Как я уже сказала, непонятно что будет. Толи рассказ, а может, если повезет, то и книга. Надеюсь на очень хорошую критику.
Подвох - все имена переводятся.

Глава 1.

Чувствовали ли вы когда-нибудь, что удача отвернулась от вас? Что все то, что вы делаете, делается не так, как вы хотите, если вообще делается. Что все выходит из-под вашего контроля и идет не по плану? И тогда вы чувствуете себя совершенно беспомощным и ни на что не годным человеком. Который ничего не может сделать сам.
Если неудача длится недолго, то ее легко преодолеть. Но если она продолжается несколько недель, месяцев или лет, пережить ее непросто.
Так и я. Вместо того чтобы преспокойно заниматься опытами в лаборатории Института Магии, я должна мокнуть под (пусть и теплым) осенним дождем. Если дождь не прекратится, то я точно прихвачу простуду. А она мне сейчас не нужна. Совсем не нужна. Тем более что до моего родного Гэла не так уж и далеко. Всего лишь несколько часов.
А вот и огни родного городка, вызывающие улыбку, воспоминания. Уже давно выл ветер, соленый от морской воды. Я с наслаждением вдохнула его. Такой родной запах… Три года не была дома… Если бы не состояние матери, то я бы наверняка засмеялась при виде огней приморского поселения. Мой дом…
Начало потихоньку темнеть. Я приближалась к городу по старенькой, если не сказать древней, размытой дороге, которая, несомненно, видела многих героев прошлых времен, ведь Гэл – известный всем портовой город. Раньше он процветал, но после постройки Тириона и Глина намного севернее, чем сам Гэл, то сюда заплывает все меньше и меньше кораблей. Пустеет городок.
А вот и мой дом. Двухэтажный домик возле самого моря, возле входа развешаны рыболовные сети. Домик у нас хоть и небольшой, но довольно хорошо обставлен мебелью. Ведь моя мама – известный человек в стране. Одна из глав магических кланов. А это вам не просто так.
Свет горит только в одном верхнем окне. В ее окне. О Боги, лишь бы она выжила…
Лелею надежду, хоть и знаю, что вряд ли она вызывала бы меня с Института, если бы не точная уверенность в том, что ее дни сочтены.
Довольно красивая деревянная дверь открылась, на пороге появилась девченка, одетая в простую, но опрятную одежду, с задумчивым выражением лица. Она сощурилась, смотря на меня, а на ее физиономии промелькнула озадаченность, но потом она успокоилась и, сойдя с крыльца, подошла ко мне.
- Привет, Даэлил, - поприветствовала она меня. – Я услышала звук копыт и сразу же прибежала. Мы тебя так быстро не ждали.
- Привет, Мириан.
Я слезла с лошади и мы обнялись. Все-таки долго мы не виделись с сестренкой! За три года Мириан очень повзрослела. И выглядит она, по-моему, слишком взрослой для четырнадцатилетней девушки.
- Как она? – спросила я, отдавая ей поводья.
Она покраснела и промолчала. Я повторила вопрос.
- Ты же знаешь, что если бы все было хорошо, она никогда бы не вызвала тебя из Института. И если бы Иста не была беременна, то мать вызвала бы ее.
Старшей сестричке повезло.
Мириан замолкла.
- Продолжай, - кивнула я, направляясь вместе с ней в конюшню.
- Мама умирает. Нет никакого шанса, что она выживет, - сказала она сквозь слезы. Я обняла ее за дрожащие плечи, и почувствовала, что мои руки тоже дрожат. Не так, совсем не так я хотела вернуться домой. Через мгновение мы, обнявшись, рыдали во весь голос. Это иногда полезно. Особенно, когда на душе не просто камень, а здоровенный валун.
Вдоволь выплакавшись и вытерев слезы, чтобы их вид еще больше не расстроил маму и братьев, мы вышли с конюшни.
- Даэлил, ты приехала сама? Весь путь сама проделала?
- Да, а что тебя так удивляет? – не поняла я.
- Но ведь на дорогах опасно! – возразила она. – Целых две недели по дорогах страны без сопровождения, ты что, с ума сошла?
