Это - мое самое желанное и многострадальное детище. И находящееся сейчас в процессе выпекания. Единственная просьба - когда будете бить, не по голове, она мне для основной работы нужна

Имиллиан

Очередная песчаная буря задержала переход как минимум на три солнцестояния. Энуа ненавидела эту страну… уже… Тихой ненавистью, на которую никогда не считала себя способной. Песок резал глаза и мешал дышать, но сидеть в палатке тоже сил не было. Именно поэтому она сейчас сидела на единственном камне среди изменчивого пейзажа пустыни. Как это страшно, когда даже сама природа норовит обмануть...
«- Энуа, тебе должно там понравиться. Поверь, мы никогда не отдали бы тебя в жены Алую, если бы могли надеяться иначе заполучить поддержку Иммилиана в этой войне. Поверь, тебе понравится эта страна. У Алуя богатый огромный дворец, полный прислуги. Более того, его дворец – это крепость, которую не взять штурмом всем силам Утари. Там ты будешь в полной безопасности.
- Мама, я предпочту сражаться. Я хочу стоять бок о бок с отцом на развалинах Рады! Но вы ведь уже все решили, разве не так? Для чего тогда было воспитывать во мне воина, если при первой же опасности вы меня отсылаете в золотую клетку?
- Энуа, ты – единственная в роду королей Рады. Война завершится, и если ты погибнешь, то Рада будет втянута в череду междоусобных войн. Ты этого хочешь для своей страны?
- Причем здесь я? Валериан! Он – законный наследник. Почему на меня ты перекладываешь ответственность за страну?
Дробный стук каблучков королевы Лидии разорвал тишину библиотеки:
- В последнем бою с генералом Гроу Валериана видели во главе войска противника. Твой брат предал страну. Его купили уверения Вертана, что после захвата Рады принц Валериан займет трон на правах законного хозяина.
- Это глупо, он бы его и так занял, - полученная информация не укладывалась в голове Энуа. – А так он будет только мелкой сошкой в руках властителя Утари…
Лидия остановилась, прервав хаотичное движение по комнате, и посмотрела в глаза дочери, которые напоминали штормовое море, и цветом, и плескающейся в них болью нерешенного вопроса.
- Валериан не был рожден королем. Отец был прав. Среди наших наследников только один истинный властитель – ты, Энуа.
- Не путай, мама. Я воин, меня именно так воспитывали.
- Когда-нибудь ты вспомнишь эти слова, Энуа. Ты все поймешь, и, возможно, простишь. Лара, береги ее.
Темноволосая девушка отделилась от стены и подошла к своей принцессе:
- Леди Энуа, нам пора.
- Мама…
- Прости, Энуа. Если вы не уедете прямо сейчас, ты рискуешь погибнуть. Прощай, принцесса.»
Энуа следила глазами за ежесекундно меняющимся пейзажем и глотала слезы боли и обиды. Они сделали из нее предателя. Возможно, в этот самый момент, когда она наслаждается отдыхом и покоем, ее друзья и соратники гибнут под стенами Рады. Как глупо и жестоко. Перед глазами вставали картины разрушений. Будь проклят дар, унаследованный от матери! Она видела огни пламени, поглощающие крыши домов, Криса, закрывающего собственным телом отца, балку, которая накрыла Рида, Реда и Руда. Она всегда любила тройняшек. Веселые, с россыпью веснушек по щекам. Вспомнился день отъезда. Они все провожали ее понимающими взглядами. Ударив кулаком по камню, Энуа смахнула первую слезу. Несправедливо…
- Леди Энуа, леди Энуа, где вы?
Высокий и громкий голос ее телохранительницы не спутаешь ни с чьим.
Но сейчас Энуа надо побыть одной. Укутавшись в песочного цвета плащ, девушка практически слилась с песчаной бурей…
Однако незамеченной не осталась. На ее плечо легла чья-то тяжелая рука. Это не Лара, а больше ее некому искать в этом караване. Неуловимым движением руки Энуа вытянула из-за голенища высокого сапога тонкий стилет и, уйдя из-под возможного удара, ловко рассекла воздух в том месте, где еще секунду назад стоял человек, потревоживший ее покой.
- Неплохая попытка, но мимо, - низкий голос звучал насмешливо.
Темные волосы незнакомца прикрывали лицо, и разглядеть его глаза было практически невозможно. Высокий, на голову выше Энуа, широкоплечий. Уверенность сквозила в каждом движении. Опасный противник.
- Следующая будет лучше, поверьте. Вы предпочитаете быструю и легкую смерть или медленную и мучительную?
- Я бы выбрал вариант долгая и счастливая жизнь, но Вы его не предлагаете, леди Энуа ост Рада.
Энуа встала поудобнее и выхватила другой рукой меч.
- И не предложу. Что Вам надо для счастливой жизни? Если мою жизнь, то Вы ее не получите. А если и получите, то вместе с ранениями, несовместимыми с дальнейшим существованием.
- Вы будете разочарованы, но мне нужна именно Ваша жизнь. Но не для того, чтоб ее отобрать, а чтоб сохранить для моего хозяина. Николас Мирдо, начальник стражи Имиллиана, к Вашим услугам.
Энуа не торопилась опускать меч:
- И что же забыл в этой треклятой пустыне начальник стражи Имиллиана?
Показалась, или глаза темноволосого полыхнули темным огнем?
- Выполняю приказ короля Алуя. Начиная с этого момента и до прибытия в Имиллиан, я несу ответственность за сохранность Вашей жизни.
Энуа только рассмеялась в ответ на такое заявление.
- От себя?
Николас откинул волосы с лица и впился тяжелым взглядом в глаза девушки:
- Не думай, принцесса, что мне доставляет удовольствие это задание. Но я-то хоть стараюсь соблюсти видимость приличия и не хамить.
Энуа вложила меч в ножны и неуловимым для глаз простого человека движением спрятала кинжал за голенище сапога.
- Ну, вот и поговорили. Лучшее, что ты можешь сделать, это не путаться под ногами, сэр Николас. Я и сама могу постоять за себя.
Ехидная усмешка, исказившая лицо Николаса, лучше слов повествовала о его мнении по данному поводу.
- Конечно, леди Энуа.
Кто бы сомневался, что избалованная дочь короля не нуждается в защите? Кто угодно, но только не он.

Николас молча проводил глазами Энуа. Кто бы подумал, что Алую так повезет?
Невысокая, стройная, светловолосая и голубоглазая, Энуа была совершенно не похожа на типичную представительницу королевских семей. Шустрая, гибкая, неплохо владеет оружием. Приводив ее взглядом до палатки, Николас направился, было, к своей, но передумал. Если он не ошибается, нормальный человек не пойдет гулять в песчаную бурю, значит, можно было бы и отдохнуть. Но вот за леди Энуа он бы не поручился, поэтому Николас поудобнее устроился под защитой ее палатки и укутался в плащ, решив, что так будет надежнее.
Завывание ветра и стук песчинок по поверхности плаща навевали грустные мысли. Три дня пути, без отдыха и сна, только чтобы успеть и оказаться в караване раньше, чем ее выследят утарийцы. Да, задание, достойное правой руки короля … Или достойная ссылка. Почему это задание Алуй поручил именно ему? Неужели Андриен прав, и король старается избавиться от слишком вольно думающего приближенного? Если это так, то Алуй слишком сильно изменился с момента последних переговоров с Радой. Что сказала ему леди Лидия?
Мысли метались, словно птички, пойманные в силок. С другой стороны, Энуа ост Рада. Живая представительница легенд. Когда-то, в раннем детстве каждую ночь он мечтал о том, как будет защищать могучих представителей королевского рода Дария. Посланцы Света. Последние истинные правители на Земле. Куда катится этот мир, если звезда Рады, Дарийская принцесса, вынуждена прятаться и путешествовать в караване торговцев? Сон упорно бежал от Николаса, и он перестал его звать.

Утро не принесло никаких изменений в погоде, но вот в общем настрое торговцев каравана произошел раскол. Энуа разбудил доносящийся снаружи шум и крики:
- …глупо так рискова…
- … так мы никуда не до…

Лара молча стояла возле ее спальника:
- Леди Энуа. Вернулась разведка каравана. Они проверили тот странный лагерь, что мы видели по пути. Их сведения не утешают. Неподалеку от нас расположился передовой отряд утарийцев.
- Разведчики или бойцы?
Резким движением Энуа откинула второе покрывало и принялась быстро, но не суетливо одеваться.
- Если верить разведке каравана, то боевой. Они не подходили близко, но насчитали порядка сорока лучников, и столько же пехотинцев.
- Поэтому такой шум среди караванщиков?
- Да. Они не понимают, что им делать. Обычно, торговцы неприкосновенны. Но с другой стороны – такое соседство опасно. К тому же, до сих пор действует договор между правителями Утары и Имиллиана, в котором оговорено, что вооруженные отряды не должны пересекать границы, поэтому если караван заметили, то ни о какой безопасности и речи быть не может. Их просто уберут, как не нужных свидетелей. Ведь сведения о пересеченной боевым отрядом утарийцев границе Имиллиана влекут за собой непременное развязывание войны.
- Это твои выводы? – Энуа быстро и методично вооружалась.
- Нет – это мысли начальника каравана и Николаса.
- С каких это пор начальник стражи Имиллиана для тебя просто Николас? – бровь Энуа поползла вверх.
- С тех пор, когда объединенные войска Имиллиана и Рады штурмовали Ложный перевал, леди Энуа.
Энуа молча накинула плащ:
- Здесь не Ложный перевал и не наша территория, поэтому будь добра, соблюдай правила придворного этикета, Лара.
Телохранительница молча кивнула:
- Каковы твои мысли о появлении боевых отрядов Утары на территории Имиллиана?
- Это может быть разведка перед нападением, леди Энуа.
- Согласна, Лара. А может быть и самим нападением, тихим и подлым. Как в случае с Радой и Рунатой. Только если наши предположения верны, то… - Энуа на мгновение прикрыла глаза, - то Рада пала.
- Леди Энуа, но если это так, то тогда Вам надо быть втройне осторожной. Вам не хуже меня известно, что Валериан сражается на стороне утарийцев. А это значит, что Ваше исчезновение не могло остаться незамеченным.
- Не могло, - легко согласилась Энуа. - Только это ничего не меняет.
- Меняет. Если Валериан смог узнать от прислуги, что Вы путешествуете в торговом караване из Венисса, тогда вполне вероятно, что цель утарийцев – это Ваше пленение.
- Вероятно. Но я сомневаюсь, что их устроит просто взять меня в плен. Утарийцы всегда предпочитают мертвого врага плененному. Так что, если наши выводы верны, то сразу после окончания песчаной бури утарийский отряд нападет на караван.
- Тогда нам надо уходить, леди Энуа. И чем быстрее, тем лучше.
- Не смей даже предлагать мне такое.
Привычным жестом Энуа проверила, легко ли вытаскивается меч из ножен, укрепленных на спине. Она всегда так делала перед боем. Меч выскользнул, повинуясь пожеланию хозяйки, и со свистом рассек раскаленный воздух. Несколько секунд Энуа любовалась своим верным боевым товарищем, затем любовно провела по лезвию кончиком пальца. Капля крови скатилась по гладкой поверхности металла и упала на песок. Меч, казалось, запел от удовольствия и предвкушения. Как в старые добрые времена. На мгновение вернулась Энуа – воин, не даром получившая от соратников прозвище Кровавый вихрь. Хищная улыбка заиграла на серьезном лице, глаза стали стальными, и в самой глубине их запылал пожар, который, впрочем, очень быстро потух.
Меч вновь скользнул в ножны, недовольно вздохнув напоследок. Энуа проверила, надежно ли закреплены метательные кинжалы в потайных карманах широких рукавов рубашки, закрепила на поясе ножны с коротким мечом, который любовно прозвала Молнией, и выскользнула на улицу, игнорируя протесты Лары.
Верблюды, залегшие чуть в стороне от повозок, чтобы пережить бурю, остались без присмотра, так как загонщик стоял в толпе караванщиков, и отчаянно жестикулировал, поясняя что-то вихрастому любопытному пареньку, вроде, сыну торговца оружием. Входные шторы жилых повозок распахнуты, и бесконечные мириады песчинок забиваются в них, стараясь превратить яркие покрывала и красивые шторки в песчаное однообразие.
Вопрос о том, что заставило осторожных караванщиков покинуть свои забаррикадированные повозки и выйти в самую бурю наружу, отсеивался сам собой, стоило только прислушаться к разговору. Вернее к бурной дискуссии.
- Нам не продержаться и минуты.
- Они не нападут! Они никогда не нападают на торговцев.
- До этого они никогда и не пересекали границ Имиллиана, придерживаясь условий договора! А если и пересекали, то об этом никто не сообщал! Как думаешь, почему?
- Замолчите. Я приказываю вам замолчать. - Низкий голос перекрыл визгливые голоса спорщиков. – Каждый имеет право на свое мнение. И, несомненно, каждый считает свои мысли единственными истинными. Но высказывайтесь по одному.
Знакомые интонации. Глаза Энуа отыскали в толпе силуэт навязанного обстоятельствами телохранителя. Наметанный взгляд отметил перемены в экипировке начальника стражи. Под камзолом легко угадывалась кольчуга, парные мечи на спине, дополнительные кинжалы на поясе.
Профессионал во многих видах оружия. Неудивительно, иначе бы он не попал в начальники стражи воинственного Имиллиана.
- Если останемся здесь, то передовой отряд нас накроет, как только закончится песчаная буря. Они уже близко, и они без повозок, потому убежать с окончанием бури мы от них не сможем. Надо идти сейчас.
- Нас заметет. Только сумасшедший будет путешествовать по пустыне в бурю! К тому же – это пустыня. Здесь и так-то заплутать не сложно! Мы просто будем ходить кругами! И сами рано или поздно на них же и наткнемся!
- У нас выбора нет.
- Выбор есть всегда, - все так же спокойно сказал Николас. – И каждый имеет право на то, чтоб идти своей дорогой.
- И каковы твои предложения, странник?
Как это часто бывает, тишина после таких слов зазвенела, словно туго натянутая тетива. Тихо всхлипывал прижавшийся к материнской юбке сын старика Грода, фыркали довольные волей верблюды, завывал ветер, гуляющий по каравану.
- Среди вас есть воины, способные не только держать меч в руках, но и участвовавшие в настоящих битвах?
От толпы отделилось с десяток крепких, суровых мужчин.
- Мое предложение - сменить место стоянки для торговцев и устроить здесь засаду с воинами.
- Опасно, - вмешалась в диалог Энуа. Она не с чужих слов знала все «но» таких маневров. – Если отряд пойдет в прямую атаку, тогда засада сработает. А если утарийцы рассредоточатся, чтобы взять нас в тиски, то они могут миновать ловушку и обнаружить стоянку. Тогда сперва погибнут торговцы и их семьи.

