Мир Dragonlance / Мир Саги о Копье / Книжные персонажи | Версия для печати

Книжные персонажи

Фистандантилус

Fistandantilus

Фистандантилус (Fistandantilus) (? до Катаклизма — 39 год после Катаклизма), именуемый также Фистандантилус Черный, вошел в анналы истории как высокий, стройный мужчина с худыми костлявыми руками, лицо которого обрамляла длинная седая борода клином. Известно также, что маг был прекрасно сложен и широкоплеч. Его можно было увидеть только в простой мантии цвета ночи. Он был самым могущественным магом Ордена Черных Мантий своего времени. От Фистандантилуса постоянно исходил замогильный холод, который уничтожал траву и другие растения вокруг, если тот задерживался на одном месте слишком долго.

У Фистандантилуса был собственный замок, но, тем не менее, все свое время он проводил в личных апартаментах, расположенных в Вайретской Башне Высокого Волшебства (the Wayreth Tower of High Sorcery). Черный маг не имел друзей и интересовался исключительно магией, что, однако, не помешало ему научиться мастерски играть в кхас. В рассвет своего могущества в Истаре (Istar), он изучил языки, обычаи и традиции всех населяющих Кринн рас.

«— Нет, праведный сын, — сказал он терпеливо. — Фистандантилус нам очень полезен. Кто знает мир лучше него? Он исходил Кринн вдоль и поперек. Он говорит на многих языках, разбирается в обрядах и обычаях самых разных племен и народов. Его познания настолько обширны, что нам трудно это даже представить».

«Час близнецов»

Использовать посох или даже ему подобные предметы он считал ниже своего достоинства. Ко всему прочему, архимаг мог в мгновение ока переместиться в любую точку Кринна. Родители часто пугали расшалившихся детей призраком Черного Мага, однако, в отличие от большинства подобных страшилок, Фистандантилус действительно обладал огромной силой и незаурядными способностями, что доказывает написанная им книга «Заметки о структуре реальности» (Observations on the Structure of Reality).

ВНИМАНИЕ: ДАННАЯ СТАТЬЯ РАСКРЫВАЕТ СОДЕРЖАНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ КНИГ

Ранние годы

О раннем периоде жизни Фистандантилуса почти ничего неизвестно. Единственные достоверные сведения  гласят, что еще в юности он обнаружил талант к изучению магии и мог зарабатывать на жизнь, используя свои способности. Также известно, что первоначально, пройдя Испытание (the Test), он стал членом Ордена Красных Мантий (Red Robes), коим и хранил верность до того времени, пока не осознал, что смертен, как и все остальные люди. Молитвы, обращенные к Гилеану (Gilean), покровителю Равновесия, не дали никакого результата: Бог ответил, что архимагу следует смириться и безропотно принять свой жребий.

«Я хорошо помню свою первую жизнь, и я помню то жуткое ощущение, тот гнев и разочарование, которые испытал, поняв, что я — один из величайших магов всех времен — оказался заперт в немощном, дряхлом теле, которое вскоре неизбежно превратится в тлен. Мой разум был еще ясен и крепок, в своем искусстве я был силен как никогда, однако мое могущество, мои силы и обширные знания — все-все готово было в скором времени обратиться в ничто! Мой мозг стал бы пищей червей!

Тогда я еще принадлежал к ложе Красных Мантий… Ты вздрогнул? Тебя это удивило? Между тем красную мантию я выбрал для себя сознательно — обдуманно и хладнокровно. Я понял, что в одежде красного мага сумею достичь большего. Можно научиться очень многому, держась золотой середины и черпая знания сразу из двух источников. Я обратился с молитвой к Гилеану, богу Равновесия, чтобы он позволил мне задержаться в этом мире и продолжить совершенствовать свое искусство. Но бог Книги не смог помочь мне в этом. Люди были его творениями, а меня тяготила именно моя человеческая натура и сознание краткости собственной жизни. Бог Равновесия посоветовал мне смириться со своей судьбой…»

«Битва близнецов»

Это вызвало недовольство Фистандантилуса, и он отрекся от нейтралитета, вступив в Орден Черных Мантий. Затем маг отправился в Бездну (the Abyss), где обратился с просьбой о вечной жизни к Такхизис (Takhisis), которая охотно приняла волшебника в ряды своих союзников и исполнила его желание, подарив то, что позже вошло в историю под названием «Кровавый камень Фистандантилуса» (the Bloodstone of Fistandantilus).

