Ерунда, но пусть будет и здесь.

***

...А что забрал – не отдавай,
Без смысла жизнь полна увечий.
Со дня последней нашей встречи
Быстрей линяет календарь.
У нас в стране сейчас развал,
Зарплату платят крайне редко.
Свою случайную соседку
Ты именем моим назвал.
Включи компьютер, в Google Maps
Найти мой дом. Он ждет лет 20,
Когда ты будешь оставаться
С букетом роз наперевес
Под окнами, смотря в стекло,
Как я меняю свои маски:
Оно без правильной оснастки
Для правды места не нашло.
Я запыхаюсь на бегу,
И как пасьянс сложились ГОСТы.
Тебя забыть не очень просто,
Но через пару дней смогу.

2007 г.

***

Раздосадована – напрасно. Не бывает пустых иллюзий,
А бывают пустые сказки? Нет, бывают пустые люди.
Вновь идешь ты тропой незримой через зимнюю полуслякоть.
Мне с другой стороны камина так легко твои тени прятать.
Я зациклилась на работе, на тебе, на Сети, зачетах.
Снова в аське: ну, как живете? А сказать бы: пошел ты к черту.
Ты увидеть хоть раз сумей-ка, как тепло и спокойно рядом.
Разменяешь меня копейкой, мне же большего и не надо.
Хочешь милую и простую? Я дитя? Но и ты - мальчишка.
Слишком много пишу впустую. Куришь много и нервно слишком.

2007 г.

"Раздосадована – напрасно" - отлично, просто здорово...
Легко, изящно - ритм завораживает!
"...А что забрал – не отдавай" -
"Я запыхаюсь на бегу,
И как пасьянс сложились ГОСТы.
Тебя забыть не очень просто,
Но через пару дней смогу" -
- нет, у меня слов нет, мастерство+острое слово...Спасибо!

Да, действительно, великолепно.

Я когда грустно читаю эти стихи, очень красивые.
Спасибо.

Просто зашла в гости,
И не смогла не остаться...
До дрожи в уставших пальцах,
До слез на твоих страницах,
До слов моих - в горле костью...

Только осталось - биться
Сердцу и рваться к голосу...
_________
Прости, других слов просто нет. Захлестнула меня стихия твоих стихов...

Диптих "Вешайся" - "Радуйся" и очень современное "...А что забрал – не отдавай" ( Включи компьютер, в Google Maps...) остались на втором плане после прочтения последнего. Вот уж сильное, на мой взгляд, да и я очень люблю длинные строфы.

Только все последние стихи, Шелл, настраивают на философский грустный лад. Но это в твоем духе!

"Снова в аське: ну, как живете? А сказать бы: пошел ты к черту."

А ведь и у меня такое настроение бывает!

***

Скелеты в шкафу обаятельны и небриты,
Будильник с утра по мозгам пробивает вальс.
Глаза разлепила и в зеркало – ах, разбито!
Неделя не задалась.

С утра полчаса покрываю ресницы черным,
Потом тороплюсь, на ходу заливаю чай.
Становится небо под узкой стопой покорным
Как будто бы невзначай.

Метро – о, не нужно, не жарко совсем, не тесно –
Потом проходная, встречай же меня, концерн!
Дожить до обеда, в столовой светло и пресно
Играет «Мы ждем перемен».

Теперь на учебу, вдоль Карповки, скользко, ветер.
Конспекты, конспекты, конспекты – за часом час.
Хоть я его и не спросила, но он ответил,
Причем за обоих нас.

По небу весна вперемешку с зимой разлИта,
А градусник врет то на десять, а то на пять.
Скелеты в шкафу обаятельны и небриты.
Я буду для них молчать.

март 2008 г.

Добавлено:
Василиса

Все ты в кровь искусала пальчики, что ни слово – то смертный грех. Милый, милый! Такие мальчики не должны быть любимей всех. Они будут внутри корежиться, решетить твою душу влет, и сгорит лягушачья кожица, и Кощей тебя унесет. Будешь биться о прутья, слабая, призывая: «Приди, спаси! Заклинаю тебя: была бы я лучшей девой во всей Руси, не сыскать какой – чище золота взгляд лучистый, длинна коса. Только сердце мое распорото, да заплаканы все глаза».
Острый нож ты хранишь за пазухой, утешения не найдя. Ты во сне ему шепчешь на ухо, прядь тихонечко отводя: «Мы ли в доченьке-ясноглазочке, в глади водной под солнцем мы ль? Утром будет другая сказочка, утром будет другая быль». Боль в груди твоей еще резче той, что была перед самым сном.