Николас обернулся на ее голос и не сдержал раздражения:
- Откуда же такие познания в тактике, леди Энуа?
Энуа молча смотрела в его глаза, задержав на мгновение дыхание, чтоб не показать свою злость, и совершенно спокойным тоном произнесла:
- С уроков тактики командующим войсками Дары. Есть еще какие-то вопросы, господин Николас?
На мгновение глаза Николаса превратились в узкие щелки, сквозь которые струился ледяной холод.
- Возможны оба варианта развития событий, но Вам не о чем беспокоится, леди Энуа. Вы не останетесь здесь.
- И кто мне это запретит? Не Вы ли, господин Николас?
- Именно я!
Заметив стальной взгляд леди Энуа, Николас молча обозвал себя идиотом. Извинившись перед караванщиками, он добавил:
- Я на минутку, - и подошел к девушке. – Не могли бы мы обсудить это в менее людном месте, леди Энуа?
Если бы искры от столкнувшихся взглядов могли воспламенять, то ни одна из повозок не пережила бы пожара.

- Конечно, сэр Николас.
Лара последовала за хозяйкой в сторону палатки, но Николас ее остановил:
- Пожалуйста, предоставь это мне. Насколько я понимаю, ты уже потерпела в этой битве поражение.
Лара молча кивнула и осталась стоять у входа, привычно охраняя покой леди Энуа.
- Вы что-то хотели обсудить, сэр Николас? – официальный тон вызвал на лице начальника стражи только хмурую улыбку.
- Так точно, леди Энуа.
- Я жду. Начинайте.
Николас едва сдержал несколько крепких выражений, которые готовы были вырваться наружу.
- Леди Энуа, самым безопасным для Вас будет покинуть караван до того момента, как началась битва.
- Вот как? Тогда повторю вопрос. Неужели Вы действительно считаете, что для меня будет менее опасным отправиться в путь в песчаную бурю? Или Вы думаете, что я или Лара способны найти в пустыне дорогу?
Энуа уже поняла, что сопротивление сейчас бесполезно, но нашла последнюю причину для того, чтобы остаться. Николас протянул руку Энуа. На тонкой цепочке, зажатой в кулаке начальника стражи, висел кулон в форме стрелы. Положив ее на ладонь, Николас прошептал:
- Этуой Имиллиан.
Наконечник миниатюрной стрелы вспыхнул голубоватым светом, и стрела пришла в движение. Вскоре тонкий лучик света указывал направление на какую-то неведомую точку на стене палатки.
- Этот амулет создал придворный маг Стиртелиус. При его активации луч света всегда указывает направление на Шпиль Магов в центре Имиллиана. Так что, с направлением движения у вас проблем не будет. Главное, запомните слова активации. Пронто Имиллиан.
Энуа протянула руку и взяла амулет с ладони Николаса. Несколько секунд она молча разглядывала медленно гаснущий лучик света, затем тусклым голосом спросила:
- Но это не снимает второй вопрос. Что мешает отряду утарийцев догнать нас после окончания бури?
- Ничто, - честно до дрожи, - Я думаю, что под моим руководством караван может их задержать, что позволит Вам и вашей стражнице оторваться от погони. К тому же, если они не знают о вашем присутствии в караване, а просто нападут ради того, чтобы не выдать своего вторжения, то и погони не будет.
- Если знают… Вероятно знают, - Энуа произносила эти слова, словно пробуя их на вкус. - Вы же сами понимаете, что нас настигнут рано или поздно. Именно поэтому я предпочту погибнуть в бою вместе со всеми. Убегать и дальше я не собираюсь. Я – воин, такой же, как и они. А может и лучше!
- Даже не думайте, леди Энуа. Если это и так, Вам здесь не место. Если ценой наших жизней мы сумеем добиться сохранения Вашей, то такая плата будет оправдана. И будет так, потому что ни одна из наших жизней не стоит столько, сколько Ваша, леди Энуа, последняя из рода Дария…
Заметив непреклонный взгляд Энуа, Николас только обреченно вздохнул. Неужели она не понимает, насколько ценна ее жизнь? Не зря все силы Утари кинуты на ее поиск. И не зря именно его направили для защиты.
- Вы должны!
- Я никому ничего не должна! – Энуа выхватила меч из ножен и встала в защитную стойку. – Я не уйду отсюда, только если ценой собственной жизни.
Николас мысленно попросил прощения у всех Богов, каких мог вспомнить и несколькими движениями обезоружил Энуа и перекинул через плечо, чтобы оттащить к верблюдам.

Лара быстро обернулась, когда из палатки донесся стук мечей. Что там происходит? Распахнув вход палатки, Лара застыла в немом изумлении.
- Отойди, не мешай, - Николас одной рукой отодвинул стражницу от входа и направился к верблюдам, сопровождаемый одобрительным улюлюканьем торговцев. Энуа отбивалась, как могла, когда пришло очередное непрошенное видение. Мирные переговоры с утарианцами, ночь, успокоенные торговцы спят в своих палатках, когда темную завесу неба прорезают сотни огоньков, очерчивающих странную траекторию. В такой жаре пожар разгорается мгновенно… Крики, запах паленой шерсти и горящей плоти, несколько воинов во главе с Николасом противостоят страшным теням утарианской атаки… И пустота… Изменчивый пейзаж пустыни заметает следы ночной трагедии, только изредка открывая взгляду эпизоды… Энуа вскрикнула, когда очередное изменение ландшафта открыла ей растерзанное тело начальника Иммилианской стражи.
- Нет, так не должно быть.
- Что еще? – голос Николаса звучал устало.
Может эта девчонка и не похожа на обычную принцессу, но вот характер явно королевский.
- Они вас обманут, и вы все погибните! – впервые голос Энуа звучал не возмущенно, а взволнованно. Скорее, даже на срыве. – Пожалуйста, не гоните. Я могу быть полезна.
- И что измените Вы, леди Энуа? Неужели Вы действительно считаете, что одна девушка может в корне изменить ход боя?
Энуа молчала. Как ему объяснить? Она не могла показать то, что видела сама. Только предупредить, предостеречь.
- Они обманут Вас. Они не буду нападать сразу. Сперва только затеют мирные переговоры. А затем нападут на спящий караван…
Николас рассмеялся в голос. За бесконечно долгие пятнадцать лет противостояния с Утарой он успел изучить противника. И знал, на что способно войско утарийцев, идущее к выполнению поставленной королем задачи. Переговоры? Ха, это все, что он мог сказать на такое заявление.
- Леди Энуа, неплохая попытка. Но глупая. Я ожидал от Вас большего. Лара, - темноволосая тень опомнилась и по возможности быстрым шагом направилась к Энуа и Николасу. – Как только доберетесь до Имиллиана, передай королю это письмо.
Лара кивнула, и свиток перекочевал из рук начальника стражи в ее руки.
- Только лично королю. Никаким посыльным не доверяй.
Телохранительница вновь молча кивнула.
Николас свободной рукой заставил верблюда встать на колено, и закинул Энуа в седло, оказав посильную помощь в принятии той вертикального положения.
«Опять та же история. Почему мне никто и никогда не верит?» - Энуа безропотно позволила себя усадить на верблюда. Желание бороться пропало. Будь проклят этот дар!
- Постарайся не попасться на глаза утарианской разведке. – Николас и сам понимает, насколько глупо звучат наставления не менее опытной, чем он сам, Ларе - И береги ее. А на словах… Пожалуй, если я не догоню вас в течение суток, значит, еще и словами скажи, что необходим выбор нового начальника стражи.
- Как же, прям так и скажу. Все равно ж появишься через месяц, и мне ж по зубам настучишь. Знаю я тебя, всегда так делаешь. – Последние слова Лара произнесла, уже удаляясь от Николаса.
Тот невольно улыбнулся, а Энуа поморщилась, но укорять за фамильярность Лару не стала.

Николас вернулся к шумной компании торговцев и несколько секунд просто молчал, обдумывая ситуацию. Энуа была права. Если утарийцы постараются взять их в кольцо, то караван, ушедший подальше от поля битвы, первым пострадает. Безумные решения иногда бывают самыми правильными. И риск сейчас оправдан возможными последствиями для всех.
- Прекратите споры. Сейчас для них не время. Если кто-то хочет уйти – путь открыт. Советую сделать это поскорее. Тем, кто останется, не могу гарантировать ни жизнь, ни славную смерть. Но могу только дать надежду.
Несколько десятков изумленных глаз смотрели на начальника стражи Иммилиана.
- Так какова твоя идея, странник?
От толпы отделился крепкий седой человек, за спиной которого блестела рукоять меча, отполированная многолетним использованием не в одной битве.
Предводитель каравана. Мару, они с ним когда-то воевали плечом к плечу. И не раз. Только вот вряд ли кавалерист вспомнит шпиона короля. На то и нужны шпионы, чтоб оставаться тенью.
- Дать отпор. У нас много повозок, которые можно расположить рядом и использовать как круговой щит от стрел. В нескольких повозках есть масло – его можно использовать как зажигательная смесь. Кто-нибудь везет оружие?
Коренастый крепыш, смахивающий на гнома, отделился от толпы вслед за предводителем каравана.
- Ну, я везу. А тебе зачем?
- Его можно использовать для вооружения торговцев, конечно, тех, кто пожелают подороже продать свои жизни, и для изготовления ловушек на подходе к баррикадам.
Первым гнетущую тишину нарушил седовласый предводитель:
- Прежде, чем принять решение, я должен знать. Почему ты считаешь, странник, что они нападут?
Николас тяжко вздохнул. Мару в своем репертуаре, сперва вопросы, потом - решение.
- Во-первых, мы для них угроза. Мы обнаружили, что войска Утары пересекли границу, а это может стать причиной войны. Во-вторых, леди Энуа, которую вы приняли в свой караван, - Николас запнулся. Стоило ли это говорить? Наверное, нет. Но иначе ему не добиться поддержки этих людей.
- Ты имеешь в виду девушку, которая присоединилась к каравану недалеко от Рады? - в глазах Мару мелькнул отблеск любопытства.
Он-то хорошо помнил, что принял девушку в караван в ответ на письменную просьбу правительницы Рады. Но лишних вопросов не задавал. Чем меньше знаешь, тем спокойнее сон.
- Ее самую. Эта девушка - леди Энуа – последняя из рода королей Дария.
- Дарийская звезда? – Глаза седовласого слегка округлились, но только на одно мгновение. – Тогда почему ты прогнал ее?
По толпе караванщиков пробежал тихий ропот, но так же быстро угас.
- А ты еще не догадался, Мару?
Мару только пожал плечами. Его вопрос был скорее риторическим. Общая картинка происшедшего итак была отчевидна.
- Они будут искать ее, чтобы убить. Ты спас ее, поставив наши жизни на чашу смерти? Ты не изменился, Вестник смерти. Все так же предан королю, Николас? Нам достаточно было только отдать ее им…
Николас автоматически сделал шаг назад, услышав обращение Мару, и слегка напрягся, готовясь отразить нападение. Но его не последовало.
- Ты не ошибся. Я не изменился. Но и ты сам все тот же. Достаточно отдать ее на растерзание? Этого ты хочешь, Мару? Спасти свою жизнь ценой гибели последней надежды на возвращение Света в наш мир? К тому же, это нам вряд ли помогло бы. Им и первой причины достаточно, чтоб стереть нас с лица земли.
- Потомок Света – Валериан, первенец Давура Дарийского!
В голосе седовласого предводителя прорезались стальные нотки.
- Это известно всем, странник Николас. И тебе – в особенности.
Испытующий взгляд Мару Николас вынес без труда, так и не отведя собственных глаз.
- Ты ошибаешься, Мару. Как мы все ошибались, тогда, в самом начале войны. Пророчество можно истолковать в угоду правителям… Но тебе не кажется странным в этом толковании одно… Разве отдал бы посланец Света свой дом и семью на разрушение и погибель?!
Казалось, что воздух искрится от напряжения, повисшего между седовласым и темноволосым. Испуганно заплакал чей-то ребенок...
- Значит, эта легенда мертва, странник. И надежды на возвращение Света нет. Не может быть посланник – взбалмошной девчонкой, рожденной от второго брака.
- А это не нам решать, Мару. Ты согласен отказаться от последнего шанса ради собственной жизни?
Седовласый устало склонил голову в знак поражения в споре:
- Меня не надо убеждать, Николас. Главное, верь в это сам. Потому что я вижу, насколько слаба твоя вера в чудо. - Мару помолчал, но затем добавил. - К тому же, даже я понимаю, насколько слаб шанс того, что отдай мы утарийцам дочь Лидии, нас всех оставили бы в живых.
- Так ты со мной?
- Командуй, странник. Мой меч и мой опыт в твоих руках. Остальные решат сами, за кем им идти.