«Владычица Тьмы услышала мою молитву и исполнила мою просьбу. Я облачился в черную мантию и посвятил себя служению Такхизис. За это она взяла меня в свое царство, откуда я обозрел будущее и где узнал тайны прошлого. Именно великая Такхизис одарила меня этим красным камнем, чтобы, существуя в своем времени, я мог переходить из одного тела в другое. Когда же мне захочется перенестись в будущее, новое молодое тело уже будет ждать меня там, готовое вместить мою душу…»

Когда Главой Конклава Магов (the Conclave) была Гадрелла (Gadrella), принадлежавшая к Ложу Черных Мантий, Фистандантилус, сумевший к тому времени стать ее ближайшим доверенным лицом в Конклаве, помог женщине убедить местных правителей Ансалона (Ansalon) разрешить строительство еще четырех Башен Высокого Волшебства. Тем временем могущество молодого мага продолжало расти, и предположительно, именно в это время Фистандантилус возвел крепость Ульгаард (Ulgaard), надежно укрытую в самом сердце Гарнетских гор (the Garnet Mountains).

Спустя несколько веков, в 2018 году до Катаклизма, Фистандантилус помог Конклаву уничтожить мага-ренегата Малока (Malock), а затем убедил архимагов не разрушать крепость отступника — Заман (Zhaman), которая являлась настоящей сокровищницей, где хранились многочисленные свитки, содержащие бесценные сведения, касающиеся боевой магии. Безусловно, волшебники были заинтересованы в получении подобных знаний, а потому было решено отдать крепость Фистандантилусу. Таким образом, архимаг стал новым хозяином Замана.

В 1804 году до Катаклизма, в виду неизвестных причин, Фистандантилус на непродолжительное время присоединяется к группе искателей приключений, возглавляемой эрготским воином по имени Винас Соламнус (Vinas Solamnus). У данной группы было особое задание — освободить сестру Императора Эргота Эманна Квислинга (Emann Quisling), плененную сошедшими с ума жрецами. Черный маг помог Винасу вызволить царственную особу из Пропасти Раэкеля (Raekel’s Pit) и переправить ее в Далтигот (Daltigoth).

Архимаг жил в крепости Заман вплоть до 1018 года до Катаклизма, а с окончанием Третьей Войны Драконов (the Third Dragon War) выбрал себе другое пристанище.

Свою жизнь Фистандантилус продлевал следующим образом: набирая учеников, успешно прошедших Испытание в Башне Высокого Волшебства, он внимательно наблюдал за ними, пытаясь выявить наиболее способного. Определив самого талантливого, архимаг с помощью Кровавого Камня овладевал душой юного чародея и вычерпывал его жизненные силы. Некоторое время Фистандантилус был хозяином Палантасской Башни Высокого Волшебства (the Tower of Palanthas).

Истарский период

Фистандантилус, продолжавший свои темные эксперименты с магией, прибывает в Истар приблизительно в 100 году до Катаклизма; примерно в это же время у него появляется возможность внимательно следить за Королем-Жрецом, поскольку он входит в Коллегию судей Истара. Осознав, что имеет возможность помочь Курносу (Kurnos) захватить трон, Фистандантилус дает последнему волшебное кольцо, с помощью которого Курносу удается ввести Симеона IV (Symeon IV) в кому, а затем стать его преемником.

Сначала Фистандантилус делает все, чтобы Курнос сохранил свое положение. Он вхож к Королю-Жрецу, охотно прислушивающемуся к его советам. Архимаг использует эти обстоятельства, чтобы как можно больше узнать о Светоносце (Lightbringer — так согласно пророчеству Псандроса Младшего (Psandros the Younger) звался правитель, который придет в Истар (Istar) и приведет его к победам и славе доселе невиданным. Изначально данное пророчество называлось «Пришествие Светоносца». Боги послали видение Илисте, согласно которому она должна была найти Светоносца на западе. Женщина обнаружила Бельдина, полагая, что благодаря его великим делам и духовной чистоте его личности, именно он и является избранником Богов. Однако она ошибалась. Катан Марсеврин (Cathan MarSevrin) был Светоносцем, именно его Боги хотели видеть в качестве правителя Истара, но это открылось только после Катаклизма. — Прим. Ред.). Узнав о пророчестве, архимагу, великолепному знатоку душ, удается очаровать жреца Света Денубиса (Denubis) и получить возможность воспользоваться Архивом, где он подробно изучает само пророчество.

