Пишу стихи довольно давно, даже выигрывал несколько конкурсов, а так оценивайте сами.
Исповедь Дьявола
Что мне ваши души?
Веришь? Надоело!
Нынче в Ад идущих
Не видать предела.
И, дойдя до точки
Своей жизни длинной,
В Ад идут цепочкой
С головой повинной.
Проживу отлично,
Я и без страданий,
Но чертей воротит
От людских деяний.
Бог устал безмерно
И грустит в печали.
По грехам вы, верно
Бесов обогнали.
Ангелы скучают
На ворототах Рая
Путников случайных
Изредка пуская.
И баланс нарушен,
Нет грехам предела.
Что мне ваши души?
Хватит! Надоело!
Баллада о Добре и Зле
Давным-давно, когда-то.
На перепутье лет,
Жил в злате и богатстве,
Несчастный человек.
Имел он много денег,
Ел сладко, крепко спал.
Сынов своих в богатстве,
И злате воспитал.
Высокомерным очень,
Был гордый его нрав,
Творил он что захочет,
Хоть часто был неправ.
И не было единства
В его большой семье,
Топил он свое горе,
И боль свою в вине.
А в доме, что напротив,
На пустыре стоял,
Жил человек попроще,
Богатством не блистал.
С утра вставал он рано,
Работал допоздна,
Семья хоть не богата,
Была его дружна.
Он искренней любовью,
Детей своих любил,
И странной добротою
Всегда соседа злил.
Как может этот нищий,
Счастливей быть меня,
Я, в злате и богатстве,
Живу судьбу кляня.
Он вопросил к соседу,
-С чего ты счастлив так?
Живешь ты небогато,
По виду ты бедняк.
- Да разве в деньгах счастье?
Ответил человек,
На них любви и дружбы,
Не купишь ты вовек.
Ты просто будь добрее,
Ты чище будь душой.
Пусть люди поминают,
Твой облик с теплотой.
Поверь тебе для счастья,
Не нужно серебра,
Ты поступай по чести,
Иди тропой добра.
-Ты лжешь сосед,
Наверно, все дело в колдовстве.
Ты чернокнижник злобный,
И сгинешь на костре.
Тогда он кликнул стражу,
Велел схватить и сжечь.
Костер ему наукой,
Звучала его речь.
Но перед смертью лютой,
Безумец не молил,
Смотрел он на соседа
И глаз не отводил.
-Творишь ты зло напрасно,
Глаза свои открой,
Не златом и богатством,
Путь будет выстлан твой.
Вернется к тебе горе,
Придет беда в твой дом,
Но я тебя прощаю,
Сказал, сгорая он.
Вот пролетело время,
Минуло много лет,
Сел на пороге дома,
Несчастный старый дед.
Пришло давно в упадок,
Имение и сад,
Сидел он на пороге,
И жизни был не рад.
Давно жена и дети,
Покинули его,
Ослабли его руки,
А рядом никого,
Никто уж не поможет,
И не подаст руки,
Сидел он умирая,
От боли и тоски.
Он вспоминал былое,
О многом думал он,
И видел очень часто,
Один и тот же сон.
Безумца взгляд ночами,
Преследовал его,
Смотрел он с укоризной.
И больше ничего.
Он не кричал, не плакал.
Не укорял, молчал.
А взгляд его открытый,
Лишь жалость источал.
-Ты своего добился,
Сказал во сне старик,
Я немощен, несчастен.
И смерти вижу лик.
Сбылось твое проклятье.
И близок мой финал.
В ответ услышал фразу.
-Но, я не проклинал.
Ты ничего не понял!
Всему виной лишь ты!
Ты сам своей рукою,
К добру сжигал мосты.
Ты лгал, стремился к власти.
И подло предавал.
Друзей своих, не многих,
На злато ты менял.
И вот, гордись, добился,
Всего чего хотел.
Убил в себе ты веру,
Разрушил, что имел.
Никто тебя не вспомнит,
Не помянет добром.
Как жил со злом на сердце.
Так и умрешь со злом.
Старик кричал безумцу,
Ругался, угрожал.
Но черный ангел смерти,
Перед глазами встал.
По-тихому зарыли,
На кладбище его,
Но слезы на могиле,
Не проливал никто.
Спустя совсем немного
Лишь дней прошло полста,
Тропа к его могиле,
Бурьяном заросла.
А рядом у пригорка,
На кладбище, на том.
Засажена цветами,
И с новеньким крестом
Могила человека,
Что добрым в жизни был.
Он жил, обычной жизнью,
Работал и любил.
Скамеечка и столик,
Стояли рядом с ней.
Тут было чище, тише.
Спокойней и добрей.
И почему же каждый,
Кто б мимо не прошел.
В дань памяти и скорби
Гвоздики клал на стол.
Судный день
Я помню то мгновенье, мне не забыть тот миг,
Когда в соседнем доме, раздался первый крик.
