А любил ли Крисанию Рейстлин?, Ну хоть немножко...

[Allanor >>>]

Открытым текстом о помощи он не просил.Кара мон сам лез к Рейстлину со своей заботой,Крисания сама поддалась на мнимую заботу о благе всего человечества,а архимаг Фистандантилус поддерживал Рейстлина,заботясь о своих интересах.

"- Карамон! - задыхаясь, пробормотал Рейстлин.- Помоги мне, брат..."
"-Помоги мне победить зло."(Крисании)
Фистандантилусу тоже прямым текстом...
А с какой целью они помогали-это здесь имеет какое-то значение?
Из-за этого что ли эти случаи не в счёт?

Если бы он не убил Карамона,то он бы не принес жертву магии,и стал бы просто обычным магом.Такая жизнь для Рейстлина была бы смерти подобна.

Из этого следует,что это не предательство и что он просто НЕ МОГ этого НЕ сделать?
Повторяю:это была явно не необходимость.Как и во всех остальных случаях.

Сообщение отредактировал Allanor - 26-12-2006, 19:17

[Аваллах >>>]

<Что значит-по головам других?Он просил когда-нибудь,у кого-нибудь помощи?Нет.Он помогал друзьям,когда от него что-нибудь требовали?Да.Он заставлял Крисанию идти в Бездну против воли?Нет.Все его "предательства"состоят в том,что вместо трагической и доблестной смерти он выбрал жизнь.Все,кого он использовал помогали ему по собственной воле>
Я прощу прощения, но по вашей логике, если я "случайно" встречу вас в темном переулке, обездвижу ударом в солнечное сплетение, а затем наступлю каблуком на пальцы, то я виноват не буду абсолютно, так как вы меня...эээ...не озаботились попросить меня НЕ делать этого.
К тому же просить помощи и использовать это несколько различные понятия. Первое из них не относится к тезису "идти по головами", да и Рейстлин, как вы верно заметили, этим себя не утруждал. Он обычно брал то, что ему было нужно...независимо у кого, и при каких обстоятельствах.
Более того, я позволю себе выделить одно из ваших предложений
"Все,кого он использовал помогали ему по собственной воле"
Вы не считаете, что это еще более мерзко?
Одно дело, когда ты заставляешь кого-то сделать что-то отвратительное под угрозой огненного шара в лицо. Это - право силы.
Другое дело, когда ты заставляешь сделать это же, но используя любовь. Это - право подлости.
<Открытым текстом о помощи он не просил.Кара мон сам лез к Рейстлину со своей заботой,Крисания сама поддалась на мнимую заботу о благе всего человечества,а архимаг Фистандантилус поддерживал Рейстлина,заботясь о своих интересах>
И как только горемычный Рейстлин все это выдержал...Влюбленная девушка, любящий брат...да еще и великий маг в роли учителя.
Вот только, почему-то и в первом, и во втором, и в третьем случаях Рейстлин эту помощь принял.
Корчась от омерзения, должно быть.
<Праведная дочь сама виновата,что не прислушивалась ни к голосу разума,ни к речам Карамона.Верила,что ее любовь и ее вера отвратят великого мага от Зла>
М-да, и Рейстлин, опять же, руководствуясь любовью к Крисании и заботой о генофонде Кринна решил продемонстрировать ей на практике, что бывает, когда кто-то пытается с помощью любви и веры отвратить великого мага от Зла.
Брат-паладин, что тут еще скажешь...

[Eretik >>>]

А из чего это следует? Что-то не припомню в основах магии Кринна обычая жертвоприношения при "инициации".

Еще в Кузнице Души во время школьного испытания Рейстлин поклялся принести любую жертву ради магии.Так что,во время Испытания в башне он исполнял свою клятву.

[Eretik >>>]

Другое дело, когда ты заставляешь сделать это же, но используя любовь. Это - право подлости.

Что есть любовь?Эмоция,из-за которой погибло множество человек,а остались счастливы единицы.Любовь подразумевает с собой понимание цели и поддержку любимого человека.Ни Крисания,ни Карамон не понимали Рейстлина,и пытались переиначить его в "хорошую"сторону.Любовь не должна затмевать голос разума,как у Крисании.И не должна быть навящивой идеей,как у Карамона.

[Arnelien >>>]

А из чего это следует? Что-то не припомню в основах магии Кринна обычая жертвоприношения при "инициации".

Никакого жертвоприношения там не было. Если не ошибаюсь, это была одна из частей Испытания, которая показывала, как хорошо маг знает самого себя и как далеко он способен зайти ради магии. А так как Рейстлин был готов на все ради магии - вот он и убил братца. Но потом ему даже магии не хватило - захотел стать Богом Вот для этого-то он и влюбил в себя, Крисанию! Но потом...мне кажется, что в самом конце он ее все-таки полюбил..."Горячие, соленые слезы выступили на глазах Рейстлина. Как же ему хотелось последовать за Карамоном, хотя бы просто для того, чтобы Танис прикоснулся к его руке, чтобы поднять на руки Крисанию и прижать к груди... " Как мне кажется, он понял свою ошибку, то, что ради магии он отказался от любви, но было слишком поздно

[Горецвет >>>]

Стурм, оставшийся в Башне Высокого Жреца, Танис, отправившийся умирать на почти ненужной ему войне, Тассельхофф, бросившийся под ногу Хаоса, Флинт, который отправился неизвестно куда и неизвестно зачем, чтобы помоч друзьям, Гилтанас, отказавшийся от трона и своей прошлой жизни...

Рейстлин оставшийся в Бездне. Совершенно тот же ряд.
Погиб он все-таки не из расчета, не смотря на то, как это подал Даламар в Испытании Палина.
Даламар мелкая сошка, ему во всем до Рейстлина как в магии. Вот и судьба ему сидеть, ждать приказов очередного господина и радоваться до слез, когда тебе разрешают открыть форточку и подышать весенним воздухом, высунув нос в щелочку. И, плакать "шалафи недооценил, Владычица не любит, явилась один раз и то, насчет шалафи"...
Вот - вот кто власти-то хотел. Главой ли Конклава, надсмотрщиком ли рабов с ошейником на шее...

