Фанфики от Лин Тени, по DL, естессно...

[Лин Тень >>>]

Письмо к...


Автор: я (Лин Тень)
Бета, гамма: я и мои ПЧ
Фандом: DragonLance
Название: "Письмо к…"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: немного ООС Даламар
Рейтинг: G
Тип: gen, AU, безымянный ОМС
Пейринг: нет
Жанр: smarm, angst
Размер: vignette
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, Антимодес, Даламар Арджент
Саммари: И… ты читал? — в голубых глазах волшебника отразился настоящий ужас, Рейстлин в красках себе представил последствия.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Пометки: фанфик написан под песню Ивасей «Письмо к…». Она здесь не цитируется, но без прослушивания будет непонятен смысл фика. К сожалению, данный сайт запрещает вставку медиа, тут можно послушать указанную песню.

«Здравствуйте, учитель! Я надеюсь, вы в добром здравии и достатке. Не знаю, хотите ли вы знать всё это, но мне больше не с кем поговорить. Я пишу вам, потому что для меня настоящий маг — такой, как вы.
Много всего случилось после вашего отъезда. Я не хочу вдаваться в подробности, да и наверняка вам они не очень интересны. Мой отец погиб из-за несчастного случая на работе. Я был так зол на вдову Джудит (я писал о ней в прошлый раз), что чуть было не убил её, хорошо, что Карамон удержал меня. Честно говоря, вид отца был ужасен — он был весь в крови, словно коровья туша, с которой содрали кожу. Я до сих пор иногда вижу его во сне, но не таким, каким я его запомнил, а умирающего, лежащего на этой проклятой телеге.
Как только мама узнала о его кончине, она впала в транс и больше не приходила в себя. Три дня я смотрел, как она умирает, я пытался её вернуть, но всё тщетно. Она постоянно снится мне в кошмарах. Я уверен, что виноват в её смерти. Мама была единственным человеком, кто действительно любил и понимал меня. Карамон, конечно, мой брат, но он совсем не знает, что я чувствую.
Потом заболел Карамон — в Утеху пришла чума. Я думал, что потеряю и его. Мне было очень страшно, я не знал, что делать, и если бы не Меггин, мой брат бы не выжил. Я бы никогда не простил себе этого.
От чумы умерла мать моего друга. Я пытался её спасти, но ничего не вышло. Как считаете, это моя вина? В любом случае, Стурм не относится ко мне лучше. Я не думаю, что мне нужен такой друг, как он, но мне немного обидно.
А Джудит оказалась вовсе не вдовой, а магом-ренегатом. Я раскрыл её и хотел поймать, но меня кто-то опередил и убил её. Меня обвинили и хотели сжечь на костре, но друзья подоспели вовремя. Я думаю, что меня подставила моя сестра, вы знакомы с ней. По-вашему, это могла быть она?
Про Китиару все говорят, что она шлюха. Мне не хочется верить в это. Я знаю, что сестра связалась с дурными людьми. Я не раз видел её в «Корыте», это наша таверна, а туда обычно приходят те, у кого злой умысел. Уж лучше бы она была шлюхой…
А мой брат предал меня. Я видел его с девушкой, которой я нравился. Я не знаю, на кого из них я злюсь больше — на него или на Миранду. Впрочем, о чём это я, и без этого было понятно, что я никому не нравлюсь всерьёз. Карамон ведь красивей меня, сильнее и выше.
Со здоровьем пока всё нормально, насколько это может быть так, учитывая мой слабый организм. Карамон постоянно раздражает меня тем, что обращается со мной, как с хрустальной вазой. Я могу сам о себе позаботиться! Я же не умираю!
Мастер Теобальд запретил мне выступать на ярмарке в качестве фокусника. Это серьёзно ударило по моему карману, ведь по большей части я зарабатывал именно этим. Мастер, конечно, прав, я это понимаю, но от правоты кладовка не наполнится.
Но в целом всё не так грустно. Просто мне нужно кому-то рассказать, но я не знаю, кому. Я надеюсь, вы меня поймёте, учитель. Я бы хотел ещё раз вас увидеть. А ещё я очень хотел бы пройти Испытание и стать настоящим магом.
Всегда ваш,
Рейстлин Маджере».

Молодой маг перечитал письмо. Конечно же, он не собирался отправлять его Антимодесу. Просто Рейстлин высказал все свои мысли, выплеснул эмоции на пергамент. Ему было удобно писать, как будто бы он обращается к учителю, потому что приятно было представлять, что Антимодесу небезразлична его судьба.
Обычно Рейстлин прятал эти листы, а потом уничтожал, чтобы никто не смог прочесть. Молодой человек и в этот раз сделал так, положив письмо под подушку…

— Эй, Рейст, я тут у тебя письмо нашёл, — добродушно сказал Карамон по прошествии нескольких дней.
— И… ты читал? — в голубых глазах волшебника отразился настоящий ужас, Рейстлин в красках себе представил последствия.
Похоже, Карамон не заметил реакции близнеца. Он беспечно отозвался:
— Не-а. Там было подписано имя и адрес, я отнёс на почту. Видимо, ты забыл его отправить.
Рейстлин ошарашено прошептал:
— Братец, ты идиот. Ты самый глупый брат на свете! Ты хоть понимаешь, что ты сделал?!

Юный ученик Пар-Салиана, маг Белой Ложи, недавно прошедший Испытание, постучался в апартаменты к лучшему другу своего учителя. Услышав одобрительное «да-да», волшебник вошёл и с поклоном вручил письмо Антимодесу.
— Это для вас, — чинно сказал ученик. — Прибыло из какой-то Утехи от некого Рейстлина Маджере.
— Да-да, — рассеянно повторил архимаг.
И, даже не глянув на лист, он положил его на полку с заклинаниями, к остальным свиткам.

Спустя много лет, когда от Рейстлина Маджере остались лишь ужас и восхищение, его единственный ученик и наследник Палантасской Башни Даламар Арджент, прибыл в Вайрет для того, чтобы посетить тамошнюю библиотеку. Тёмный эльф уже который час перерывал различные книги и свитки, и вот под его руку попался помятый лист пергамента, на котором выцветшими от времени чернилами было написано: «Антимодесу от Рейстлина Маджере, Утеха».
Сердце ёкнуло в груди Даламара, усталость моментально улетучилась. Где-где, а здесь тёмный эльф точно не ожидал найти сведения о своём учителе. Он давным-давно прошерстил всю Палантасскую Башню, собрал всё, что мог, но это…
Даламар радовался, что в библиотеке никого, кроме него, нет — архимагу, Главе Ложи и Хозяину Башни не к лицу были слёзы…

Сообщение отредактировал Лин Тень - 13-12-2011, 14:58

[Carmilla >>>]

Лин, ты - гений!!! Твои фанфики просто великолепны. Я перечитала уже много раз, но все равно появляется желание перечитать их вновь. Я тобой восхищаюсь.

[Лин Тень >>>]

Carmilla, спасибо огромное, мне очень приятно. Заходите ко мне на огонёк в Башню Теней, там фанфиков куда больше)

[Лин Тень >>>]

Мы делили апельсин. Много наших полегло © Вспомнилось, пока я делала шапку))

Подарки


Автор: я (Лин Тень), идея — Faery, Лин Тень
Бета, гамма: я и мои ПЧ
Фандом: DragonLance
Название: "Подарки", продолжение Ёлки по-палантасски
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: ООС-ы сплошь и рядом
Рейтинг: G
Тип: gen, AU, ООС — все герои
Пейринг: нет
Жанр: humour
Размер: драббл
Герои: Даламар Арджент, Рейстлин Маджере
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Если бы кто-то живой присутствовал сейчас в Шойкановой Роще, он бы весьма удивился картине, представшей перед ним. Два чёрных мага сидели, удобно устроившись на корнях большого вечнозелёного дуба, изогнувшихся как вполне удобные стулья. Крона дерева — о чудо — сияла разноцветными огнями, а ветки его были увешаны разнообразными предметами, иногда столь же мало подходящими друг к другу, как, например, роскошная тиара с бриллиантами и мешочек с чем-то, по запаху напоминающим самый обычный помёт летучих мышей...
Было отчётливо видно, что Рейстлин и Даламар копались в каких-то кульках и коробках, лежавших на земле.
— Шалафи, а вот эту, с суфле хотите? — невнятно сказал тёмный эльф, жуя конфету.
— Ммм, с суфле? Давай, — учитель быстро развернул конфету и отправил её в рот. — А что там ещё есть? — глаза грозы Конклава блестели от любопытства и предвкушения сладкого.
Даламар перебрал мешок конфет, а потом полез под дуб. Пару секунд спустя он продемонстрировал учителю коробку, перевязанную ярко блестящей лентой, которая тут же была сорвана Рейстлином. Маги углубились в изучение подарка...
— Кстати, а от кого это? — спросил Рейстлин, откусывая мармеладку. — Неужто Юстариус решил поделиться? А может Элистан или Крисания подбросили?
— Да нет, — махнул рукой Даламар. — Это от фанаток.
Чародей хмыкнул и, скривив губы, иронично прошептал:
— Ну хоть на что-то они годятся...
— ...кроме как писать дурацкие слэшные фанфики, — закончил фразу своего шалафи тёмный эльф, и оба мага засмеялись.
Уже через мгновение они вновь делили конфеты.

Сообщение отредактировал Лин Тень - 11-01-2012, 22:20

[Лин Тень >>>]

Новогодние мини-мини-мини драбблики (писалось 31 декабря)

Я не буду делать шапку. Это цикл зарисовок на новогоднюю тему. Герои здесь представлены так, как их вижу я. То есть, в самых характерных обстоятельствах, по моему мнению.

***
Рейстлин качнул головой, и капюшон алой мантии упал на худые плечи. Маг покосился на своего брата, который, сидя на бревне и насвистывая детскую песенку, точил свой нож.
— Кстати, Карамон, а ты знаешь, какой сегодня день? — как бы невзначай спросил чародей.
— Ммм... — воин очень выразительно показал задумчивость. — Какой?
Рейстлин тихонько рассмеялся.
— С Новым Годом, братец.
— И тебя тоже, — улыбнулся Карамон.
Волшебник повернулся к близнецу:
— Но ты...
— Ты думал, я забыл, да? В этих бесконечных странствиях немудрено запамятовать и собственное имя, — карие глаза воина лукаво блеснули. — Но всё-таки на что-то я способен?
Рейстлин положил ладонь на руку брата.
— Я никогда не считал тебя балбесом. Даже когда говорил так.

***
Даламар рассеянно рисовал что-то на полях тетради, думая совершенно о другом. Подоконник в его комнате белел первым снегом — Палантас не баловал новогодним настроением. "Интересно, а что шалафи сегодня делает? — думал эльф. — Может, посмотреть?". Даламар всегда был любопытным, а потому, недолго думая, переместился магическими коридорами в Лабораторию.
Он застал учителя за столом, но перед ним были не очередные книги и тетради. Рейстлин держал в руке бокал с вином, а напротив волшебника сидел белокурый эльф-дракон Циан.
— Ну наконец-то, — досадливо вздохнул Рейстлин, не глядя на ученика. — Садись. Выпей вина. Праздник всё-таки.
— Между прочим, мы тебя ждали, — не удержался от колкости Глокоус.
Даламар, удивившись, подчинился. "Ждали? Меня?! — недоумённо думал эльф, наливая себе вина — Не верится...". Однако по лицам магов было понятно, что они говорят правду...

***
Глокоус, поджав губы, уставился в свою тарелку. Сильванести затеяли бал в честь наступления нового года, и он, советник генерала Коннала, конечно же, должен был присутствовать. Эльф-дракон сегодня не хотел ничего — ни есть, ни пить, ни танцевать, ни думать о своём коварном плане мести и представлять, как он исполнит его. "Ещё один год, — грустно думал Глокоус. — Сколько их было? И все мимо меня...".
— Извините... — тихо сказал кто-то за его спиной. Циан резко повернулся и ахнул: перед ним стояла... она!
Не веря своим глазам, эльф-дракон вскочил со своего стула. Девушка попятилась назад, а в следующую секунду наваждение спало — нет, это была другая эльфийка, просто тот же тип лица, те же светлые волосы, те же голубые глаза, словно небо, предназначенное для него...
— Я напугал вас, прошу прощения, — чинно извинился Глокоус.
— Нет-нет, всё нормально, я просто хотела... — девушка явно очень стеснялась. — Это наглость, но... Вы не потанцуете со мной? — выпалила эльфийка и опустила глаза.
— Я? Я... — Циан хотел отказать, и задумался, как сделать это вежливо, но потом неожиданно ответил: — Конечно, разве я могу лишить себя такого удовольствия?
Они вышли на площадку, где уже кружились пары. Эльф-дракон закрыл глаза. "Вот теперь я как будто с ней..." — он молча улыбнулся.

***
Феал-Хас, стоя на балконе своего замка, смотрел на треснувший в его руках бокал, в котором замёрзло белое вино. Затем он перевёл взгляд на бескрайнюю заснеженную равнину — его и только его вотчину. Здесь не было ни души, если не считать, конечно, стаи волков, его верных друзей и подчинённых.
— В следующий раз надо будет вначале заклинать вино, а потом уже брать в руки бокал, — усмехнулся Повелитель Ледяного Предела. — Чтобы не замёрзло. Интересно, что сейчас делается в Сильванести? Хотя есть ли мне до этого дело?..
Маг прислушался к себе, и ему пришлось признать, что есть. Усмехнувшись, Феал-Хас прошептал заклинание и махнул в сторону бутылки с вином, уже покрывшейся инеем. Затем он глотнул прямо из горла.
— В таком случае, за Сильванести... и за меня, — взгляд волшебника погрустнел.
Феал-Хас снова посмотрел на тёмный горизонт.