Я ухмыльнулась. Чтобы там не думала Мириан, но с ума я не сошла. Просто мой учитель, Скреус, жадина какого еще поискать. Ему было жалко расставаться с золотой монетой и нанимать людей, чтобы они меня в дороге охраняли. Он не пожалел только своей магической силы, и наложил на меня особое заклинание, которое охраняет меня от всех тех, кто имеет оружие или несет мне потенциальную опасность. Те, кто может почувствовать магию или увидеть ее, знали, что вокруг меня наколдован магический шар довольно большой силы, который не так то и просто разбить, ведь Скреус – один из четверых директоров Института Магии и глава клана Земли. Только два раза за двухнедельное путешествие мне понадобился шар – один раз, когда меня совсем непочтительно пытались ограбить, а второй раз, когда трое совершенно обезумевших от голода волков пытались найти себе пропитание. Шар спас мне жизнь (и честь) дважды, и на этом ему спасибо. Жалко только, что от комаров и дождя он уберечь меня не смог.
Мне было запрещено рассказывать об этом кому-либо, поэтому я только пространно намекнула Мириан, что моя магия меня спасет от любого нападения. Она не успокоилась до конца, но хотя бы перестала приставать.
Мы вошли в дом. Эх, я уже успела забыть об этом запахе ромашек. Мама любила ромашки и они всегда были у нас в доме. Она каждое утро их собирала. Конечно теперь, когда она слегла, за ними шла Мириан. Или братья.
В доме мы с Мириан старались говорить шепотом, словно в доме у покойника. Нет, плохое сравнение, совсем плохое!
- А где Талион и Фаэл? – еле слышно спросила я.
Мириан пожала плечами.
- Наверное, у мамы в комнате, - ответила она. – Она последнее время только то и делает, что раздает указания.
Я промолчала. Мы обе знали, почему мама так спешит со всеми увидится. Она вызвала из Тириона двадцативосьмилетнего Фаэла, где он работал помощником судьи. А он был настолько занят, что мог отвлекаться от своих дел только в случае крайней необходимости и по крайне важным делам. Талион и Мириан же жили с матерью в этом доме. Талион был меня на год младше.
И Фаэла, и Талиона я не видела вот уже три года, с тех пор, как мать отправила меня в Маннас, учится у ее друга Скреуса. Помню, тогда Фаэлу пришлось вновь бросить работу в суде и проводить меня до Маннаса, столицы Олоста, нашей любимой родной страны. Маннас расположен намного восточней Гэла, и на порядок севернее. Как я уже говорила, путь из моего небольшого городка в столицу великого государства занимает приблизительно две недели.
Мириан поднялась по лестнице, я последовала за ней. Было темно, и свечи, которую моя сестрица держала в руках, не хватало, чтобы осветить все более-менее прилично. Но в своем доме я ориентировалась прекрасно, поэтому без труда поднялась по шаткой скрипучей лестнице, и замерла у двери комнаты мамы. Из-под порога пробивался слабый свет, оттуда доносились голоса моих братьев, кстати, ничуть не изменившиеся за то время, пока я их не встречала. Только у Талиона голос заметно окреп, он стал говорить увереннее. А Фаэл, как говорил строго и четко, так и говорит. Вот только маминого голоса не слышно…
- Ну что, Даэлил, готова? – непонятно зачем спросила Мириан так, вроде я собираюсь прыгать с десятого этажа башни Института Магии на поле, засыпанное побитым стеклом.
Вместо ответа я просто открыла дверь. Талион стоял в тени угла, скрестив руки на груди. Фаэл, сидящий ко мне спиной, резко встал со стула, разворачиваясь. Я бросила на него быстрый взгляд, но потом сразу же перевела его на маму.
Да, известная волшебница Саирина сейчас выглядела совсем не такой, какой она провожала меня в Институт. Уже тогда она была немолода. Но тяжелая жизнь и смерть моего отца, когда мне было всего семь лет, подкосила ее здоровье, поэтому когда она заболела, то никакая магия уже не могла ей помочь. Скреус, мой учитель, глава магического клана Земли, приезжал к ней совсем недавно, чтобы помочь чем-то, вылечить от недуги, которой она захворала, но, по-видимому, безрезультатно. Она очень похудела, глаза сверкали, как будто у нее была горячка, а кожа была бледно-желтого оттенка.
- Даэлил…
И голос у мамы совсем не тот, не такой, каким я привыкла его слышать. Он был еле слышен и его звучание напоминало шелест пергамента. Исчезла звонкость. Мама и правда умирала. Это было видно по ее состоянию.