Однако в скором времени Курнос перестает интересовать Фистандантилуса. Стараниями последнего разум правителя постепенно погружается во мрак безумия, в то время как сам маг начинает прислушиваться к слухам о неком Бельдине (Beldyn). Предположив, что молодой жрец будет именно тем, кто ему нужен, чтобы открыть Врата в Бездну, Фистандантилус подвергает его проверке. Несмотря на то, что юноша выдерживает все испытания черного мага, выясняется, что он слишком чист и непорочен, чтобы каким-либо образом помочь Фистандантилусу, вознамерившемуся стать Богом, достичь поставленной цели. Архимаг приходит к выводу, что при правящем Курносе он вряд ли сумеет найти непорочного служителя Света, которого будет легко обмануть и сбить с пути истинного.  В конце концов, Король-Жрец, лишившийся поддержки злого волшебника, окончательно сходит с ума, подозревая всех и вся в заговорах против него. Вместо того, чтобы оставить власть сумасшедшему тирану, Фистандантилус позволяет Бельдину занять место Курноса.

Курноса заключают в подземную темницу Храма Истара (the Temple of Istar), и прежде, чем он успевает поведать о темных делах архимага, Фистандантилус убивает его. После смерти Курноса маг становится верноподданным нового Короля-Жреца Бельдинаса (Beldinas). Коллегия судей Истара, в своем большинстве испытывающая антипатию к могущественному колдуну, позволила Фистандантилусу тайно практиковать свою темную магию в подземельях Храма, впоследствии это место стало его собственной лабораторией, о которой знали лишь избранные ученики мага, большинство из которых умирало прежде, чем у них появилась бы возможность раскрыть тайну Фистандантилуса.

Спустя несколько лет волшебник преподносит Бельдинасу средства, которые помогают Королю-Жрецу уничтожить охранявшие Башни Высокого Волшебства заколдованные рощи, и это влияет на исход Проигранных Сражений (the Lost Battles; Проигранных Битв в «Драконах Зимней Ночи». ― Прим. Ред.). Взамен Фистандантилус просит стать единственным личным советником Короля-Жреца. Всеми этими действиями маг преследовал две основные цели: во-первых, теперь он мог управлять Бельдинасом, а во-вторых, ему было позволено тайно изучать Врата в Бездну (Portal to the Abyss).

В последующие годы в темных уголках Храма люди постоянно перешептывались о Фистандантилусе. Горожане между собой называли мага не иначе как «Фистандантилус Черный», задаваясь вопросом, с какой стати Король-Жрец приблизил к себе злого волшебника, и почему он стал единственным доверенным лицом Бельдинаса.

«Сознание того, что Фистандантилус, один из Выбравших Тьму, не только принят при дворе Короля-Жреца, но даже допускается в тронный зал, неприятно поразило Денубиса. Король-Жрец тщился избавить мир от зла, но вот оно — рядом с ним, при дворе первого среди Посвященных!»

К тому времени маг окончательно понял, что ошибся в правителе, который оказался не способен стать жрецом Света, так необходимым для того, чтобы открыть Врата в Бездну.

Еще до Катаклизма злой маг заметил Андраса (Andras) из Ложи Черных Мантий, приняв юношу в число своих учеников. Затем, незаметно превратив молодого человека в свою марионетку и заставив его действовать в собственных интересах, Фистандантилус развязывает войну с рыцарями Ордена Божественного Молота (the Knights of the Divine Hammer), чтобы избавиться от порядком надоевшего ему военачальника Катана Марсеврина (Cathan MarServin) и подорвать его авторитет. Андрасу едва ли не удается убийство лидера Божественного Молота, но затея терпит неудачу, и черный маг, смекнув, что юноша вполне может проговориться о его причастности к нападению, запирает своего ученика в лаборатории.