[Лин Тень >>>]

Детская комната


Автор: я (Лин Тень)
Бета, гамма: я и мои ПЧ
Фандом: DragonLance
Название: "Детская комната"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: возможны несоответствия таймлайна
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: hurt/comfort
Размер: драббл
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Ночь спускалась на Утеху, то тут, то там зажигались огни сотен свеч и очагов. Издали это было похоже на просыпающихся светлячков. Рейстлин тоже зажёг свечу, но всего одну, им с Карамоном следовало экономить на всём. Укрепив её на блюдце, которое служило в доме подсвечником, он поставил свечу на прикроватную тумбочку, а сам сел на постель.
Прошло достаточно времени со смерти родителей, и юный маг начал потихоньку приходить в себя, возвращаться к нормальной жизни. Время делало своё дело, Рейстлин уже мог спокойно спать, теперь кошмары преследовали его хотя бы не каждую ночь. Чародей содрогнулся, подумав о том, что сегодня может быть и не «счастливая ночь» (так он про себя называл случаи, когда ему удавалось спать без сновидений). Он снова проснётся в холодном поту, и будет не в силах даже пошевелиться…
Ни разу с момента смерти родителей он не разбудил Карамона и не просил «посторожить». Рейстлину казалось это детством, он пытался справиться со своими страхами сам, но безуспешно. Несколько раз брат сам просыпался, каким-то образом почуяв, что он нужен.
Карамон с ногами забрался на свою кровать и посмотрел на мага. Тот первым начал тяжёлый для обоих разговор:
— Родительская комната… — Рейстлин сглотнул и не смог заставить себя продолжить. В глазах мага была та безнадёжность, что бывает у людей на эшафоте.
— Если ты хочешь, Рейст… — развёл руками Карамон. — Я всё понимаю.
Большая часть диалога происходила мысленно. Оба близнеца точно знали, о чём идёт разговор. Теперь, когда они остались совсем одни, у них образовалось целых две спальни, не считая их тесной детской. И сейчас братья решали вопрос, кто из них переедет в другую, более просторную и удобную комнату.
— Нет! — воскликнул Рейстлин, а потом, точно опомнившись, спокойно сказал: — Нет. Я не собирался. Я думал, ты…
— Нет-нет, я не хочу, — улыбнулся Карамон. — Да и вообще, чем плоха наша детская? Тут уютно… — силач обвёл взглядом разбросанные вещи, грязь в углах и старые скрипучие кровати, и его улыбка погасла. — Ну, может, грязновато, но в целом же хорошо, так? Просто…
— Нет-нет, Карамон, я тебе предлагал, — быстро покачал головой Рейстлин.
Они некоторое время молчали, а потом Карамон тихо сказал:
— Я рад, что мы будем жить здесь вместе, как и раньше.
— Спасибо, Карамон, — шёпотом выдавил из себя маг после недолгого молчания.
— Всегда пожалуйста, Рейст, — просто ответил тот. — Мы же близнецы.
Спазм схватил горло Рейстлина а на глаза навернулись слёзы. Он так боялся… боялся, как ребёнок, что брат бросит его.
Ведь кроме брата у него никого и нет…

Солнце только-только встало и сейчас робко заглядывало в окна домика близнецов Маджере. Юный маг уже заканчивал готовить завтрак, ожидая своего брата, которого было всё не видать. Наконец, со стороны детской раздались шаги, удар и громкое недовольное бурчание. Карамон, в отличие от своего близнеца-жаворонка всегда любил поспать подольше. И вот сегодня, как и вчера, и позавчера, и неделю назад, он был недоволен тем, что солнце — подумать только, какая наглость! — разбудило его так рано.
Рейстлин чуть улыбнулся — Карамон с утра всегда был ужасно забавным.
— Иди завтракать, — бодро крикнул молодой маг своему брату, глядя на дверь. — Хватит считать косяки в доме. Между прочим, у нас сегодня яичница и салат! — в этот момент Рейстлин как раз закончил нарезать овощи и держал в руках «кроличью долю» — огрызок.
Сопение, бурчание и грохот тут же прекратились. Видимо, перспектива вкусного завтрака подняла настроение Карамону.
Сидящий в клетке кролик почувствовал, что хозяин отвлёкся, и не придумал ничего лучше, чем просунуть длинный нос меж прутьев и вырвать у молодого мага кусок овоща из рук. Рейстлин от неожиданности одёрнул руку, но кролик уже вцепился в лакомство зубами.
— Какой же ты жадный, прямо как мой брат, — поморщился Рейстлин. — Я ведь всё равно собирался отдать это тебе!
Кролик, ничуть не смутившись, жевал свою честно добытую еду. Хозяйские упрёки его сейчас интересовали меньше всего.
— С кем это ты тут разговариваешь, Рейст? — зевая, спросил вошедший в кухню Карамон. — А, опять со своим супом… вообще, говорить с едой — плохая привычка, — силач принюхался к аромату яичницы и одобрительно потёр ладони.
— Не называй его супом, — обиделся Рейстлин.
— Ну ладно тебе, я же пошутил, — Карамон примирительно хлопнул брата по плечу, отчего у мага подогнулись колени.
— В следующий раз будь аккуратней, — недовольно сказал Рейстлин, потирая плечо. — И вообще…
Судя по всему, чародей нацелился на долгую тираду о выражениях и повадках брата, но его фраза была удачно прервана стуком в дверь. Карамон, который безумно не любил, когда брат злится, тут же, с удивительной ловкостью и грацией для его большого тела, проскользнул мимо Рейстлина, лаконично сказав: «Я открою».
«А всё равно он понарошку злится», — улыбнулся Карамон, вспомнив про то едва слышное рейстлиново «спасибо».

[Лин Тень >>>]

«I love you so, never let go…»


Автор: я (Лин Тень)
Бета, гамма: Faery
Фандом: DragonLance
Название: "«I love you so, never let go…»"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: как, по моему мнению, должно было закончиться «Испытание Близнецов». Всем противникам линии "Тёмного Солнца" посвящается
Рейтинг: PG
Тип: get, AU
Пейринг: Рейстлин/Крисания, Даламар/Китиара (малозначимо)
Жанр: hurt/comfort, fluff, smarm
Размер: мини
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, Даламар Арджент, Крисания Таринская, Танис Полуэльф, Такхизис, Ладонна, Пар-Салиан, Юстариус
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности: Faery, без неё этот фанфик бы, скорей всего, просто не дописался
Пометки: писалось под песню Blackmore's Night "Ghost Of A Rose", прослушать можно здесь. Я всегда считала, что это песня про Рейстлина и Крисанию, хотя прекрасно знала, что текст совсем не об этом.


Стоя посреди серо-бурых равнин Бездны, близнецы Маджере смотрели друг на друга, и во взгляде каждого читались ярость и недоверие. Никогда ещё в своей жизни они не были так далеки друг от друга. Их внутренняя связь истончилась и порвалась. Сейчас это были просто два человека, абсолютно разных, даже внешне непохожих друг на друга. Словно бы не они находились в Бездне, а бездна была между ними.
И всё же Карамон, держа на руках бесчувственную Крисанию и неловко прижав к себе Посох Магиуса, не мог решиться оставить своего брата на верную смерть. Он понимал, что это единственное верное решение, и даже склонялся к нему, но что-то ему не давало просто развернуться и уйти. Если бы Карамон хорошо подумал, он бы понял, что это такое… но времени думать не было.
«Сомневаешься? Возомнил себе, что мы неразлучны, болван, и не понимаешь, что только так можно спасти Кринн. Я тебе помогу сделать выбор! Я знаю, как тебя задеть», — зло сказал про себя Рейстлин.
— Слюнтяй! Идиот! — закричал маг на брата. — Какое тебе дело до того, что будет со мной! Уноси ноги, дурак!
Карамон почувствовал, как что-то кольнуло израненное сердце. Миг — и всё прошло. За последний год это были далеко не самые худшие слова, которые он слышал от брата. Было уже почти совсем не больно. «Наверное, надо сделать, как хочет Рейст», — решил Карамон. Он грустно вздохнул и уже собирался развернуться к Вратам, но вдруг застыл, точно громом поражённый. «Весь этот поход вышел нам боком именно из-за того, что я делал всё, как скажет брат! — подумал он, нехорошо поджав губы — Всё, хватит!».
Карамон медленно, не сводя глаз с близнеца, опустил Крисанию обратно на землю. Затем он выпрямился и резким движением кинул посох Рейстлину, тот поймал его, глядя на Карамона с расширенными от удивления глазами. Воин обнажил меч и подошёл к брату.
— Решил всё-таки меня убить? — вздохнул чародей. — Давай. Это твоё право.
— Ну уж нет, Рейстлин, — отчеканил Карамон.
Собственное имя резануло слух волшебника. Брат очень редко называл его так. Силач смотрел на брата с твёрдостью и решимостью. Чародей растерялся и даже отступил на шаг.
Вдруг Врата исчезли, и Рейстлин понял, что теперь им точно не спрятаться. Вокруг них начал медленно сгущаться чёрный туман. Это были не просто сгустки темноты, это была сама богиня. «Карамон упустил момент, когда можно было сбежать. Мы умрём здесь. Все», — подумал Рейстлин.
— Ты это затеял, ты и разгребай, — продолжал воин. — Или ты надеялся просто умереть и ни за что не отвечать? Не выйдет, братец, — в голосе Карамона была злоба.
Маг просто оторопел от таких слов. Он ещё никогда не слышал ничего подобного от своего брата. Это ведь были его собственные слова и его тон! Ни разу за двадцать восемь лет Карамон так не разговаривал с братом, казалось, что он и вовсе не способен на такое. Машинально волшебник отметил, что, оказывается, он далеко не всё знает о Карамоне.
— Я… — на мгновение замялся Рейстлин, он просто не знал, как себя вести. Затем осторожно задал вопрос: — Так чего же ты от меня хочешь?
— Сражайся. Не со мной — с Такхизис.
— У тебя всё хорошо с головой, Карамон? — недоверчиво спросил маг. — Мне её не победить, даже учитывая мою нынешнюю силу. Я же сказал тебе — уходи. Оставь меня.
— Нет, Рейст, — неожиданно улыбнулся Карамон, — никуда я не уйду и тебя больше не брошу. Я и мой меч будем рядом. И мы с тобой примем вызов Тёмной Королевы.
— Ты болен… — простонал Рейстлин, закатывая глаза. — Она — богиня, понимаешь?!
— А и мы не собираемся её убивать, — пожал плечами Карамон. — Только задержим, а потом найдём Врата и вернёмся на Кринн.
Это было безумством, самым настоящим. Рейстлин понимал, что шанс остаться в живых один из тысячи, один из миллиона. А уж вернуться на Ансалон… пожалуй, об этом не могло быть и речи. Однако сердце ёкнуло в груди мага — брат не бросил его… Несмотря ни на какие его слова, ни на какие действия. На измученной безумными страстями душе Рейстлина потеплело. Да, он умрёт, но будет знать, что Карамон не ушёл, не оставил его на вечные мучения.
Чародей был готов пожертвовать собой. Он слишком хорошо понимал, что натворил. И ему ничего не оставалось, кроме как умереть и спасти тем самым всех. «О боги, какой же глупый у меня брат, зачем он остался со мной?» — в отчаянии думал маг, но не мог отрицать, что ему стало легче. Он не один…
Конечно же, Рейстлин понимал, что им не выиграть, но непроизвольно начал выстраивать стратегию битвы. Заметив, куда ушли его собственные мысли, маг чуть улыбнулся. Что-то не давало ему упасть духом, что-то заставляло продолжать надеяться на положительный исход.
И если бы маг хорошо подумал, он бы понял, что это такое… но времени думать не было.
— Легенды говорят, что когда-то вот так же сражались Хума и Магиус, — серьёзно сказал Карамон, вставая спиной к спине брата. Чёрный туман был всё ближе, всё плотней.
— И оба они погибли в этой битве, — невесело усмехнулся Рейстлин, выставляя вперёд посох.
— Просто они не догадались взять с собой жреца Паладайна, — раздался дрожащий женский голос.
Рейстлин и Карамон синхронно обернулись и увидели Крисанию — её пошатывало, но на ногах она держалась. Если бы жрица могла видеть, она бы засмеялась, несмотря на всю серьёзность ситуации — выражения лиц у таких разных близнецов были абсолютно одинаковыми. Братья Маджере сейчас были похожи, как никогда, хотя всего минуту назад казались совсем чуждыми друг другу, точно статуи, созданные в разных стилях.
Но, увы, видеть Крисания больше не могла.
Карамон подался вперёд, чтобы подхватить слабую жрицу, но Рейстлин только коротко сказал:
— Нет, — и сам взял Крисанию под руку. — Откуда у тебя силы, Посвящённая? — спросил он у женщины.
— От моего бога, — немного надменно проговорила та, но потом продолжила с нотками страха и неуверенности: — Вот только Рейстлин… почему тут так темно?
Близнецы переглянулись и подумали об одном и том же: Посвящённая ещё не поняла, что слепа. Не стоило шокировать её раньше времени. «Раньше чего? — с сарказмом подумал Рейстлин. — Никакого времени у нас уже нет…». «Есть, — вдруг услышал Рейстлин мысли Карамона. — Мы не погибнем».
Туман всё уплотнялся, и Рейстлин, и Крисания, и Карамон уже чувствовали на себе дыхание Такхизис. Она играла со своими жертвами, слыша весь разговор. Она могла бы уничтожить их сразу, но разве это доставило бы ей удовольствие?
«Врата! — вдруг запоздало подумал Рейстлин. — Мы умрём, и Такхизис устремится на Кринн! Даламар, услышь меня! Больше мне надеяться не на кого…».