Рейстлину же "просто власть" не была нужна - иначе, почему он остался в Бездне? У него бы была абсолютная власть. Полнейшая. Когда кроме его воли не было бы ни-че-го.
Власть над живыми существами он мог получить - это говорилось много раз. Власть его как мага, особенно, после того как Фистандантилус с его помощью скоропостижно скончался, была бы непререкаема, да и бессмертие вот, на ладошке, а с ним наверняка и здоровье...
Так что не власть и не независимость.
Зачем-то надо было богом-то становится? Что остается?
Официальное признание себя высшим существом, и, повторяюсь, творение. Единственное, чего он не мог. И, не смог.

Он заставлял Крисанию идти в Бездну против воли?Нет.Все его "предательства"состоят в том,что вместо трагической и доблестной смерти он выбрал жизнь. Все, кого он использовал помогали ему по собственной воле.

Крисания во всех своих бедах виновата только сама. От начала и до конца.
Надо было помнить, с кем она связалась. Черный архимаг, от которого свои шарахаются как от прокаженного? Конечно, можно рассудить, что он для них слишком светлый. Что ж он тогда черный? Не алый, не белый. За какие-то заслуги, может быть?
Что же Элистан так не хотел, что бы она с ним контактировала? Не говоря уже о том, что у всех его старых знакомых какие-то странные лица становились, при упоминании Рейстлина. Хотя - последний аргумент плох.
Надо было хоть пару раз попробовать стряхнуть с ушей лапшу и оглядеться по сторонам.

И, когда это за время истории с Крисанией ему подвернулась возможность доблестной смерти? Единственный раз когда у него была возможность такой смерти – Кзак Царот.
И, он практически ее реализовал.
А, жрицу он как не обидно с самого начала вел на убой. Какие бы чувства к ней у него не появились в процессе – она была только средством. Одноразовым – выжал, все что можно и выкинул. Берег по дороге, что бы не дай он сам в проекте, в свое божество не разуверилась, способностей жреческих не утратила, от него самого не отшатнулась. И, что бы он сам, не приведи Луни, не стал похожим на своего братца с «оленями» и не наступил на те же грабли, что и в 14 лет. А так же не приобрел что-то (не важно – чувство, дорогого человека или пусть даже одушевленную вещь, которая лечит раны в живот, снимает с него сапоги, приносит чай и греет постель вечерами) от чего будет сложно отказаться и, пожертвовав чем, он оглянется на прощание, дав Такхизис ту секунду, в которую она свернет ему шею. И, все. Всем планам конец.
Ведь, когда человеку нечего терять он неуязвим. У Рейстлина не было ничего ценного, кроме него самого. Ни одного уязвимого места, кроме собственных переживаний и страхов.
А, между тем, Тэк всеж-таки не дурочка и свою клиентурку-то знала, боялась и неприятных для себя последствий избежать старалась – попытка заключить сепаратный мир с Крисанией *можно догадаться с трех раз какое такое заветное желание она помогла бы ей исполнить, явно беседа «между нами девочками» шла не о переводе на должность старшей жрицы в Нераку в обмен на отдельную от Карамона жилплощадь* и предложение Рейстлину вернутся, и умереть, обнявшись со жрицей.


Насчет Испытания – в жертву магии он не приносил ничего, кроме своей жизни, соглашаясь на него. Но, там же был добрый старый Пар-Селиан из белой ложи! Добрый, как дедушка Ленин! Фистандантилус – это чистой воды головотяпство Пар-Селиана, причем за это самое сделать с ним то, что сотворил с ним Рейстлин в ИБ это такая дружеская подначка, с почтением к старшему, его хрупкому здоровью и размякшему мозгу. Карамон – это вообще насколько я помню, не входило в испытание. Результат – уже чуть ли не умирающий, бредящий, и без того натерпевшийся ужаса парень еще и оказывается полным нулем. ПОЛНЫМ. Со всем его высокомерием и притязаниями он – калека и бездарь. Зал, аплодисменты. Тут вот деятельный характер Рейста ему и подгадил – он предпочел отомстить за такое издевательство. Почему-то родному и любящему брату. Прекрасно – у обоих травма на всю жизнь, они с трудом разговаривают друг с другом, тихо сходят с ума… Прэлесно, мало им – еще и глазки подправим гаденышу. Что б совсем весело было, искалечили ему зрение.
Итог – он видит весь мир умирающим, медленно загибается от своей болезни сам… Нужно что-то делать! Но, характер-то деятельный. Он и делает…
А, попутно видя всех умирающими, но чувствуя себя живым – трогательная логика «все равно они все умрут» вполне может появится очень и очень скоро.

И, насчет Фистандантилуса.
Душу он ему продал в Сильванести. Совершил то, чего боялся больше всего. Спас ВСЕХ.
Погубил себя.

[Eretik >>>]

Тут вот деятельный характер Рейста ему и подгадил – он предпочел отомстить за такое издевательство. Почему-то родному и любящему брату.

Карамон и так получил слишком много.Прекрасное здоровье,в следствии этого возможность заводить друзей по играм,из-за его внешности девушки кидались ему на шею.У Рейстлина Маджере не было и половины того,что было у брата.Но у него был огромный талант к магии.Этим он гордился,гордился тем,что у него то,чего братцу никогда не достичь.А в башне,увидев,что у Карамона есть и то,к чему он стремился,ради чего жил, его обуяла дикая смесь из ревности,горечи и сознания собственной ничтожности по сравнению со Всемогущем Карамоном.Из-за этого он именно его и убил.

[Sorceress >>>]

Карамон и так получил слишком много.Прекрасное здоровье,в следствии этого возможность заводить друзей по играм,из-за его внешности девушки кидались ему на шею.У Рейстлина Маджере не было и половины того,что было у брата.Но у него был огромный талант к магии.Этим он гордился,гордился тем,что у него то,чего братцу никогда не достичь.А в башне,увидев,что у Карамона есть и то,к чему он стремился,ради чего жил, его обуяла дикая смесь из ревности,горечи и сознания собственной ничтожности по сравнению со Всемогущем Карамоном.Из-за этого он именно его и убил.