Принцесса и стражник ехали молча. Песчаная буря не только не утихала, но становилась все более жестокой. Дышать становилось невозможно, поэтому Лара остановила своего верблюда, и помогла Энуа спуститься.
- Леди Энуа. Верблюдам нужен отдых. Да и нам тоже.
Из-под складок плаща Лары появилась на свет фляга с ключевой водой.
- Выпей, принцесса, станет легче дышать.
- Я не хочу, Лара. Оставь свои заботы. Я давно уже не маленький ребенок.
Энуа устало села на песок, прислонившись спиной к боку отдыхающего верблюда. Сейчас необходимо забвение. Или смерть. Приступы начинались с новой силой. Перед глазами Энуа проплывали обрывки картин. Пламя, поглощающее какую-то деревушку, воин, летящий вниз с крепостной стены, сраженный стрелой, маленький мальчик, судорожно рыдающий над телом матери. Почему сейчас? Почему именно сейчас эти видения стали такими частыми? Раньше она была обычным воином. И не боялась закрывать глаза. А теперь даже сон ей был неведом, просто потому, что засыпать мучительно страшно.
- Они погибнут, Лара. Мы его больше не увидим.
Лара вздрогнула от того, насколько холодным был голос Энуа.
- У Вас опять было видение, ведь так?
Энуа кивнула головой и открыла глаза. Лара не удивилась тому, что радужки сравнились по цвету с расплавленным серебром.
- Вам надо отдохнуть, леди Энуа. Это все от усталости.
Энуа вновь прикрыла глаза, молясь про себя, чтобы видений больше не было…

В караване царил форменный беспорядок. Десяток повозок медленно удалялись к линии горизонта, остальные спешно перетаскивались, чтобы образовать плотную стену, которая могла бы служить достойной преградой стрелам. Несколько бывших имиллианских гвардейцев разливали масло по бутылкам, изъятое на благо собственных жизней у торговца Альдурна, вставляя накрученные из эльфийских тканей фитили.
Радовало еще и то, что в одной из повозок перевозили лампадное масло для замка, закупленное в Атуане. Пропитанные им фитили не гасли под сильным ветром, насыщенным песком.
Несколько караванщиков под руководством гномоподобного оружейника тщательно маскировали основу под костры. Какой-то тщедушный торговец только тихонечко подвывал, глядя на небольшие мешки с отобранными на благо битвы специями:
- Эргадский перец, три золотых за унцию! Вы меня разорите!
- Если не замолчишь, - огрызнулся оружейник, - я тебя прямо сейчас застрелю, не дожидаясь, пока Утарийцы сделают такое благо для мира!

Николас тщательно следил за приготовлениями, но время неумолимо утекало сквозь пальцы, и дальше тянуть он не мог. Тихим шагом Николас подошел к Мару:
- Если я не вернусь – ты здесь самый опытный. Руководство на тебе. Возьми это кольцо.
Мару восхищенно присвистнул, узнав родовую печатку Милану.
- Не так ты прост, как казался, Николас. Если ты не вернешься, я передам его леди Лауре.
Николас склонил голову в знак благодарности и добавил:
- Судя по всему, ураган до утра не стихнет. А нападать вопреки бури даже на караван, который парализован погодными условиями, не станет даже идиот. Так что, до утра есть время закончить последние приготовления. – Мару кивнул. – Еще одна просьба, если выживешь, догони принцессу.

Мару вновь кивнул, показав, что исполнит все, что должен, и без его просьб.
- Теперь это и моя война, странник. Только ты возвращайся. Если наши разведчики не преувеличили со страху численность противника – тогда твой меч нам пригодится.
Теперь кивнул Николас, и растворился в песчаной буре в том направлении, откуда надвигалась опасность.
Мару несколько секунд посмотрел вслед страннику, затем вернулся к общему руководству укреплением баррикад:
- Куда ты пихаешь этот мешок! Под колеса!
- Мару – это же рис! Я разорюсь, если потеряю этот товар!
- Ты умрешь раньше, если будешь жать товар. Посмотри на Клауда, он все шелка на фитили пустил, а остальные ткани роздал для укрепления бортов повозок. Или ты считаешь, что эльфийский шелк дешевле твоих вонючих круп?
Отчитанный торговец со слезами на глазах (почему-то Мару не сомневался, что не со слезами раскаяния) закинул и утрамбовал мешок с ценным грузом в щель между дном повозки и уложенными ранее мешками.

Николас брел по пустыне, стараясь скрываться за стеной песка. Последний отрезок пути вымотал шпиона. Не слишком-то приятно ползти животом по раскаленному бурей песку.
Глаза горели огнем, рот был забит мелкими песчинками, дышать становилось все сложнее. Повязка на лице спадала, мешая ползти, поэтому приходилось мириться с таким положением вещей. И вот оно, долгожданное войско Утары. Выжидают, даже не опасаясь, что кто-то сунется к ним в такое светопреставление. А зря, бывают и такие … хотелось бы себе польстить, но слово герой после пройденного пути, казалось смешным.

Ползти незамеченным становилось все сложнее. Передовые защитные посты Утары остались сбоку от Николаса, и впереди замаячили силуэты палаток. На долю секунды ветер утих, собираясь с силами для новой атаки. И тут перед Николасом открылась картина, которая заставила сердце сжаться, и перестать стучать о грудную клетку. Не разведка. Перед ним раскинулось настоящее войско утарийцев. Уходящая за горизонт вереница походных палаток, осадные оружия, тщательно скрытые плотной тканью от бушующего песка, снующие между палатками вооруженные до зубов патрули, одетые, против обыкновения, в форму песчаного цвета. Скрипнув зубами, Ник мысленно обозвал себя идиотом. Они не преследуют Энуа, они стерли с лица земли Раду, а теперь так же тихо приближаются к Имиллиану. Да, обмельчал ныне соперник. Ни тебе объявления войны, ни переговоров с определением причин. Несколько стражников приближались к тому месту, где лежал Николас. Поплотнее закутавшись в плащ, шпион постарался слиться с наносом, за которым нашел убежище.
- Глупо, не понимаю, чего мы ждем. Нам до Имиллиана шагать пару ночей, а мы тут торчим уже вторые сутки, - один из стражников оперся о копье, и широко зевнул.
- Командующему лучше знать. Но наши поговаривают, что они ищут какое-то оружие. Лорд Валериан разослал передовые отряды для перехвата торговых караванов. Может, ищут тот самый таинственный свет. Только зачем он нам? Раду стерли и без света! Привычное свечение пожарища, и ладно.
- Не, не скажи. Рада не была готова к атаке, а Имиллиан всегда повоевать не прочь.
- Не лениться, канальи! - раздался над головой затаившегося громкий хриплый голос, и послышался свист кнута, взрезавшего воздух над самой спиной.
К своему ужасу, Николас почувствовал, что плащ утягивается вверх, вслед за кнутом.
Мару довольно осмотрелся. Может, они и лишились своего товара, но дали себе шанс выжить. За импровизированной стеной толпились караванщики, разбирая оружие у Болура.
- Куда, положь секиру, это моя! Вот тебе топор. Эй, куда тебе лук, одноглазый?! Да ты жену в постели не обнимешь – промахнешься, а тудо же. Бери меч, только по своим целься, тогда точно по врагу попадешь!
Мару привычно погладил извлеченный из ножен меч по изголовью.
- Давно мы с тобой вместе не развлекались. Вот и пришло время тряхнуть стариной. Уж ты меня не подведи, Верный.
Тоскливый взгляд остановился на палатке посреди баррикад, в которой ютились их жены и дети. Может, это их ошибка? Не стоило рисковать их жизнями. Отогнав от себя эту гнетущую мысль, Мару шагнул в повозку, где была прорезана дверь во внешний мир. Приподняв полог выхода, Мару принялся вглядываться в стену песка, встревоженного бурей.
Ни зги не видно, страннику там сейчас несладко. Правда, его информация будет надежнее, чем та, что принесли Мадур и Брюг. Зная бравых наемников, они вряд ли даже на расстояние выстрела к утарийцам подошли. Может, и численность придумали, чтоб только деньги за опасное задание стрясти. Главное, чтоб странник успел вернуться до того, как буря стихнет, и на них нападут. А может, главное даже не это. Может, главное, чтоб он и просто-то вернулся. Мару вытащил из нагрудного кармана кольцо и задумчиво посмотрел на печать рода Милану.


Ник не стал дожидаться того момента, когда его обнаружат и поднимут тревогу. Пользуясь тем, что новый порыв ветра поднял в воздух очередную порцию песка, скрыв от лишних глаз все, что находится дальше собственного носа, Николас рывком вскочил на ноги, вслепую рубанул подошедшего сотника. Раздался сдавленный хрип, и натяжение плаща ослабло. Достал, спокойно констатировал Николас, вытаскивая из-за голенища сапога тонкий кинжал. Рубанув силуэт ошарашенного стражника, который от неожиданности так и застыл, опираясь на секиру, шпион быстро переместился за спину второго утарийца из патруля, и крепко обхватил сзади, одной рукой прижав руки противника, другой – приставив лезвие к горлу:
- Издашь звук - и ты труп!
Дрожь утарийца ощущалась даже через броню.
Раскусив ампулу с зельем врат, Николас сплюнул ее на землю, и втащил сопротивляющегося утарийца в светящийся круг. Остается надеяться, что маг не напутал со своей волшбой, и врата открывают путь к тому месту, где находится его родовая печать, как и задумывалось.

Измененный в связи с очередной порцией критики вариант

Знаете, ужасно напоминает приквелы к "Дюне" by Кевин Андерсон и Брайан Герберт.
Мне понравилось - у вас хороший стиль, читается легко.
Карты или глоссарий по местностям не планируете сделать?
В общем, спасибо за вашу грамотность (да-да, это мой пунктик)[ и, пожалуй, буду следить за этим тредом.

Спасибо большое. Карты - однозначно нет, руки в плане рисования растут оттуда, откуда у профессиональной манекенщицы ноги Не подумайте, что от шеи. Тот набросок, что для себя делала увидал начальник, чуть от страха не умер, просил подвигов не повторять А вот глоссарий. Спасибо за идею. Надо сделать

Здравствуй… Я прочитала твой Имиллиан – с моей стороны ударов по голове точно не будет. Я так поняла, что ты недавно пишешь? Не похоже, если честно.
Парочка мелких советов: надо разбавить прямую речь комментариями в некоторых местах, больше уделить внимания мелочам, чтобы читать было интереснее – а не просто следить за сюжетом. Хотя, это смутило меня только вначале. У тебя очень хорошее построение предложений, приятно читать.
Прозвище "кровавый вихрь" не надо ли писать с большой буквы???

Интересно…

Ди, огромное спасибо за отзыв.
Пишу я около двух лет, просто сперва писала фанфики, потом доросла до ролевой игры на Аноре (где за полгода так заставят стиль отточить всякие шотландцы, а затем вот решила написать и давно взлелеянную в душе и мыслях вещь.
По стилю уже были бои с моей любимой сис. Вообще, я обычно пишу более красочно, но тут стиль письма старалась подогнать под общую атмосферу. А она как раз сухая и воинственная. Потому и выбрала стиль военных хроник. Но если это действительно делает тяжелым прочтение - исправлю.
А вот за прозвище спасибо. Точно, как всегда шифт не сработал. Сейчас исправлю

Неправда, вполне красочно. Ты напомнила мне мою прозу, когда я только взялась писать о войне... Дело не в том, что она тяжёлая для прочтения. Со стилем всё отлично. Я о том, что слишком частые реплики диалога, не разбавляемые просто предложениями описания действий, в голове восстанавливают такую картинку: стоят двое напротив друг друга, и разговаривают. В жизни же так не бывает. Но я ещё раз говорю - только местами.