Тёмный эльф встрепенулся, сидя в своём кресле прямо перед Вратами.
— Шалафи, — прошептал он.
Танис, расхаживающий по Лаборатории, обернулся к нему и прищурился. Он-то отлично знал, что означает это слово на эльфийском языке!
— Значит, ты всё-таки на его стороне. Я так и знал. И ты, и Карамон.
Даламар так устал, что даже не смог полноценно выругаться — получилось только слабое фырканье. Он не спал несколько суток, сторожа проклятые Врата, его чуть не убила та, которую он опрометчиво счёл своей любовью, а тут ещё этот Полуэльф, так ничего нужного и не сделавший, цепляется к нему.
«Впрочем, у меня есть дела поважнее, чем думать о всяких выродках», — Даламар тяжело поднялся и подошёл к Вратам.
— Только как же мне их закрыть? — прошептал он. — Как всегда, указание ты дал, а пояснения — нет…
На красивом лице Даламара появилась лёгкая улыбка. Даже после того, что сделал Рейстлин, он оставался его шалафи. Вряд ли когда-нибудь это отношение поменяется. У тёмного эльфа за всю его неполную сотню лет было много учителей — чересчур много для начинающего мага. Но только Рейстлина он воспринимал, как своего настоящего шалафи. Ни госпожа Ладонна, ни жрец Теллин Виндглиммер, ни другие учителя не были для него так близки… да и, признаться, даже вместе взятые, не дали и десятой доли того, чему всего за три неполных года научил его Рейстлин.
«Я должен как-то закрыть Врата, — билась в сознании Даламара мысль. — Это означает, что я обрекаю Рейстлина, Карамона и госпожу Крисанию на смерть. Но шалафи хочет, чтобы я поступил так, значит, на то есть причины. И потом, если Врата не закрыть, Тёмная Королева вырвется на Кринн, и тогда погибнем мы все. Два против одного — я должен закрыть Врата… и, кажется, я догадался, как это сделать!».
Реальность поплыла перед глазами Даламара, он снова опустился в кресло. Переведя мутный взгляд в сторону книжных полок, где стоял том с нужным ему заклинанием, тёмный эльф увидел Таниса, критически оглядывающего названия книг. Даламар коварно улыбнулся, представив, как он советует полуэльфу взять «вон ту чёрную книжку». Непроизвольно глянув на свою правую ладонь, волшебник всё-таки обратился к своему непрошенному гостю:
— Ты не хочешь побыть хоть сколько-нибудь полезным?
— Что надо сделать? — отозвался Танис.
— Подай вон ту книжку… нет, не чёрную, — почти с сожалением добавил тёмный эльф. — Да, эту. Неси её сюда, а сам лучше отойди подальше. Я предупредил, — добавил он, увидев, что полуэльф не пошевелился.
После этих слов, прозвучавших весьма угрожающе, Танис всё же решил переместиться в другую часть Лаборатории. Даламар, открыв книгу, начал читать заклинание…

Миг — и чёрный туман оформился в окруживших близнецов и Крисанию людей. Все они были одного роста и телосложения, все они были точно бесполыми, все они были на одно отсутствующее лицо — под капюшонами чёрных ряс зиял провал, сгусток вечной тьмы.
— Это её жрецы? — прошептал Карамон.
— Нет, — покачал головой Рейстлин. — Это она сама…
Маг почувствовал, как содрогнулась Крисания, и усилил хватку. Жрица благодарно улыбнулась.
«Человек», стоящий напротив чародея, вышел вперёд. С каждым шагом он становился выше, его фигура превращалась в женскую.
— Рейстлин, Рейстлин, Рейстлин, — проворковала Такхизис-искусительница. — Мой маленький глупенький маг. Я слышу твои мысли, неужели ты надеешься победить меня, да ещё и остаться в живых? — богиня засмеялась жутким раскатистым хохотом. — Жалкий червь…
— У нас одна попытка, — прошептал Рейстлин. Его голос удачно заглушался тирадой Такхизис. — Всего одна. Бить надо в сердце. Она уверена, что мы ничего не можем, поэтому не защищается. Крисания, ты должна вложить всю силу своей веры в меч Карамона, иначе он не повредит ей. Ты, братец, бей. Бей так сильно, как сможешь. Ну а я обеспечу саму возможность подойти, чтобы ты не умер при приближении. И заодно отвлеку её. Заходи сзади, Карамон. Ничего не бойся.
Тот кивнул. Конечно же, его брат не видел этого, но он и без слов понял, что Карамон сделает всё, что в его силах. Крисания легко коснулась ладонью руки Рейстлина, молча выражая своё согласие.
Рейстлин вышел вперёд, оказавшись всего в паре футов от богини. Он слышал, как жрица начала шёпотом молиться, одновременно он чувствовал на себе дыхание извечной тьмы. Он словно оказался меж льдом и пламенем.
Чародей начал плести заклинание, чтобы Карамон мог пройти через завесу чёрного тумана, принявшую форму безликих людей, чтобы он смог подойти к «сердцу» — к самой Такхизис. В голову некстати пришла мысль о том, что несколько лет назад он мог лишь мечтать о том, чтобы не просто творить заклинание без слов, но ещё и разговаривать при этом кем-то…
— А что если и так? — надменно сказал Рейстлин. — Да, я надеюсь тебя победить и занять твоё место, а эти двое — лишь мои жалкие слуги!
Карамон вздрогнул. «Ничего не бойся», — услышал он. Чем ближе воин подходил к тем, кого он вначале счёл жрецами, тем более смазанными, расплывчатыми и прозрачными они становились. «Она собирает силы для боя… А может, это Рейст читает заклятье», — подумал Карамон. Он подкрадывался всё ближе, огибая Такхизис так, чтобы зайти с тыла.
Крисания не слышала диалога Рейстлина и Тёмной Королевы, не слышала шагов Карамона, она полностью погрузилась в свои молитвы. Вначале ей казалось, что бог её не слышит, но она упорно продолжала взывать к нему. И вот, в какой-то момент Паладайн ответил ей.
Рейстлин чувствовал, что его силы на пределе, но продолжал поддерживать заклятье. Он говорил богине о том, что совсем недавно было целью его жизни, а теперь казалось полной чепухой — о желании стать богом. Такхизис разъярялась всё больше. Ещё миг, и она перейдёт в наступление. «Наверное, я всё равно умру, — невесело подумал маг. — Жаль, что я уже почти поверил в то, что могу спастись». «Не смей, Рейст, слышишь?» — раздался в голове голос брата.
— Ты дерзаешь так со мной разговаривать, Рейстлин Маджере? — прошипела Тёмная Королева. — Ты умрёшь, как и твои никчёмные сподвижники!
— Карамон! — воскликнул маг.
Воин уже стоял за спиной богини. Лезвие его меча вдруг ослепительно блеснуло серебристо-белым светом. Карамон понял, что это благословение Паладайна. Закричав, воин пронзил Такхизис мечом насквозь, вложив в удар всю свою силу.
Яркая вспышка затмила взоры братьев, а уши заполнил жуткий рык. Близнецов швырнуло в разные стороны, маг сильно ударился о землю спиной и не мог ни пошевелиться, ни вздохнуть. В глазах потемнело.
Вокруг стало так тихо, словно бы любые звуки просто стёрли из канвы мироздания, но уже через секунду голос Крисании порвал эту тишину в клочья.
— Рейстлин… Рейстлин…
Она ползла к нему на коленях, обдирая ноги и пачкая белое платье. Лица волшебника коснулись нежные руки. Он услышал, как Посвящённая вновь начала молиться, и с трудом поднялся, отстраняясь от жрицы. Приведя в порядок дыхание, Рейстлин увидел, что чёрный туман исчез, Такхизис тоже.
— Не трать силы, — прохрипел маг. — Я в порядке. Где Карамон?
— Я здесь, — отозвался тот, подходя ближе.
Воин выглядел так, словно бы только что спасся из горящего дома. В руке он сжимал рукоять меча — всё, что осталось от верного оружия. Лезвие рассыпалось в прах, едва войдя в тело богини тьмы. Было впечатление, что левую руку Карамона схватило судорогой, и поэтому он не может бросить жалкие остатки меча.
— Она… умерла? Я не чувствую её, — сказала Крисания.
Волшебник посмотрел на жрицу с нескрываемым сарказмом. Она, конечно же, не могла этого видеть, но услышала тон, которым Рейстлин ей ответил:
— Нет, конечно же, не умерла, — даже в таком состоянии он мог язвить. — И, по правде говоря, я этому очень рад. Но мы вернули её на родной план бытия. Надо скорей уходить отсюда, иначе она вернётся.
Карамон огляделся вокруг. Не увидев ничего, кроме однообразного пейзажа и загнутого горизонта вдали, он повернулся к брату и непонимающе спросил:
— Но где же Врата?
— Даламар, — выдохнул Рейстлин. Впервые за три года в голосе мага прозвучала благодарность. — Ты всё-таки смог…
— Что он учинил? Это он закрыл Врата? — спросил Карамон, хмурясь.
— Да. Ведь я был уверен, что мы проиграем, а в этом случае Крину пришёл бы конец, — Рейстлин неожиданно повысил голос. — Да вы хоть понимаете, насколько была мала вероятность того, что Крисания сможет достучаться до своего бога из самой Бездны, я — удержать заклятие, а ты, Карамон — дойти до Такхизис и ударить её точно в сердце? А ещё Такхизис могла бы просто оставить нас здесь, а сама уйти во Врата! Да вы хоть осознаёте, насколько нам повезло?!
— Но как же мы теперь выберемся отсюда, Рейст? — развёл руками воин. Тирада брата нисколько на него не подействовала. — Врата-то закрыты.
— Ты мне поможешь? — Рейстлин взял Крисанию за руку.
Та крепче стиснула ладонь мага. Кончики губ Посвящённой дрогнули. Она прошептала:
— Я сделаю всё, что ты скажешь, Рейстлин.

Спор Даламара и Таниса был прерван яркой вспышкой. В первый миг оба пожалели об этом — они только-только начали поминать ближних и дальних родственников — но уже через долю секунды, обернувшись на источник света, они напрочь забыли о причине ссоры.
Из Врат вышел Карамон, поддерживающий Крисанию под руку. Та смотрела прямо перед собой широко открытыми глазами, на которых образовались два бельма. Женщина ступала медленно и неуверенно, как ходят слепые. А следом за ними шёл…
— Шалафи! — воскликнул Даламар.
Его первой реакцией было, несмотря на слабость, броситься к учителю и помочь ему дойти до кресла — Рейстлин тяжело опирался на посох, согнувшись едва ли не вдвое. Но, закусив губу и прикоснувшись к груди, тёмный эльф остался на месте. Как бы он ни любил, как бы ни уважал шалафи, его долг был защитить Кринн. Даже если это будет стоить ему жизни.
Рейстлин поднял глаза на ученика. В его взгляде Даламар увидел не злость, не безумие и не огонь жажды власти. В золотых глазах с необычными зрачками в форме песочных часов читалась усталость и боль. «Я знаю, что меня ждёт, — услышал тёмный эльф голос учителя в своём сознании. — И уж лучше бы я остался в Бездне… Какой же глупый у меня всё-таки брат!».
Даламар знал, что он должен сделать, но не мог заставить себя пошевелиться. Он чувствовал, как промокла мантия — раны так и не зажили. Краем глаза он видел, как Танис начал суетиться над Крисанией и Карамоном. «Ты обязан, ты обещал. Встань сейчас же», — приказал себе тёмный эльф.
Он поднялся и схватил Рейстлина за руку, ужасаясь своей смелости. Голова кружилась, но на этот раз не от плохого самочувствия, а от осознания того, что он пленяет собственного учителя. Рейстлин был не в силах сопротивляться, он едва стоял на ногах. На тонком золотом запястье обозначился след — ладонь тёмного эльфа была в крови.
— Делай, что должен, — прошептал Рейстлин. — Ты знаешь, что я не могу помешать тебе.
— Прости, шалафи, — с горечью произнёс Даламар.
После нападения Китиары тёмный эльф совсем не мог шевелить правой рукой, поэтому он неловко попытался достать из мешочка свиток телепортации, который ему ещё три года назад дала госпожа Ладонна, держа при этом учителя за запястье. Рейстлин раздражённо вырвал свою руку из ослабшей хватки ученика, но остался на месте.
Танис, Карамон и Крисания заметили отсутствие магов только через несколько минут.