Карамон всемогущий - это очень несправедливо по отношению к Рейстлину. И в состоянии на взводе после испытания, при некотором помрачении рассудка вполне закономерно атаковать зримое воплощение своей никчёмности.

[Вифаня >>>]

Это не ты думаешь о любви. А, любовь о тебе.

Хорошо, возможно, НО любовь это не голод, не страсть, не усталость её нельзя описать словами, действиями…вообще ничем, её нужно ПОЧУВСТВОВАТЬ, однако она не достаточно проста, чтобы полюбить и тут же это понять. А Рейстлину некогда было нюхать розы и размышлять о том, что же это такое теплое, нежное, такое без чего весь мир какой-то бесцветный? Ему было некогда.
Так, ну-ка признавайтесь, кто пытается оправдать Рейстлина? Одна Крисания и то не всегда. Нечего его оправдывать, потому что, да, он был почти абсолютным злом. Однако частично Рейтслин был не совсем Рейстлин. Там ведь очень спорный вопрос кто кем управлял и кто в кого вселился, согласитесь (это я про Фистандантилуса). Лично, на мой взгляд, Рейстлин был всего лишь честолюбив и слегка озлоблен на человечество (и ещё парочку рас), а вот за все его не самые милые поступки, мне кажется, ответственен Фистандантилус, который, пользуясь вышеперечисленными качествами юноши, им манипулировал.
И про власть. Он стремился к несколько другому. В детстве, впрочем, как и став, взрослее он не пользовался популярностью у большой массы населения. Магией он занимался именно за этим – убегал от реальности и самого себя, потом решил: стану сильным все меня полюбят. Став хозяином Палантасской башни он добился страха и уважения, но не больше. За этим он и захотел стать богом: Рейстлин собирался создать существ, которые стали бы почитать его, смотреть с обожанием. Тогда он бы нашел время и на любовь и на всё прочее, у него могла бы быть любая женщина какую ни пожелай, все хотели бы с ним подружиться (ещё бы не хотеть). Однако Астинус открыл ему глаза, сказал, что зло не может создавать, оно может лишь разрушать. Маг это понял уже позже и, мягко говоря, расстроился.
А для того чтобы не отклониться от темы, добавлю: он любил Криснаию за то, что она любила его, не за власть, не за силу, не за красивые глаза (в прямо и переносном смысле), она любила его за то же самое за что он себя любил – за то, какой он умненький. Сами посудите – жрица одна из немногих кому действительно нравилось его слушать, просто слушать, что он говорит. Вместе с тем я не стану утверждать, будто Крисания была прямо такой уж особенной, будь на её месте любая другая женщина, любящая Рейстлина так же сильно – он бы и её любил.

[Eretik >>>]

Магией он занимался именно за этим – убегал от реальности и самого себя, потом решил: стану сильным все меня полюбят.

Рейстлину никогда не была нужна любовь.В начале своего длинного и темного пути,когда он развенчал культ лжебога Бельзора,он наслаждался тем,что другие смотрели на него с уважением и восхищением.Ему нужна была сила,которой никто бы не смел противостоять,даже Боги,ему нужны были страх и уважение.А любил он только магию и Крисания это поняла,когда Рейстлин сжег целую деревню.Но почему-то все равно ее любовь заглушала все остальные чувства,а впервую очередь разум.

[Absorb-soul >>>]

А в таких случаях всегда виноваты обе стороны: та, что оттопырила уши, и та, что накидала на них лапши. Причем вина последней больше.

не помню чтобы Рейстлин давал ей какие-то надежда на его спасение из мира тьмы (можно выразится так))). Она сама себе возомнила это: Она любящая дочь Паладайна сможет пройти это испытание, у нее есть силы и т.д.
Крисания слишком самоуверенная.


