (они и не подозревали, что тут Бараталут на пути в Мензоберранзан, обдумывал коварный план захвата), у него в голове мелькнула недостойная ни одного честного воина мысль.
«Бинты и вода… немного еды… Спуститься и сказать ему, что ничего не нашел и тут же убить?
Но тогда как я выберусь из Андердарка, если не узнаю, где нахожусь? Пытать его? Ему уже нечего терять, скорее плюнет мне в лицо и умрет достойной воина смертью. Тиш, улыбнись мне.»
Джассин не стал молиться Шеварашу, он слишком хорошо помнил учение церкви бога Мести и почем зря привлекать его внимание не хотел. Он выглянул из входа и на жестах показал, чтоб Тха’рлал обвязался веревкой, а он поможет ему забраться наверх.
Мужчина-дроу с подозрением посмотрел вверх на Джассина, но все же обвязался. Он не понимал, почему эльф не отпустил веревку, уж он бы воспользовался этой возможностью… Но что тогда? Ему нужно было на Поверхность, о котором он ничего не знал. Тха’рлал и не подозревал, что Джассину он был так же нужен, как тот ему.

«Единственный Бог, которому стоит поклоняться это наши амбиции».
Джассин и Тха’рлал
После Времени Неприятностей
Первый час воины провели, перевязывая друг другу раны и промывая их чистой водой. Они старались не слишком опустошить бурдюки, так как еще не скоро смогут отправиться на поиски воды, не опасаясь стать добычей какой-нибудь обитающей в темноте Андердарка твари. Оба эльфа так и не представились, как будто полагая, что все равно кто-то из них умрет.
Джассин, обмывая раны Тха’рлала подумал, что это отличный момент для предательского удара кинжалом. Он то и дело заставлял себя сосредотачиваться на нынешней работе. Темный эльф не испепелял его взглядом, но смотрел так, словно читал его мысли. Они слишком были похожи, чтобы их не посещали одни и те же идеи. Подобная догадка посетила обоих воинов, и никому из них это не принесло удовольствия. Никакого стеснения они не выказывали друг другу, оба равны в искусстве обращения с оружием и, перевязывать раны у существ их профессии - дело обыденное, хотя с их мастерством не столь частое.
Джас старался казаться непоколебимым и холодным ко всему происходящему. Он всегда был таким, но первый раз в жизни!.. Перспектива взаимной помощи темному эльфу!.. Какое из божеств могло так жестоко подшутить над последователем Шевараша?! Мысли воина-дроу были направлены немного по-другому, хотя и у него промелькнула похожая идея. Он подумал, что Ллос испытывает его и есть шанс вернуть благосклонность Паучьей Королевы – убить лесного эльфа. А еще ему было интересно, как бы окончился их поединок, сразись они на арене в Мензоберранзане.
Тха’рлал помог Джассину очистить раны от грязи, которые эльф не доставал сам. Забинтовав раны, оба воина в другом случае выставили бы караул. Лесной эльф не призвал фамильяра, он слишком устал для подобных фокусов. Воины проснулись, когда с шумом по туннелю пронесся пещерный урод вместе с… темным эльфом?! Джас глянул на спутника и увидел, как тот поморщился от омерзения. Мужчиной-дроу оказался Мэсдж. «Я же убил его вчера» - думал Тха’рлал. С этого момента оба эльфа решили убраться подальше и поскорее, свернув в другой проход, как только немного оклемаются. Они перекусили, и Джас нарушил молчание. Тихо, а громче он бы и не смог говорить, эльф обратился к спутнику.
- Хотелось бы знать твое имя.
- Чтоб не ошибиться, кого проклянешь перед смертью? – с усмешкой ответил Тха’рлал.
- Чтоб Паучиха не забыла тебя на равнине Фуги, - посмеивался эльф. К удивлению Джассина, темный эльф не стал защищать богиню. Неужели он наткнулся на отступника?! Только бы он не поклонялся Элистрае, иначе… Лесной эльф и сам не знал, как он тогда поступит, к подобному он не был готов. И не был уверен, дрогнет его рука, если воин-дроу не будет таким же жестоким, какими он знал дроу… Нет, конечно нет. Он убьет его в любом случае.
- Тха’рлал, - представился темный эльф, на что услышал имя компаньона. Оба не раскрывали фамилий, хотя Джас и так бы не назвал ее. Слишком давно он отрекся от фамилии, а Тха’рлала допрашивать не имело смысла. Эльфу было все равно, какую ступень занимает род Тхара в городе темных эльфов.