— Рейстлин Маджере, ты обвиняешься в ренегатстве, — Юстариус, Глава Алой Ложи, поднялся со своего кресла.
…Две трети Конклава пришли сегодня в зал совещаний Вайретской Башни только для того, чтобы поглазеть на легендарного Рейстлина Маджере, Властелина Прошлого и Настоящего, сумевшего переместиться на триста лет назад и чудом вернувшегося из Бездны. Надо сказать, выглядел он совсем не как грозный и, по слухам, самый сильный маг на всём Кринне. Скорей он был похож на больного и измученного человека. Одна молоденькая девушка из Белой Ложи даже пожалела его.
И только семь человек посетили зал не ради развлечения, а для того, чтобы решить возникшую проблему. Никто и не думал, что всё обернётся таким образом. Предполагали что угодно — смерть Рейстлина, смерть Такхизис, смерть Кринна… белые маги использовали доступное им искусство предсказания, но такого финала не смогли предвидеть даже они.
Даламар, молодой эльф, которого Ладонна отправила три года назад в качестве шпиона в Палантасскую Башню, не подвёл Конклав, хотя при последнем собрании у всех сложилось именно такое впечатление. И всё же он буквально за руку привёл Рейстлина на суд.
Несмотря на этот поступок, поведение тёмного эльфа до крайности удивило Глав Лож. Когда Пар-Салиан пообещал ему награду в виде продвижения по карьерной лестнице, Даламар горящими глазами посмотрел на старого волшебника и процедил: «Заткнись». Тот решил, что у бывшего шпиона просто временное помутнение сознания в связи с большой потерей крови, и не придал дерзости большого значения.
Ладонна настаивала на срочном заседании Конклава, но убедилась, что ни Даламар, ни его пленник не в состоянии присутствовать на нём. После короткого отдыха тёмный эльф чувствовал себя несколько лучше. Он сам принёс стул для Рейстлина, хотя сидеть на собраниях предписывалось только членам Конклава, и даже нагрел воды для чая. Рано поседевший маг чуть улыбнулся и, принимая чашку из рук ученика, тихо шепнул ему:
— Спасибо за заботу о том, как я себя буду чувствовать на плахе…
Тёмный эльф не смог заставить себя даже поднять взгляд на шалафи. Он отошёл в угол зала, словно стараясь привлекать как можно меньше внимания…
Глаза Главы Алой Ложи полыхали праведным гневом. Пар-Салиан словно не знал, что и думать, а Ладонна смотрела на Рейстлина оценивающе. Заметив это, он поднял глаза и прищурился. Он-то точно знал, что эта женщина ищет выгоду для Чёрной Ложи и себя лично.
«Ты знаешь, что я тебе нужен», — маг хищно улыбнулся и отпил свой горький отвар. «А ты вообще слишком много знаешь», — услышал он в ответ. Глаза Ладонны алчно блеснули, она перевела взгляд на кресло Главы Конклава. Рейстлин едва заметно кивнул.
— Ну и как вы собираетесь со мной поступить? — свистящим шёпотом спросил маг.
Как бы тихо не говорил Рейстлин, все без исключения его услышали. Пар-Салиан встал со своего кресла и сказал:
— Будем голосовать. Для ренегата одна судьба — смерть. Но ситуация сложная и запутанная. Итак, господа, кто голосует за казнь, подобающую ренегату?
Несколько алых, почти все белые и один чёрный подняли руки. Ладонна тут же обернулась на волшебника, по её взгляду стало понятно, что он не задержится в Конклаве надолго.
Пар-Салиан пожал плечами и начал:
— Ну что ж, большинством голосов…
— А мой голос не учитывается? — Даламар вдруг вышел вперёд, позволив себе прервать Главу Конклава. — Если бы не моя помощь, все, что вы смогли бы — лишь сидеть и гадать, как проникнуть в Башню.
— Учитывается, конечно, — кивнул Юстариус.
— Так вот, я против, — тёмный эльф сделал упор на последнем слове. — Прежде чем судить, необходимо рассмотреть все обстоятельства.
— Даламар, ты рискуешь навлечь на свою голову большие проблемы, — покачал головой Пар-Салиан.
Эльф вдруг рассмеялся. Эхо его голоса понеслось к потолку большого зала.
— Да вас там даже не было! Вы не видели ничего — и смеете судить!
Ладонна поднялась и, положив ладони на плечи Пар-Салиана, буквально силой усадила его на кресло. Она мягко сказала:
— Даламар, конечно, резок, но в его словах есть истина. Нам стоит прислушаться к нему. По крайней мере, тогда наш суд будет справедливым. Вы свободны, — сказала она волшебникам.
Члены Конклава поодиночке исчезали, переносясь с помощью заклятья магических коридоров в свои покои. Пар-Салиан, Ладонна и Юстариус начали о чём-то тихо переговариваться, а Рейстлин сказал Даламару:
— Ты только что испортил себе карьеру, знаешь об этом?
Тот лишь кивнул.

— Невиновен, — твёрдо сказала Крисания, глядя мимо Глав Лож.
— Но как же ваша слепота, госпожа? — недоверчиво спросил Пар-Салиан.
— Я была слепа, а думала, что вижу, — ответила жрица, тяжело вздохнув. — А теперь все думают, что я ослепла, хотя более ясного взгляда у меня ещё не было.
Её ответ не понял никто, кроме, может быть, Рейстлина. По его лицу сложно было что-либо сказать. Создавалось впечатление, словно бы мага и вовсе не волновала его судьба. Он сосредоточенно смотрел на монетку, скачущую по его длинным ловким пальцам.
Даламар настоял на том, чтобы вызвать свидетелей и выслушать их мнения. Для этого ему пришлось вновь посетить Палантасскую Башню. Правда, на этот раз заклинанием занималась госпожа Ладонна — тёмный эльф был далёк от излечения.
— Спасибо, Посвящённая, можете быть свободны, — сказала Ладонна.
Крисанию увели из зала. Она была последней из свидетелей. Все, даже Танис, признали невиновность Рейстлина. Ситуация складывалась весьма неоднозначная.
— Ну и что же нам делать? — развёл руками Юстариус. — Все они в один голос твердят, что подсудимый не несёт угрозы, более того, он спас Кринн. Да прекрати же, наконец! Что ты как жалкий фокусник! — повысил голос Глава Алой Ложи на Рейстлина, внимание которого было всецело поглощено монеткой.
Тот, не отрываясь от своего занятия, сказал:
— Знаете, вы сейчас напомнили мне моего учителя.
Если бы алый маг знал, что Рейстлин имеет в виду мастера Теобальда, он бы, наверное, обиделся.
— Давайте решать, — пожал плечами Пар-Салиан. — Кто за виновность?
Поднялось всего несколько рук, в основном «за» были маги Белой Ложи. Ладонна примирительно сказала:
— Ведь он не разрушил Кринн, так? Может, и мог бы, но этого не случилось. Мы должны судить по фактам, а не по домыслам. Иначе мы погрязнем в «если бы».
— А может, выслушаем версию обвиняемого? — предложил Юстариус. — Свидетелей мы послушали, но что скажет он сам? Рейстлин? — обратился он к волшебнику.
Тот, наконец, убрал монетку и воззрился на Глав Лож.
— Хотел ли я уничтожить Такхизис и стать богом? Да. Хотел ли я уничтожить Кринн? Нет.
Воцарилось неловкое молчание, все ждали, что Рейстлин продолжит оправдания. По прошествии нескольких секунд Пар-Салиан почти возмущённо сказал:
— И это всё?
— Да, — Рейстлин вновь достал монету.
— Но как мы можем доверять тебе? — спросил Юстариус.
— Никак, — чуть улыбнулся подсудимый. — Но я этого и не прошу.
Члены Конклава начали переглядываться — в головы ко многим закралось подозрение, что этот чародей не в своём уме…

Ладонна затворила за собой дверь, войдя в комнату Рейстлина, которая, хоть выглядела вполне прилично, но, по сути, являлась всего лишь камерой заключённого. Никуда из неё выйти волшебник не мог. Почти всё время Рейстлин либо спал, либо читал — он попросил принести ему книги. Прошло уже почти два дня, а маг так и не вставал с кровати.
— Я спасла твою золотую задницу, — презрительно бросила Ладонна, присаживаясь на стул. — Хотя заслугу Даламара нельзя умалять. Даже не думала, что он так привяжется к тебе.
— Я тоже, — сказал Рейстлин, поворачиваясь лицом к стене.
— Решение Конклава ещё не объявили, но тебе сообщаю — ты не просто остаёшься в живых. Тебе будет возвращён твой пост с условием открытия Палантасской Башни для других магов.
— Ты отлично знаешь, что «другие маги» — это исключительно Чёрная Ложа, — вставил Рейстлин ехидно.
— Это частности, — безразлично пожала плечами та.
— Ради которых ты и спасала за меня, — усмехнулся маг.
Ладонна встала и направилась к двери. Напоследок она сказала:
— К тебе посетитель просится. Поскольку ты уже, можно сказать, свободен, я разрешаю встречу.
У Рейстлина с языка чуть не сорвалось: «Пошли их всех в Бездну», но он вовремя сдержался. Такого обращения Ладонна бы не потерпела. Маг решил притвориться спящим. Он не хотел видеть никого.
По полу прошелестела длинная одежда, посетитель шёл медленно, словно опасаясь упасть. «Крисания, — понял волшебник. — Кто бы сомневался...».
— Рейстлин, — послышался знакомый голос. — Ты… не спишь?
Тот не ответил. Жрица перешла на шёпот:
— Я не знаю, что будет со мной, если завтра они решат не в твою пользу. Я… я просто не знаю, Рейстлин. Мне не нужны глаза, чтобы видеть твой образ каждый день, каждую ночь. Я…
Её голос прервался судорожным вздохом. Справившись с собой, она продолжила:
— Я бы всё отдала за счастье быть с тобой, я не могу забыть твои поцелуи. И даже если бы мы погибли там, в Бездне, я бы умирала с твоим именем на устах…
Послышался всхлип. Сердце ёкнуло в груди Рейстлина. Он так привык за этот год утешать Крисанию, что ему захотелось подняться и прижать её голову к своей груди, провести пальцами по шелковистыми волосам, сказать жрице, что она не должна бояться, что всё уже решено, и он останется жив… А может быть, дело было в том, что никто никогда не говорил Рейстлину таких слов, и чародей с юности не верил, что может услышать подобное в свой адрес?
Какой бы не была причина, но уже через секунду женщина плакала в объятиях Рейстлина, а он шептал ей, что всё будет хорошо, что беспокоиться уже не о чем.
— Я хочу, чтобы этот миг длился вечно, — вздохнула Крисания, глубже зарываясь в бархат мантии. — Я люблю тебя.
— Нет, — волшебник вдруг резко отстранил от себя жрицу. — Уходи, пожалуйста. И забери свою любовь!
— Но почему? — непонимающе спросила та, вытирая слёзы.
— Тебе было мало лишиться глаз? — зло сказал Рейстлин. — Хочешь ещё раз пройти через всё это?
— Я не понимаю… ведь ты не собираешься снова…
— Откуда тебе знать, если даже я не могу предсказать, что сделаю в следующий момент?! — воскликнул маг. — Убирайся отсюда!
— Нет, — спокойно ответила женщина. — Я не уйду. Скажи мне, что с тобой не так. Тебе плохо? Ты болен?
— Да!
Рейстлин выкрикнул это неожиданно для самого себя, да так громко, что сорвал голос. Это стоило ему кровавого кашля. Крисания попыталась было помочь молитвами, но маг с яростью оттолкнул её. Вытерев губы краем рукава, он воззрился на жрицу:
— Да, я болен. И это стало ясно ещё на равнинах Дергота. Я — не я, понимаешь? Да куда уж тебе понять… ты не знаешь, что такое пять лет носить в себе чужую душу, чувствуя, как твоё тело разваливается на куски, а потом слиться с ней полностью! Я надеялся умереть, я хотел! Потому что лишь смерть даст мне покой…
Маг опустил голову. Горло схватило спазмом, челюсти сжались — он не мог больше говорить, хотя и осознавал, что уже сказал более чем достаточно. Теперь она всё знает…
Крисания улыбнулась. Она слепо протянула руки к Рейстлину, обняла его за плечи и привлекла к себе, точно малого ребёнка.
— Почему? — шептала она. — Почему ты не сказал раньше, Рейстлин? Ведь я жрица Паладайна, я могу лечить.
— Ты не можешь разделить нас, — выдавил из себя Рейстлин. — Я сам виноват, и никто мне не поможет…
— Я помогу, я, Рейстлин! Я тебя вылечу. Раз и навсегда.
Крисания почувствовала, как ткань платья на её плече намокла. «Чего бы мне не это стоило, я буду молиться. Я лишилась глаз за него, готова лишиться и жизни». Она крепче прижала к себе мага и обратилась к Паладайну.

Рейстлин и Карамон стояли возле ворот Вайретской Башни, воин собирался отправляться в Утеху. Близнецы смотрели друг на друга — такие разные два дня назад, и такие похожие сейчас. То, что не дало Карамону бросить брата в Бездне, а Рейстлину — пасть духом, сейчас жило в сердцах обоих. Оба решили, что их связь порвалась, точно тонкая ниточка, но это было не так.
Она останется прочней смолёного каната, пока они живы, и сейчас это понимали оба.
— До встречи, Карамон. Передавай Тике привет, — сказал Рейстлин. — Спасибо… и прости.
— Да за что, Рейст?
Рейстлин так и не понял, удивился Карамон притворно или по правде. Но слёзы на его глазах были вполне настоящими, когда он сгрёб брата в медвежьи объятия.
Ещё долго чародей стоял, глядя во тьму Вайретского леса, глазами выискивая блеск доспехов брата.