Мне на глаза навернулись слезы, но я сдержала себя. Нечего волновать маму.
- Даэлил! – воскликнул Фаэл. – Мы не ждали тебя так быстро.
- Здравствуйте, Талион, Фаэл, - сказала я тихо. – Мама…
- Привет, доченька.
Я подошла поближе, села на кровать и взяла ее тонкую изящную руку. Она была холодна, как лед, не смотря на то, что ее лицо горело. Даже теперь, лежа в постели, она не сняла с головы обруч с александритом – знак ее высокого положения в клане Воды.
Она смотрела на меня, не отрываясь, словно высматривала в моих глазах что-то затерявшееся. Если честно, мне стало жутко.
- Как ты доехала? – голос Фаэла, резкий и громкий, заставил меня вздрогнуть. Я совсем забыла, что он стоит сзади меня.
- Все хорошо, - пробормотала я, не отрывая взгляд от матери.
- С тобой много людей? – спросил он.
Я просто не могла ответить. Теперь мама смотрела на меня оценивающе и чуточку с сожалением. Или мне кажется?..
Поняв, что я не в состоянии ответить, Мириан взяла инициативу в свои руки.
- Она одна приехала.
Не знаю, что там и как, но, по-моему, Фаэл потерял от удивления речь.
- Ты… ты… - заикался он.
- Фаэл! – неожиданно резко сказала мама своим новым пергаментным голосом. – Хватит приставать к Даэлил!
Она резко закашлялась. Я крепче сжала ее руку, не в силах помочь ей. Когда она наконец закончила кашлять, то глаза ее были полны огня. Отчего бы это? От болезни, или от того, что она приняла какое-то решение?
- Фаэл, Талион, - тихо прошептала мама, наконец отведя от меня взгляд, - идите-ка приготовьте комнату Даэлил, а ты, Мириан, ужин подогрей.
Фаэл и Талион без лишних возражений удалились из комнаты. Мириан все еще стояла в дверном проеме, колеблясь.
- Мириан, чего ты стоишь? – раздраженно спросила мама. – Разве не понятно, что мне нужно поговорить с Даэлил наедине?
Мириан смешно ойкнула, и быстро выскочила из комнаты, захлопнув дверь.
Я улыбнулась. Мама всегда была строгой, а Мириан ее настолько уважала, что ее уважение иногда перерастало в страх. Хотя я не могла представить себе маму, наказывающую меня или кого-либо из нашей семьи. Часто она была строга с нами, но никогда не позволяла себе рукоприкладство или крик.
Мамин голос, так похожий на шорох пергамента, усыплял. Но сейчас мне было не до сна.
- Даэлил…
- Да, мама?
- Я рада тебя видеть.
Я не плачу. Я не плачу. Я не плачу.
- Я тоже, мама.
- Даэлил, ты знаешь, зачем я тебя вызвала из Института.
Утверждение, а не вопрос.
- Догадываюсь, - тихо сказала я. Ее рука, которую я держала была все еще холодна.
- Итак, ты догадываешься, что я умираю. Да, умираю, - повторила она, видя, что я хочу возразить. – И, так как Иста беременна и не сможет мне помочь и выполнить мое задание, ты здесь.
- Какое задание? – спросила я.
- Возьми вот это. – Она с трудом вытянула руку из моих ладоней, сняла с головы обруч и отдала его мне. Камень в обруче сверкал и переливался в свете свечи, играя, и казалось, что это не свеча горит, а александрит.
Мама привстала с кровати, превозмогая усталость. Она взяла мою руку в свои холодные пальцы и продолжила.
- Не перебивай меня и слушай до конца. Ты и Иста – единственные в нашей семье, у кого есть способности к магии. Ну, кроме меня, конечно.
- А Мириан? – спросила я.
- Я же попросила не перебивать! – В ее голосе появились нотки строгости.
- Извини, - прошептала я.
- Извиняю. Мириан, если у нее и есть способности к магии, сама не хочет быть волшебницей. Она считает, что ни на что не годна. Я бы, конечно, проверила ее на магические способности, но тогда, когда я могла это сделать, то она была еще слишком мала, а позже я была не в состоянии. Скреус, когда приезжал сюда, сказал, что в ней есть магия, но развивать ее уже поздно.