На следующий день, хотя трудно судить о дне и ночи в темноте Подземелья, они покинули укрытие Бараталута. Воины прихватили с собой то немногое, что нашли в пещеру. Надо было где-то наполнить меха и вскоре эльфы наткнулись на слабый источник. Вода была прозрачной без привкуса и запаха. Они наполнили меха и направились дальше. Во время одного из привалов Джас решил спросить, куда они направляются. У него не было особого выбора куда идти, а выдать свое незнание он не хотел.
- Куда ты держишь путь? – спросил лесной эльф на языке жестов. Тха’рлал посчитал, что врагу не станет проще убить его только оттого, если он научит его нескольким жестам. Дроу удивленно воззрился на эльфа и отправил в рот сушеное мясо рофа, неохотно ответив.
- На Поверхность.
- Неужели? – Джас приподнял одну бровь, но расспрашивать дальше не стал. Он посмотрел со смешком на спутника и не стал говорить, что не прочь выбраться из этой клоаки. Но эльф все еще не знал, какой из подземных городов ближе всего к ним.
Тха’рлал подозрительно сощурился, взглянув в лицо Джаса. Он тут же решил для себя, когда убьет лесного эльфа. И это случится еще до того, так они доберутся до выхода из Андердарка. Раны почти зажили благодаря волшебной мази, а его спутник остался без своей книги заклинаний. Тхар не безосновательно считал, что из эльфа вышел убогий волшебник, хотя с заклинанием света он хитро подловил его. Говорить о своих целях он не стал.
Джассин жутко переживал из-за своей книги заклинаний, но он еще вчера доверился Тха’рлалу и не пошел за ней. Если что, можно будет еще раз переписать у Илхамы. Остается только выбраться и найти эльфийку.

Следующую ночь они дежурили по очереди. Обоих так и подмывало убить противника во сне. Но у них больше возможности успешно охотиться и защищаться от монстров, прежде чем раны окончательно заживут. Пока что им не было необходимости добывать пищу, но скоро сухой паек кончится и тогда Тха’рлал поймет, какого это есть крыс.