Эпилог
— Да, шалафи? — Даламар появился в кабинете учителя.
Тот стоял возле окна, глядя на прекрасный город Палантас. Полуобернувшись к ученику, Рейстлин сказал:
— Присядь. Я хочу с тобой поговорить.
Озадаченный тёмный эльф опустился в ближайшее кресло. Рейстлин так и стоял вполоборота к нему, словно был статуей. Голос учителя зазвучал на удивление мягко, раньше Даламар тут же заподозрил бы неладное.
— Почему ты защищал меня, ученик? Тебе пророчили место в Конклаве и эту Башню, я больше чем уверен. Ты загубил свою карьеру на корню. И я не верю, что ты это сделал только из личной приязни и привязанности.
— Конечно же, нет, — пожал он плечами. — Вы — самый сильный волшебник на Кринне. Ни Ладонна, ни Юстариус, ни Пар-Салиан не вечны, и мне выгодней быть на вашей стороне, я уж не говорю об огромном объёме получаемых мною знаний. В Вайрете вы сказали, что я испортил себе карьеру. Я же думаю как раз наоборот. Ну а насчёт этой Башни… вы тоже не вечны, шалафи.
Казалось, Рейстлина не просто удовлетворила такая формулировка, он словно бы испытал облегчение от слов ученика. «Даже если мои мотивы были исключительно личными, ты бы просто не поверил в это», — улыбнулся про себя тёмный эльф, а вслух сказал:
— Что-то ещё нужно сделать?
— Да. Пожалуйста, сходи в Храм Паладайна и пригласи от моего имени госпожу Крисанию к нам в гости третьего числа следующего месяца.
— В Ночь Глаза? — удивился Даламар. — Но… зачем, шалафи?
Уголок губ волшебника дрогнул.
— За мной должок. Думаю, я смогу что-нибудь сделать с её зрением…

Сообщение отредактировал Лин Тень - 7-03-2012, 16:20

[Лин Тень >>>]

Похитители


Автор: я (Лин Тень)
Бета, гамма: Faery
Фандом: DragonLance
Название: "Похитители"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: город и OC — выдуманные
Рейтинг: G
Тип: get, AU, 2 OMC, OFC
Пейринг: OFC Сэйла/Рейстлин
Жанр: action
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, OFC Сэйла Рессвар, OMC Грилар, OMC Хидс Рессвар
Саммари: — Я, наверное, пройдусь, — Карамон направился к двери. — Посмотрю, нельзя ли раздобыть чего-нибудь съестного. А ты…
— …Предпочту оставаться наедине со своими заклинаниями, — ледяным тоном ответил Рейстлин.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


— Мне здесь нравится, — сказал Карамон, бесцеремонно заваливаясь на кровать прямо в одежде. — Что скажешь, Рейст?
Маг не ответил брату. Он внимательно осматривал помещение, которое им выделили. На этот раз близнецы нашли действительно хорошую работу, хотя, конечно, говорить так было верхом бессердечия. Дочь мэра города похитили как раз накануне её свадьбы. Похитители установили цену за девушку, обещая отдать её, как только получат выкуп.
Арнаск был тихим и мирным городом, стоящим вдалеке от больших дорог. Здесь жили в основном земледельцы, воинов же почти не было. Городские охранники больше походили на откормленных поросят — в Арнаске почти не было преступности, разве что какой-нибудь кендер ненароком заглянет. Люди в этом городе любили повторять, что очень рады уходу старых богов — без них стало намного лучше, и, наконец, воцарился мир.
Но с момента пропажи Сэйлы Рессвар весь город просто встал на уши. Вот уже много лет здесь никто не пропадал, никого не убивали, не грабили… и вдруг такое! Таверны были переполнены, но совсем не потому, что люди хотели есть или пить. Горожанам нужно было место, где можно было бы посудачить о происшествии с максимальным количеством собеседников. Для ленивого городка эта история была невероятным событием, и жители в глубине души были рады, что появилась нескончаемая тема для разговоров и плодородная почва для догадок.
Только один человек не получал никакого удовольствия от этой истории — мэр Хидс Рессвар. Он быстро понял, что справиться с похитителями он никак не сможет, а значит, придётся пойти на их условия. Он должен был доставить сундук со стальными монетами в условленное место. Как раз в этот момент в городе появились чужаки, маг и воин, утверждающие, что они братья. Хидс счёл это большой удачей, ведь кто-то должен был охранять его и деньги в пути, не исключено, что похитители врут. Никто не мог бы поручиться, что они не возьмут себе деньги, а его обожаемую дочь не продадут на ближайшем рынке, как рабыню.
Маг выглядел весьма подозрительно. Хидс вообще не доверял колдунам, считая их всех сумасшедшими, но воин отказался помогать даже за большую цену, если с ним не будет его брата. Мэр не очень понимал, что общего может быть у такого силача с хилым заморышем, на котором явно было ещё и проклятие, но ему пришлось согласиться на их условия. Потому как на городских охранников можно было даже не надеяться, при малейшем запахе серьёзной опасности они бы убежали, побросав оружие и визжа, словно перепуганные девчонки.
Мэр выделил этим двоим мансарду на втором этаже своей усадьбы. Ему не очень-то хотелось жить подле мага, поэтому он постарался поселить чужаков как можно дальше от себя. Завтра нужно было выступать. Хидс объяснил братьям их обязанности, они договорились о цене и пошли к себе.
Судя по обстановке в доме, господин Рессвар жил очень даже неплохо. На кроватях были мягкие перины и чистая постель, вся мебель была из полированного дерева, а огромное окно было недавно покрашено. Да и внешне усадьба выглядела просто отменно — стены из белого камня, увитого плющом. Неудивительно, что Карамону тут нравилось. Рейстлин же старался быть начеку, по его подсчётам всё шло слишком хорошо, слишком просто. За время путешествий с братом он убедился, что такое всегда предвещает беду.
— Рейст? — снова обратился Карамон к брату, вставая и подходя к окну.
Из него открывался чудесный вид на внутренний двор. Куда-то спешила молодая светловолосая служанка. При очевидной полноте она была очень красива. Карамон присвистнул, и девушка обернулась, пытаясь определить, откуда идёт звук. Воин выглянул из окна, свесившись с подоконника чуть ли не наполовину. Девушка подняла глаза и смущённо улыбнулась, Карамон ей подмигнул.
— Если ты упадёшь, я не ручаюсь, что смогу собрать твои кости, — безразлично сказал Рейстлин. — Здесь и правда недурно, — вынужден был признать он, когда Карамон, вняв брату, снова уселся на свою кровать.
— Да всё отлично. Может же у нас хоть раз всё быть просто? — улыбнулся тот.
Маг фыркнул и покачал головой, выражая тем самым сомнение. Но спорить не стал.
— Я, наверное, пройдусь, — Карамон направился к двери. — Посмотрю, нельзя ли раздобыть чего-нибудь съестного. А ты…
— …Предпочту оставаться наедине со своими заклинаниями, — ледяным тоном ответил Рейстлин.
Ему-то было ясно, куда направляется его близнец, маг тоже видел эту служанку. «Пусть катится в Бездну, очень он мне тут нужен!» — обиженно подумал Рейстлин.
— Рейст, если хочешь…
— Не хочу, — резко сказал чародей. — Иди, куда хотел. Проваливай.
Погрустнев, Карамон вышел из комнаты. Рейстлин посмотрел на дверь, он уже успел пожалеть о своих словах. «Если ты никому не нравишься, это ещё не значит, что надо ломать жизнь другим, — упрекнул он себя. Он чувствовал себя виноватым, с другой стороны не переставал злиться на Карамона. — Отлично, теперь ты испортил настроение всем. Доволен?».
Предпочтя забыть обо всём этом, маг достал из мешка книгу и начал повторять заклинания.
Жаркий день постепенно сходил на нет, уступая место прохладному вечеру, Карамон всё не возвращался. Когда последние отблески зари погасли, Рейстлину пришлось зажечь свечи. Их пламя колебалось от ветра, свободно гуляющего по комнате. Маг поёжился и решил закрыть окно. Он подошёл к подоконнику и замер на минуту — было очень тихо, словно бы все жители усадьбы в одночасье легли спать или умерли. Конечно, это маленький ленивый городок, население которого начинает готовиться ко сну едва ли не с закатом… и всё же такая тишина была подозрительной.
«У тебя разыгралось воображение, — твёрдо решил Рейстлин, берясь за оконные створки. — Вечно тебе кажется, что повсюду ловушки». Тряхнув волосами, чародей уже собирался закрыть окно, как вдруг что-то сильно ударило его в грудь. Он повалился на пол и, ударившись головой, потерял сознание.

Рейстлин очнулся от того, что на него бесцеремонно плеснули водой из его же фляги. Со связанными руками лежал он на своей кровати, а над ним возвышалась девушка в охотничьей кожаной одежде и плаще. Вьющиеся рыжие волосы незнакомки были забраны наверх, голубые глаза смотрели надменно, губы изогнулись в нехорошей усмешке, а в руках был серебряный кинжал… который принадлежал Рейстлину! «Но как она узнала, что он был у меня в рукаве? Он почти не ощущается и совсем не виден», — недоумевал маг.
Даже в таком ужасном положении Рейстлин заметил, что девушка очень красива. Проклятое зрение мага не смогло скрыть этого.
— Ты можешь кричать, но весь дом спит, и никто тебя не услышит. Сколько вас? — требовательно спросила она.
— Я один, — пожал плечами волшебник.
Не было сомнений в том, что разбойница проникла сюда через окно по зарослям плюща, что с её фигурой, сильно отличающейся от горожан, было достаточно просто.
— Врёшь! — прошипела она и поднесла кинжал к горлу Рейстлина. — Весь город знает, что вас двое. Где второй?
— Зачем тогда спрашиваешь? — оскалился чародей. — Понятия не имею, где тот, о ком ты говоришь. Я даже не знаю, кто он.
Тут со стороны окна раздался мужской голос:
— В саду никого. Зато вот, смотри, что я нашёл в комнате.
К девушке подошёл высокий светловолосый эльф, которого также легко было принять за охотника. За его плечами висел арбалет, а в руках он держал меч Карамона и его шлем.
— Это ведь не твоё, маг, — сощурилась девушка. — Это твоего спутника, воина. Где он? Думаю, смерть от собственного кинжала — это не самое приятное, что можно испытать, — она угрожающе коснулась лезвием шеи Рейстлина, едва не пропоров тонкую золотую кожу.
— Не знаю, — хрипло просвистел маг. — Кто ты такая, что тебе нужно и чем тебе не угодил мой брат?
— Да мне наплевать на него, — взорвалась девушка. — Мне нужен сундук со сталью, я знаю, что он где-то в доме, и ты можешь мне указать его местонахождение. Ты или твой сообщник.
— Почему бы тебе не спросить об этом у мэра? — предложил Рейстлин. — Мы всего лишь охранники.
— Да, и поэтому именно вы знаете, где деньги. Говори, иначе я отрежу тебе палец.
Перспектива не радовала Рейстлина совсем. Маг без пальца — что воин без руки. Грабительница знала, чем запугать. Она выглядела не старше двадцати лет, и Рейстлин просто не представлял себе, откуда у неё такие познания. «Где этот увалень Карамон, когда он так нужен? — злился чародей на брата. — Впрочем, его меч всё равно здесь. Пока он развлекается с очередной служанкой, мне успеют отхватить всю кисть!».
— Не знаю, — повторил он, глядя девушке в глаза.
Эльф отстранил свою спутницу и подошёл ближе к Рейстлину. Несколько секунд он внимательно смотрел в его золотые глаза со зрачками в форме песочных часов, а затем ударил по лицу наотмашь.
— Говори, — угрожающе сказал он и ударил снова.
Голова Рейстлина гудела, во рту появился привкус крови. Он чувствовал себя совершенно бессильным. Конечно же, он знал, где проклятый сундук, но воры не оставили бы его в живых, это было абсолютно ясно. Он видел их лица, он сможет их опознать. Маг сосредоточился на одном — потянуть время до прихода Карамона. «А может быть, он вообще сегодня не придёт», — с ужасом подумал Рейстлин, и тут же запретил себе такие мысли. Потому что тогда ему уже не на что было бы надеяться. «Только не пальцы», — взмолился маг неизвестно кому и вновь ответил тихим шёпотом:
— Не знаю.
— Гри, ты убьёшь его, — забеспокоилась девушка, увидев, как эльф сжал кулак и отвёл руку. — Так мы никогда не узнаем, где сталь. Давай лучше я…
Она вновь подошла к Рейстлину с кинжалом. Эльф же осторожно выглянул в окно и тихо сказал:
— Второй идёт к дому. Нужно сделать так, чтобы он поднялся сюда, иначе он может что-то услышать. Ты, — он рывком поднял Рейстлина с постели, — позовёшь его. Учти, если попытаешься что-то сказать или сделать… — Гри взял арбалет и прицелился чародею точно в голову. — Развяжи ему руки, — это уже было обращено к спутнице.
Та быстро справилась с верёвками и толкнула Рейстлина к окну. Тот окликнул Карамона, медленно шагавшего по дорожке.

— Эй, братишка! — услышал Карамон голос своего брата. Рейстлин просто лучился любовью и добротой. Он даже радостно помахал близнецу рукой.
— Рейст! Ещё не спишь?
— Не сплю. Иди сюда, я тебя, кажется, целую вечность не видел. Надеюсь, ты прихватил с кухни и мне чего-нибудь, я ведь зверски голоден. Поднимайся! — маг скрылся.
«Сейчас, брат», — мысленно ответил Карамон, подходя к стене и пробуя на прочность плющ. Воин был совсем не уверен, что растение выдержит его вес. Впрочем, ему, так или иначе, придётся рискнуть. Жаль только, что меч остался в комнате… но по счастью Карамон никогда не расстаётся с метательными ножами!