- Понятно, - кивнула я. Жаль сестричку, она бы составила мне компанию в Институте.
- Как знаешь, я – глава клана Воды. Когда я… - она запнулась, - когда меня не станет, в Маннасе будут обирать нового главу. И поэтому ты должна доставить Обруч Воды, вот этот обруч, который держишь в руках, Скреусу.
- Почему ему? – удивилась я. – Ведь он – глава клана Земли. Что он имеет общего с кланом Воды?
- Если бы ты более внимательно меня слушала, когда я выпроваживала тебя в Институт, то знала бы, что мы, главы основных кланов – Воды, Земли, Воздуха и Огня – выбрали между собой главного. И это был Скреус. Правда, Урин, глава клана Огня был не в восторге, но что ж поделаешь. У него в жилах не кровь, а раскаленная лава. Хотел быть главой всех магов. Так вот, когда клан Воды выберет себе нового главу, именно Скреус должен будет вручить ему обруч Воды.
- Я тоже принадлежу к клану Воды, мама? – спросила я совсем по-детски.
- Чему тебя там Скреус учит в Институте, если ты ничего про состояние магических кланов не знаешь? – возмутилась мама. – Ты будешь принадлежать к тому клану, который тебе больше подойдет. Но это будет только после окончания Института.
Она вновь закашлялась. В этот раз кашляла намного дольше и громче, и казалось, что она никогда не закончит кашлять. Я искренне перепугалась. Стараясь успокоить ее, я начала припоминать специальное заклинание, добавляющее сил, как мама так же резко перестала кашлять, как и начала.
- Такое заклинание мне не поможет, - тяжело дыша, сказала она. – Мне поможет только смерть.
Ну зачем она это сказала! Я опять почувствовала резь в глазах, на них выступили слезы, и теперь я не смогла себя сдержать и разревелась, уткнувшись в мамины руки. Она легко гладила меня по голове своими ледяными руками и приговаривала:
- Успокойся, доченька, на все воля Богов…

***

Воля Богов? Каких Богов? Чьих Богов? Как мы можем знать, что Боги существуют, что они – не выдумка и не наша воспаленная фантазия? Когда я смотрю на все беды мира, узнаю о войнах, убийствах, разбушевавшихся стихиях, всех несчастьях людей, то начинаю сомневаться в том, что Боги существуют. Ну или по крайней мере, Боги добра, те, которые сочувствуют Нелладели и делают все, для того, чтобы жить тут было лучше. В нашем мире правят Боги зла, у нас все всегда плохо, и если ты не будешь осторожным, то ты в один прекрасный день можешь просто не проснутся. Возможно ли, что в мире есть добрые Боги, Боги радости, счастья?
Как остаться светлым в мире Тьмы? Как идти по праведному пути, если тебя никто не поддерживает и если все остальные избрали другой путь? И что делать, когда твой путь останавливается у развилки, одна дорога которой ведет во тьму, которая зовет, манит, пленит?..
Боги – в нас самих. Те, которых мы пускаем в душу, и есть наши Боги. Если грязь и зло есть в самом тебе, то и Боги твои – злы и безжалостны. Но если ты стремишься к свету, то он всегда тебя найдет. Никогда зло не сможет пленить твоего сердца, если только зла нет в нем самом.
Шумит прибой. Шумит так, словно его кто-то обидел. Вздымаются волны и обрушиваются на скалы, на прибрежный песок, стараясь поглотить почву, закрыть все собой, смести все в морское царство. Кровь… Или все-таки морская вода? Морская кровь. Кровь Нелладели. Вода красная. Заходит солнце.
Прошло совсем немного времени, как умерла мама. Никогда не поверю, что ее больше нет. Она просто ушла. На время. Но она обязательно вернется.
Я украдкой стерла слезы. Вот уже третий раз, третий день после ее похорон, после ее смерти, я прихожу сюда и провожу тут целый день. Мириан пыталась меня как-то развлечь, но что она может – у самой глаза на мокром месте. И Талион где-то пропадает. Фаэл тоже. Всем нам просто хочется быть одним.
Талион твердо решил оставаться в Гэле. А Мириан отправится в Тирион с Фаэлом, и будет жить у него. Я отправляюсь в Маннас, обратно в Институт, через два дня.