«А предательство – это родитель,
Его детища – подлость и ложь.»
Юрий Фригович

Спустя неделю…
- Опиши Поверхность, - вдруг попросил Тха’рлал на языке жестов.
Джас окинул оценивающим взглядом Тхара и откусил еще один кусок зажаренного мяса рофа. Они так привыкли друг другу, что он начал учить темного эльфа Всеобщему.
- Не знаю с чем сравнить, чтобы ты понял, - отмахнулся эльф.
- А ты попробуй, - настоял убийца.
Только вчера они довольствовались крысами… Они каждый раз служили напоминанием Тхару. До выхода на Поверхность оставалось несколько дней (они оба об этом знали) и пришло время… почти все раны затянулись, осталось избавиться от шрамов, и остатков волшебной мази вполне хватит.
- Хм… - Джас прожевал кусок и задумался. – Днем на голубом небе, как самый нежный феерический оттенок огонька в храме жриц, сияет Солнце. Оно уничтожит всю твою прекрасную одежду…
- Да, ты говорил, - прервал его Тхар, не желая еще раз выслушивать насмешку. Он собирался убить Джассина еще в Анердарке, так что его не очень беспокоила перспектива остаться безоружным.
- Растения повсюду, куда не пойдешь, и не все из них пытаются тебя съесть, - тут он усмехнулся, после чего продолжил серьезнее. – А ночью восходит Селуна - бледный диск, как серебряная монета, - при этих словах он выразительно взглянул на Тха’рлала и дроу должен был быть полным идиотом, чтоб не понять намека.
- Даже не произноси ее имя, - грубо потребовал он, продолжая расправляться со своей порцией мяса.
- Что ж… не буду.
И ночью сияют тысячи звезд… они как раскинутый алмазный порошок на темном фоне… Тебе там не понравится… слишком тихо, слишком мало опасности и экстрима.
- Не говори за меня, что мне не понравится, - угрожающе сказал Тха’рлал.
Джассин решил воспользоваться случаем и расспросить, в какой город направлялся темный эльф, когда они первый раз столкнулись.
- Ты бывал в Подгорье?
- Далековато от Мензоберранзана… - дальше Джас не слушал, он уже получил то, что ему требовалось. Теперь он знал, куда они направлялись, не так уж много и выходов из Подземелья в этой области.
Ему вдруг почему-то было жаль убивать Тхара. Он вспомнил львов, которых видел на своей родине в Приграничье. Однажды он наблюдал за этими хищниками и видел прайд, где львицами руководили два брата-льва. А что если?.. Никогда! Шевараш навсегда проклянет его, если он не убьет темного эльфа… А что если переметнуться к другому божеству?.. Вместе с Тхаром они могли бы завоевать себе славу, авторитет!.. Да все что угодно! Он точно откажется…
Тха’рлал покончил с мясом и поднялся, надо было продолжать путь. Туша рофа и так привлекла обитателей Подземелья, и ждать, когда придет кто-то опаснее паука-меченосца, он не собирался. Он стряхнул маленького паучка с плеча и раздавил его носком сапога. Джас заметил движение дроу и, не удивившись, спросил.
- Не боишься драуков?
Тха’рлал метнул в эльфа гневный взгляд, но ответил спокойно.
- Если женщина думает, что может заставить меня подчиниться, то ее дети мне не помеха.
Джас рассмеялся. Он подобрал вещи, и воины покинули стоянку. Им предстояло подумать о многом, прежде чем позиционная война снова не перешла в активное сражение. И кто знает, когда один из них занесет кинжал для удара в спину, если только другой не пережжет глотку противнику еще до того, как этот самый кинжал выскользнет из ножен.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 12-01-2007, 23:33

[Alian Le'Loss >>>]

А вот двое моих персов к новому произведению. Увы, торопилась и т. к. они по описанию все в черном... Вы же должны понимать что в Андердарке, да еще и в черном, а дроу и фэйсом черные. Запуталась я корочЪ)))
Диалоги:
Джассин думает про себя, — «А я его все-таки сделал».
Тхар посматривает на Джаса и думает, — «Еще увидим кто кого сделает».

http://image009.mylivepage.com/chunk9/2604...D0%B0%D1%80.jpg

[Alian Le'Loss >>>]

Отрывок из Заката Эпохи. Эпизод о маяке и Арене Магов.

Капитан взял протянутую бумагу. Подпись и печати не вызвали у него подозрений. Из содержания он узнал не самую лучшую новость. Оказывается фортовые тоже замешаны в деле. А не знают ли они о том, что именно случилось на Арене? Даже если и так, то с ними иметь дело капитану было много приятнее, чем с тайцами. Последних он не избежит, и ему по любому будет предложено наведаться в их башню. Перспектива не радужная, заметил он про себя. Капитан тщательно скрывал свои чувства, но, отдавая бумагу паладину, слабо улыбнулся. Ему предстояло расследовать все произошедшее на Арене, включая не только поведения торговца, но так же оценить действия паладина, наемника, жреца Талоса (которому хватило наглости заявиться в полном облачении) и кучи смертей уважаемых и благородных людей. И все это должно быть связанно со слухами о смерти полицмейстера. Появление фортовых его настораживало. Они никогда не вмешивались в дела городской стражи, более обеспокоенные защитой города от пиратов и других посягательств с моря. Единственное как он мог объяснить здесь появление паладина, что в последнее время торговые корабли все реже и реже приставали к берегу. Кто-то мешал торговле не только древесиной, но и самым главным - кораблями. Возможно замешаны талониты… Теперь предстояло выяснить сколько их разгуливает по городу и какие у них намерения. Вот в намерениях капитан нисколько не сомневался, но старался не давать воли эмоциям.