На пиру пировал царевич твой, заливая вину вином.

2008 г.

Герда

Мальчик мой, мальчик, в левом глазу ледышка,
Дай свою руку, позволь мне согреть ладошку.
Бежала два дня за санями я без передышки,
Взгляни на меня, умоляю, хотя б немножко.
Мальчик, мальчик мой, ты почему не дышишь?
Ты же ведь шутишь? Ты же ведь понарошку?

Кто эта женщина рядом с тобою в троне?
О, почему же ей ты целуешь руки?
Мальчик мой, мальчик, вслушайся – сердце стонет!
Не обрекай ты меня на такие муки,
Я не хочу замерзать на века в ледяной короне,
Давай мы вернемся, услышим капели звуки!

Что за оковы сковали тебя незримо?
Ответь мне хоть что-нибудь, не разрывай мне душу!
Что за осколок в сердце твоем, любимый?
Не узнаешь меня, голос не хочешь слушать,
Руку бросаешь со злой, невозможной силой…
Что слез моих море тебе, отыскавшему сушу.

Будь же ты здесь, за тебя мне теперь спокойно.
Что бы могла Королеве твоей сказать я?
Через реки-моря, без оглядки, так больно-больно,
На бегу надеваю свитер на легкое платье,
Потеряв босоножку в снегу, и только
След от узких ступней на сыром асфальте.

2008 г.

Ромашка

Возвращаешь небрежно ключи от дачи
И киваешь на фото: «Вот эти двое».
За такие удары не жаждут сдачи,
А, сплетаясь в венок, у порога воют.

Лепесток к лепестку – оторвал и хватит;
Дай воды, если больше не хочешь боли.
«Ты качаешь права на меня некстати,
Я давно уже в вазе, а ты все в поле».

Предъявляешь мне список вещей на вынос,
Объясняя попутно, что матом – плохо.
Ты таким колокольчиком был, а вырос
Чертополохом.

2008г.

Всякие сырые недописки

***
Стала спокойней и даже как будто старше,
При встрече уже не ломает пальцы и не кусает губы.
Уткнувшись в плечо, не ревет: «Ответишь мне, как же
Так получилось, что нет?» А в ладонь чеку бы,
А в лицо бы ему – гранату, чтоб не завирался,
Не говорил «скучаю», не целовал притворно,
Не вешал лапшу, вот знаешь, мол, я б остался,
Да только дела, все дела. Она ждет покорно.
Смотрит, как он сигарету в губы. Думает: «Я бы, я бы…
Вместо нее, сотни раз, бесконечность суток
Губы вот эти, руки вот эти…» Он: «Ох уж бабы,
Схватят за горло, потом каблуком по ребрам,
А реву-то будет, реву,
А мне пилить еще бодро
До остановки маршруток».

2008г.

***
Смешались окна, дома, карнизы. Кидаешь карту – и нечем крыть.
Я в теплой кофте, а ты в инвизе, нам больше не о чем говорить.
Мы корабельные люди-крысы, бежали к мачте, упали в люк.
Нас разделяют чулки и джинсы, 2-3 недели, твое «не лю…».
Хотели в десять – проснулись в восемь. Ты не сумеешь, а я смогу.
Я завтра еду в другую осень, ты остаешься на берегу.

2008г.

Второе вовсе не сырое, на мой взгляд - красивая печальная песня. Читается-поётся.
А первое можно было бы назвать... авангардом, может?
И в любом случае - расставания и невзаимная любовь = зло, имхо.

Зашел, открыл шкаф, а оттуда - небритые скелеты и новые стихи. Скелеты как всегда - обаятельно-неизменны, а стихи меняются. В них стало больше иронии, самоиронии, добавилось местами резкости. Но зато осталось то, что мне в них нравилось - точный, прицельный взгляд. Иногда он фокусирует реальность. Царевичи заливаются винами на пирах, а мальчики колокольчики при участии снежных королев вырастают чертополохами... но прицельней и больнее всего то, что "Мы ждем перемен" в столовой - это действительно пресно. Времена меняются, то, что было вызовом, стало частью систем... А чувства и взаимотношения людей по прежнему запутаны и непредсказуемы.