Когда мальчишка скрылся в темноте, Танис повернулся к своей спутнице и помог ей сойти на землю.
- Похоже, ты сделан из железа, - заметила женщина. - Неужели ты и вправду собираешься выехать уже сегодня ночью?
- Честно говоря, госпожа, у меня ноет и стонет каждая косточка, - признался Танис и неловко замолчал. В присутствии этой женщины ему не удавалось чувствовать себя естественно.
В свете окон и полуоткрытой двери таверны Танис вгляделся в лицо спутницы.
Оно было усталым и измученным: запавшие глаза, ввалившиеся щеки. Ступив на землю, женщина пошатнулась, и Танис быстро подставил руку, чтобы она смогла на нее опереться. Она так и сделала, однако, как только ощутила, что ноги ее твердо чувствуют опору, вежливо, но твердо отстранила руку полуэльфа и без видимого интереса огляделась по сторонам.
Каждое движение давалось затекшему телу Таниса с заметным трудом, и он легко мог представить, что чувствует его спутница, непривычная к длительным физическим нагрузкам и трудностям дальнего пути. Он восхищался ее мужеством. За все время долгого и опасного путешествия она ни разу не пожаловалась на усталость, стараясь ни в чем не отставать от своего провожатого и строго следуя всем его наставлениям и указаниям.
"Что это со мной? - подумал Танис. - Почему рядом с ней я чувствую себя скованно? Что в ней меня настораживает и тревожит?"
Взглянув на спутницу еще раз, Танис получил ответ на свой вопрос. Если бы кто-то вздумал поискать в ее лице признаки душевного тепла - он трудился бы долго и напрасно. Выражение его - несмотря на усталость - оставалось непроницаемым и холодным, лишенным... чего? Душевных движений? Танис мог поклясться, что выражение это ни разу не изменилось за весь их нелегкий переход. Конечно, она была вежлива, но от вежливости ее веяло прохладой, благодарна, но благодарность ее дышала морозом, - и так во всем она сохраняла неизменную дистанцию, основанную на холодном равнодушии. "С таким же ледяным выражением на лице она похоронила бы меня", - мрачно подумал Танис.
Взгляд его остановился на медальоне, висевшем на шее женщины, - это был Платиновый Дракон Паладайна, - и тут же Танис припомнил слова Элистана, сказанные ему наедине накануне их отъезда из Палантаса.
- Я рад, что именно ты будешь сопровождать ее, - сказал верховный жрец. - Я вижу много общего в ее нынешнем путешествии и в том, какое совершил ты несколько лет назад, когда отправился в путь, чтобы обрести самого себя. Да, друг мой, она все еще не познала себя, - добавил он, заметив недоуменный взгляд Таниса.
- Она идет по земле, устремив свой взгляд в небеса, - печально сказал жрец, - но если не смотреть под ноги, то, кем бы ты ни был, обязательно споткнешься. До тех пор, пока она не уяснит эту простую истину, она будет спотыкаться и расшибаться в кровь. - Элистан покачал головой и пробормотал себе под нос коротенькую молитву. - Но мы во всем должны положиться на Паладайна.
Услышав эти слова тогда, Танис нахмурился. Нахмурился он и теперь.
Благодаря любви Лораны и силе ее веры, полуэльф тоже пришел к почитанию истинных и могучих богов, однако он не решался полностью доверить им свою жизнь. Поэтому Танис часто терял терпение, общаясь с Элистаном и ему подобными: он чувствовал, что, во всем полагаясь на богов, они чрезмерно обременяют их ненужными заботами. "Пусть бы человек, просто для разнообразия, сам иногда отвечал за свою жизнь", - подумал он раздраженно.
- Что случилось, Танис? - с холодным удивлением спросила Крисания.
Полуэльф, сообразив, что все это время он в упор смотрел на жрицу, смущенно кашлянул. К счастью, именно в этот момент мальчишка вернулся за второй лошадью, тем самым избавив его от необходимости отвечать. Тряхнув головой, Танис махнул рукой в направлении гостиницы, и они пошли к дверям.
- Честно говоря, - признался Танис, чувствуя, что молчание затянулось, - я был бы рад остаться здесь подольше и погостить у старых друзей, но послезавтра мне необходимо быть в Квалинести, и, чтобы успеть в срок, мне придется поторапливаться. Мой шурин никогда не простит мне обиды, если я не приеду на похороны Солостарана, - Помолчав, он добавил с виноватой улыбкой:
- Это важно не только в личном плане, но и в политическом, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Крисания улыбнулась в ответ, но - Танис ясно заметил это - в ее улыбке не было понимания. Это была обычная вежливо-снисходительная улыбка, какую мог позволить себе человек, пребывающий в сферах, что расположены выше политики и семейных уз.
Тем временем они вплотную подошли к дверям.
- Кроме того, - добавил Танис, - я очень скучаю по Лоране. Смешно, правда?
Когда мы вместе, то всегда находится пропасть будничных дел, так что порой нам оказывается некогда улыбнуться друг другу или обменяться ласковым словом. Но когда мы в разлуке, мне кажется, будто я проснулся и обнаружил, что лишился правой руки. Ведь ложась спать, обычно не думаешь о своей правой руке, но когда ее вдруг лишаешься...
Танис, внезапно почувствовав себя в дурацком положении, досадливо замолчал. Ему показалось, что слова его похожи на признания томимого любовью юнца. Однако он тут же понял, что Крисании его речи абсолютно безразличны. Ее гладкое мраморное лицо стало как будто еще холоднее, хотя вряд ли это было возможно, - даже серебристый свет луны по сравнению с белизной ее лика казался теплым. Еще раз тряхнув головой, Танис распахнул дверь таверны. "Не завидую я Карамону и Речному Ветру", - подумал он мрачно.