Я, поколебавшись, вытянула из набедренной сумки Обруч. Он вновь полыхнул светом на луче заходящего солнца, словно живой огонек. Как бы мне не хотелось, чтобы кто-то еще одел его, кроме мамы…
Это будет надругательством над ее памятью. Но не отдать его – значит навести беду сначала на себя, а потом и на учителя Скреуса. А мне еще как-никак два года учиться в Институте.
- А ты все сидишь.
Я вздрогнула и резко обернулась. Он совсем не изменился. В другое время я была бы просто сумасшедше рада его увидеть, но сейчас я слишком погружена в свое горе.
- Да, Мэльдир.
Он уселся возле меня. Я не обращала на него совсем никакого внимания, щурясь, смотрела на закат. Он молчал. Наконец, когда последний луч солнца скрылся за горизонтом, он сказал дрожащим и тихим голосом:
- Я сожалею о твоей матери.
- Я тоже.
Обычно я не так саркастически отношусь ко всем.
- Тебе нужна помощь? – Он повернулся ко мне, как будто не понимая, что я не хочу с ним разговаривать.
- Нет, не нужна, - раздраженно сказала я.
- А судя по вот этой штучке, она тебе ох как нужна.
До меня пару секунд доходило, что Обруч я так и не спрятала обратно в сумку. Как только я это поняла, я быстро и довольно ловко засунула его в нее и встала, собираясь уходить.
- Ты завтра придешь? – спросил он, не вставая.
Я поколебалась с ответом.
- Да… наверное.
Мэльдир засмеялся.
Я пошла вдоль берега, направляясь домой. Здорово, конечно, было видеть своего лучшего друга, но мамина смерть забрала у меня все силы, мне уже ничего совершенно не хочется. Не хочется даже его видеть. Вообще никого не хочется видеть. Даже свое отражение…
На следующий на рассвете Мэльдир уже (или еще?) сидел на том же самом месте, на котором я его оставила. Если честно, то всю ночь я не сомкнула глаз – меня грызла совесть, что я так неприветливо с ним обошлась, ведь мы, как-никак, лучшие друзья.
Мэльдир вел себя точно так же, как я вчера. Он совершенно односложно отвечал на мои вопросы, и я, вконец растерявшись, не выдержала:
- Мэльдир, ну прости меня! Я вчера не в себе была, мне же тяжело, а еще ты со своими обидами!
Странно, но еще бы чуть-чуть и я разревелась. Все больше и больше я становлюсь плаксой. Какой ужас.
На счастье (мое или его) Мэльдир точно знал время, когда стоило заканчивать «уроки жизни», и, наконец улыбнувшись, сказал, что все прощено и все обиды позабыты.
- … и я иду с тобой, Даэлил, - закончил он.
- С какой это радости? – саркастически спросила я.
- С такой. – Он отбросил назад челку таким жестом, будто хотел меня очаровать, что, естественно, у него не получилось. – Я знаю, что в дороге с тобой никого не было.
Ох уж эта Мириан! Прибью ее дома, болтунью!
- Вот и буду тебя защищать. Тем более что всегда хотел побывать в Маннасе, нашей доблестной столице.
Сейчас, в полдень, чайки кричали так, что почти заглушали шум волн. Оно, как всегда, пенилось и переливалось всеми цветами радуги на высоко стоящем солнце. В городе сейчас очень жарко, но возле моря можно даже и простыть.
- Мне не нужна твоя защита, - сказала я. – Меня защищает кое-что куда более мощное, чем твой меч.
Он фыркнул.
- Эта ваша магия ни на что не годится! Маг всегда слабее простого воина!
- Отлично, - отчеканила я, изрядно раздраженная. – Как-нибудь с тобой посостязаемся. Меч против магии. Согласен?
- Я вообще с девушками не бьюсь… - нерешительно сказал он.
- А с магами? – съязвила я.
- Ну, хорошо, ладно, - согласился Мэльдир. – Только я тебе фору давать буду.
- А как же? Я же все-таки девушка. – Я злорадно ухмыльнулась. Еще посмотрим, кто кого. – Только сейчас у меня нет ни сил, ни желания. Вот приедем в Маннас, тогда…
Я поняла, что сказала совсем не то, что хотела, а то, что говорить не нужно было вообще. Я посмотрела на Мэльдира с надеждой, что он ничего не услышал, но, встретившись с его радостной улыбкой, сдалась. Ладно, пусть едет со мной.