По завершении Проигранных Сражений Фистандантилус отсылает Андраса в Палантасскую Башню Высокого Волшебства. Полностью подчинив молодого человека своей воле, маг заставляет его совершить самоубийство, чтобы навсегда проклясть Башню в Палантасе, и чтобы никто не смог войти в нее, пока не явится Властелин Прошлого и Настоящего (the Master of Past and Present).

« — Белый Маг уже хотел передать Государю серебряный ключ,  — глубоким, печальным голосом продолжал Астинус.  — И тут в одном из верхних окон появился колдун из числа Черных Одежд. «Эти врата пребудут закрытыми, а залы Башни  — пустыми, пока Властелин прошлого и будущего не возвратится во всей силе!»  — прозвучало над объятой ужасом толпой. И с этими словами злой волшебник бросился вниз  — прямо на острые зубья ворот. И, когда золотые и серебряные острия уже пронзали черную ткань его одеяний, он проклял Башню страшным проклятием. Когда же его кровь достигла земли, прекрасные решетки ворот начали корчиться, извиваться и наконец почернели. Великолепная Башня, белая с алым, сделалась льдисто-серой, а черные минареты обрушились. И Государь, и толпа народу  — все бежали прочь в величайшем смятении и испуге. И до сего дня ни единая живая душа не решается приблизиться к Палантасской Башне. Даже кендеры,  — тут Астинус чуть улыбнулся,  — которые, как известно, не боятся никого и ничего в этом мире. Мощь проклятия удерживает на подобающем расстоянии всякого смертного и будет удерживать впредь…»

Фистандантилус считал, что это помешает другим волшебникам перенести Врата в Бездну в другое место, но он не знал, что Врата уже были перенесены в крепость Заман. Примерно в это же время чародей находит себе нового ученика по имени Акар (Akar). Незадолго до Катаклизма Акар получает шанс обрести могущество и превзойти в магическом искусстве своего учителя. В Ночь Судьбы, когда все истинные жрецы покидали Кринн, чародей должен был оказать помощь Такхизис в возвращении темных жрецов. В награду Нуитари обещал магу власть и силу.

«— Власть. Ты станешь самым могущественным магом на Кринне — отныне и навеки. Сильнее Фистандантилуса…

— Мой учитель, — пробормотал Акар, бледнея при упоминании этого имени.

— Великий Фистандантилус будет вынужден склониться перед твоей силой!

— Фистандантилус? — зачарованно повторил Акар. — Я буду отдавать ему приказы… Но как это возможно?!

— С помощью Богов возможно все…

Однако было видно, что Акара эти слова не убедили.

— Я в полной мере знаю силу и власть этого мага. Его мощь способна конкурировать с силой любого Бога.

— Может, это лишь кажется ему самому? — Нуитари нахмурился, и тьма его одежд заколыхалась. — Этот Фистандантилус вызвал недовольство матери, даже сейчас он находится в храме Короля-Жреца, стремясь захватить Темную Королеву. Он явно раскрывает рот на кусок, который не сможет проглотить. Его необходимо остановить».

Однако в дело вмешивается Рейстлин, в результате чего план Такхизис проваливается, а Акара убивают. 

В 963 году до Катализма Фистандантилус понимает, что скоро наступит Катаклизм и готовится к путешествию во времени, планируя переместиться в будущее. Зная, что Катаклизм повлечет за собой смуту и политические беспорядки, маг выкупает себе телохранителя — гладиатора Перагаса (Pheragas).

За считанные дни до Катаклизма архимаг навещает единственного на Кринне истинного жреца по имени Денубис, который к тому времени почти завершил копирование надписей с Дисков Мишакаль (the Disks of Mishakal). Жрец решает последовать за Фистандантилусом. Таким образом, маг вместе с Перагасом и Денубисом отправляются в будущее за несколько мгновений до того, как Огненная Гора обрушивается на проклятый город.

Судьбоносная встреча

В 346 году после Катаклизма маг Рейстлин Маджере (Raistlin Majere), в которого во время Испытания вселяется дух Фистандантилуса, совершает путешествие в прошлое, дабы лицом  к лицу встретиться со своим заклятым врагом в его же лаборатории. Он притворяется одним из тех, кто работает на величайшего чародея.