-Карамон писал ему, - продолжала Тика. - Я видела это письмо. Оно было... таким, что сердце мое чуть было не разорвалось на части. Ни слова упрека! Ни слова о том-деле - только любовь, любовь и беспредельная нежность. - Тика повысила голос. - Он умолял брата вернуться и жить с нами. Он заклинал его отвернуться от тьмы, пока она не поглотила его безвозвратно.
- И что же? - спросил Танис, хотя и без того догадывался об ответе.
- Письмо вернулось назад, - печально сказала Тика. - Непрочитанным. Даже печать никто не тронул. А на конверте было написано: "У меня нет брата. Я не знаю никого по имени Карамон". И подпись - Рейстлин!
- Рейстлин?! - Крисания вздрогнула и посмотрела на Тику так, словно увидела ее впервые. В серых глазах жрицы, перебегавших с рыжеволосой женщины на Таниса, а с него - на пьяного исполина, безмятежно похрапывавшего на полу, появилось нечто похожее на испуг.
- Карамон... Так это Карамон Маджере'! Так это его брат-близнец, о котором ты мне говорил? Тот самый человек, который должен был сопровождать меня до...
- Мне очень жаль, праведная дочь Паладайна, - сказал Танис и почувствовал, как снова вспыхнули кончики его ушей. - Я понятия не имел, что он...
- Ведь Рейстлин столь... умен и могуществен. Я думала, что его брат должен быть таким же. Рейстлин способен быть чувствительным и сострадательным, но он держит себя и всех, кто ему служит, в железных тисках воли, не давая эмоциям овладеть собой. А этот... - Крисания взмахнула рукой. - Эта отважная развалина, этот спившийся герой, как бы ни был он достоин нашей жалости и наших молитв, уже...
- Твой "умный и чувствительный", твой образцовый Рейстлин приложил руку к тому, чтобы превратить этого человека в развалину, - едко заметил Танис, прилагая отчаянные усилия, чтобы не дать эмоциям овладеть собой.
- Может быть, все было не так, как вы тут себе представляете, - холодно ответила Крисания. - Может быть, именно недостаток любви заставил Рейстлина обратиться от света к тьме.
- Недостаток любви? - Тика со странным выражением рассматривала жрицу.
Карамон застонал во сне и нелепо взбрыкнул ногами. Тика тут же поднялась со стула.
- Лучше нам все-таки перенести его в комнаты, - глядя на высокую фигуру Речного Ветра, появившегося в дверях, сказала она.
Дождавшись от варвара утвердительного кивка, она повернулась к Танису:
- Давай поговорим обо всем утром, а? Ведь я еще увижу тебя? Разве ты не можешь остаться... хотя бы на ночь?
Видя пронзительную мольбу на лице Тики, Танис пожалел, что не может откусить себе язык. Впрочем, это нисколько бы ему не помогло.
- Мне очень жаль, - сказал он, беря Тику за руки. - Мне хочется остаться, но я должен ехать. Отсюда до Квалинести довольно далеко, а опаздывать я не смею - от того, буду ли я там вовремя, зависит, возможно, судьба двух королевств.
- Я понимаю, - тихо сказала Тика. - В конце концов, это не твоя беда.
Ничего, как-нибудь справлюсь.
Танис готов был бороду на себе рвать от отчаяния. Ему безумно хотелось остаться и попробовать чем-нибудь помочь Карамону, если только ему вообще можно помочь. Он мог хотя бы просто поговорить со своим старым товарищем и попробовать как-то урезонить его. Вот только Портиос воспримет его отсутствие как личное оскорбление, и это повлияет не только на личные взаимоотношения с шурином, но и на судьбу договора о союзе между Квалинести и Соламнией, отдельные пункты которого и без того вызывали немалые споры. И вот теперь, когда до заключения договора осталось сделать всего несколько шагов, он мог испортить все своим необдуманным поступком.
Потом Танис вспомнил о Крисании и со вздохом признал, что в ее лице на него свалилась еще одна серьезная проблема. Настроение его упало так сильно, что он чуть было не застонал. Не мог же он взять ее с собой в Квалинести - Портиос терпеть не мог жрецов-людей.
- Послушай, - сказал Танис, неожиданно осененный идеей, - я вернусь после похорон.
Глаза Тики с надеждой заблестели, и тогда Танис повернулся к Крисании:
- Тебя я оставлю здесь, Посвященная. В этом городе ты будешь в безопасности, тем более если остановишься на этом постоялом дворе. После возвращения я смогу сопроводить тебя обратно в Палантас, коль скоро твой поход окончился ничем.
- Мой поход еще не окончился? - решительно возразила Крисания. - Я не отступлюсь. Я сама поеду в Вайрет, в тамошнюю Башню Высшего Волшебства, и, как решила, испрошу совета у Пар-Салиана, магистра ложи Белых Мантий.
Танис покачал головой.
- Я не могу отвезти тебя туда, - сказал он. - И Карамон вряд ли сможет.
Поэтому я и предлагаю...
- Да, - перебила его Крисания, - Карамон вряд ли сможет. Поэтому я дождусь, пока здесь появится твой приятель-кендер вместе с тем, кого он послан отыскать, а затем продолжу путь одна.
- Ни в коем случае! - воскликнул Танис так, что Речной Ветер даже слегка приподнял брови, пытаясь напомнить товарищу, с кем он разговаривает. Полуэльфу пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова взять себя в руки. - Ты понятия не имеешь, насколько это опасно, госпожа! - предупредил он. - Кроме тех темных тварей, что преследовали нас в пути, - а я думаю, мы оба знаем, кто их послал, - тебе могут встретиться куда более серьезные опасности. Я помню, что рассказывал Карамон о Вайретском Лесе. С тех пор, говорят, это место стало еще ужасней! Давай возвратимся в Палантас, я соберу дружину рыцарей...