Так, если не сложно - выдели эти места, я попробую подработать. Плииииз...

Это единственное, что резануло глаз. "Когда-нибудь" было бы лучше....
Очень понравилось, знаем мы таких гордых принцесс
И таких замечательных начальников стражи тоже любим И хорошо, что у него был план отступления приготовлен, молодец! Не люблю тех, кто бросается в пекло, не озаботившись огнетушителем
Жду продолжения

Я повторюсь, это моё мнение, что тут надо разбавлять диалог!!! Можно со мной не соглашаться (иногда даже нужно, я-то насоветую!!! )



Просто я по жизни склоняюсь к тому, что действие в книге должно ползти по мере сил медленно. Поэтому диалоги, мне кажется, имеют право быть менее содержательны и более долги, а также разбавлены подробностями и мыслями говорящих...

Спасибо большое Клер, исправлю обязательно.
Ди, попробую поработать над этим диалогом, спасибо огромное Только сильно разбавлять не буду. У меня-то все еще планируется рассказ, поэтому там больше динамики, чем в романе^_~ Хотя, вдруг перерасту

Мельтешение миллиарда песчинок перед глазами навевало сон. Мару старался его побороть, но выходило не слишком удачно. "Старею", - промелькнула грустная мысль. Раньше в преддверии боя он мог не спать несколько суток. Оторвавшись от созерцания злой пустоты в проеме стенки повозки, Мару прислонился спиной к деревянному бортику и вновь достал кольцо странника. Интересно, неужели слухи не врали, и он действительно потомок знатного рода? Тогда зачем скрывается? И почему воевал наравне со всеми, когда ему было самое место в командовании?
Глаза старика сомкнулись, и кольцо выскользнуло из ладони, оказавшись на полу в центре повозки. Мару даже не подозревал, что этот минутный сон избавил его от нескольких неприятных мгновений жизни.
Кольцо замерцало тусклым светом, и спустя несколько мгновений, над ним раскрылись пространственные врата, из которых с грохотом вывалился хозяин, прижав к полу вооруженного стражника Утары.
Мару встрепенулся и вскочил, обнажив оружие, но нападать не торопился, так как узнал странника:
- Вернулся, уже хорошо. А это кто? - в холодном тоне Мару не прозвучало никакого удивления, с чем он мысленно сам себя поздравил.
- Наша надежда на выяснение причин, по которым в скором времени погибнем, - спокойно ответил Николас, прошептав что-то над тонким серебряным браслетом на своей руке. Тот зашевелился, вытянулся, соскользнул с руки и пополз в сторону руки утарийца. Тот постарался вырваться, но его успокоил меч Мару, плашмя опустившийся на голову. Браслет скользнул на запястье врага, и потянулся, стараясь захватить в свой плен вторую руку. Небрежным жестом Николас помог своему верному помощнику, и встал, укоризненно посмотрев на Мару.
- Спасибо, конечно, за помощь. Но как ты думаешь, я не мог его вырубить сам и намного раньше?
Мару только пожал плечами. Николас выругался про себя, и принялся связывать бесчувственного пленника. Остается надеяться, что от удара Мару у утарийца не отшибет память.
- Какие новости? – Мару отстраненно наблюдал за действиями странника.
- Новости? Что мы все здесь покойники, думаю, это уже не новость. А вот что Имиллиану со дня на день стоит ждать нападения Утары?
Мару вытащил из-за пазухи трубку, плавными движениями набил ее первосортным табаком, прикурил, выпустил несколько колец дыма, и только после этого возобновил разговор:
- Это твои выводы, а хотелось бы услышать факты. С чего такие громкие слова, Странник?
Николас оттащил пленника под защиту бортика повозки и поднял с пола свое кольцо.
- Палатки, которые мы видели по пути – это только блокпост утарийской армии. Говорить о количестве противника не буду. По-видимому, это тот самый боевой резерв, который возглавляет командующий Трудо. Это все так же, мои выводы. Видимо, поэтому войска Трудо и не пришли под стены Рады. Для них была своя задача. Под прикрытием боевых действий с Радой проникнуть на территорию Имиллиана.
Мару перестал делать вид, что ему безразлично все, что смог узнать Странник. В забытой трубке медленно тлел табак, создавая призрачную завесу между предводителем каравана и начальником стражи.
- Я так понимаю, что означает одно. Пойманное нашим телепатом сообщение не было ложным. – Глаза Мару недобро блеснули. - Что же, это так же значит, что за лорда Валериана можно порадоваться. Он-таки стал в семнадцать лет правителем Рады. Пророчество сбылось. – Язвительная улыбка Мару выглядела не менее страшно, чем окаменевшее лицо Николаса. - Только почему-то мне не хочется выкатывать в подарок новому властителю Рады ритуальную бочку вина.
- Пророчеству помогли сбыться, - за показным спокойствием Николаса легко угадывалась ярость.
- В этом нет разницы, Странник. В этом нет никакой разницы.
Николас резко отвернулся от Мару, чтобы тот не прочел боли в его глазах:
- Я не верю в то, что человек – это игрушка в руках судьбы и все наши действия заранее прописаны кем-то там, наверху. Это сказки, которые придумали для того, чтобы было легче управлять своими подданными! – он так же резко повернулся лицом к предводителю каравана и выхватил из-за голенища нож. - Неужели ты веришь, что если я ударю этим ножом тебя в сердце, то это не по моему желанию, а оттого, что на твоем роду так написано?
Мару несколько мгновений молча смотрел на опасно играющие отблески света на ноже начальника стражи, затем сделал шаг вперед, так, что кончик лезвия уперся в его грудь, и положил руку на плечо Николаса:
- Красивые слова, Странник. Только ты не сможешь этого сделать. А если смотреть на мир с твоей точки зрения, то… Странник, ты ведь так и не сумел изменить судьбу своей матери.
Несколько минут они, не мигая, смотрели в глаза друг другу. В какой-то момент Мару показалось, что сейчас огонь в душе Странника победит, и лезвие скользнет в его тело, лишив будущего, но предначертание ли играло свою роль, или Николас все же не был готов к такому поступку. Рука начальника стражи опустилась, и нож упал на дно повозки.
- Не смог, потому что остальные верят в этот миф о неизменности предначертанного.
Странник стряхнул руку Мару и добавил спокойным тоном, уже на выходе из повозки:
- Позови меня, когда придет в себя утариец.
Несколько секунд Мару смотрел на то, как колышется полог повозки, за которым исчез Николас.
- Тебе не удалось бы сделать это, потому что так ей было предначертано свыше. А мне на роду было написано умереть под стенами Имиллиана. И этот бой я переживу, равно как и ты.
Он вспомнил слова старухи-пророчицы:
"Кровавый ветер с востока разобьется о свет, который подарит Имиллиану Дарийский наследник. Но тебе не суждено увидеть этого, ибо над твоим телом не сможет поплакать никто. Только бурные воды Фрейка, в которых найдет упокоение мятущаяся душа защитника Имиллиана."
- И тебе не доказать мне обратного, Странник. Так как после битвы наши дороги разойдутся, потому что предателям нет места рядом с честными людьми. И как бы ты не старался, Странник, а тебе не изменить твоего пути.

Энуа резко вздрогнула и открыла глаза. Кажется, ей все же удалось поспать, причем, видений не было. Она мысленно возблагодарила за это всех Богов, которым привыкла молиться. Однако радость очень быстро сменилась страхом. Вокруг нее нет пустыни, нет песчаной бури и неизменной Лары рядом. Она сидит, прислонившись спиной к стене в папином зале военных переговоров.
Только вот выглядит он как-то чуждо и непривычно. Нет былого блеска и великолепия. Мраморные стены хранят следы пожара, окна зияют пустыми провалами, мебель разрушена, поэтому присутствующие в этом зале кроме нее люди устроились кто на чем может.
Что в их замке делают командующие северной и южной линией фронта Утары? Высокий полуэльф с хищным взглядом, командующий северянами, вольготно развалился на подоконнике, свесив одну ногу на улицу. Лысоватенький плотный мужчина средних лет в утарийской офицерской форме уселся на бочку из-под вина. Сердце Энуа защемило от боли и гнева. Лорда Гроштайнцера она бы узнала даже без расшитой гербами перевязи. Когда-то он был частым гостем их замка, и даже называл ее дочкой, пока не явился под стены Рады с предложением сдать город, выдать на справедливый суд семью правителей и добровольно принять власть Утары. Энуа выхватила нож и со звериным рычанием кинулась на предателя. Даже если этот, с орлиным профилем, успеет ее убить раньше, чем падет от ее рук "дядюшка Гро", она умрет счастливой просто от осознания того, что постаралась отомстить за родителей.
Однако, к ее изумлению, полуэльф и Гроштайнцер даже не заметили ее выходки, а нож прошел сквозь тело предателя, не причинив ему ни малейшего вреда. Энуа застыла на несколько мгновений и повторила попытку. Тот же результат.
- Господи, за что?! Неужели это опять просто видение!
Девушка бессильно опустила нож, борясь с чувством глубочайшего разочарования. Она тут, она их видит, и ничего не может сделать, как обычно. Стоп, не как обычно. Это уже не сон. Она тут, она все ощущает и понимает, может совершать какие-то действия, а не просто наблюдать со стороны.
Энуа спрятала нож обратно, и принялась осматривать комнату. Как ее папа мог допустить, чтобы его любимый зал довели до такой разрухи?
Хотя, сейчас же не мирное время. Возможно, просто до переговоров не успели убрать следы битвы.
Убедив себя в этом, Энуа направилась к соседнему с занятым полуэльфом окном. За ним открывался прекрасный вид в зимний сад, это девушка хорошо помнила. Их любимое место прогулок. Сколько часов они там провели с Валерианом, упражняясь в фехтовании и играя в прятки? А сколько раз добрая нянюшка Летирона ругала их, когда они в погоне за чудесными грушами, которые там росли, падали с деревьев и расшибали коленки и локти, в лучшем случае. Выглянув в окно, Энуа не сдержала горестного вскрика. Нет больше даже этого воспоминания о детстве, стерто с лица Рады войной. Все деревья выжжены, на вытоптанной траве отчетливо виднеются бурые пятна, кусты роз поломаны и втоптаны в грязь. Вывернутые из земли изящные скамейки сиротливо валяются на перерытых конскими копытами клумбах, довершая жуткую картину разрушений. Взгляд девушки скользит по развороченному резному заборчику, и останавливается на теле повешенной на арке входа женщины, над которым с жадными криками кружат стервятники:
- Мамааааааааааааааааа!
Девушка срывается с места и бежит к выходу в сад, но в дверях наталкивается на невидимую стену. Попытка выйти, прорваться, еще одна, и еще. Но невидимый барьер не исчезает. Что это? Магия?
Безысходность накатывает новой волной, лишая последних сил. Кто, кто так над ней издевается? Кто решил, что она должна все это увидеть? Обессиленная Энуа падает на колени перед выходом из зала военных заседаний и впервые за эти жуткие месяцы дает волю слезам: слезам обиды, слезам боли, слезам безысходности, слезам успокоения. Она не замечает, что к дверям подходит еще одно действующее лицо этого фарса. Мерная поступь в коридоре заставляет полуэльфа и Гроштайнцера вскочить.
- Сколько раз говорил, что это при чужих вы подчиненные? – голос входящего заставляет Энуа вскочить и кинуться на нового посетителя с кулаками, но брат проходит сквозь нее даже не заметив:
- Предатель, предатель. Почему? За что??? Как ты мог???
- Ну, как, что скажешь хорошего, король?
Король, теперь он король… Сердце Энуа сжимают ледяные тиски. Значит, отца уже тоже больше нет.
- Ее тут нет. Лидия была хитрой интриганкой, и отправила девчонку в торговом караване в Имиллиан. Удивлен, почему она раньше не сообразила, что Энуа будет выгодно отдать в мужья Алую. – Кривая улыбка уродует классически правильные черты лица брата. – Только она опоздала. Пусть трон и мой, но конкуренты мне не нужны, особенно плебейских кровей. – Валериан выплюнул последние слова.
В глазах у Энуа темнеет. Плебейка и конкурент, так вот она кто? Что произошло с ее Валерианом? Куда делся паренек с непокорной гривой волос и задорными искорками в глазах? Гроза придворных дам и заводила самых веселых розыгрышей? Неужели он превратился в ту ледяную глыбу ненависти, что стоит сейчас перед ней? Как могла повернуться жизнь так, что она с той же страстью ненавидит того, кого всего несколько дней назад любила больше жизни?
- Надо предупредить Трудо, что девчонка жива и следует с торговцами. – Глаза Гроштайнцера выдают долю страха и разочарования, которые, он, видимо, испытывает от вести, что «дочурка» жива.
- Правильно делаешь, что меня боишься, - голос Энуа дрожит от сдерживаемой ярости. – Я жалею, что мать не дала мне тебя убить тогда. Она мне не верила, но я-то была права! А ты… Ты.. Так ты отплатил за спасение своей жизни, жалкий предатель!
Последняя слеза прокладывает путь по щеке девушки. Теперь ее глаза горят огнем решительности. Она выживет, она пройдет весь путь, чтобы стереть с лица земли тех, кто предал…
- Он уже предупрежден. Сегодня наши телепаты передали Трудо все новости и новое задание. Так что ни один караван не проскользнет мимо него.
- Он знает за кем охотится? – Энуа вздрогнула. Голос полуэльфа напоминал звук, который издает камень, скребущий по стеклу.
- Нет, о том, что плебейка жива, знаем только мы. Остальные оплакивают созданный слабаками миф о погибшем свете надежды. Поэтому нужно проследить, чтобы никто не увидал Энуа в живых. Гарнитиэль, направь своих лучших людей на путь следования торгового каравана старика Мару.
Пусть сотрут их в порошок. И отправляйся туда сам. Я хочу быть уверен, что плебейка погибла.
- Снабженческий караван Мару? Да, все больше восхищаюсь Лидией. Умная была женщина, - полуэльф невольно кинул взгляд за окно.
- Не смей так о ней говорить, - глаза Валериана налились кровью, - она была просто крестьянкой! В ней не было ничего особенного!
Гарнитиэль только склоняет голову в знак согласия.
- Я сделаю все лучшим образом, Валериан. Единственная просьба.
Глаза Валериана недобро сужаются:
- Говори.
- После выполнения задания ты меня отпустишь. Обещай мне, что для меня война закончится со смертью твоей сестры.
Валериан молча кивает и подходит к тому самому окну, у которого минуту назад стояла Энуа.
- Как давно я об этом мечтал. Леди Лидия, самая светлая и добрая королева Рады. Особенно после той, что была мне матерью. Заносчивая и хитрая в семье, но ласковая и нежная на людях! Она никогда не считала меня достойным престола, она считала, что эта легенда про ее дочурку, которую она так лелеяла, спасет ей жизнь... – Смех Валериана звучит похоронной музыкой в душе сестры. – В бездне забвения тебе самое место, Лидия. И скоро тебе там будет еще лучше, так как твоя плебейка будет с тобой.
Тактично покашливание прерывает монолог нового властителя Рады.
- Лорд Валериан, простите всемилостивейше. Люди ропщут. Они любили вашу мачеху. Может, прикажете убрать тело?
Заискивающий тон только что вошедшего папиного советника вызывает у Энуа новый приступ дрожи. Почему они все с ее братом? Почему они не погибли, защищая Раду?
- Не бывать этому! Пусть ропщут! У меня достаточно войск, чтоб внушить любовь МОИМ подданным!
Холодный поток сковывает тело Энуа и утаскивает в темную бездну, населенную странными духами и наполненную криками муки. У девушки нет сил сопротивляться. Чьи-то холодные руки тянут ее к себе, разрывая на части. Громкий крик протеста срывается с губ девушки, и ее ладонь ощущает тепло. Кто-то услышал ее, и вытаскивает из этой пустоты.