«Обман и хитрость давались Рейстлину легко. Ему, пожалуй, даже нравилось, прикидываясь наивным деревенщиной, выполнять задания мага чуть лучше и чуть быстрее остальных учеников, чем он неизменно приводил последних в замешательство. Он азартно играл в эту игру и с самим Фистандантилусом, неизменно одерживая верх над проницательным магом. Рейстлин часто ощущал на себе взгляд Фистандантилуса и в эти минуты мог даже прочесть его мысли. «Кто такой, этот мой ученик? — думал маг. — Откуда у него такая сила? Ведь я чувствую ее, но мне ни разу не удалось увидеть ее в действии».

Иногда Рейстлин замечал, что Фистандантилус рассматривает его так, словно пытается вспомнить, где и когда он мог видеть своего ученика прежде…»

В 1 году после Катаклизма ценой невероятных усилий Маджере все же удается уничтожить злого волшебника и заполучить все его знания и умения.

«Битва длилась очень долго, и двое хранителей Башни, извлекших это видение из памяти распростертого перед ними черного мага, пребывали теперь в глубокой растерянности. До сих пор действие представало перед ними в мысленных образах Рейстлина, однако внезапно соперники стали настолько близки, что стражи Башни видели схватку глазами сразу обоих магов.

Фиолетовые молнии с сухим треском срывались у противников с кончиков пальцев, тела под прожженными черными мантиями корчились от боли, вопли ярости заглушали хруст расщепленного дерева и крошащегося камня. Жар волшебного пламени плавил каменные стены, обжигающие ветра терзали соперников с неистовой яростью, огненные шквалы заливали коридоры, а сквозь зияющие провалы в полу являлись из Бездны по зову своих повелителей чудовищные призраки. Могучие стихии до основания сотрясали мрачный замок Фистандантилуса, так что его крепкие стены начали трескаться и осыпаться.

Внезапно один из магов с криком, исполненным ужаса и муки, рухнул на пол, и изо рта его хлынула кровь.

Но кто есть кто? Кто пал в этой схватке, а кто уцелел? Как ни старались стражи Башни найти ответ, все было тщетно.

Между тем победитель сам едва держался на ногах. Некоторое время он собирался с силами, а затем медленно двинулся вперед по изуродованному полу.

Его дрожащая рука протянулась к каменной плите и зашарила по ее выщербленной поверхности. Наконец обожженные пальцы нащупали и крепко схватили оправленный в серебро рубин. Затем маг медленно побрел туда, где лежал его поверженный враг.
Там, у распростертого тела, он опустился на колени и положил амулет на грудь своей жертвы.

Побежденный маг едва дышал и уже не мог говорить, но взгляд его, устремленный на врага из-под черного капюшона, был яснее всяких слов и грозил проклятием, столь страшным, что даже стражи Башни — сами будучи порождениями преисподней — почувствовали дуновение такого леденящего холода, что их собственное мучительное существование в сравнении с ним было подобно купанию в теплых струях южного моря.

Победитель некоторое время колебался. Разумеется, он без труда прочел и понял невысказанное проклятие в блестящих черных глазах, и душа его в страхе смутилась увиденным. Наконец он решился. Тонкие губы упрямо сжались, и маг с силой прижал красный камень к груди побежденного.

Тело на полу скорчилось и забилось в мучительной агонии. Пронзительный крик сорвался с губ поверженного мага и захлебнулся в кровавой пене. Кожа жертвы ссыхалась и трескалась, как древний пергамент, в то время как широко раскрытые глаза бессмысленно смотрели в темноту. Понемногу тело на полу превращалось в высохшую мумию.

Победитель судорожно вздохнул и повалился рядом со своей жертвой. Он сам был ранен и чрезвычайно слаб, но в руке его сверкал красным огнем волшебный амулет, через который вливалась в него новая жизнь, обещавшая вскоре вернуть ему силы и принести полное выздоровление. В голове мага теснились воспоминания о веках безраздельной власти и необоримого могущества, тысячи заклинаний и магических формул, чудесные и жуткие видения, явленные ему сотни лет назад. Но к этому великому знанию примешивались болезненные воспоминания о брате-близнеце, о слабом, изнуренном недугами теле, о годах жизни, проведенных наедине с тяжкой болью.