Пожалуй, впервые за время их знакомства Танис разглядел на мраморных щеках жрицы заметный, хотя и довольно бледный румянец. Она задумалась, темные брови сошлись на тонкой переносице. Затем лицо ее прояснилось, и Крисания снизошла до улыбки.
- Мне нечего опасаться, - словно отвечая испуганному ребенку, сказала она терпеливо. - Я в руках Паладайна. Может быть, темные твари, о которых ты говоришь, действительно были подосланы Рейстлином, но у них нет власти причинить вред мне. Единственное, чего они добились, - это укрепили мою решимость.
Увидев, что Танис стал еще мрачнее, Крисания вздохнула:
- Хорошо, я обещаю, что подумаю над твоими словами. Возможно, ты прав, Танис. Скорее всего, эта поездка действительно чересчур опасная затея...
- Да и пустая к тому же! - пробормотал Танис. Усталость и печальные известия о друге заставили его без обиняков высказывать все, что он думал о ее безумном плане.
- Если бы Пар-Салиан мог уничтожить Рейсшина, он сделал бы это давным-давно...
- Уничтожить?! - Крисания изумленно посмотрела на полуэльфа. - Я вовсе не хочу его уничтожить. Теперь впору было изумиться Танису.
- Я ищу способ вернуть его, - холодно объяснила Крисания и без всякого перехода добавила:
- А теперь, если кто-нибудь из вас окажется настолько любезен, чтобы проводить меня, я хотела бы отправиться в свою комнату.
Дэзра с готовностью вызвалась это сделать. Крисания прохладно пожелала всем спокойной ночи и вышла из зала вслед за служанкой. Не находя слов, Танис молча проводил ее взглядом. Краем уха он слышал, как Речной Ветер бормочет что-то на кве-шу. В это время Карамон снова застонал.
Варвар слегка подтолкнул Таниса. Вместе они наклонились над телом товарища и не без усилий поставили его на ноги.
- Да он тяжелехонек, провалиться мне в Бездну? - ахнул Танис, едва удерживая оседающую тушу гиганта.
Огромная рука легла ему на плечо, и он чуть не упал. Несносный запах "гномьей водки" заставил Таниса поморщиться.
- Как он может пить эту дрянь! - изумился полуэльф, когда они с варваром волокли бесчувственного Карамона к двери. Тика, помогая в меру сил, следовала за ними.
- Я знавал одного война, который пал жертвой этого дешевого зелья, - проворчал Речной Ветер. - Он спрыгнул с утеса, преследуемый чудовищами, существовавшими только в его воображении, и разбился насмерть.
- Мне, наверное, следует остаться... - подумал вслух Танис.
- Ты не можешь выиграть эту битву за него, брат мой, - твердо сказал Речной Ветер. - Нельзя заменить человека в бою, который идет между ним и его собственной душой.
Было далеко за полночь, когда двое друзей наконец доволокли Карамона до комнаты и без церемоний бросили на кровать. Танис про себя отметил, что ни разу в жизни так не уставал. Плечи его ныли, а колени подрагивали от напряжения.
Внутренне он тоже был вымотан - воспоминания о прошлом превратились в саднящие, сочащиеся кровью раны. До рассвета ему еще несколько часов предстояло провести в седле.
- Жаль, что я не могу остаться, - еще раз сказал Танис, стоя возле дверей Тикиного дома вместе с ней и Речным Ветром и глядя в темноту на безмятежно спящий город. - Я чувствую ответственность...
- Нет, Танис, - тихо возразила Тика. - Речной Ветер прав: это не твоя война. Теперь у тебя есть иная жизнь. Кроме того, ты ничем не сможешь помочь, ты можешь невольно сделать только хуже.
- Пожалуй. - Танис нахмурился. - Как бы там ни было, я вернусь сюда через неделю и поговорю с Кара-моном.
- Это было бы очень хорошо.
Тика вздохнула и после небольшой паузы сменила тему:
- А О каком кендере говорила госпожа Крисания? Неужели о Тассельхофе?
- О нем, - почесывая заросший подбородок, кивнул Танис. - Это как-то связано с Рейстлином, но я не знаю подробностей. Мы столкнулись с кендером в Палангасе. Он обрушил на нас град своих бесконечных историй, но я успел предупредить Крисанию, что в лучшем случае лишь половина из его россказней правда, а остальное - ерунда. Тем не менее он сумел убедить Посвященную послать его за кем-то, кто, по ее мнению, может помочь ей вернуть Рейстлина.
- Эта женщина может быть священной жрицей Паладайна, - угрюмо заметил Речной Ветер, - но я думаю, что она безумна. Да простят меня боги за злые слова об их избранниках.
Сказав это, он закинул за спину лук и пошел к конюшне. Обняв Тику за плечи, Танис поцеловал ее и задумчиво склонил голову.
- Боюсь, что Речной Ветер прав, - сказал он. - Присматривай за жрицей, пока она тут, хорошо? Когда мы вернемся, я побеседую о ней с Элистаном.
Интересно, насколько он хорошо осведомлен о ее безумной затее? Вот еще что: если Тассельхоф действительно появится, задержи его под любым предлогом. Я не хочу, чтобы он появлялся в Квалинести. Мне и без него хватит проблем с моими эльфийскими родственничками во главе с Портиосом.
- Конечно, Танис, - пообещала Тика. На миг она крепко прижалась к нему, словно пытаясь найти успокоение в том сострадании, которое переполняло полуэльфа.
Танис колебался: ему не хотелось оставлять ее в таком состоянии.
Оглянувшись на дверь, он расслышал богатырский храп Карамона, время от времени прерываемый тревожными вскриками.
- Тика... - начал он.
Но она сама отстранилась от него.
- Уезжай, Танис, - твердо сказала Тика. - У тебя впереди долгий путь.
- Я просто хотел... - Но он так и не придумал ничего такого, что могло бы ее подбодрить и утешить.
Медленно повернувшись, Танис пошел в темноту вслед за Речным Ветром.
Тика вослед ему улыбнулась.
- Ты мудр, Танис Полуэльф, но на сей раз ты ошибаешься, - прошептала она, оставшись на крыльце в одиночестве. - Крисания вовсе не безумна. Она всего-навсего влюблена.