Один из его подчиненных обыскал вещи тифлинга, пока капитан был занят документом. Торговца за ворот поставили на ноги и вывели, чтобы он успокоился, так как у полукровки не обнаружили ничего из принадлежащего ему. Капитан внимательнее взглянул на тифлинга. В Звездной Мантии можно было встретить даже иллитида, хотя их лично он никогда не встречал и не особо жаждал встретить, но все же подобного рода "диковины" оставались редкостью. И потому до капитана тоже доходили слухи о тифлинге в Звездной Мантии из семьи уважаемых в городе магов. Узнать точно можно было только одним способом. Но он сомневался, что мог бы ошибиться. Вход на Арену стоил не дешево и врятли член столь богатого семейства снизошел бы до наглого воровства. Даже если и так, тут могла сыграть злая природа полудемона. Капитан дабы долго не гадать задал свои вопросы, смотря в красные глаза тифлинга:
- Назовите имя и расскажите вашу версию произошедшего.
Причина, по которой капитан выпроводил из комнаты для участников торговца, не самая лучшая репутация и темное прошлое, но последнее было недоказуемо.

- Арден, рад встрече, хотя обстоятельства и омрачают ее, - капитан еще раз подумал о тайцах. - Вы присутствовали с начала беспорядков?
Пока они говорили, клерик Торма, который был в отряде капитана, исцелил рану наемника, пока тот не потерял слишком много крови. Меч воина подобрали, и для безопасности связали наемнику руки.
- Не расскажете, что собственно произошло?
Сколько очевидцев предстояло расспросить ему и его группе, а сколько магов расспросят самого капитана. Он подавил грустные мысли, которые более раздражали его, и сосредоточился на деле.

Жреца тем временем перевернули на живот, связали ему руки, чтобы он не смог колдовать, и заткнули рот кляпом.

***
Они наведались к маяку, когда еще была ночь и предательская Селуна затянулась в черный плащ, не открывая взору врагов двух крадущихся фигур. Алан двигался неслышимо как тень, и даже Мирабелла поражалась. Ее природная грация все же не могла сравниться с натренированным и опытным в искусстве выживания в дикой местности рейнджером.
Маяк на утесе посылал огни в море, предупреждая о рифах корабли, желающих зайти в порт. Ничего как будто не изменилось. Ни дозорных, никого постороннего. Слабый свет льется из маленьких окошек башни. Тишину нарушают плеск волн об утес. Ночью путники ощущают холодный влажный воздух и затишье...
Тяжелая дверь в маяк закрыта, кажется странным, что местный рыбак, а ныне неплохой маг, следивший за магическим огнем, может жить здесь в одиночестве.

Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 7-02-2007, 23:48

[Alian Le'Loss >>>]

Таверна: около Сигила.

- Ладно, хватит уже препираться, - сказал Джассин. Его раздражала сама мысль о промедлении, хотелось поскорее добраться до цивилизации, разыскать девушек, после чего они бы смогли остановиться в таверне, где он бы занялся своей внешностью.
Эльф промолчал, когда Сэт наложил на него иллюзию. Своего происхождения он не желал скрывать, хотя это отличная маскировка поможет не привлекать излишнее внимание. Франтоватый на вид эльф сейчас выглядел не лучшим образом.
- Такому крупному городу всегда нужны наемники.