Возможно это вирус, быть может, божий суд
Но легионы мертвых по улицам идут!
Ты не ищи спасенья, от этого суда,
Они уже повсюду и мы для них еда.
Возможно, просто дьявол повеселился тут
И легионы мертвых по улицам идут!
Встает сопротивленье, на битву люд встает.
Но только нет спасенья, их пуля не берет.
Мечи уже не в моде, и все мы ляжем тут.
Ведь легионы мертвых по улицам идут!
Надежда умирает, подходит смерти срок.
Хоть дверь ты запираешь, под вечер на замок.
Но тщетны все потуги, они тебя найдут.
Да, легионы мертвых по улицам идут!
Не спрятаться, не скрыться и некуда бежать.
О том, что будет дальше нам не дано узнать,
И некуда деваться, и нервы словно жгут.
А легионы мертвых идут... идут... идут...
Баллада о Менестреле.
С детства грезил я битвой и мечтал о войне,
Но беда как-то в окна постучалась ко мне...
Было мне десять весен, и не мог я понять,
Кто же был тот мерзавец, что убил мою мать.
Мой отец был крестьянин, но сражался, как мог,
Его белой рубахой воин вытер клинок.
Повезло мне чуть больше: Воин, службу кляня,
Повернул меч немного и ударил плашмя.
Я рыдал у колодца и безвольно смотрел,
Как бежали крестьяне и как дом мой горел.
Я остался без дома, без семьи с малых лет,
У отца на могиле дал я мести обет.
Было холодно ночью -на дворе был Апрель,
Так случилось, что утром, мимо шел менестрель.
Он был старым и добрым, много в жизни видал,
У остатков колодца он меня повстречал.
Я прилежно учился, песни начал слагать,
И к семнадцати веснам менестрелем смог стать.
Я хожу по деревням, Вижу я города,
Только взгляда убийцы не забыть никогда.
Пусть мечом не владею, пусть в душе одинок,
Песни острое слово - мой отныне клинок.
Мои добрые песни уж народ полюбил,
И везде, где бы ни был, я приют находил.
Стал известным я вскоре, людям песни неся,
В городах и деревнях принимали меня.
И случилось однажды, то о чем не мечтал,
В честь помолвки принцессы, песни я исполнял.
Но едва на помолвку ту жених прискакал,
Песнь моя оборвалась: я убийцу узнал.
Был он высокомерен, рядом с князем сидел,
На меня и гостей он лишь с презреньем глядел.
-Что-то песен не слышно?! он окликнул меня.
-Эй, певец, почему же смолкла лютня твоя?!
Сочини же балладу ты теперь про меня,
И в награду получишь ты гнедого коня.
Все вокруг улыбнулись, где-то слышался смех,
-Ну чего же ты медлишь? спой про славу, успех.
Воспевай мою храбрость, спой дружине моей,
Чтоб гремела повсюду песня тысячу дней.
-Что же, эту балладу, я давно написал.
Уж извольте послушать, я убийце сказал.
Пальцы тронули струны - не ударю я в грязь,
Хочешь славы - получишь. Песнь моя полилась...
Жил в деревне мальчишка, счастьем полнились дни,
Но однажды бандиты в ту деревню вошли.
И дома запылали, кровь рекой полилась,
От деревни остались только пепел и грязь.
Предводитель бандитов, тех был весел и пьян,
Как овец на закланье, он все резал крестьян.
Из деревни парнишка лишь остался в живых,
Дал обед кровной мести, на могиле родных.
И до этого часа он убийцу искал,
На помолвке принцессы лишь его повстречал.
- Менестрель, да ты бредишь, воин вдруг побледнел,
- Я просил спеть про подвиг, и про битвы удел.
Ты же выдумал песню про деревню, крестьян,
Про мальчишку без роду. Ты, наверное, пьян?!
-Если это не правда, что же ты побледнел?
Лишь правдивые песни, моей жизни удел.
Только слово, как ветер - не прервешь ты меня.
Ты был этим убийцей! Тем мальчишкой был я!
Знай же, не остановишь этой песни напор,
Знают все: ты не воин, ты убийца и вор!
И со словом последним улетучилась грусть,
Нож я выхватил верный, и вонзил ему в грудь.
На суде перед князем по утру я стоял,
Не молил о пощаде, не рыдал, не кричал.
Уже грезилась плаха, моей жизни конец,
Князь мне молвил, однако, - Дочь я вел под венец.
Жениха по деяньям, я его выбирал,
Но ошибся, похоже. Дочь мерзавцу отдал.
А тебе за балладу обещали коня,
Он не смог расплатиться, так возьми у меня.
Выбирай же любого из конюшни коня,
И ступай себе с богом, я прощаю тебя.
И в день тот же, под вечер я укрылся в степи,
Чтобы дальше народу свои песни нести.
Пусть живу я дорогой. Мне не нужен уют,
Знаю я: мои песни в чьих-то душах живут.