Две жизни слились в одном теле, и несметное количество странных, несовместимых друг с другом воспоминаний то и дело сшибались в мозгу с такою силой, что маг непрерывно вздрагивал, словно бился в предсмертных конвульсиях, как бился недавно поверженный им враг. Некоторое время победитель пристально разглядывал зажатый в своей руке кроваво-красный камень, после чего прошептал в ужасе:

— Кто я?»

Тем не менее, нельзя было с уверенностью сказать, что именно Рейстлин вышел победителем из смертельной схватки; единственное, что может подтвердить триумф Маджере — это слова Трэйси Хикмэна (Tracy Hickman):

«С момента издания книги многие задаются вопросом: «Кто победил?» Проницательные читатели догадаются, что этот вопрос также мучает самого Рейстлина,  который произносит: «Кто я?». Он действительно не знает ответа. Однако я полагаю, «Война Душ» дала четкое разрешение этой загадки. Как бы там ни было, победу одержал Рейстлин».

Некоторое время Рейстлин даже  притворяется великим магом. Однако вскоре понимает, что он не сможет повернуть события Реки Времени (River of Time) вспять и обнаруживает себя идущим шаг в шаг по следам, оставленным ранее его врагом.

«Следы на песке ведут меня вперед…
Поднимая голову, я снова вижу одно и то же: плаху, палача в черном капюшоне и острое лезвие топора, сверкающее на ослепительно ярком солнце…
Топор опускается, отрубленная голова падает на песок вверх лицом…
— Моя голова! — прошептал Рейстлин на бегу, мучительно заламывая руки.
Палач захохотал и отбросил капюшон на спину, открывая…
— Мое лицо! — прошептал Рейстлин одними губами, чувствуя, как страх растекается по его телу, словно парализующий яд, а лоб покрывается холодным потом. Сжав виски холодеющими ладонями, Рейстлин попытался отогнать видение, которое каждую ночь преследовало его во сне. В последнее время даже после пробуждения он чувствовал на шее холод опускающегося топора и металлический привкус на языке, превращающий в скрипящий пепел все, что он пил и ел.
Он знал, что эти видения не отпустят его больше.
— Властелин прошлого и настоящего! — Рейстлин гулко рассмеялся. — Я никто! Я оказался в ловушке, обладая колоссальной властью над магическими силами и могуществом! В ловушке! Я иду по его следам, зная, что каждая проходящая секунда уже когда-то была. Я иду по его следам навстречу его судьбе. Я слышу эхо собственных слов еще до того, как открою рот. Я встречаю людей, которых никогда не видел, но я знаю их. А это лицо… — Рейстлин прижал ладони к щекам».

Война за ворота Торбардина

В 39 году после Катаклизма Фистандантилус вместе с Денубисом и Перагасом вводит свои войска в Абанасинию, где они обнаруживают неожиданных союзников — варваров Равнин (the Plainsmen) под предводительством Темной Ночи (Darknight) и дворфов клана Нейдар (the Neidar Dwarves — дворфы холмов. ― Прим. Ред.) во главе с Регаром Огненным Горном (Reghar Fireforge). У каждого из новых союзников есть свои мотивы: первых в бой ведет жажда наживы, а вторых — желание отомстить за поруганную честь. К тому же с приближением зимних ветров перед ополченцами встает проблема пропитания. Тогда было сделано предположение, что закрома горных дворфов ломятся от изобилия и богатств.

В том же году объединенная армия Фистандантилуса достигает Торбардина (Thorbardin). Маг использует в своих целях эмоции, как варваров, так и дворфов, планируя бросить свое войско и отправиться в Заман, предварительно обрушив на сражающихся четыре мощнейших заклинания. Первым становится опаляющее пламя, вторым — лед, навсегда пленивший сотни сражавшихся воинов. Третье, сплетенное волшебником заклятие штормовой бури, не срабатывает до тех пор, пока кендер Честаль Качающиеся Заросли  (Chestal Thicketsway) не находит заклинание, принявшее вид стеклянного шарика, именуемого «Бах». Четвертое заклятие становится тайной истории.