- Леди Энуа, леди Энуа, вы в порядке? Леди Энуа, очнитесь, пожалуйста.
Что-то горячее и влажное падает на ее щеку. Энуа открывает глаза. Рыдающая Лара склонилась над ней, тряся за плечи.
- Леди Энуа, я думала, что вы умерли. – Теплый голос Лары совершенно не вызывает эмоций у Энуа.
Девушка медленно обводит взглядом пейзаж. Все тот же обжигающий легкие и кожу воздух, все та же бесконечная игра песчаной обманчивости пейзажа, все тот же верблюд, о которого она оперлась перед тем, как заснуть. Только она другая.
- Нет, не в порядке. У нас нет времени, Лара. Чем быстрее мы доберемся до Имиллиана, тем лучше.
Лара изумленно смотрит на Энуа. Что произошло? Что изменилось? Глаза девушки черны, как бездна, и холодны, как сталь. Они… Они… Мертвые, такие глаза бывают у мертвецов до того, как их закроют.
- Леди Энуа, у Вас опять было видение?
- Нет, Лара. Это не было видением. Это была жизнь, жестокая и несправедливая. И я отомщу тем, кто сделал ее такой. Поэтому, не будем терять время. Чем быстрее мы доберемся до Имиллиана, тем быстрее получат по заслугам те, кто поднял руку на Раду!

Аналогично, очередной исправленный вариант.

Классно! А можно скачивать и друзьям давать читать???

Конечно можно Спасибо

Привет! Вот, прочла вчера продолжение и претензия моя довольно стандартна - почему так МАЛО?!:)
Но на самом деле мне понравилось, глаз ничего не резало.
Кстати, вопрос - в диалоге Мару и Николаса кого Мару назвал предателем? Себя или начальника стражи?
Валериан просто сволочь, видали мы таких. Напоминает Джоффри Ланнистера из "Песни Льда и Огня" Мартина. полная свинья

Спасибо огромное за отзыв, Клер. В диалоге он назвал предателем Николаса. Ты не первая, кто спрашивает. Надо будет ввернуть уточняющую фразу, наверное Только пока не спрашивайте почему Одной призналась, так меня уже запинали

Итак - свершилось! Я прочла!
Понравилось, но это не значит, что "придирок" не будет
Впрочем, ты сама этого хотела
------------------------------------------------
Итак:

Может лучше все же "огни пожара" ? или "пламя пожара" ?

Насколько мне известно, стилет – это оружие с тонким четырехгранным клинком без заточки.
Предназначался для колющих ударов и рубить им невозможно.

Слово "несовместимыми" на мой взгляд из общего стиля малость выбивается.

Снова "неуловимым" по отношению к тому же оружию, ставшему, к стати, почему-то "кинжалом".
Немного, но все же царапает.

Немного странное сравнение для сурового, прошедшего бог знает через что, воина.

Слово "суетливо" лишнее на мой взгляд.
Может лучше:
"и принялась быстро и уверенно одеваться, как и полагается истинному воину…" ?

Дважды подряд "слаб".
Попробуй "ничтожен шанс…"

Добавлено:

"Холодным" как-то не очень… может лучше "неживым..." ?

Немного странно слышать про кнут. Это же не рабы на плантациях…

По "изголовью" ?
Если честно – не поняла… имелось в виду навершие рукояти?

Опять… как-то не совсем понятно. Звучит так, словно там портал какой-то…

А теперь попробуй представить себе этот процесс:
Как я поняла – Ник носит мечи за спиной. В этом случае они привлекут внимание.
Если мечи укрыты плащом – вытащить один из них из ножен почти невозможно.
Даже если он перевесил их ради такого дела на пояс – лежа на животе и плотно завернувшись в плащ – опять отпадает.
Единственный относительно приемлемый вариант (и то с натяжкой) – если он приготовил меч заранее и тот лежит у него под рукой.
Но в этом случае это стоит указать в тексте.
Либо, еще лучше, выбрать для данной цели кинжал или боевой нож.

Та же история, что и с мечом.
Добавь хотя бы "заранее приготовленную..."

Думаю "мириада..." звучит чуть менее математически…

Имелось в виду, что он смотрел в открытый проем?
Его же заметет нафик песком по самые уши…

Дважды подряд "тот"…
"Постарался вырваться" может лучше "попытался..." ?
Еще непонятно зачем после этого было связывать пленника.
Достаточно обезоружить (чего они, к слову сказать, не сделали).
Или незачем браслет надевать было…

Не понравилось "окна зияют пустыми провалами"
Может "Мраморные стены, хранящие следы пожара, зияли провалами разбитых окон.." ?

Добавлено:

Может просто "лысоватый…" или "лысеющий..." ?
И еще – "бочка из-под вина" как-то не вяжется с "залом военных переговоров"
Как-то не к месту она там… особенно после слов "мебель разрушена, поэтому присутствующие в этом зале кроме нее люди устроились кто на чем может…"
Такое ощущение, что бочка там уже была…

Слово "выходка" здесь малость не в тему. Может лучше "порыв…" ?

Если "деревья выжжены", значит в саду бушевал неслабый пожар.
Все остальное тоже должно было бы выгореть, а земля завалена сучьями и остатками стволов.
Либо слово "выжжены… надо на что-то заменить…

Не совсем понятно, почему изменился стиль подачи текста
(может не совсем верная формулировка, но как правильно не знаю).
Я о том, что до этого ты в этом же отрывке писала например:
"Энуа выхватила нож…"
А теперь у тебя идет: "Девушка срывается…"
По идее должно быть: "Девушка сорвалась…"
Либо весь отрывок надо писать одинаково, а после него вернуться к предыдущему стилю…
А у тебя так до самого конца текста идет….
Далее - слишком много "слез"...
По-моему достаточно один раз упомянуть, а то немного смазывает картину...
Слово "фарс" - тоже не к месту... по мне - так это настоящая трагедия...
И еще – "мерная поступь" как-то не вяжется с семнадцатилетним парнем…
Такое ощущение, что Медный Всадник идет… или конь богатырский…
-------------------------------------------------------------------------------------------------
Воть... раздача тапочек закончена.
Извини уж. Но это то, что на мой взгляд малость "спотыкает"...
Но это мое ИМХО Как говорит Синоби - все воспринимают текст по-разному...
Так что не сердись на меня, плиззз...
А то еще приду
Мурк, дорогая... удачи и вдохновения тебе...

И еще небольшой кусочек, слегка подработаный, наконец.

Сейчас не время для размышлений. Николас это понимал, как никто другой, но и отогнать пришедшие вновь воспоминания, терзающие мысли, сил не было…

Голубой всполох, промелькнувший среди залени низкого кстарника, засаженного вдоль изгороди, заставил темноволосого паренька перестать вырываться из рук няни и радостно вскрикнуть:
- Мама, мамочка.
Старушка Лоринар отпустила непоседливого подопечного, и тот понесся по тропинке, петляющей между старых, как сам замок, деревьев, вниз. Поскользнувшись, последние разделявшие его с матерью метры он преодолел на своем месте исканий приключений, в очередной раз порвав брюки:
- Ты вернулась, мамочка.
Ручки обвили тонкую талию красивой светловолосой женщины, но та только холодно улыбнулась на такое проявление радости.
- Николас, ты помнешь мне дорожный костюм.
Отстранив от себя сына, леди Лора Элейн повернулась к своему спутнику.
- Мой сын, Николас Милану. Николас, познакомься, это мой муж и повелитель, лорд Грейсон Лиэн Ронуард, придворный казначей. Отныне ты должен слушаться его и повиноваться, как повиновался отцу.
Николас вздрогнул, словно его ударили по лицу. Глаза незнакомца напоминали лед…
- Вот еще, не собираюсь я повиноваться этому… - мальчишка не нашел подходящего определения спутнику леди Элейн. – Повинуются тем, кого уважают, а этот скользкий придворный хлыщ мне не нравится, - Николас гордился своей речью. Все эти мысли он почерпнул в редкие минуты общения со своим отцом.
- Не похоже, что достопочтенный лорд Рэй Рейнор занимался воспитанием вашего сына. И этот сорванец - представитель аристократической семьи? – тонкие губы лорда Грейсона скривились в презрительной усмешке. – Хотя, этого и следовало ожидать. Он же всегда пропадал в лагере своих войск. Битвы ему были дороже семьи. Не зря же "дорого Рири" так любил наш правитель. Воин без страха и упрека до самой своей глупой и никому не нужной смерти. Но теперь все будет по-другому, моя милая Элейн. Не переживай, я сделаю из этого мальца настоящего аристократа, которым ты сможешь гордиться.
Скрипнув зубами, Николас сжал кулаки.
- Не смей так говорить о моем отце, ты!!! - Глаза мальчишки сверкнули, на мгновение сравнившись по цвету с темным рубином. Элейн вздрогнула, настолько сын сейчас стал похож на отца. Неужели он все же унаследовал его родовые черты?
- Не смей говорить со мной таким тоном, малец! Я научу тебя уважать старших! – От удара лорда Грейсона Николас отлетел на несколько метров, больно приложившись о ствол ближайшего дерева.
Вскинув глаза на мать, Николас едва удержался от всхлипа. Она улыбалась.
- Грей, потом займешься его воспитанием. Я тебя еще не познакомила с моей любимицей, Лаурой. Вот истинная леди и потомок королевских семей.
Затем короткий взгляд на перепачканного в земле сына:
- И переоденься к обеду, Николас. Ты выглядишь как дворовый мальчишка…

… Дворовый мальчишка… Таким он и остался. Даже дружба с Алуем не привила ему должных манер. Николас с трудом отогнал мелькающие перед глазами картинки. И мысли вновь переключились на слова Мару. Предназначение. Рок… Судьба… Если бы его мать так не верила во все эти предсказания о том, что их семье суждено править Имиллианом. Или если бы он успел тогда ей все рассказать о лорде Грейсоне. Ну почему все они не понимают, что просто тупо следуют тому, что им напророчили, сами стремясь повторить написанную чьим-то больным разумом судьбу?…

- В день столкновения Реки Времени и сил неравных, в день возрождения Света суждено тебе поддаться своей предательской сущности. Путь зова Сердца разрушит узы Дружбы, и Кровь Искупления обагрит Землю Святую, подарив людям Надежду…

Память вновь услужливо подкидывает слова этой старой шарлатанки, что в пятом поколении пророчила судьбу их рода… Будь она проклята… После обнародования в Хранилище Судеб его пути...
Николас провел рукой по глазам, стараясь таким нехитрым способом откинуть боль всеобщего подозрения и презрения. Единственный, кто не отвернулся от него, кто принял его всерьез, принял в круг своих близких, просто принял как равного... Алуй, его друг, с которым они вместе воровали в садах возле тренировочного лагеря цветы для девчонок из монастырской школы… Рожденный править ведомым народом, он все же никогда не верил в Предначертание, и до сих пор искал способ убить у своих подданых это слепое поклонение принципам неотвратимости человеческой судьбы. Потому-то за своего правителя Николас всегда не раздумывая становился на баррикады. Не за деньги, за их общие мечты и идеи. И если сегодня ему суждено умереть в бою, его пример станет для Алуя еще одной ступенькой в борьбе с устоявшимися предрассудками.