[Allanor >>>]

не помню чтобы Рейстлин давал ей какие-то надежда на его спасение из мира тьмы (можно выразится так))). Она сама себе возомнила это: Она любящая дочь Паладайна сможет пройти это испытание, у нее есть силы и т.д.
Крисания слишком самоуверенная.

- Одно зло мы обменяли на другое, - ответила Крисания с печальной безнадежностью в голосе и отвернулась.
       "Я теряю ее!" - мгновенно понял Рейстлин. Он видел только ее профиль, холодный и чистый, как свет Солинари.
       Пытливо и беспристрастно он рассматривал ее, как рассматривал маленьких зверушек, которых препарировал у себя в лаборатории, изучая строение их тела и пытаясь проникнуть в тайну жизни. Точно так же, как на анатомическом столе он сдирал с них шкуру и слой за слоем удалял мышцы, чтобы обнажить бьющееся сердце, Рейстлин пытался сейчас проникнуть под покров самообладания, с помощью которого Крисания защищалась от него, и заглянуть к ней в душу.
       Жрица прислушивалась к чудному голосу Короля-Жреца, сохраняя на лице глубокое, безмятежное спокойствие, но Рейстлин помнил, каким был ее взгляд перед тем, как он тронул ее за плечо. Он давно уже умел читать мысли и чувства людей по выражениям их лиц и поэтому понимал, что означает легкая морщинка тревоги, залегшая между черными бровями жрицы, понимал, отчего потемнели и затуманились ее чистые серые глаза. Руки Крисании, как и прежде, были сложены на коленях, однако Рейстлин видел, что пальцы ее беспокойно теребят и мнут ткань платья. Он знал, какой разговор состоялся между Крисанией и Денубисом в библиотеке, знал, что за сомнения терзают ее. Он знал: вера ее поколеблена, и теперь жрица стоят на краю пропасти. Ему казалось вовсе не сложным взять и столкнуть ее вниз - с его стороны для этого понадобится лишь незначительное усилие, но если он проявит осмотрительность и терпение, то дождется того момента, когда жрица спрыгнет в пропасть сама.
       Рейстлин вспомнил, как Крисания вздрогнула от его прикосновения. Придвинувшись к ней, он осторожно взял ее за запястье. Жрица попыталась вырваться, но Рейстлин крепче сжал ее руку. Тогда она подняла голову, чтобы негодующе взглянуть на него, и... была скована встречным взглядом.
       - Ты на самом деле так дурно думаешь обо мне? - спросил Рейстлин голосом человека, который страдал и терпел лишения, а потом обнаружил, что все его муки были напрасны.
       Удар попал в цель: он увидел, как горечь его печали' пронзила ее сердце, словно холодная острая сталь. Крисания попыталась что-то сказать, но Рейстлин опередил ее, повернув нож в ране.
       - Фистандантилус собирался вернуться в наше время и уничтожить меня. Он хотел захватить мое тело и продолжить то дело, которое не довела до конца Владычица Тьмы. Он собирался стать властелином, повелевающим злыми драконами. Повелители Драконов - такие, как моя сестрица Китиара, - все встали бы под его знамена. Мир снова оказался бы ввергнутым в войну. - Рейстлин выдержал паузу. - Теперь эта угроза миновала, - тихо закончил он.
       Его взгляд удерживал взгляд Крисании точно так же, как рука удерживала ее руку. В глазах Рейстлина, вернее, на их непроницаемой блестящей поверхности Крисания увидела свое отражение, однако оно было совсем иным, нежели она себе представляла. Вместо холодной, надменной и суровой жрицы, какою она считала себя, Крисания увидела лицо заботливой, приветливой и привлекательной женщины. Этот человек доверчиво пришел к ней с открытой душой, а она подвела его. Боль, наполнявшая голос Рейстлина, стала почти непереносимой, и Крисания опять попыталась заговорить, но маг вновь помешал ей.
       - Тебе известно, чего я хочу, - сказал он. - Я открыл перед тобой свое сердце. Разве я хочу новой войны? Разве я стремлюсь завоевать мир? Моя сводная сестра Китиара пришла ко мне именно с этой просьбой, она хотела покорить весь мир и просила моей помощи. Я отказал, представляя возможные последствия. - Рейстлин вздохнул и опустил глаза. - Тебе пришлось заплатить за это. Я рассказал сестре о тебе, Крисания, рассказал о твоей доброте и силе. Китиара пришла в ярость и послала Сота, Рыцаря Смерти, уничтожить тебя, надеясь этим положить конец влиянию, которое ты оказываешь на меня.

Рейстлин всё время говорил Крисании,что он совсем не плохой,хочет сразиться со злом и чуть ли не спасти мир и т.д. И что если в нём и есть что-то плохое,то Крисания положительно на него влияет и помогает исправляться...Разве это нельзя назвать "давал ей какие-то надежды на его спасение из мира тьмы"?Я думаю вполне можно.

Рейстлин оставшийся в Бездне. Совершенно тот же ряд.

Неа,не тот же ряд.Он понял,как ЕМУ будет плохо,если он "пойдёт дальше"...И остановился.
Потом он изменился-не спорю.Друзей "друзьями" без сарказма стал называть,понял,что был не прав...Сказал,что Палин совершил ошибку(много внимания уделял магии,и совсем мало-семье)...
Но не в Бездне.Тогда он просто проиграл-и жалел о потерянном.

Официальное признание себя высшим существом, и, повторяюсь, творение. Единственное, чего он не мог. И, не смог.

Вот о творении он лучше бы подумал заранее...
А что ему было нужно?Он,похоже,сам не знал...Ему казалось "стану самым сильным-и мне будет очень хорошо...А как будет другим-это их проблемы."

Крисания во всех своих бедах виновата только сама. От начала и до конца.

А Рейстлин ни при чём?Она к нему пристала,затащила в Бездну,а потом там зачем-то умерла(точнее попыталась )...Так,что ли?

Карамон и так получил слишком много.Прекрасное здоровье,в следствии этого возможность заводить друзей по играм,из-за его внешности девушки кидались ему на шею.У Рейстлина Маджере не было и половины того,что было у брата.Но у него был огромный талант к магии.Этим он гордился,гордился тем,что у него то,чего братцу никогда не достичь.А в башне,увидев,что у Карамона есть и то,к чему он стремился,ради чего жил, его обуяла дикая смесь из ревности,горечи и сознания собственной ничтожности по сравнению со Всемогущем Карамоном.Из-за этого он именно его и убил.

Да,из-за этого.Однако это его НИКАК не оправдывает.

Сообщение отредактировал Allanor - 27-12-2006, 16:58

[Eretik >>>]

Однако это его НИКАК не оправдывает.

Я с этим не согласен.Но Рейстлин,в глубине души раскаивался,испытывая к себе "океан ненависти" за то,что поддался своим чувсвом и убил человека,делающего для него абсолютно все,причем бескорыстно.

Она к нему пристала,затащила в Бездну,а потом там зачем-то умерла(точнее попыталась )...Так,что ли?

Крисания виновата в том,что поддалась зову эмоций,несмотря на то,что постоянно кичилась своей верой.Она забыла,что ее любимый не принц на белом коне,которого все любят,а нелюдимый маг,отдавший все,включая любовь,магии.

[Серый Всадник >>>]

Я с этим не согласен.Но Рейстлин,в глубине души раскаивался,испытывая к себе "океан ненависти" за то,что поддался своим чувсвом и убил человека,делающего для него абсолютно все,причем бескорыстно.

А когда это? Из чего видно? Может, он и после Кровавого Моря раскаивался? Или, если бы видение из Башни пришлось пережить второй раз, он поступил бы иначе?
Если Рейстлина и раздражало что - так то, что он настолько поддался ненависти, а не сам факт убийства.

Крисания виновата в том,что поддалась зову эмоций,несмотря на то,что постоянно кичилась своей верой.Она забыла,что ее любимый не принц на белом коне,которого все любят,а нелюдимый маг,отдавший все,включая любовь,магии.

Ну-ну. И за это ее надо было использовать и выбросить, как старый носок.