До городских стен группа добралась довольно быстро. Огромные ворота были открыты, пропуская повозки торговцев, приезжих сельчан из ближайших деревень и многих других. Джассин сразу заметил несколько воров, высматривающих себе очередных простаков. Эльф шел рядом с кальдореем. Он с удовольствием подумал о том, что они успели позавтракать, иначе сейчас у него бы урчало в животе.
Группа во главе с Таландирос, в завораживающего вида доспехе, не могла не привлечь внимание стражи и те, контролируя поток проходящих, остановили путников. Они не вытаскивать мечей. В их намерение пока входило только расспросить путников. Команда из людей и гоблина... стражник поставил бы золотую монету на то, что они точно не местные и одним своим видом вызывали подозрение.
- Остановитесь, путники. Откуда прибыли?
- Мы давно путешествуем, - встрял эльф. За спиной кальдорея он успел воспользоваться своей магией. Перед ним и стражником зависли в воздухе мигающие огоньки. Чтобы скрыть их понадобилось прикрытие спутников. Теперь эльф подчинял волю человека, но внушить ему ничего не мог. Самое главное это не наговорить слишком много лжи, чтобы рассказ не выглядел слишком неправдоподобным а то даже это заклинание ему не поможет. Джассин рассказал о городе, откуда изначально граалеискателей пустились на поиски, и кинул байку о том, как их атаковали в лесу. Стражник напрягся, когда услышал о нападении. Он словно знал, будто эльф утаил что-то. Если даже и так, то воин более не подавал виду. Эльф припомнил как в толпе, когда они шли к городским воротам, люди пытались обсудить странный туман, но быстро замолкали. Они явно не хотели, чтобы посторонние подслушали подобного рода разговоры.
Допрашиваемые путники помешала проехать какой-то телеге, груженной мешками с зерном, и им пришлось отойти в сторону. Страж хотя и поддавался его магии, но все же сохранял бдительность. Эльф вынужден был отметить хорошую выучку воина.
- У вас нет бумаг, и вас ограбили. И зачем вы прибыли в город?
Джассин улыбнулся.
- Пополнить запасы, зайти к оружейнику... Возможно так же поправить свое финансовое положение, нанявшись сопровождать караван из города. Как обычно, - он глянул на своих спутников.
- А с гоблином что будете делать? - задал вопрос страж.
О Кли-Кли (как Джассин выяснил позже) он и не подумал. Сейчас эльф быстро пытался придумать хоть что-то. Он оглянулся на спутников, сохраняя самообладание, в беззвучном вопросе: "а стоит ли рассказывать правду или?..".
На счет кота он не беспокоился, Велис смахивал на фамильяра... большого фамильяра... С закрытым ртом с котом они еще могли пройти, но что делать с гоблином...

К Джассину, лесному эльфу, этот рассказ не имеет никакого отношения.

[Alian Le'Loss >>>]

Игнан

«Здесь не ведают слов про отвагу и честь,
Здесь живут по тёмным законам,
Здесь главенствуют хитрость, подлость и месть,
Отбирая у Света корону.

Здесь удар за ударом и все со спины,
Здесь кинжалы и яды решают,
Здесь боятся все Солнца, звёзд и Луны,
И привычек своих не исправят.

Здесь на мили вокруг одни лишь враги,
Здесь сражаются в яростном танце,
Здесь альянс иногда заключают клинки,
Ведь вдвоём победить больше шансов.»
Эвейнстайн