- Воин рожден не для размышлений, Странник. Откинь посторонние мысли, они помешают тебе в битве.
Вздрогнув, Николас резко обернулся на голос Мару. Любопытно. Те же слова всегда повторяли его наставники в тренировочном лагере.
Он не мог не признаться, что в какой-то мере это правда. Доказательством было хотя бы то, что его чутье в такие моменты отступает. Он даже не услышал, как начальник каравана подошел к нему.
Интересно, неужели это один из принципов войны, что свою жизнь ты должен отдать за чужие мысли, отключив свои. Несправедливо, но верно подмечено.
- Не переживай, мне не впервой отключать эмоции на время битвы.
Николас отлип от борта повозки и встал напротив Мару.
- Или это у тебя такой способ начать интересующий тебя разговор?
Тот только пожал плечами:
- В интуиции, по крайней мере, тебе не откажешь. Скажи… только одну вещь скажи. Если ты так не веришь в предначертание, почему же борешься за девчонку, которая станет спасением именно согласно пророчеству?
В глазах Мару зажглись огоньки неприкрытого любопытства. Николас невольно повторил его движение плечами:
- Скажем так… Если присутствие этой девчонки за стенами города придаст веры в победу войскам, то разве не стоит отдать за это свои жизни?
Мару усмехнулся и достал из кармана все ту же контрабандную трубку… Пока он набивал ее табаком, Николас успел оценить общие изменения в погодных условиях. Буря удалялась в сторону лагеря противника, ветер стих настолько, что можно было уже разговаривать, не опасаясь за собственные легкие.
- Как думаешь, сколько у нас еще времени в запасе?
Мару неторопливо прикурил и выпустил в практически очистившийся от песка воздух ароматные клубы дыма.
- Ровно столько, сколько требует поход по пустыне до нас. Я бы в таких условиях на месте утарийцев уже готовился выступать.
Николас согласно кивнул.
- Пленник пришел в себя?
- Да, и выглядит не лучшим образом. Похоже, решил, что сошел с ума. Глаза круглые, что-то бормочет о каком-то пустынном чудовище. С каких это пор ты монстром подрабатываешь, Странник?
Николас только усмехнулся:
- Подготовь своих людей к атаке, а я пока побеседую с нашим утарийцем. Может, удастся что-то выяснить. Или хотя бы использовать его в своих целях.
Он четким шагом направился к противоположной стороне баррикад, гда располагалась повозка с пленником.

В повозке стало светлее. Окинув взглядом пленного, Николас только сейчас заметил, насколько он молод. Не больше семнадцати. Вихрастые рыжие волосы, нос в веснушках. Деревенский паренек. Скрипнув зубами, Странник обругал сам себя. Ну что может знать это чудо? Ничего, вероятно, простой пехотинец, выставленный в дозор, пока нападение противника невозможно. Присев рядом с пареньком на корточки, Николас спросил:
- Пить хочешь?
Голубые глаза паренька едва не вылезли из орбит:
- Я тебе ничего не ск-кажу, вражеский подлец!
Николас ухмыльнулся:
- И с чего бы это я подлец? Я тебя честно захватил, так что прояви уважение к старшим и более опытным.
Паренек искренне постарался плюнуть в лицо гадкой вражине в лучшем духе легенд о могучих героях дораспадного времени. Только не учел, что при такой жажде ресурсов организма на это не хватит, поэтому он только сухо раскашлялся.
Протянув пареньку флягу с водой, Николас поддержал его голову и вылил небольшое количество жидкости на крепко сжатые губы утарийца.
- А упираешься зря. Вода не отравлена. Если б я хотел тебя убить, то сделал бы это еще там, в вашем временном лагере. К тому же, твоя информация мне не нужна.
Глазки паренька окончательно округлились. Видимо, все россказни его сотоварищей о пленении и пытках противоречили происходящему.
- Хочешь, я тебе сам все расскажу? Даже то, чего ты и сам можешь не знать?
Рот паренька невольно приоткрылся от изумления, и Николас умудрился-таки влить в него небольшое количество воды.
- Так вот, слушай.
Теорию, изложенную ранее Мару, он повторил, с легкой модификацией. Парню он ее подал как данные, полученные от правителя. И излагал он настолько уверенным тоном, что паренек купился.
- Если правитель Имиллиана знает о наших планах, почему на нас не напали?
- Малыш, нападают в таких условиях только идиоты. Правитель готовит вам множество сюрпризов в пути.
Роль самовлюбленного "гения", которому не терпится поведать о своем собственном уме, и уме своего правителя, давалась Николасу с все большим трудом. Глаза паренька светились таким жадным любопытством, что нетрудно было догадаться, о чем он сейчас мечтает. Как обманет этого доверчивого простачка, и сбежит, расскажет все своим командирам, и будет до конца жизни почивать на лаврах славы. Ну что же, теперь самое время… Рыбка глубоко заглотила наживку, можно ее отпускать.
- Наверное, руки затекли. У тебя честные глаза. Поклянись не сбегать, тем более бежать тебе некуда, и я дам тебе свободу перемещения в пределах лагеря.
Неприкрытое торжество в глазах паренька заставило Николаса испытать чувство стыда. Когда до противника дойдет, что информация, принесенная парнем – липа, которая разбила множество планов, и позволила имиллианцам подготовиться… Он будет мечтать о легкой смерти в тех условиях, в которые его поместят.
- Ну, я клянусь. Вы так по-доброму ко мне отнеслись, - насквозь фальшивый тон резанул уши шпиона.
Поманив браслет рукой, Николас подхватил подползшую к нему металлическую змейку и позволил ей сомкнуться на своем запястье. Не торопясь, Николас развязал веревки на руках парня, слегка отвернулся и занялся веревками, опутавшими ноги пленного.Краем глаза он уловил, что парень подхватил и спрятал за спиной крепкую палку, откинутую ранее Мару, поэтому последующий удар по голове для него неожиданностью не стал. Как и предполагалось, достаточно слабый. Сказалось то, что пленник достаточно долго был связан и, наверняка, у него занемели конечности, плюс ко всему давал о себе знать недостаток воды.
Изобразить потерю сознания было несложно. Из-под полуприкрытых век он следил, как утариец хватает кинжал, заносит над его грудью, колеблется несколько секунд, откидывает, одними губами шепчет «прости», подхватывает с пола фляжку с запасом воды и исчезает в проеме стенки повозки.
Открыв глаза, Николас лукаво улыбается открыто высунувшемуся лицу Мару, которое давно мелькало в щели приоткрытого входа.
- Ну и что за спектакль ты тут устроил? Тебе впору балаганным шутом работать. Если бы не знал тебя по предыдущей войне, решил бы, что мы доверились идиоту.
Николас присел, тряхнул непослушной гривой волос и по-детски задорно улыбнулся:
- Гений часто путают с идиотизмом. Как думаешь, какое лицо будет у Трудо, когда этот героический шпион, обманувший пленившего его противника, принесет весть о том, что Алуй знает об их планах?
Мару только пожал плечами, не торопясь восхищаться гением Странника.
- Трудо не идиот. И вряд ли поверит, что шпион, сумевший в самый разгар песчаной бури пробраться в их лагерь, да еще и захвативший пленного, позволит обвести себя вокруг пальца какому-то пехотинцу, не отличающемуся догадливостью и умом.
Николас беззаботно улыбнулся.
- Только ты не учел простого факта. Без внимания он этого тоже не оставит. Именно потому, что зачастую именно таким простакам везет там, где профессионалы ломаются. К тому же.
Николас улыбнулся совсем довольно:
- Ему и в голову не придет, что в караване оружейников найдется человек, способный из одного факта присутствия военного лагеря в пустыне восстановить все планы противника.
Мару пожал плечами.
- В любом случае, какую-то долю времени для Имиллиана ты выиграл, Николас. А это уже само по себе дорогого стоит. А теперь поднимайся, и готовься к битве. Или так и будешь из себя больного на голову строить?
Николас ухмыльнулся. Голова-то даже после такого удара побаливала.

Незабвенная, что я вижу?.. Твоя проза! МНЯМ!


У тебя получилось вызвать у меня дрожь этой фразой, правда... Хотя всё и так ясно, всё равно жуть пробирается от неё... Я даже слышу тон, которым она сказана... Хотя, кажется, всё так просто... =) Именно за такие простые, но яркие фразы, заставляющие чувствовать, я всегда благодарна авторам...


Знаешь, я, как всегда, может, и не к месту, но я бы убрала "в тот день"... лично я споткнулась. Ну, бывает у меня, конечно...


Но ведь удар был слабый? Может быть, сказать как-то типа "Даже после такого удара голова немного побаливала"?..

Как приятно было увидеть в "Новых сообщениях" твою тему... Спасибо, что даришь свою прозу восторженным читателям... Ну, как минимум, мне =)))

Это вам спасибо, родные Простите, что редко Но уж как успеваю
Принято все, исправляю

ЗЫ: Пламенный респект моей любимой Кеночке Благодаря ей последняя часть приобрела хоть слегка удобочитаемый вид Спасииибо, родная моя

Хехе... видели бы они наши баталии в аське))
А вообще - присоединяюсь к мнению большинства - пиши уже чаще))
Мурк, роднуль... удачи и вдохновения тебе

Да уж, утарианцы по сравнению с тобой отдыхают Никакой свет надежды не поможет
Лю тебя, моя вредная и дотошная

Еще маленький отредактированный кусочек

Тонкий лучик света от кольца вел туда, где отчетливо слышался оживленный разговор. Не лагерь, просто пристанище неизвестных им людей. Энуа обменялась взглядом с Ларой. Обходить придется далеко, это потеря времени, к тому же силы животных, преодолевших хоть и небольшое расстояние, но по песчаной буре, таяли на глазах. Потерять верблюдов совсем не хотелось. Пешком до Имиллиана им не дойти.
- Что будем делать?
Лара отвела взгляд от оазиса, над которым вился неровный дымок костра. Молча вытащила из ножен меч.
- Ждите меня здесь, леди Энуа. Если не вернусь, значит вам придется идти в обход.
Усталые верблюды, которых покинули седоки, пользовались свободой для отдыха. Тихое посапывание животных перемежалось хриплыми глубокими вздохами.
- Вот еще. Не забывай, мать велела тебе не оставлять меня ни на минуту одну.
Прямого взгляда глаз повелительницы Лара не могла вынести никогда, поэтому спустя несколько мгновений отвела глаза и неуверенно добавила:
- Но…
- Никаких но, Лара. Вдвоем у нас больше шансов выжить в пустыне. Мы идем вместе, это приказ!
С тихим свистом взметнулся тонкий меч Энуа. Лара только молча кивнула. Энуа ей редко приказывала, но девушка все равно помнила, что по закону ослушаться она не имела права.
- Итак, пойдем вместе. Только сперва…
Энуа хищно улыбнулась:
- Не нападать же сразу на неизвестных людей. Тем более, у нас есть козырь в рукаве, - улыбка стала еще более жесткой, - Мы же все еще девушки.
Лара недоуменно посмотрела на свою повелительницу. Та отпустила пряжку, удерживающую светлый плащ, надежно запахнулась в него, надвинула пониже на глаза капюшон, слегка передвинула ножны с коротким мечом так, что из-под плаща их теперь было совершенно незаметно. Теперь перед Ларой стояла не воин, а невысокая девушка-путешественница. Вскинув светящиеся невинностью и усталостью глаза на подругу, Энуа тихим и дрожащим голоском пропела:
- Простите меня… Вы не подскажете, как мне пройти в ближайший поселок, милостивые сеньоры? На наш караван напали разбойники, совсем недалеко отсюда, нам чудом удалось выжить… Нашего отца и братьев убили, а мы заблудились…
Хрустальная слеза появилась в самом уголке красивых глаз, скатилась по серой от пыли щеке девушки, оставив влажную дорожку.
Лара только восхищенно вздохнула. Настолько талантливо играть она не умела:
- Леди Энуа, вас просто не узнать.
Лукавая улыбка заиграла на губах принцессы:
- Советую тебе последовать моему примеру. Если там не какие-нибудь селяне, пережидающие песчаную бурю, мы имеем возможность потянуть время.
Лара открепила собственный плащ, переместила ножны с мечом подальше, и, по примеру Энуа, поглубже надвинула капюшон на глаза.
- Я готова. Пойдемте?
- Лара! – в голосе принцессы ощущался сдерживаемый смех. – Уверена, что ты готова? Как думаешь, все селянки носят за отворотами сапог такие игрушки?
Темноволосая спутница опустила глаза вниз и смущенно вспыхнула. Массивная рукоять ножа и впрямь не вязалась с обликом невинной девицы, которая чудом спаслась из бойни. Выудив нож из-за голенища, Лара укрепила его за поясом на спине и спросила:
- Все? Или я еще что-то забыла?
Энуа улыбнулась:
- Ничего. Только не делай такое воинственное лицо. От твоего взгляда просто веет опасностью. Ну-ка, улыбнись.
Непривычная к проявлению чувств Лара постаралась улыбнуться. Губы растянулись в подобии требуемого, но вот глаза при этом остались серьезными и настороженными.
- Нет, лучше не улыбайся. А то просто страшно становится. Постарайся не поднимать головы до поры, а переговоры я возьму на себя.
Подхватив поводья сопротивляющихся продолжению пути верблюдов, девушки медленным шагом двинулись вперед. Когда они приблизились настолько, что не заметить их стало невозможно, Энуа скорбно опустила плечи, и походка ее кардинально изменилась. Шаркая ногами, утопающими в песке, она тихо постанывала на каждом шагу. Лара тоже постаралась изобразить старческую походку, но едва не растянулась по песку. Поэтому просто слегка замедлила шаг.