[Eretik >>>]

А когда это? Из чего видно?

В Братьях по оружию написано.Он презирал себя за то,что к колкостям Хоркина был спокоен,а к заботе Карамона относился со злобой и раздражением.А в Кровавом море Истара у Рейстлина вопрос стоял остро:либо его жизнь ,либо смерть всех.

[Горецвет >>>]

не помню чтобы Рейстлин давал ей какие-то надежда на его спасение из мира тьмы (можно выразится так))). Она сама себе возомнила это:

Дааа????
А, как же это?

- Спасибо. Мне было чрезвычайно интересно посетить Башню, - сказала она официально. - Я надеюсь, что...
      Рейстлин взял руку жрицы в свою, и его прикосновение снова обожгло ее. Крисания посмотрела в глаза мага и увидела в них свое отражение: бледнолицую женщину в белом одеянии, черноволосую, с гордой осанкой.
      - Ты не должен этого делать, - сказала она неуверенно. - Ты задумал зло. Ты должен остановиться. Крисания крепко стиснула его пальцы.
- Докажи мне,  что это зло, - ответил Рейстлин и слегка потянул ее к себе.
- Объясни мне это. Убеди меня, что мир можно спасти только добром.
- Станешь ли ты слушать? - с вымученной улыбкой спросила Крисания. - Ты окружен тьмой. Смогу ли я до тебя достучаться?
- Тьма расступилась, разве не так? - спросил Рейстлин. - Тьма расступилась, и ты вошла.
- Да... - Крисания совсем рядом почувствовала тепло его тела. Она покраснела и быстро отступила назад. Высвободив свою руку, она рассеянно потерла ее так, словно ей сделали больно. - Прощай, Рейстлин Маджере! - сказала она, избегая взгляда мага.
- Прощай, Посвященная Паладайна, - отозвался Рейстлин.
Дверь в кабинет отворилась, и на пороге возникла узкая фигура Даламара. Крисания не смогла припомнить, когда и каким образом Рейстлин вызвал своего ученика. Жрица надвинула на голову капюшон и, повернувшись, вышла. Идя по узкому коридору, выложенному из серого камня, она чувствовала, как взгляд золотистых глаз мага жжет ее сквозь одежду. Когда она уже подошла к узкой винтовой лестнице, ее нагнал голос Рейстлина:
- Подумай, госпожа, разве Паладайн и в самом деле послал тебя помешать мне? Разве не мог он направить тебя мне на помощь?
Крисания задержалась на мгновение и обернулась. Рейсшин исчез, серый коридор был призрачен и пуст. Даламар молча стоял рядом с ней.
Крисания подобрала полы своего белого плаща, чтобы не запутаться в них, и стала осторожно спускаться по лестнице.

А? "Тебя направили на помощь мне" "Тьма, окружающая меня расступилась для тебя" недосказанное "спаси от зла весь мир и меня в придачу". Он открытым текстом просит ее не только о помощи избавится от Тэк, но и очистить его душу от тьмы.
Всеее. Нашел нужную наживку, она и попалась. Впрочем, винить ее за это конечно же нехорошо. Она виновата не в том, что любила и доверяла Рейстлину.
Она виновата в том, что не слушала Элистана. И, в том, что вообще пошла на вторую встречу.

[Кайран >>>]

Она виновата в том, что не слушала Элистана. И, в том, что вообще пошла на вторую встречу.

А Паладайн, который сделал так, чтобы их встреча вообще состоялась, который исцелил смертельную рану Рейстлина (окончательно убедив Крисанию, что "наше дело правое") - ни в чем не виноват?

[Eretik >>>]

А Паладайн, который сделал так, чтобы их встреча вообще состоялась, который исцелил смертельную рану Рейстлина (окончательно убедив Крисанию, что "наше дело правое") - ни в чем не виноват?

Возможно Паладайн специально усторил это,дабы Крисания в будущем не стала такой,как Король-Жрец Истара.И,возможно, это он забросил кендера и Карамона в будущее,чтобы позже показать Рейстлину ,к каким последствиям приведут его поступки.Но любить,и ждать ответной любви -это выбрала сама жрица.И в Бездну она сама согласилась идти,т.к.Бог Книги Гилеан свободу действий не отменял.

[Горецвет >>>]

Роль Паладайна в этой истории вообще темна и туманна.
Толи он был не умнее своей жрицы, или решил над ней поприкалыватся, толи надеялся избвится от сестрички, заменив ее "кашляющим мальчиком" или вообще оставить темный пантеон в некомплекте. А, может сильно вжился в роль Физбена.
Либо - стремился таким радикальным образом научить Крисанию уму-разуму....

Я уже давно говорила - то, что у нее было видение вообще очень странно. Если Паладайн знал, что собирается сделать Рейстлин, и чем все это закончится, что ему с того было? Нельзя что ли было в список табу для своих жрецов включить дружеские беседы с черными магами за бокальчиком вина на их территории?
Надо, когда прошлый верховный жрец умирает давать его преемнице замечательное задание на сообразительность? Ну и пусть она мечтала об испытании. "Мир и так поживает неплохо".
У меня вообще есть подозрения, что это был Паладайн... как-то глупо. Зачем давать такой козырь врагу? Почему надо было посылать впечатлительную девицу, а не кого поумней и поустойчивей? Хотя бы того эльфа, который ухаживал за умирающим Элистаном.
Про рану Рейстлина. Помните "Ничто сделанное во имя любви не может обратится во зло"? Крисания шла за Рейстлином в первую очередь из любви. Наверно, настолько любящий и верящий в добро человек действительно был достоин быть истинным жрецом величайшего бога света?

[Кайран >>>]

Либо - стремился таким радикальным образом научить Крисанию уму-разуму....

Возможно. Но тогда не только Крисанию, но и Карамона.

Почему надо было посылать впечатлительную девицу, а не кого поумней и поустойчивей? Хотя бы того эльфа, который ухаживал за умирающим Элистаном.

Как раз о Гараде Элистан говорит, что видит в нем нового Короля-Жреца...