«Ты качаешь права на меня некстати,
Я давно уже в вазе, а ты все в поле».

Дерево

Извивается мысли плеть, застилается льном кровать.
Я не очень умею петь, но зато я умею ждать:
Видишь ты, дождалась троих; что ни слово, то томный вздох.
Первый – будто бы белый стих, а второй – обнаженный бог,
Третий – горечь, трава-полынь, оторви и, не глядя, брось.
Мое дерево рвется в синь: разветвилось и разрослось.

Облысел календарь, и вот начинается новый круг:
Заполняет тепло живот, и в предчувствии новый друг.
Я ждала королевских губ и немножко училась петь.
Первый – острый акулий зуб, а второй – серебро и медь,
Третий в целом довольно мил, обаятельный хитрый лжец.
Ты взгляни на вчерашний спил: ровно шесть годовых колец.

Вышивает осенний лес в отражении рек огонь.
С укоризной глядит Велес, бьет копытом строптивый конь.
Застилалась в шелка кровать, не ждала и не пела вас:
Первый – озера тишь и гладь, а второй – будто Лель в анфас,
Третий – вся бесконечность дней, глупой совести мне укол.
Загнивает ли от корней диким хмелем обвитый ствол?

2008г.

А этот стих показался мне весьма загадочным. Кто же эти первый, второй и третий? Наверное - это песня. Песням это весьма к лицу. Рифмы внутри строк только эту мысль во мне подтверждают. В песне не всегда надо искать смысл, нужно внимать их настроению, молча следовать по их берегам...

"Вышивает осенний лес в отражении рек огонь.
С укоризной глядит Велес, бьет копытом строптивый конь."

Разновременное, некоторое недописанное, некоторое неотредактированное.)

***
Сидеть на кухне – кофе с анальгином,
Ходить по улице решительным пингвином,
Сжимать себя до судорог за плечи.
Болтать в стакане медленное слово,
Придумать себе очередного
И ждать, когда он скажет «добрый вечер».

Смотреть чужие жизни, как картины,
Топить осточертевшую рутину
В бокале с Вилья Риддел, но без колы.
Ходить на цыпочках, когда он дремлет в кресле,
Читать журнал (нет, не «Гламур», а «Если»)
И вспоминать прошедшее со школы.

Послушай, в этом нет ни капли смысла,
Пять лет впустую, перекрестьем числа,
По внутренним часам мне тридцать восемь.
Быть обывателем, косить порой под дуру,
Решиться поступать в аспирантуру…
Двенадцать месяцев в году дождится осень.

***
Что там такого, чего никогда не будет
В наших краях заболоченных серых судеб?
Честное слово, я не о том и этом.
Деточка, детка, я же приеду летом,
Будет Арбат: перестук каблуков и ветер.
Все приручают, но быть не хотят в ответе.

Деточка, детка, я же скучаю дико,
Я заточенная бледная Эвридика,
Я без оглядки готова идти по краю,
Только Орфей об этом еще не знает.
Перебирает струны моих наречий,
Вместо того чтоб просто обнять за плечи.

Деточка, детка, ты же мне белый парус,
«Слушай, не парься, я же – смотри – не парюсь!»
Ты говоришь, мол, снова приеду – чтобы
Был с тобой рядом кто-нибудь высшей пробы.
Ты приезжаешь – липну прозрачным скотчем,
Каждый удар меж ребрами глух и точен.

***
Пусть письмо. Голубей не надо.
Зачарованный колоннадой,
Город тихо дышал в висок.
Светотени бродили между
Черным кубом, слепой надеждой
И дворами. Ты видеть мог

Как боюсь высоты, как много
Говорю, как найти дорогу
Никуда не могу сама.
Зеркала и Нева, и ветер,
Приручил, а теперь в ответе.
Что ж, пришла наконец весна.

И тогда стало нам казаться –
Не в одном ли уж мы абзаце
Или даже в одной строке.
Тишина придет, голос стихнет,
Между нами ни точек, на запятых нет,
Наши знаки – рука в руке.

Знаешь, может, одно мы слово
(словно я, оно бестолково,
Словно ты – враз сбивает с ног).
Я люблю тебя. Просто, слепо.
Оставляешь мне в сердце слепок.
Город дышит весной в висок.