Гри стоял лицом к двери, готовый выстрелить, как только Карамон войдёт, а рыжая девушка вновь связала Рейстлина. Тот даже не сопротивлялся, внимательно наблюдая за затягивающимися узлами. Теперь-то он без труда сможет выпутаться.
— Ну, где твой брат? — недовольно спросил Гри, так и стоя спиной к окну.
Просвистел нож. Лезвие вошло в плечо эльфа, он повалился ничком, выронив арбалет.
— Здесь, — послышался голос Карамона, влезающего в окно.
— Стой или ему конец, — закричала девушка, кинув полный ужаса взгляд на своего спутника. Её дрожащая рука, сжимающая кинжал была у горла Рейстлина.
Маг как раз успел освободиться от пут. Он резко ударил девушку ребром ладони по запястью, и она, охнув, выронила кинжал, тут же подобранный Карамоном. Грабительница бросилась в сторону двери. Проход ей загородил Карамон, но, как выяснилось, девушка вовсе не хотела бежать. Она опустилась на колени рядом с эльфом и всхлипнула.
— Гри… Грилар… Ты убил его!
— А ты чуть не убила моего брата! — Карамон скрутил девушке руки и повалил на пол. — Что ты тут делала?
— Им нужен был сундук мэра, — Рейстлин уже связывал девицу теми самыми верёвками, которые ещё совсем недавно были на нём.
— Ты как, Рейст? — обеспокоенно спросил Карамон.
— Нормально, — отмахнулся он. — Пара синяков, ничего страшного, — затем маг подошёл к эльфу и потрогал его пульс. — Жив, — заключил он, вынимая окровавленный нож и передавая его Карамону. — Рана не смертельна, что и к лучшему. Отведём их к мэру.
— Нет-нет, пожалуйста, только не к мэру, не надо, — зашептала девушка умоляющим тоном. — Лучше убейте меня! Я не вернусь! — по её красивому лицу потекли слёзы.
— Не вернёшься?.. — медленно повторил Карамон.
— Так значит, вот ты какая, Сэйла Рессвар, — усмехнулся Рейстлин, покачивая в руках свой кинжал. — Хороший у тебя был план. Но он не сработал.
— Должен был сработать, — плакала дочка мэра. — Отец не собирался никого нанимать, вы появились тут совершенно случайно, проклятье Бездны на ваши головы!
Волосы девушки растрепались и теперь прилипли к мокрым щекам. Рейстлин вновь подумал, что она действительно хорошенькая.
— Карамон, помоги нашему гостю, — попросил маг. — А мы с Сэйлой пока потолкуем
Он помог девушке встать с пола и усадил её на кровать, сам устроившись рядом. Карамон же достал бинты и начал ловко перевязывать рану эльфа.
— Рассказывай. Ты ведь маг, правильно? — продолжал Рейстлин.
Голубые глаза Сэйлы расширились от удивления.
— Как… как ты узнал?
— Иначе почему весь дом ещё не на ногах от шума? Это простенькое заклинание сна. Да и потом, откуда бы ещё тебе знать, что маги носят кинжалы в рукаве?
Порывисто вздохнув, девушка начала свой рассказ:
— Я родилась с магическим даром, но мой отец, как и все в этом городе, считает волшебников безумцами. Он был против того, чтобы я изучала магию, но… ты должен меня понять, ты же чародей! На меня и так косо посматривали, у нас же слухи передаются быстро. Весь город знал, что я «с приветом», — Сэйла опустила глаза. — И отец сказал, что не позволит мне учиться, потому что иначе ему не выдать меня замуж. Я перебивалась тем, что смогла найти в старых книгах — выучила всего несколько заклятий. Но вот отец нашёл мне какого-то жениха, которого я видела всего пару раз в жизни…
— Тогда-то ты и решила похитить себя, — усмехнулся Рейстлин. — Это неглупо, признаться. Ты ведь думала, что сундук будут сторожить городские растяпы, так?
Сэйла затравленно кивнула.
— Грилар — тёмный эльф, он обещал помочь мне добыть сундук и скрыться. Мы рассчитывали разыграть сцену при передаче денег, Гри должен был быть за похитителя. Но, узнав о вас, мы решили выкрасть сундук до того, как отец отправится в путь.
Карамон закончил обрабатывать рану эльфа, более того, он уже успел связать ему руки, усадить и привести в чувство.
— Ничего у вас не вышло, — откликнулся Карамон.
— Скажи, зачем тебе все эти деньги? Неужели ты не могла просто украсть их из дома?
Сэйла покачала головой:
— Нет. Я же не зря спрашивала, где он прячет сундук. Если б я знала его возможное местонахождение, я бы не мучила тебя. Мне нужны были деньги, чтобы добраться до Вайретской Башни. Я хочу пройти Испытание и носить цветную мантию, как ты.
Рейстлин наклонился к девушке и стал развязывать верёвки на её запястьях.
— Что ты делаешь? — спросил его брат.
Чародей проигнорировал этот вопрос.
— Сэйла, неужели ты не знала, что Вайретскую Башню нельзя найти?
По лицу девушки вновь заструились слёзы. Она прошептала:
— Значит… всё напрасно?
Рейстлин чуть улыбнулся и ответил:
— Нет. Она сама придёт к тебе, когда ты будешь готова. У тебя есть время выучиться. Используй его с умом, тогда сможешь пройти Испытание. Карамон, — обратился он к брату. — Освободи её дружка.
— Ты отпустишь их? — ужаснулся тот. — Но они же мучили тебя, били…
— Делай, что я говорю, — тоном, не допускающим возражений, сказал маг. — Уходите. Завтра обнаружится, что грабители передумали и не пришли в оговоренное место, а через какое-то время все поймут, что ты сбежала. Мы вытрем кровь, а мои раны объясним неудачным падением или дракой. Не медлите, заклинание сна может в любую минуту прекратить своё действие.
При поддержке Карамона, Грилар встал на ноги. Он бросил Сэйле «идём», и вышел в коридор, но девушка всё смотрела на Рейстлина, не в силах отвести благодарного взгляда. Она взяла молодого мага за руки и вдруг, подавшись вперёд, поцеловала его в губы. Рейстлин был настолько шокирован таким поступком, что даже не успел отпрянуть.
— Прости меня, — улыбнулась она, проводя пальцами по лицу мага. — Я правда не хотела тебя калечить. И, наверное, не смогла бы отрезать тебе палец. Спасибо тебе, — она вновь поцеловала Рейстлина, на этот раз обвив его шею руками и едва не повалив мага на кровать.
Карамон отвёл взгляд, заставив себя любоваться на пейзаж за окном, и всё же краем глаза он видел совершенно ошалевшего Рейстлина. Наконец, Сэйла поднялась и пошла к двери. Напоследок она обернулась и повторила:
— Спасибо.
Дверь за ней мягко закрылась, и братья остались одни.
— Хорошенькая, — протянул Карамон.
— Заткнись, — сквозь зубы процедил Рейстлин, багровый от смущения.

Братья Маджере удалялись от Арнаска так быстро, как могли. Им вовсе не хотелось, чтобы мэр каким-либо образом узнал об обмане. Хидс заплатил им причитающийся гонорар — всё-таки они охраняли сундук на протяжении всего пути, и это не их вина, что похитители не явились. Сегодня жители города ещё уверены, что разбойникам нужны деньги, а значит, они дадут о себе знать. Но завтра-послезавтра даже овражному гному станет ясно, что никакого похищения и не было.
И первым делом заподозрят, конечно же, чужаков.
— И всё же Рейст, почему ты отпустил их? — наконец, спросил Карамон.
Весь день его брат молчал и прожигал злым взглядом любого, кто осмеливался обратиться к нему. Воин понимал причину плохого настроения мага, но благоразумно решил не лезть. Все разговоры о девчонках заканчивались тем, что Рейстлин только ещё больше злился.
Но к вечеру чародей будто бы оттаял. Он задумчиво смотрел перед собой и даже иногда чуть улыбался своим мыслям.
— Скажи, — прошептал он, — если бы ты увидел ребёнка, своровавшего меч для того, чтобы выучиться воинскому искусству, что бы ты сделал? Сдал бы воришку властям?
— Я бы заплатил за этот меч кузнецу, — вынужден был признать Карамон.
Рейстлин не ответил. Он вновь погрузился в свои мысли. А точнее, всё же в воспоминания. Маг почти жалел, что тот поцелуй продлился так недолго.

Сообщение отредактировал Лин Тень - 12-03-2012, 13:30

[Лин Тень >>>]

Автор: я (Лин Тень)
Бета: Faery
Фандом: DragonLance
Название: "Вино и девушки"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: фанфик входит в цикл "Works Like Magic!"
Рейтинг: PG
Тип: гет, AU, ООС все герои
Пейринг: Рейстлин/Крисания
Жанр: humour
Размер: мини
Герои: Рейстлин Маджере, Даламар Арджент, Циан Кровавый Губитель (Глокоус)
Саммари: Рейстлин сидел за каменным столом, перед ним стояла почти пустая бутылка сильванестийского и большой бокал. Второй Шалафи держал в тонкой золотой руке, покачивая и глядя, как винная кровь омывает стекло. Вздохнув, шалафи быстро чокнулся с невидимым собеседником и залпом осушил свой бокал.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Нельзя было сказать, что Даламар был поражён, потому что это означало бы ничего не сказать. Тёмный эльф мирно занимался в классной комнате отработкой заклинания, когда на свою беду решил сходить за книжкой в Лабораторию. Волшебник просто решил, что ему надо отдохнуть и заодно освежить в памяти следующий блок заклинаний.
Зря.
Картина, представшая перед Даламаром, удивила его так, как могли бы удивить взошедшие днём луны. Как жрецы Паладайна, надевшие чёрные мантии, как драконы Такхизис, вдруг ставшие добрыми, как сильванести, вновь принявшие его.
Шалафи был пьян.
Рейстлин сидел за каменным столом, перед ним стояла почти пустая бутылка сильванестийского и большой бокал. Второй Шалафи держал в тонкой золотой руке, покачивая и глядя, как винная кровь омывает стекло. Вздохнув, шалафи быстро чокнулся с невидимым собеседником и залпом осушил свой бокал.
Только после этого Рейстлин поднял на ученика взгляд золотых, чуть косоватых захмелевших глаз и сказал, чуть заикаясь:
— И-иди сюда. С-садись.
Даламар не рискнул перечить. Он осторожно подошёл и сел напротив, пытаясь определить, на какой стадии опьянения находится его учитель, и не пора ли приводить его в порядок.
— Бери, — так же коротко продолжил Рейстлин, указывая на стоящий на столе бокал.
Тёмный эльф подчинился. Он понял, что бокал был здесь оставлен шалафи для ощущения, что пьёшь с кем-то. А тут так удачно подвернулся ученик… «Да, похоже, я здесь надолго», — мысленно вздохнул Даламар.
Они молча допили бутылку, но, как и подозревал тёмный эльф, она оказалась не единственной. Всё с тем же мрачно-сосредоточенным выражением на лице, Рейстлин поставил бутылку под стол и оттуда же выудил непочатую. Даламар поймал себя на мысли, что не хочет думать об их количестве.
Всё это очень смахивало на то, что шалафи просто методично напивался.