Легкий ветерок взметнул песок из-под ног, но при этом одарил прохладой от открывшегося впереди источника с ключевой водой. Аромат костра и готовящейся пищи усилился. Небольшой костер рядом с прозрачным озерцом потрескивал, кидая в воздух снопы искорок. На вертеле румянился небольшой окорок. Вокруг сидели пять обросших мужчин в изрядно рваной одежде, но при этом вооруженные до зубов. Приближение двух путниц заставило их подскочить и обнажить оружие. Три тонких и изогнутых сабли, громадный нож, похожий на разделочный, и топор. Энуа испуганно вскрикнула и отскочила. Лара только слегка откинулась назад, подавив в себе порыв выхватить собственный меч.
- Стоять, кто такие?
Лара скрипнула зубами. В их сторону выступил двухметровый детина, заросший бородой и усами по самые глаза. Ловко поигрывая топором, он сально улыбнулся, окинув горящими глазками девушек.
- Дяденька, не убивайте, - умоляющий голос Энуа дрожал, и в нем легко читались сдерживаемые слезы. Лара в душе вновь поаплодировала своей повелительнице.
- Это не ответ на мой вопрос. Кто вы такие?
Детина подошел настолько близко, что аромат дешевого табака и пота перебил даже запах запекающегося мяса.
Энуа сделала еще один робкий шаг назад, уперевшись спиной в ствол пальмы. Лара последовала ее примеру, встав около того же ствола, только чуть-чуть сбоку. Теперь они могли сражаться, не опасаясь нападения со спины. Лара вновь восхитилась своей повелительницей. Сколько боев они прошли вместе? И она так до сих пор и не могла привыкнуть к ее феноменальному чутью и логике. Лучшего тактика она, пожалуй, еще не встречала. Маневренность слегка падала, но в условиях, когда ноги и без того утопали в песке, такую цену можно было и заплатить.
- Луран, монсеньер… Я дочь фермера, а это моя с-с-сестра, Миранэ. Мы ехали от р-р-родственников, когда на н-нас напала банда Пустынных шакалов, - голос Энуа дрожал от сдерживаемых рыданий, а в глазах засияли слезы. – Наших бр-р-ратьев и папу убили, мать пленили, а нам удалось сбежать…
- Сбежать? Вам? От Пустынных шакалов? – в голосе двухметрового читалась откровенная издевка. – Ты меня считаешь легковерным увальнем, красавица?
Громадная лапа обхватила подбородок девушки и приподняла ее голову так, что капюшон слегка сполз по шелковистым волосам, приоткрыв глаза принцессы. Энуа вскрикнула, радужка глаз сменила цвет на серебряный, расширившиеся зрачки остановились… Двухметровый испуганно вздрогнул. Казалось, девушка впала в транс. Он заворожено смотрел в эти мертвые глаза, не в силах отвести взгляда…

Пейзаж пустыни вновь исчез… Она стояла в темной и сырой пещере, заставленной металлическим клетками для животных. На полу нескольких клеток сидели грязные, измученные женщины, одежда которых напоминала лохмотья. Они совсем не шевелились, глядя в одну точку. Только одна девочка, почти ребенок, с волосами соломенного цвета, металась по клетке, не поддавшись общей апатии. Розовенькое платьице колебалось в такт ее пружинистым шагам. Огромный розовый бант почти развязался, и спускался вдоль спины, иногда взмывая вверх, когда девчушка особенно резко разворачивалась на каблуках. Ее метания прервал звук тяжелых шагов по полу пещеры. Энуа обернулась на звук и зажмурилась, так как яркий свет, ворвавшийся в пещеру от открывшейся двери входа резал глаза. В пещеру вошли три силуэта. Когда дверь за ними, натужно скрипнув, захлопнулась, и глаза привыкли к темноте, Энуа узнала двухметрового. С ним шел какой-то скользкий тип, низенький, тощий, смахивающий на шакала, и богато одетый мужчина представительного вида.
- Вот она, - залебезил шакалоподобный, показывая рукой на девочку в розовом платье. – Она должна вам понравится. Смотрите, какая красавица.
Представительный джентльмен подошел поближе к клетке и внимательно посмотрел на девчонку:
- Она из аристократов. Ее точно не будут искать?
Двухметровый противно рассмеялся:
- О ее семье мы позаботились. Они погибли в кораблекрушении. Девчонка тоже. Ее тело в одежде с фамильным гербом нашли на берегу моря рыбаки, - довольный голос мужчины резанул уши.
- Неправда, вам никто не поверит! – высокомерный тон девочки никак не вязался с затаенным страхом в глазах. – Дядя будет меня искать, и когда найдет, то вы все погибнете!
Двухметровый только усмехнулся, а шакалоподобный сплюнул под ноги.
- Это хорошо. Я хочу посмотреть ее. В деталях, - в глазах шакалоподобного отразилось понимание и он заговорщически подмигнул двухметровому.
Двухметровый отпер клетку, ухватил сопротивляющуюся девчонку за руку и вытащил наружу, крепко удерживая скрученные за спиной руки девочки своей огромной лапой. Та только бессильно извивалась, будучи не в состоянии избавиться от его медвежьей хватки. Тускло блеснул кинжал в его руке, и Энуа вздрогнула, свистнул доставаемый ей из ножен верный меч. Принцесса кинулась защищать девчушку, когда до нее, наконец, дошел смысл происходящего. Однако ее меч только прошел сквозь тело двухметрового, не причинив тому вреда. Видение, опять она бессильна против происходящего. Лезвие ножа приблизилось к шее девочки:
- Ваше желание для нас закон, мастер Дрейк. Лучшим покупателям в таких мелочах не отказывают.
Нож скользнул вниз, вспоров одежду девочки. Крик разорвал звенящую тишину пещеры. Энуа бессильно сжала руки в кулаки, больно впившись ногтями в кожу на ладонях. Отвернуться она не могла, завороженно наблюдая, как оценивающе скользит взгляд покупателя по телу девочки. Работорговля. Она была запрещена официально совсем недавно, но контрабандно процветала.
- Она мне подходит, сколько ты за нее просишь?
Девочка извернулась и умудрилась укусить двухметрового за руку. Взревев, тот с такой силой отшвырнул ее от себя, что она, ударившись спиной о клеть, потеряла сознание.
- Кошка, но темпераментная, значит Вы получите от нее массу удовольствия, - залебезил вновь шакалоподобный, а двухметровый замахнулся и напоследок пнул ногой девчушку в живот, стараясь избавиться от ярости за ее нападение.
- Давай короче. Тысяча соверино тебя устроит? – холодный взгляд представительного окатил двухметрового, - А ты не смей портить мой товар, понятно?
Двухметровый отскочил от лежащей на полу бессознательной девочки, склонив голову. В глазах шакалоподобного загорелся испуг.
- Конечно-конечно, мастер Дрейк. Как не пойти навстречу представителю славного рода?
Тихий стон девочки послужил последним сопровождением в реальность… Работорговцы.

Яркий свет на мгновение ослепил Энуа. Работорговцы, они нарвались на пристанище работорговцев. Времени на размышление и переговоры нет. Эти люди не купятся на простые человеческие эмоции.
В этот раз видение уже не отняло у нее силы, и ярость, которую она не смогла вылить там, теперь нашла свой выход:
- Любезный, Вы в курсе, что работорговля запрещена законами и человеческой моралью? И карается смертной казнью?
Холодный голос беззащитной на вид пленницы заставил двухметрового отшатнуться:
- Кто ты?
Едва заметное для глаз движение руки принцессы, плащ срывается с плеч и накрывает голову противника, два метательных кинжала, повинуясь ловким движениям рук хозяйки, выскальзывают из потайных карманов рукавов и привычно ложатся в теплые ладошки Энуа, наслаждаясь свободой. Лара отрывается от ствола и откидывает свой собственный плащ, вытаскивая из ножен Неуловимого.
- Я - сестра смерти…

Кена, жду твоего разгрома

А вот и я, мням!


может, лучше "что по закону"? Лично я как-то немного запуталась в этой фразею


У меня такое бывает, да! =)


"Вспороть", как мне кажется, чисто технически невозможно =) У меня часто бывает подобное, я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони, это вполне отрезвляет... Но вспороть нереально. Остаются вмятины, но не похожие на "вспоротый" след. Возможно, "Энуа бессильно сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу на ладонях"


Не знаю, как тебе кажется, а мне кажется, что вопроса "Кто ты?" будет достаточно. Чисто на психологии основываясь, вопрос "Откуда?" должен мелькнуть в голове двухметрового, но высказать его он вряд ли... сообразит? успеет? в общем, такой длинный вопрос в данном случае, на мой взгляд, просто не соответствует степени его изумления...

Я не Кена, мне до разгрома далеко... =)

Всё остальное - поразительно, мне очень-очень нравится!

Принято, исправляю Согласна, правда, про ногти. Знаешь, а у меня частенько бывают кровавые ссадины на ладонях от ногтей, хоть они и короткие

Снова спасибо тебе, роднуль, за внимание к моему "творчеству":)

Привет Энни! В целом становится все интереснее и интереснее! Вижу, ты вошла во вкус. Я тоже, как читатель.
Вот интересности:
«Не переживай, я сделаю из этого мальца настоящего аристократа, которым ты сможешь гордиться.»
«Ну почему все они не понимают, что просто тупо следуют тому, что им напророчили, сами стремясь повторить написанную чьим-то больным разумом судьбу?…»
«- Воин рожден не для размышлений, Странник. Откинь посторонние мысли, они помешают тебе в битве.»
«Интересно, неужели это один из принципов войны, что свою жизнь ты должен отдать за чужие мысли, отключив свои.»
«Без внимания он этого тоже не оставит. Именно потому, что зачастую именно таким простакам везет там, где профессионалы ломаются.»






А теперь отдельные, мной замеченные, недостатки:

«улыбается открыто высунувшемуся лицу Мару» - что-то тут не то… слово «лицу» наверное лишнее

«преодолел на своем месте исканий приключений» - заезженный штамп, не к лицу такому солидному произведению… может перефразируешь?


«небольшое расстояние, но по песчаной буре» - мне кажется не «по буре» а «во время бури»

«Никаких но, Лара» «но» нудно взять в кавычки

«селяне, пережидающие песчаную бурю» - не очень к пустыне подходит слово «селяне»

«поводья сопротивляющихся продолжению пути верблюдов» слишком многословно, нужно бы перефразировать

«Аромат костра» - скорее «запах»
«аромат дешевого табака и пота перебил даже запах запекающегося мяса.» -это ирония ? Если нет, то слова «запах» и «аромат» лучше поменять местами.

Ты просила проверить логику – вот первый недостаток: «Лара последовала ее примеру, встав около того же ствола, только чуть-чуть сбоку. Теперь они могли сражаться, не опасаясь нападения со спины.» - пальма не очень толстое дерево, и в таком положении они наоборот еще более уязвимы – к ним легко подойти сзади и ударить в спину из-за ствола. Кроме того, они вообще не могут перемещаться, или позиция потеряет смысл. Если бы они стали просто спина к спине – они бы прикрыли друг друга и могли бы двигаться – даже по песку - а в бою это очень важно.