***
Я разменяла всех ферзей
И жду кольца на правой.
Пусть женщины моих друзей
Грозятся мне расправой,
Пусть отнимают вечера
Глинтвейна и кальяна –
Была я счастлива вчера,
Мосты сжигая пьяно.
Очередная пятерня
Идущей по канату
Кидает дротики в меня
А иногда – гранаты.
Надеюсь непрестанно я
Не стать такой же меткой.
Вы будьте счастливы, друзья,
В своих уютных клетках.

2008-2009 гг

Очень-очень понравилось третье.
Это не значит что другие не нравятся. Но третье... зацепило глубоко. Очень.

***

Cтранное стихотворение... с намеком что ли?..

просто абалдеть!!! Мне понравилось - нет слов!!!

Первое должно было быть другое, но само пошло своей дорогой - что ж, как вышло, немного наждачное.


***

В ошпаренных нервах наивно играет кантата,
Но льдистое бренди развеет создавшийся морок.
И если я Герда, то вмиг разлюбившая брата,
А если я Вэнди, то мне уже явно за 40.

Противник подкрался безмолвно, как водится, с тыла,
Не время сейчас уступать проходимцам дорогу.
И если я Ева, то яблочный вкус позабыла,
А если Мария, то враз отказавшая Богу.

Спрошу у возницы: «Мой друг, далеко ли до рая?»
Возница ответит, что рай – изрешеченный сталью.
И если я Пешка, то скоро допрыгну до края,
А если Алиса, то буду навек в Зазеркалье.

2009г.

Пятиминутки (дальше не написались, остались жить так)

1.
Длинные волосы, знаешь, сейчас не в моде,
До парикмахерской сдуру пройду квартал,
Чтобы мы встретились где-нибудь в переходе,
И ты меня не узнал.

2.
Знай, какие бы темные силы
Ни сбивали с дороги прямой,
Твоя женщина ждет тебя, милый.
Возвращайся скорее домой.

3.
На соленом краю бокальчика ловит блики шальной покой:
Все мои дорогие мальчики очень счастливы не со мной,
Все мои дорогие девочки безымянные золотят
И заводят пушистых белочек, той-терьерчиков и котят.

2009г.

***

Ты будешь Солнцем даже в сорок лет, –
Что для светила человечьи годы.
Не спать всю ночь, предсказывать погоду,
Давать всегда извилистый ответ.
Такая у небесных звезд порода –
Дарить тепло и бесконечный свет.

Ты девятнадцатый аркан моих Таро,
Переплетенье обнаженных нервов,
А быть всю жизнь отчаявшейся стервой,
Казалось бы, избито и старо.
Сто сорок миллионов километров,
Двенадцать станций в питерском метро.

2010г.

Ох, как же приятно видеть снова твои стихи. Спасибо огромное и за них, и за тебя. Уже, почитай, четыре года прошло, а эта тема остаётся одной из моих самых любимых здесь, и так радостно видеть в ней пополнения. Мало сейчас действительно стоящих стихов, к сожалению... Но тем ценнее эти.

Обновлю тему парой графоманистых, а то отправят в архив... ))

***

Летит пусть совесть к черту с ветерком:
На крыше делать медленное сальто,
Потом упасть, и встать, и босиком
Идти по раскаленному асфальту,
Смотреть в тебя – без перспективы, без
Надежд и целей (только бы не хуже!),
Залечивая ноющий надрез
Воспоминаний о друзьях и муже.

Ты обернешься в полночь москвичом,
К жене отбыв с известного вокзала,
А я останусь битым кирпичом
В стене твоих побед. И в центре зала
Я зареву, в Петра уткнувшись лбом,
И зарекусь на крыше делать сальто.
Я встану, отряхнусь и босиком
Пойду по раскаленному асфальту.

2011 г.

После долгого лета

С долгим летом ушли забавы,
И настал неспокойный час:
Кто взойдет на престол кровавый
И останется кто из нас

Под ногами хрустнувшей веткой
От интриг и людской молвы?
Пусть беснуются в тесных клетках
Лютоволки, олени, львы

В ожидании бойни, гари
И нескорой теперь весны…
Видишь, слышишь – зима в разгаре.
Мы под снегом погребены.

2011 г.

Очень понравилось.