На середине второй бутылки Рейстлин всё-таки начал разговор:
— Вот скажи мне, ты должен знать.
Даламар судорожно попытался догадаться, что именно он должен знать. Если шалафи об учёбе, то расслабившийся тёмный эльф сейчас был неспособен отвечать ни на какие вопросы. И уж тем более речи не могло быть о практике. Через полминуты Рейстлин продолжил:
— Вот у тебя были эти, как их…
«Кто? — в ужасе думал ученик. — Кого или что он имеет в виду?». За ту бесконечно долгую паузу, которая потребовалась Рейстлину, чтобы собраться с духом и произнести конец фразы, Даламар, кажется, успел передумать всё — от ветрянки до танцевальных па.
— Д-девушки, — наконец, закончил шалафи, снова начав заикаться.
«Проклятье Бездны, вот нельзя было сразу сказать?» — Даламар осознал, что он чуть было не сказал это вслух. Вот тогда бы ему досталось… «Хотя вообще-то, — успокоился эльф, глядя на своего учителя, — вряд ли он поймёт, о чём я. Такое впечатление, что он не очень-то понимает, что говорит он сам!».
— Были, — робко ответил Даламар. — А что?
— И ч-что ты с ними д-делал?
Тёмный эльф подавился вином, фыркнув прямо в бокал и обдав себя брызгами, алая жидкость пошла в пузырями.
— Э-э-э, — протянул он, отплевавшись, — ну-у… То, что обычно и делают с девушками, в общем-то…
Он вдруг осознал, насколько двусмысленно прозвучали его слова. «Чего прицепился? — разозлился Даламар. — А то сам не знаешь, что бывает, когда мужчина и женщина нравятся друг другу!». Волшебник не осознавал, что его злость была больше на самого себя. За то, что он не мог сформулировать то, что имел в виду.
— Слушай, но ведь на девушке же надо жениться, так? Вон, Карамон женился…
Даламар про себя отметил, что, кажется, шалафи совсем развезло, раз он упомянул своего брата-близнеца. Надо сказать, он и сам уже не ощущал себя очень уж трезвым. Наверное, поэтому он сказал следующую фразу, пожав плечами:
— Я не женился. Но у меня и отношений-то долгих ни с кем не было. А в чём беда, шалафи?
Рейстлин опустил голову, почти коснувшись лбом столешницы, и поднял руку с пустым бокалом. Его ученик правильно расценил этот жест, налив себе и шалафи почти до краёв, а затем чокнувшись о бокал Рейстлина. Маг выпил всё до дна, а затем вновь протянул руку. И только после того, как его бокал был снова наполнен, Рейстлин заговорил:
— Крисания.
Это всё, что волшебник смог выдать. Похоже, только для того, чтобы произнести имя жрицы, ему потребовалось полторы бутылки вина. «Две», — поправился Даламар, убирая пустую бутылку и открывая новую.
Ещё после двух полных бокалов Рейстлин продолжил:
— Если я ж-женюсь, это будет п-просто… караул это будет, в-вот что! — он грохнул бокалом о стол, стекло жалобно треснуло.
Даламар встал, собираясь принести новый бокал, и вдруг заметил: то ли его, то ли пол Лаборатории слегка штормит. Он упрекнул себя за то, что снова забыл, каким «прекрасным» качеством обладает выдержанное сильванестийское — вроде пьёшь его и пьёшь… а потом даже до кровати не можешь дойти!
Когда треснувший бокал отправился в мусор, а новый был наполнен, шалафи продолжил:
— Ты представь себе, только представь! Все эти лифчики-чулки — всё будет здесь! Женщины — они же страшные существа. То у неё голова заболит, то спина. А не дай Нуитари ещё забеременеет, что тогда делать?! Будет просить яблочных пирожков с солёными огурцами, ходить с пузом и говорить, что у неё там что-то «толкается»! А мне что делать? Что ты мне прикажешь делать?
Ещё некоторое время маги сосредоточенно пили. Тёмный эльф уже не мог бы сказать, которая по счёту бутылка стояла на столе. Учитель и ученик чокались, пили, затем снова наливали и чокались.
— Н-ну эта… — Даламар уже не осознавал, что у него самого изрядно косят глаза, а речь потеряла осмысленность. — Ну не женитесь!
Рейстлин поскрёб в затылке, а затем шёпотом сказал:
— А если н-не женюсь… х-хто-нибудь уведёт.
Даламар всерьёз задумался.
— В общем-то, да, — наконец выдал он. — А н-нужна она вам, эта Крисания?
Даламар понял, что мог бы не спрашивать о таких вещах. Доза алкоголя была явно недостаточной, чтобы Рейстлин признался, что ему хорошо с Крисанией…
— Нет, конечно! — воскликнул он. — Больно надо!
— Угу, — промычал эльф, позволив себе нотку сарказма в тоне. — Тогда что вам до того, что кто-то её уведёт?
Рейстлин вдруг побагровел. Он в ярости вскочил, опрокинув стул и, нависая над учеником, грозно спросил:
— Я н-не понял… ты что, собрался с моей Крисанией…
Глаза учителя просто метали молнии. Учитывая, что они и так были жуткими, а сейчас ещё и пьяными, то страшно было втройне. Даламар словно бы сжался и поспешно ответил:
— Что вы, что вы, шалафи! Она мне не нравится даже совсем…
— Ты хочешь сказать, что она некрасивая?! — взревел Рейстлин.
Тёмный эльф никогда бы не поверил, что его учитель способен на такой тон. Обычно при повышении голоса он сразу начинал задыхаться и кашлять кровью.
— Совсем нет! — Даламар инстинктивно загородился руками. — Она просто не в моём вкусе.
Взгляд Рейстлина ясно говорил: «Ладно, так и быть… поверю». Маг поднял стул, сел обратно и наполнил бокалы. Но по прошествии какого-то времени он снова вскочил. На этот раз глаза чародея горели нездоровой жаждой деятельности.
— Я прямо сейчас пойду к Крисании, да! — он достал из одного из мешочков красивое кольцо. — И подарю ей это!
— Шалафи, н-не надо, — Даламар силком усадил своего учителя на место. — Не сейчас!
«Боюсь, Крисания будет бежать до самой Бездны, если увидит своего жениха в таком состоянии», — мысленно добавил он.
— А когда? — с тем же лихорадочным блеском в глазах спросил Рейстлин.
— Давайте сначала хоть бутылку допьём!
— А-а… давай, наливай…

Циан-Глокоус был немного обижен, что его никто не встретил. Вообще, Башня словно вымерла. Не видно и не слышно было даже вечной занозы — вездесущего сильванести. Только бестелесные призраки сновали туда-сюда, провожая эльфа-дракона взглядом белёсых бестелесных глаз.
Вдруг за очередным поворотом послышалось:
— Как над го-о-ордым Сильвано-о-остом снова стелется тума-ан! То драко-о-он, дракон Такхи-изис прилетел сего-о-одня к на-ам!
Циан даже икнул от удивления. Он быстро пошёл к источнику звука, которым оказалась… Лаборатория! Медленно открыв дверь, Глокоус замер на пороге.
Рейстлин Маджере, Властелин Прошлого и Настоящего, и Даламар Сын Ночи сидели прямо на ковре в обнимку, в руках у каждого была открытая бутылка вина. Маги пели что-то хриплыми голосами, раскачиваясь из стороны в сторону, при этом красное вино выливалось из бутылок прямо на пол.
«Боги… да они же в слюни… оба», — с ужасом подумал Циан. Присутствия дракона волшебники, похоже, просто не заметили.
Рейстлин повернулся к Даламару лицом, упершись лбом в лоб ученика, и спросил, едва ворочая языком:
— Ты в-вот знаешь, ш-ш-што такое н-настъящая любовь, а?
Тот интенсивно покачал головой.
— А я з-знаю! Я люблю Крисанию, п-понял?
На это Даламар закивал.
— Так, — сказал Циан, подходя к волшебникам, поднимая обоих за капюшоны мантий и ставя на ноги. — Хватит пьянствовать уже! Идите по комнатам. А меня кто учить будет? Тоже мне, устроили праздник!
Однако «идите» — это было очень сильно сказано. В конечном итоге бедняге Циану пришлось отводить-относить каждого персонально. Вернувшись в Лабораторию с чёткой целью почитать что-нибудь, эльф-дракон увидел склад бутылок под столом. Ему стало дурно. С первого взгляда он даже не смог сосчитать их количество.
Впрочем, там ещё оставались и полные. Взяв одну из них, Циан удобно устроился в кресле.
«А что? — оправдал себя эльф-дракон. — Мне можно, я только что выполнил тяжёлую работу!». С этими мыслями он откупорил бутылку и глотнул прямо из горла…

[Лин Тень >>>]

Удар


Автор: я (Лин Тень)
Бета: Faery
Фандом: DragonLance
Название: "Удар"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: очередная моя попытка изменить события «Трилогии Легенд» путём изменения пары деталей
Рейтинг: G
Тип: гет
Пейринг: Рейстлин/Крисания, Карамон/Крисания
Жанр: hurt/comfort
Размер: мини
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, Крисания Таринская
Саммари: «С кем это ты там, сукин сын? Уж не с Крисанией ли?» — волшебник чувствовал, что перестаёт себя контролировать, но поделать с этим всё равно ничего не мог.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


— Кхм-кхм… Прошу прощения, — раздался негромкий вкрадчивый голос.
Карамон увидел, как мгновенно побледнело лицо Крисании. Да, сцена, должно быть, со стороны выглядела весьма двусмысленно — он держал её в медвежьих объятиях, почти оторвав от пола, так что мыски сапог жрицы едва касались пола. Женщина беспомощно прижала руки к груди, стиснув белый платок, и расширенными от страха глазами смотрела на Карамона, не в силах перевести взгляд на Рейстлина.
Карамон быстро отпустил Крисанию. Оказавшись на полу, та быстро отвернулась к своему сундуку, который не так давно собирала, буквально шлёпнулась на колени и стала беспорядочно комкать своё барахло, стремясь чем-то занять трясущиеся руки.
Силач по-прежнему смотрел в карие глаза Рейстлина. Он так привык к тому, что в последнее время он видит в них только самого себя. Глаза брата отражали всё вокруг, но не показывали его собственных эмоций и переживаний. И после всех разочарований Истара Карамон свыкся с мыслью о том, что у волшебника вообще нет никаких чувств.
Но в один миг зеркала разбились, а за ними обнаружился целый бурлящий лавовый поток эмоций. Маг чуть прищурился, глядя исподлобья, узкие ладони его сжались в кулаки. Казалось, ещё секунда, и он просто ударит брата — безо всякой магии, забыв о явном различии в комплекции.
«Великие боги, — Карамон удивился и одновременно испугался. — Да он ведь… ревнует! Невероятно!». Было полное впечатление, что Рейстлин сейчас бросится на него, если, конечно, Карамон раньше не умрёт от взгляда, мечущего молнии.
— У меня срочные новости, — преодолев судорогу злости, перекосившую рот, сказал Рейстлин, по-прежнему глядя Карамону в глаза.
Никогда ещё Карамону не было так страшно. Он вспомнил, как при прохождении Испытания в Вайретской Башне Рейстлин убил того, кого считал своим братом — сжёг заживо из-за ревности к искусству магии. Сейчас эта картина меркла по сравнению с нынешним состоянием Рейстлина.
Карамон сглотнул. Он слышал, как брат со свистом выдыхает сквозь стиснутые зубы. «Я убью тебя, ублюдок», — услышал воин.
— Посланцы с юга, — вслух сказал Рейстлин, справившись с собой. — Гномы Торбардина готовятся к войне!
Последнее было сказано с такой страстью, что даже Крисания подняла голову от сундука и посмотрела на мага с беспокойством. Жрица не поняла в чём причина странного поведения мага и поспешила отвести взгляд. Карамон же не выдержал и отвернулся к столу, притворившись, будто поправляет какие-то карты.
— А ты ожидал чего-то другого? — он пожал плечами, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и уверено.
Карамон не очень понимал, что так взволновало брата в этих, по его мнению, весьма ожидаемых и в некотором роде даже долгожданных новостях. А потому просто сказал первое, что пришло ему в голову — скорее просто для того, чтобы отвлечь Рейстлина и не возвращаться к той неудобной ситуации, в которой он застал их с Крисанией. Однако же слова произвели совершенно противоположный эффект — едва услышав их, маг закашлялся так сильно, что изо рта его пошла кровь. Этого не случалось с того самого момента, как они переместились в прошлое. Пальцы мага судорожно сжимались и разжимались, меж ними пробегал синий огонь.
Карамон и Крисания застыли в ужасе, жрица так и держала в руках плащ, который до этого в сотый раз вытаскивала и клала в сундук. Рейстлин окинул женщину и брата злым взглядом, но, так и не сказав ни слова, развернулся на каблуках и вылетел из шатра. Часовые у входа шарахнулись в стороны.
— Рейстлин… — прошептала Крисания.
Она как зачарованная смотрела вслед магу. Её губы были приоткрыты, дыхание участилось. Казалось, она хотела пойти за Рейстлином, но не решалась, памятуя о его ярости.
Голова Карамона работала с предельной скоростью — он даже не подозревал, что может так быстро соображать, поскольку всегда оставлял мыслительную деятельность на своего брата. Рейстлин ревнует, подумать только! Значит, он всё-таки что-то чувствует, значит, где-то в глубине, где-то за непроницаемыми зеркалами этих глаз остался настоящий Рейстлин, такой, которого воин помнил с детства. А не тот незнакомый ему мужчина, которого он впервые увидел в Истаре.
Про себя он иногда называл его Фистандантилусом…
Карамон понимал, что он должен как-то использовать случившееся, но пока не понимал, как именно. «Я должен как-то выцарапать Рейста оттуда…» — воин огляделся вокруг в поисках вдохновения, и вдруг взгляд его остановился на карте. Вся ситуация мгновенно представилась ему стратегической задачей, и всё стало просто и понятно. Нужно спасти Рейстлина, а сделать это можно только уничтожив Фистандантилуса. Он отступает, когда брат показывает себя истинного.
Карамон улыбнулся. Теперь-то он знал, что делать и как им выбраться живыми из этой передряги. Может быть, им даже не придётся идти ни в какую Бездну…
— Посвящённая, — воин обернулся к Крисании, но увидел, что той уже нет на месте.
Белое платье мелькало среди деревьев — жрица всё-таки направилась за Рейстлином. «Ну нет, она может всё испортить!» — подумал Карамон и рванулся к выходу. Он окликнул Крисанию, но та, если и услышала, не сочла нужным обернуться. Воин посмотрел на стражу — те проглотили смешки.
Карамон нахмурился. Он увидел ещё кое-что, не обрадовавшее его: по лагерю в сопровождении воинов шли посланники с юга, о которых и говорил Рейстлин. Силач быстро, пока его не заметили, шмыгнул за палатку и кинулся за Крисанией. В конце концов, это не его война и не его переговоры, сейчас было гораздо важнее найти Посвящённую. И тогда, возможно, всё закончится раньше.