Прыжок в сторону, быстрый переход и Джассин уже за спиной монстра. Один точный удар и голову гигантской гадюки пронзил меч. Лезвие яростно пульсировало приглушенным по воле эльфа красным светом. Туша повалилась на землю, потревожив мелкие песчинки. Хвост извивался в конвульсиях. Лесной эльф хотел спалить труп змеи, высвободив магию длинного меча, но передумал. Мясо гадюки ничем не отличается от мяса того же рофа, да и выбирать им сегодня не из чего. Так же можно использовать клыки, глаза и язык как магические ингредиенты. Он вытащил клинок из головы гадюки и прислушался. Этой твари не нужны были глаза, она плохо видела в непроглядной тьме Андердарка, так что его плащ ему не помог скрыться. Избежать нападения гадюки, когда она уловила запад Джаса, было бессмысленным делом.
Джассин напрягся, ощущая движение у себя за спиной. Он приготовился к неожиданному, по мнению нападавшего, броску. Но вместо того чтобы самому атаковать первым, заговорил.
- Тха’р…
Дроу за его спиной в плаще пивафи остановился. Джас был выше темного эльфа, но так же проворен. Тха’рлал не стал нападать только из-за того, что его обнаружили. Он так умело скрывался в тени при помощи своего плаща и редко кто из его сородичей мог бы с ним соперничать, то же самое было и с умением красться неслышимо. Дроу признавал – Джассин не тот противник, с которым стоит сойтись в честном поединке. Понимание Тха’ром честного поединка заключалось только в том, чтобы напасть в открытую.
- Давай повременим с этим, - продолжал лесной эльф. – Мы оба…
- Заткнись, - холодно отозвался Тха’р. Он злился на Джассина, но даже если бы эльф повернулся к нему лицом, то не заметил бы и доли раздражения. – Туннель уже ведет под углом на Поверхность, - и это было правдой, даже Джас чувствовал, как ощущение давления при мысли о тех тоннах камня над головой с каждым днем пропадает.
- Мы оба, - не обращая внимания на тон убийцы, продолжал гнуть свое воин, - знаем, что надо разрешить наш спор.
- Спор? Я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Ха-ха! – холодно рассмеялся эльф, так что стало жутковато. - Тха’р это слишком очевидно. Из Подземелья должен выйти только один победитель.
- Ты уверен, что ты Darthiir? – переспросил Тха’р. Если бы ему предложили сделать ставку на то, кем является лесной эльф на самом деле, он бы отказался от пари. Кто перед ним стоит, дроу или один из тех сопляков с Поверхности, как обычно отзывались темные эльфы о своих солнцелюбивых собратьев? – Ход твоих мыслей…
- Как у тебя? – закончил за убийцу Джас.
- Тебе никогда не понять дроу, - сказал Тха’рлал, приблизившись к Джассину.
- Я бы мог тебя убить еще раньше, чем ты успел завернуться в этот прекрасный плащ и последовать за мной, - эльф сжал рукоять кинжала, который он отобрал у гоблина. Оружие не лучшего качества: зазубрины и сталь мягче, чем у самого плохого клинка когда-либо побывавшего у него в руках. Он подумывал, а не метнуть ли ему кинжал в темного эльфа и не прекратить этот фарс.
- Сомневаюсь, ты без своей магии ничто!
- Мне не нужна магия, и ты отлично об этом знаешь, - сказал лесной эльф, и он был прав. Тха’рлал понял, какой серьезный у него соперник или все же союзник? уже во время их первого поединка.
Джассин переступил через теперь поддергивающуюся тушу гигантской змеи и встал в пол оборота к Тха’ру держа меч наготове острием вниз, и так чтобы плащ закрывал его от взора темного эльфа. Воин понимал, что скрывать клинок глупо. Огненные чары ярко выделяли клинок для глаз любого жителя Андердарка, способного видеть в инфракрасном спектре. Взгляд красных глаз убийцы и подсвеченные инфракрасным огнем зеленые радужки глаз лесного эльфа встретились. Они помолчали, собираясь с мыслями и высчитывая возможные варианты развития событий.
- Этот туннель ведет в другую сторону, - наконец произнес дроу-убийца. – Остальные три туннеля уводят на запад… Возвращаемся. Мы где-то свернули неправильно.
- Тха’р не сегодня, так завтра мы будем уже под Солнцем встречать рассвет Латандера.
- Тогда лучше обождем, - глаза Джассина вспыхнули ярче, и темный эльф это заметил. Он откровенно наслаждался гневом друга.
- Тогда твой отряд схватил меня только из-за…
- Твоей глупости, маг.
- Ты невыносим!.. – не сдержался воин от восклицания. Он даже усмехнулся. Как ловко Тха’р вынудил его потерять самообладание, а ведь он неплохо умел концентрироваться. - Хочу предложить тебе сделку, Abbil. Она будет выгодна нам обоим.
- У тебя нет того, чтобы могло меня привлечь, - теперь уже и Тха’р не скрывал своей победной улыбки.
- Нет? – вопросил эльф. - Не будь слишком самоуверен, обычно именно это ведет темных эльфов к гибели.
Тха’рлал хмыкнул и хотел воспользоваться ручным арбалетом, но Джас снова заговорил.
- Ты сегодня снова расспрашивал меня о Поверхности. Ты думаешь, я не понимаю, зачем это тебе? – воин знал, что нащупал необходимую нить, чтобы склонить на свою сторону темного эльфа.
- О, конечно понимаешь, гоблины тоже понимают, когда их хотят убить, - саркастически заметил убийца.
- Но, тем не менее, вы держите их в качестве пушечного мяса. Что ты будешь делать на Поверхности, Тха’р? Таких как я, не важно люди они или эльфы или… еще кто! мало. Стоит только тебе показаться кому-то на глаза и отряды наемников не отстанут. Ты ни разу не упомянул Ллос, раздавил паука… Ренегар, - последнее слово прозвучало не как обвинение, а как факт.
- Даже если и ренегар, - все это время они оба говорили на языке темных эльфов. Из Тха’рлала вышел отличный учитель, как из Джассина учитель Всеобщему, но темному эльфу не нравился этот грубый язык, - то это не помеха перебраться на Поверхность.
- Тха’рлал, нам не обязательно выяснять кто из нас лучший. Это выяснилось несколько недель назад. Признай…
Предлагаю вместе отправиться на Поверхность и, как говорим мы, жители Огромной Пещеры, «завоевать себе место под Солнцем».
- Только мы выберемся, и ваши жрицы найдут тебя, а меня вы принесете в жертву своему Богу, - парировал темный эльф.
Джассин откровенно рассмеялся. Пока они путешествовали по диким просторам Андердарка, не было возможности нормально поговорить и не привлечь внимание крюкенов, бихолдеров или отряд темных эльфов, который возвращался после добычи магических ингредиентов для одного из благородных Домов. Сейчас же они намного ближе к своей цели. Это заметно по тому, что по пути им попадаются менее опасные противники. Недавно они встретили группу гибрелингов и вдоволь повеселились, вырезав всю стаю.
- Так поступают только темные эльфы, - с не меньшей уверенностью парировал Джас. «Хорошо же Тха’ру промыли мозги служанки Ллос», - подумал воин. – Даже если мы и встретим эльфов, они врятли будут меня рады видеть. С тобой я буду или без тебя.
- И чем так заманчиво твое предложение?
- Мы отправимся во Врата Балдура и создадим там гильдию. Тебе некоторое время придется скрывать свою сущность, чтобы возникало меньше неприятностей. В начале надо будет закрепиться в городе, а потом это уже не важно. Хотя… нет.
- О чем ты?
- Вспомнил одного вашего отступника, о котором ходят легенды по всему Побережью Мечей. Он стал героем.
- Тогда надо сыграть на этом.
Тха’р и Джас ухмыльнулись. Всегда можно договориться. Но никто не мешает им убрать одного из них с дороги, когда их план осуществится.