Фистандантилус отыскивает Врата в Бездну и с помощью Денубиса собирается открыть их, но тут удача изменяет ему — случайно оказавшийся неподалеку гном-механик Гнимш (Gnimsh) приводит в действие Устройство Путешествия Во Времени, сработавшее одновременно с заклинанием волшебника. Эффект получается ошеломительным — магия выходит из-под контроля Фистандантилуса, вызвав чудовищной силы взрыв, в котором были уничтожены обе сражавшиеся снаружи армии дворфов; Заман же превращается в руины, после чего крепость стали называть Черепом (Skullcap).

«В ходе сражения, осознав, что война проиграна и времени осталось мало, Фистандантилус и Денубис поспешили к Вратам. Здесь великий маг начал читать свое заклинание. В это самое время некий гном-механик, находившийся в плену у дворфов Торбардина, включил свое устройство для путешествий во времени, которое он соорудил, стремясь вырваться из темницы. Остается загадкой, как ему удалось привести в действие этот аппарат. Тем не менее, устройство сработало, вопреки всем известным примерам из истории Кринна.

Начиная с этого момента, я могу опираться исключительно на свои собственные догадки и предположения. Вероятно, эта машина времени каким-то образом вступила во взаимодействие с могущественным и сложным заклинанием величайшего из магов.

Результат нам всем хорошо известен.

Произошел колоссальной силы взрыв, уничтоживший живое и неживое на равнинах Дергота. Обе сражавшиеся армии были практически мгновенно истреблены.

Крепость Заман рассыпалась на части. В результате обвала и возник холм с мрачным названием Череп.

Во время взрыва погиб несчастный Денубис. Фистандантилусу удалось выжить только благодаря своей мощной магии. С тех пор, правда, его дух существовал только в иных планах бытия, однако это скитание продолжалось лишь до тех пор, пока он не нашел пристанища в теле молодого, но подающего большие надежды мага Рейстлина Маджере…»

Рейстлин Маджере

Долгие годы Фистандантилус считается погибшим, но магу вновь удается обмануть смерть. Лишившийся телесной оболочки, но, тем не менее, уцелевший дух архимага выжидает появления того, чье тело сможет стать его вместилищем.

«—… Такхизис знала обо мне. Она боялась меня и желала моей смерти. Действительно, мое тело умерло во взрыве, но я приготовил для своей души отход на другую плоскость бытия. Такхизис не могла убить меня, потому что не могла до меня добраться. Но она не прекращает попыток. Я уже многие века нахожусь под постоянной угрозой. У меня осталось немного сил. Вся моя жизненная сила уже почти ушла».

В 346 году после Катаклизма молодой, подающий надежды неофит Рейстлин Маджере получает право пройти Испытание, во время которого он сталкивается с противниками, многократно превосходящими его в умениях и силе. В конце Испытания ему предстоит сразиться с темным эльфом.

«Встретившись во время Испытания с тремя темными эльфами, Маджере слышит весьма заинтересовавшие его факты. Оказывается, его знакомый, маг Лемюэль, прячет ценнейшие колдовские книги. Эльфы предлагают молодому магу пробраться в магазин Лемюэля и выкрасть фолианты. Несмотря на то, что затея носила довольно сомнительный характер, Маджере соглашается: жадность до знаний заглушает доводы рассудка.

Проникнув в чужой дом, молодой маг спускается в подвал, где якобы хранятся книги. Но вместо клада его ожидает нечто иное».

Внезапно Рейстлин встречает Фистандантилуса, который проник в его Испытание.

«А затем совсем рядом с ним раздался голос.

— Ты хитрюга, не правда ли? — Пауза, затем: — Умен, и вместе с тем храбр. Не каждый осмелится остаться в темноте в одиночестве. Иди сюда! Дай мне на тебя посмотреть.

Зажглась свеча, освещая маленький круглый деревянный столик. Возле него стояли два стула, один напротив другого. Один из них занимал старик. Первый же взгляд на него сказал Рейстлину, что это не был отец Лемюэля, боевой маг, сражавшийся на стороне эльфов.

Старик был в черных одеждах, на фоне которых его белые волосы и борода почти светились.