— Что тебе нужно? — Крисания гневно посмотрела на запыхавшегося Карамона. — Ты задерживаешь меня!
Он догнал её довольно быстро — жрица не успела далеко отойти от лагеря. Она не слушала окликов Карамона, и остановилась, только когда он положил руку ей на плечо и развернул женщину лицом к себе.
Жрица в тревоге обернулась на лес, прикидывая, куда мог уйти Рейстлин, сможет ли она найти его и не натворит ли он бед до её прихода. Затем вновь перевела взгляд на Карамона — на этот раз в глазах её читалась злость. Воин понял, что ещё немного, и она не выдержит, потому поспешил начать разговор:
— Выслушай меня, пожалуйста. А потом я отпущу тебя, обещаю. Но это очень важно, Посвящённая!
Крисания скривилась, на лице её появилось недоверчивое выражение.
— Я уже слышала достаточно, Карамон. И я тебе сказала всё, что я думаю по этому поводу. Ты не любишь меня, и мы оба знаем это. Советую тебе забыть о своих мыслях и обо мне.
Она дёрнула плечом, стряхивая с него руку Карамона.
— Послушай, речь не обо мне и не о тебе, а о Рейстлине!
— Я знаю, что ты мне скажешь! — воскликнула женщина. — Что он всех нас использует, и что он недостоин моей любви. Хватит!
— Да нет же, — неожиданно спокойно сказал Карамон, надеясь, что его настроение передастся и жрице. — Я говорю совсем о другом, Крисания. Ты заметила, что произошло, когда он увидел нас в палатке? Хотя, чего я спрашиваю, ты ведь была занята своим сундуком…
Во взгляде женщины появился интерес. Не замедлив этим воспользоваться, Карамон торопливо изложил свой план.
— Ты издеваешься, — в глазах Крисании плясали гневные огоньки. — Подобного… подобной гадости мне ещё никто не предлагал! — женщина вздрогнула, словно увидела расчленённый труп. — Я жрица Паладайна и не пойду на такое!
— Я понимаю, тебе тяжело мне поверить, — вздохнул Карамон. — Но ты должна понять — мне выгоды тут никакой. Я даю слово чести, что делаю это не для себя.
Крисания закатила глаза. «Противная капризная девчонка», — вдруг подумал Карамон, с ужасающей ясностью осознавая, что он действительно не любит её. Более того, жрица, несмотря на красоту, даже не нравилась ему.
— Слово чести от человека, не принадлежащего ни к одному из существующих рыцарских орденов, — хмыкнула женщина. Затем на лице её появилось тревожное выражение: — Но Карамон, ты думаешь, это поможет? И вот ещё… если всё и правда так, как ты говоришь, что же будет с тобой?
Тот пожал плечами:
— Не знаю, Посвящённая. А насчёт меня не волнуйся — мой брат уже однажды убил меня и сделает это ещё раз, если будет нужно, не сомневаюсь. Но я крепкий.

— Следы на песке… — бормотал Рейстлин, обхватив голову руками.
Он бессильно опустился на колени. Он ощупывал своё лицо, словно бы оно было чужим, испытывая непреодолимую тягу содрать кожу и выцарапать себе глаза, которые пугали его и снились в кошмарах. «А ты ожидал чего-то другого?» — вспомнился ему недавний вопрос Карамона.
— Нет! — крикнул маг, запрокинув голову. В зрачках мелькнули голубые осколки неба. — Я не ожидал, но я надеялся! Следы на песке… Всё это уже было… всё это ещё будет…
Он уткнулся лицом в собственные колени, дыхание стало глубоким, углы глаз обожгло слезами. Он самый сильный маг на всём Кринне из всех, что были и всех, что будут! Он почти бог… и не может ничего! Ничего!
Слуха Рейстлина коснулся женский смех. Как бы выныривая из глубины океанских вод, куда даже не проникает солнечный свет, волшебник порывисто вздохнул, возвращаясь в реальность. «Проклятье, я совсем забыл, что эта рощица давно облюбована парочками», — Рейстлин поднялся и презрительно сплюнул, не обратив внимания на то, что слюна была кровавой.
Он собирался направиться в свою палатку, однако вдруг услышал гулкий бас Карамона. Застыв на полушаге, Рейстлин сжал губы и обернулся на голоса. В глазах его вновь вспыхнул пожар. «С кем это ты там, сукин сын? Уж не с Крисанией ли?» — волшебник чувствовал, что перестаёт себя контролировать, но поделать с этим всё равно ничего не мог.
Он двинулся на звуки, постепенно ускоряя шаг и не обращая внимания на хлещущие по телу ветки деревьев. Вскоре Рейстлин вышел на небольшую поляну, устланную ковром из листьев. Неподалёку журчал ручей и пели птицы, вот только маг этого не слышал — в ушах звенело. На плоском камне, нагретом ласковым осенним солнцем, сидели Карамон и Крисания. Правой ручищей воин обнимал жрицу за талию, левая же ладонь покоилась на её колене.
Глаза Рейстлина застлало кровавой пеленой. Он не слышал, что говорил ему Карамон, что лепетала Крисания, глядящая на него с неприкрытым ужасом. Маг стремительно приблизился к «голубкам» и оттолкнул жрицу в сторону, так, что она полетела на землю. Правая рука сама собой сжалась в кулак.
— Я сказал, что убью тебя, ублюдок, — прошипел Рейстлин.
Уже не чувствуя своего тела, он ударил своего брата. В следующий миг Карамон уже лежал на спине — из носа его хлестала кровь. Часто моргая, Рейстлин в страхе посмотрел на свою руку, как если бы она жила какой-то своей жизнью и не подчинялась хозяину. Он никогда не умел драться. Всегда и везде он побеждал умом и магией, но никак не силой. И уж тем более ни разу ему не предоставлялось возможности победить своего брата.
Карамон выглядел не менее удивлённым. Нос его был заметно свёрнут набок — отметина на всю жизнь останется. Воин ожидал, что Рейстлин будет метать молнии, огненные шары, кислоту… Он даже приготовился к боли и возможной смерти от руки брата, но простой удар по лицу оказался куда больнее, потому что заставил Карамона почувствовать всю глубину ревности, злости и обиды Рейстлина.
Воин ошарашено смотрел на брата. Он вспоминал их детство — как Рейстлина не любили окрестные мальчишки, а затем и девчонки, как единственный, кто хоть сколько-нибудь его понимал, то есть он, Карамон, периодически сам его обижал, как Рейстлин всегда и везде был один…
Рейстлин подался в искусство магии, надеясь найти утешение в нём, но безуспешно. И только теперь, когда он имел достаточно сильное тело для того, чтобы хотя бы нанести удар, он смог показать, чего же именно ему не хватало всё это время.
И дело даже не в Крисании. А вернее, не только в ней. Просто Карамон покусился на последнее, что мог вообще забрать — на любовь.
— Рейст… прости меня, — на глаза Карамона вдруг навернулись слёзы. — Я не понимал тогда. Я думал, что всё хорошо!
Рейстлин посмотрел на брата. Чародей часто дышал, глаза его были расширены и смотрели на сломанный нос Карамона. Это были глаза того Рейстлина, которого знал Карамон, а не жуткие пугающие зеркала Фистандантилуса.
Крисания тоже заметила перемену. Поднявшись, она кинулась к магу. Тот как-то рассеянно её обнял, словно бы забыв, что за ними наблюдает Карамон.
— Следов больше нет, — тихо сказал чародей. — Этого ещё не было. Мы изменили историю!
— И что это означает? — непонимающе спросил Карамон, поднимаясь.
— То, что с этого момента мы создаём её сами, братец.
— И в этой истории у меня будет сломанный нос, — шутливо проворчал воин.
Уголок тонких губ Рейстлина дрогнул.

[И'Kat >>>]

Лин Тень, еще раз хочу сказать спасибо. Вы замечательно пишете, все 7 страниц я проглотила за один раз, настолько меня захватывает Ваше творчество. "Письмо к..." Тронуло до слез. "Платье для Китиары" - тоже очень задело. И "Братья". Пожалуй, самое мое любимое.
А еще мне очень нравятся коротенькие пьесы, которые Вы выкладываете в анекдотах. Скажите, а у Вас не возникало идея написать про бунт Кринна против Маргарат Уэйс? Где-то есть про бунт Рейстлина, но одному ему, наверно, не справиться.

И про Джинна получилось замечательно.

В общем, фанат я Ваш. Пишите еще. Вдохновенья Вам!

[Лин Тень >>>]

Спасибо))) Бунтовали они уже, да всё бесполезно, Маргарет же создательница, с ней спорить - что с богиней... но, скажу по секрету, кое-кто отомстил за всех)) Правда, это был персонаж не из ДЛ))))) Это был Сефирот, если интересно. Он случайно перепутал МАМУ с Дженовой и захотел отрезать ей голову. Ну бывает, обознался, бедняжка))

Спасибо большое за похвалу. Буду стараться продолжать.

Лихорадка


Автор: я (Лин Тень)
Бета: я и мои ПЧ
Фандом: DragonLance
Название: "Лихорадка"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Рейтинг: G
Тип: gen, ООС
Жанр: smarm
Размер: vignette
Герои: Даламар Арджент, Рейстлин Маджере
Размещение: запрет без вариантов
Благодарности: Faery за идею.
Пометки: давнишний фанфик, пылившийся у меня на компе. Пусть уж тут будет. Продолжение смотрим здесь


Когда Даламар открывал глаза, реальность начинала покачиваться и вращаться. Предметы становились то больше, то меньше и всё время норовили куда-то уплыть. Было жарко, но, тем не менее, тёмный эльф всё время мёрз, его трясло крупной дрожью. Кости ломило, голова кружилась.
«Что это со мной? — думал Даламар, чувствуя, как мысли словно продираются сквозь густой липкий туман. — Я ведь сильный и не болею…».
Этой зимой он действительно умудрился заболеть. Неизвестно, как он сумел сделать это вперёд своего шалафи, но факт оставался фактом — Даламар слёг с тяжёлой формой лихорадки.
«Надо встать, — решил тёмный эльф. — Я должен встать». Даламар попытался приподняться на локте, но чья-то горячая рука легла ему на лоб и мягко толкнула обратно на кровать.
— Куда это ты собрался, ученик? Болеешь — так болей, — послышался знакомый хриплый шёпот.
— Шалафи… — начал было Даламар, но закашлялся.
— Лежи.
Послышался плеск воды, а затем лба тёмного эльфа коснулось что-то холодное, компресс, как догадался Даламар. Зазвенела посуда, Рейстлин произнёс:
— На, выпей вот это. Только не дыши.
По правде сказать, дышать нормально Даламар и не мог — нос заложило. Но вкус настойки всё равно чувствовался — горький, терпкий. Однако он дал эффект — уже через минуту дышать стало значительно легче.
— А теперь спи.
Даламар скосил глаза и увидел, как его учитель достаёт из мешочка розовые лепестки. «Сейчас он применит заклинание сна», — подумалось эльфу.
— Шалафи… вы только никуда не уходите, ладно? — в полубредовом состоянии попросил ученик.
— Не уйду, — пообещал тот, а затем нараспев произнёс заклинание.
Глаза Даламара сомкнулись, дыхание выровнялось. Рейстлин же сел в кресло и взял стопку домашних заданий своего ученика.
— Тут посижу, — тихо сказал архимаг сам себе.

Сообщение отредактировал Лин Тень - 27-05-2012, 16:42

[Вита >>>]

"Я помню этот день..." - очень красиво. Не такой уж Рейстлин там и хороший. Вспоминая "последний долг" который он отдавал своим друзьям спасая Таса, я могу допустить, что такая сцега была.

[Лин Тень >>>]

Вита, спасибо, но в целом смысл фанфика именно в том, чтобы дать понять, что Рейстлин как раз таки не монстр, каким его все видят.

[ЗИНЗИВЕР >>>]

Прошу автора простить. Ворую исключительно для себя: распечатать и почитать дома, чтобы отключилась голова. Почему-то перестала помогать облегченная литература, вроде Борхеса, Олди, Головачёва, Хайнлайна, Желязны... Пробую перейти на былички, вроде, ваши фанфики подходят. По крайней мере, с вашей 7 страницы голова уже отдохнула.
ещё раз прошу простить.

[Лин Тень >>>]

ЗИНЗИВЕР, главное - не распространяйте в массы, как народное творчество, ладно?

Рада, что вам нравится.

[ЗИНЗИВЕР >>>]

Уважаемый автор, из нашей банды (ок. 50 чел.), кто хотел - все прочитали. Это у меня... ну, не руки, ноги не доходили. Былички у Вас просто превосходные. Зависнуть можно надолго... Много занятного про любимый персонаж. Спасибо, что взяли на себя труд - расширить Сагу.

[Лин Тень >>>]

ЗИНЗИВЕР, спасибо, мне приятно, что меня прочло столько народу)

Да, я Рейстлина очень люблю - да и не только его. Но фанфики у меня с его участием, как правило.

[ЗИНЗИВЕР >>>]

Уважаемая госпожа Лин Тень! Могли бы Вы объяснить попроще - как до Вас добраться? У Вас своеобразный, неканонический взгляд на Рейстлина Маджере и мне бы хотелось обсудить Ваши взгляды, но, боюсь, уважаемые модераторы последуют примеру Тики Вэйлан: вооружатся сковородкой и искоренят вчистую всю психолого-психиатрическую ересь наших бесед. Пожалуйста, объясните - как Вас поймать на частной линии? (Вродь, письмо там написать...)

[Лин Тень >>>]

ЗИНЗИВЕР

но, боюсь, уважаемые модераторы последуют примеру Тики Вэйлан: вооружатся сковородкой и

О дааа, тут вы полностью правы. Я обитаю на дайри, там у меня уютная Башня Теней, в которой сейчас, правда, сплошняком Final Fantasy 7 и Сефирот, но есть куча старых постов с Дрэгонлэнсом, в которых и можно пообщаться. Плюс там выложены все фанфики, а здесь - только часть.

В общем, http://lin-shadow.diary.ru/ милости прошу, буду очень рада. Незарегистрированные пользователи у меня комменты оставлять не могут, так что стоит завести себе аккаунт (кто знает, может, и дневник будете вести?).