Змеиное мясо если его правильно приготовить не только питательно, но и вкусно. Они прихватили с собой еще несколько увесистых кусков, если по пути не встретят кого-то аппетитнее орков или гоблинов. Воздух в туннеле становился более горячий и стены светились желтым и местами красным в инфракрасном спектре. Они услышали звук вырвавшейся струи где-то недалеко от них. «Гейзеры», - тут же подумал темный эльф. Они увлажняли воздух, но могли и ошпарить невнимательного путника. Тха’р если и был привычен к подобного рода духоте, то житель лесов средней полосы – Джассин – едва не терял сознание. Лесной эльф все время пощипывал себя за руку возвращая из мира мути. Он опасался, что дроу заметит его слабость и временами отсутствующий взгляд. Воин держался не из страха перед Тха’рлалом, а ради самого себя. В одном из проходов они заметили озерцо лавы. В нос сразу ударил запах серы. Дроу прикрыл лицо куском ткани, который был частью его тюрбана, а Джас подхватил полу своего плаща и прикрыл им рот и нос. Они быстро направились вверх по туннелю, пока он не окончился тупиком. Вверху они заметили проем, ведущий на уровень выше. Придется взбираться наверх. Воззвав к своим природным способностям через амулет гильдии, Тха’р слеветировал наверх и закрепил веревку. Джас быстро взбирался по ней, но, заметив задумчивый взгляд темного эльфа, прибавил скорости. Когда он оказался на уровне с Тха’рлалом, то понял, чем вызвана подобная реакция убийцы. Райские сады, мерцающие зеленым феерическим светом среди теплого воздуха насыщенного водяными парами: лианоподобные и древовидные. И это небольшое по сравнению с любым садом на Поверхности зеленое насаждение таило в себе смерть для каждого, ступившего сюда по любой причине, как полакомиться ростками, так и пройти через их уютную обитель.


Сообщение отредактировал Alian Le'Loss - 8-02-2007, 18:57