«Нож скользнул вниз, вспоров одежду девочки.» - слишком дорогой товар что бы так делать. Думаю, её бы просто раздели, стараясь не причинить малейшего вреда. Да и зачем портить платье – торговцы люди практичные во все времена.
«А ты не смей портить мой товар, понятно?» -поздновато спохватился работорговец.

«Эти люди не купятся на простые человеческие эмоции» - как то безлико звучит… здесь нужно что-то погорячее – например, «их рассчетливые сердца не тронут ни уговоры, ни мольбы»

Оговорка автора: Просьба всем, кто успел полюбить Лару, закидывать тапками... Не скажу, что так было изначально задумано, но оно было в истории Мне герои сказали.

…Свист метательных кинжалов отозвался привычной дрожью предвкушения в сердце Лары, не успевший увернуться детина с топором хватается за руку и падает, роняя оружие, и злобно рычит… Как всегда, хозяйка не меняет тактики… Нога и кисть рабочей руки… Лара удовлетворенно вздыхает…
…Она краем глаза замечает блеск вытащенного Энуа меча, и занимает знакомую позицию – спина к спине. Ей не надо оборачиваться к сопернику хозяйки, брызнувшая на откинутый плащ кровь позволяет определить, что способных сражаться осталось трое…
…Тонкий звон мечей разносился далеко в непривычной после бури тишине пустыни. Отблески костра плясали на сверкающих молниями мечах девушек. Ноги утопали в песке, снижая скорость боя, но при этом и играя на руку, так как без того берущие силой, а не поворотливостью, соперники окончательно теряли в этих условиях свое превосходство.
Удар, выпад, удар, прикрыть спину хозяйки, увернуться… Минуты три знакомого танца смерти. И гробовая тишина, прерывающаяся тихим воем ужаса…
Раненный работорговец постарался отползти, заметив приближающихся к нему девушек, но голос Энуа заставил его замереть.
- Мы не тронем тебя… Мы не убиваем безоружных…
Голос резал тишину так, как до этого их сталь резала плоть – жестоко, беспощадно.
- Кто вы?
Расширившиеся от ужаса глаза работорговца грозили вылезти из орбит.
- Этого тебе знать не обязательно.
Энуа вплотную приблизилась к раненному и приставила кончик меча к его горлу…
- Где ваша темница?
Теперь уже расширяются от изумления глаза Лары… Зачем это Энуа? С каких пор ее волнует чья-то там темница?
- У нннас нннет никккакой ттемниицы…
Энуа только слегка нажимает на горло работорговца, так, что капля крови выступает на покрытой мурашками коже:
- Неверный ответ…
Глаза девушки начинают отливать серебром…
- В горах Иорентура, первая пещера на выходе из Имиллиана…
Брезгливо вытерев лезвие меча об его одежду, девушка вложила его в ножны и отвернулась от работорговца.

Лара с тревогой в глазах наблюдала за Энуа…. С каких пор она ведет себя так? Если эти видения не прекратятся, то кто знает, куда могут завести их чудачества повелительницы после них?… Сейчас в бою им просто повезло, не настолько же они талантливые воины... и если бы их соперники оказались чуть более тренированными, или хотя бы талантливыми, то им бы не спасти свои жизни.
Правда, как верноподданная королевы Лидии, она согласна пройти этот путь до конца, каким бы он ни был…
Из мира размышлений Лару вырвало подозрительно резкое движение оставшегося в живых работорговца. Пожалуй, она бы потом и сама не смогла пояснить, откуда у нее взялись силы на столь стремительный бросок наперерез приближающейся к хозяйке блестящей точке сюрикена. Казалось, с того момента, когда она ее заметила, до момента начала острой боли в левом плече не прошло и мгновения. Тихо вскрикнув, она отстраненно наблюдала, как сверкнул меч хозяйки, как алый фонтан обагрил песок вокруг работорговца. Нечеловеческий крик боли донесся до нее словно через толщу воды… Странное ощущение. Боль прошла, плечо просто онемело, но ноги отказывались ее слушать. Непобедимая слабость сковала ее, и она с тихим стоном опустилась на песок. И это от простого сюрикена?
Испуганное лицо хозяйки словно расплывалось в тумане, повисшем перед глазами. Но она успела увидеть, что радужки глаз Энуа вновь стали серебряными, только вот замутненное сознание разглядело в них темные прожилки, образовывающие руны вокруг зрачка: прошлое, будущее, мудрость, власть и ту, что испугало ее сильнее собственной участи – смерть…
- Не грустите, хозяйка…Я любила вас…
Кто скажет, произнесла ли она эти слова вслух, или просто про себя, как привыкла за все время их дружбы? Может, то странное существо с черными крыльями в длинных белых одеждах, что стоит за спиной Энуа? Кто оно?
Слегка постаравшись, она смогла разглядеть его лицо… Лидия? Нет, пожалуй, слишком молода для Лидии, и слишком резкие черты лица… Когда-то, она видела ее. Когда?

-Лара, как ты попала в эту комнату?
Девушка испуганно вздрогнула. Она не боялась королеву, но сегодня в ее глазах плескался огонь.
- Кто показал тебе тайный проход?
- Леди Лидия, не ругайтесь, я прошла сюда через окно, мы поспорили с вашим сыном, что я не смогу, но я смогла, и я тут. Я ничего не трогала, честное слово, леди Лидия…
Испуганная девочка выпалила все это на такой скорости и таким дрожащим голосом, что Лидия невольно улыбнулась.
- Не бойся, Лара. Я не буду тебя ругать. Просто эта комната слишком важна для нашего рода, и ты никогда никому не расскажешь о том, что ты тут видела. Я ведь могу на тебя рассчитывать, не так ли?
Лара с радостью кивает головой, а ее глаза загораются детским любопытством.
- А чем так важна эта комната, тут же ничего нет, кроме портретов…
Леди Лидия подходит в столику в центре комнаты, расчерченному рунами и непонятными девочки символами, присаживается в удобное кресло рядом с ним и похлопывает себя по коленке:
- Иди сюда, это долгая история…
Девочка вприпрыжку подбегает к королеве, и позволяет той подхватить себя под мышки и усадить на колени… Она слегка пугается, когда руны на столе вдруг меняют свой порядок, а центральная начинает светиться. Лицо леди Лидии бледнеет, и Лара невольно прижимается к ней покрепче:
- Тетя, вам плохо?
- Нет, Лара, мне хорошо… Просто я не ожидала, что ты третья грань треугольника судьбы моей дочери. Но, может, так оно и правильно, не нам спорить со звездами.
В ее глазах читается такая жалость, что Лара пугается от ее слов лишь сильнее:
- Тетя Лидия, что с вами, вы говорите так странно. Я вас не понимаю…
- Не называй меня тетей, Лара… Так будет лучше нам обеим…
- Но никто ведь не слышит! – в голосе девочки настолько явно читаются сдерживаемые слезы, что Лидия нежно гладит ее по макушке, принявшись напевать старую колыбельную, такую же, как в детстве пела ей мать…
Когда дрожь девочки стихает, а сама она расслабляется, Лидия нежно целует ее макушку:
- Я люблю тебя, Лара, ты знаешь это. Но я – правитель, и до времени носитель дара нашего рода, и никто не должен видеть моей любви, потому что она – слабость. Иначе тебя, как и Энуа, могут однажды использовать как оружие против меня. Ты сильнее, ты понимаешь это, потому прими мою маленькую просьбу, забудь, что я твоя тетя… Но, я же хотела рассказать тебе, чем такая особенная эта комната.
Лара обиженно всхлипывает, но отлично понимает, что если тетя перевела разговор, значит вопросы и отговорки не помогут, ей остается лишь мириться с таким положением вещей…
- Видишь эту девушку на портрете?
Лара смотрит туда, куда указывает тетя, и замирает в восхищении. С него смотрит на мир очаровательная девушка. На вид ей нельзя дать больше семнадцати. Платиновые волосы, серебряная радужка глаз и по-детски невинное выражение ангельского личика… Если бы не черный фон и темные одежды, ее можно было бы принять за херувима.
- Какая красивая!
- Она не только красивая… Она была первым хранителем дара нашего рода… Ее звали Сефиль, и никто не знал, откуда она взялась… Она появилась на пороге короля Аруньена, прародителя нашего рода, совсем одна, в метель… Из одежды на ней была только легкая длинная рубаха и легкие брючки… Она была боса, но на лице ее светилась счастливая улыбка. Плененный ее красотой, Аруньен не стал расспрашивать девушку, кто она и откуда появилась, а просто принял и приютил. Вскоре, они связали свои судьбы… Говорят, это была самая глубокая любовь, которая только бывает… Такая, которая вызывает улыбку на губах добрых людей, и зависть в душах злых. Народ преданно полюбил странную, но добрую жену короля, а сам он в ней просто души не чаял… Но вот его родственники так никогда ее и не приняли. Они обвиняли ее в колдовстве и в поклонении демонам преисподней.
- А она и впрямь была колдуньей? – перебивает тетю любопытная Лара.
- Нет, Лара. Она не была колдуньей. Она была носителем великого Света, Света небес. Он никогда до того момента не появлялся на земле…
- А почему появился?
От любопытства у Лары уже нет сил сидеть спокойно, и она вертится на коленках у тети, стараясь получше запомнить лицо с портрета.
- Потому что в тот же момент на землю демоны прислали носителя великой Тьмы. И он набирался сил, и собирал себе армию для последнего и решающего боя…
Потайная дверь распахивается и в комнату заглядывает старая провидица королевского рода:
- Королева, вы уверены?
Заметив руны на столе, она замирает, несколько секунд рассматривает Лару, а затем добавляет:
- Королева, Лара, вам не место в комнате духов. Сегодня их не стоит сердить…

Сефиль… Хранитель света…
- Ты пришла за мной?
Темнокрылая девушка отрицательно качает головой:
- Нет, хоть твое время и вышло, но судьбами смертных ведаю не я… Она проведет тебя тропой теней.
Проследив взглядом в том направлении, куда указала Сефиль, Лара тихо улыбается…
- Мама…
Протянув руку, она роняет первую и последнюю слезу… Она не видит никого, только яркий свет и самого родного человека на свете:
- Мама, я не могу… Энуа…
- Она справится сама, ты же знаешь.
- Я обещала.
- Ты не можешь идти против судьбы, малышка. Твоя задача выполнена, и твой путь теперь к нам…
Женщина чертит рукой знак и в воздухе загорается надпись, та самая, которая хранилась в ее камне…
Маленькой тенью идти вслед за светом, отразить свет звезды и принять звездный яд, дав людям последний шанс на надежду возрождения света. Земной путь закончив, обрести крылья, чтоб тьме путь ими прикрыть…
- Яд? Яд звезды…
На мгновение вновь мелькает перед глазами сюрикен, пойманный плечом… Последние штрихи дорисовывает в общей картине память, и девушка покорно подает руку матери.
- Ведь она справится, правда?
- Никто не знает этого. Их судьбу пишут они сами, малышка…

Жаркие лучи солнца гладят зеленые шапки пальм, даря пустыне последние капли тепла перед тем, как уступить место холодному сиянию звезд на небосводе. Жалобные крики стервятников, которым мешает добраться до обильного стола горько рыдающая у незнакомого им холмика девушка, оглашают его уход…
Этой девушке не дано увидеть ангела со снежно белыми крыльями, который нежно гладит ее по голове, уговаривая уйти. Ей не дано оценить тревогу хранителя с черными крыльями, который часто-часто кидает взгляд на видимые одному ему песочные часы, наполненные черными крупинками времени, которого остается все меньше… Ей просто нужно время и покой, чтобы смириться с последней потерей… И чтобы получить сил для дальнейшей борьбы…
- Зачем, сестраа....

Я чувствую, что чуть-чуть путаюсь. Но мне точно не хватает сил предъявлять какие-либо претензии к тексту! Всё отлично, как мне кажется, и даже если я что-то проглядела...

И насчёт Лары... Поверь, мне знакомо, когда герои сами подсказывают, как надо поступить, даже если ты хочешь иначе! Но это они "живут" там - им лучше известно...

Спасибо, ангел мой Ты успеваешь читать быстрее, чем я выкладываю
А если не секрет - где путаешься, может что-то надо уточнить? Я со своей любовью рассказывать жизнь героев воспоминаниями могу переборщить

Я тоже обожаю рассказывать эпизоды из прошлого своих героев. Кстати, скоро в свою тему выложу рассказ (повесть), целиком построенную на одних воспоминаниях.
А запуталась я вот в чём...

...я запуталась, в чём именно запуталась...

В общем, у меня получается, Лара родственника Энуа, так?
И Сефиль... Она раньше была? Я что-то пропустила?

Нет, ее не было... Перехожу к расписанию способностей Энуа и откуда появились И Сефиль - она их подарила своим потомкам, а сама до сих пор следит Как незримый ангел
А про то, что родственницы - да Этого тоже не было В следующей главе попонятнее станет

Ну я буду ждать с нетерпением! Потому что такой поворот... неожиданный. Даже очень.