Его лицо приковывало взгляд, как причудливый пейзаж; его морщины и линии, как очертания земли или гор, могли многое рассказать о его прошлом. Тонкие линии, шедшие по лбу от переносицы, могли означать мудрость на другом лице. Здесь же в морщинах залегли коварство и хитрость. Морщинки смекалки и любознательности вокруг его черных глаз углубились, давая приют циничному веселью. Презрение по отношению ко всему смертному миру изогнуло его тонкие губы. Выдающаяся нижняя челюсть говорила о самолюбии и властности. Его прищуренные глаза были холодными, яркими и оценивающими.

Рейстлин не пошевелился. Лицо старика было пустыней, жестокой, смертельно опасной. Страх снова овладел Рейстлином. Лучше бы ему пришлось сражаться с троллем или хобгоблином. Слова простенького защитного заклинания, которые были готовы слететь с губ Рейстлина, унес безнадежный вздох. Он представил, как произносит заклинание, и как старик издевательски, презрительно смеется. Эти старые костлявые руки с крючковатыми пальцами были пусты сейчас, но когда–то в них была безграничная власть и сила».

«Кузница души»

«— Мертв? Как бы не так! — Пар-Салиан помрачнел. — Взрыв, унесший тысячи и тысячи жизней в Гномьих Войнах, взрыв, опустошивший обширный и плодородный край, не убил Фистандантилуса. Его магия была столь сильна, что он смог победить и саму смерть. Он перебрался в иной план бытия, столь далекий от всего, что нам знакомо и понятно, что ни одному магу не удалось отыскать его в этой дали. Ему же до нас было рукой подать.

Фистандантилус выжидал, наблюдая за нами и подыскивая тело, которое в состоянии было вместить его душу. И он нашел такое тело — тело твоего брата».

Фистандантилус объясняет Рейстлину, что все происходящее — не что иное, как Испытание. Это открытие повергает неофита в шок. К тому же выясняется, что Маджере сам, по доброй воле, попал в ловушку архимага.

«— Ты говорил о приманке. Я пришел к тебе, ты сказал, — Рейстлин старался не терять самообладания, цепляясь за остатки мужества и сжимая кулаки, чтобы дрожь рук не выдала его страх.

Старик кивнул.

— Да, ты пришел ко мне по цепи собственных выборов и решений.

— Я не понимаю, — сказал Рейстлин.

Старик охотно принялся объяснять:

— Некоторые маги прислушались бы к предупреждению лудильщика и никогда не вошли бы в трактир с такой дурной славой. Другие, даже если бы и вошли, отказались бы иметь дело с темными эльфами. Ты пришел в гостиницу. Ты говорил с эльфами. Ты довольно быстро поддался на их уговоры, — старик снова поднял узловатый палец, — несмотря на то, что считал человека, которого вы собирались ограбить, другом.

— Ты говоришь правду, — Рейстлин не видел смысла отрицать очевидное, и он не особенно стыдился своих поступков. По его мнению, любой маг, кроме разве что самого отбеленного добела мага белых одежд, поступил бы так же. — Но я хотел сохранить книги. Я бы возвратил их Конклаву.

Он помолчал немного, потом спросил:

— Нет здесь никаких книг, так?

— Нет, — ответил старик. — Здесь только я».

Волшебник раскрывает перед Рейстлином вероятный исход Испытания: молодому магу никогда не победить темных эльфов, поскольку силы каждого из них втрое превосходят силы неофита.  Перед юношей встает поистине непростой выбор: отдать злому магу часть своей жизненной силы в обмен на помощь в борьбе с опасным противником, либо быть убитым темным эльфом.

«— Похоже, у меня незавидный выбор, — горько ответил Рейстлин. — Либо я умру в бою с тремя магами, либо из меня высосет жизнь пиявка.

— Ты сам решил прийти сюда, — повторил Фистандантилус».

Возможно, Маджере справился бы и самостоятельно; но, тем не менее, он решает принять условия архимага и заключает с ним сделку.

«Рейстлин опустил взгляд, уклоняясь от цепких темных глаз старика, которые, казалось, так и ввинчивались в его душу. Он уставился на деревянный стол и вспомнил другой стол, стол в лаборатории его наставника, за которым Рейстлин еще ребенком победоносно написал слова «Я, маг». Он подумал о том, какие у него шансы, подумал о темных эльфах, об их магии, поразмыслил над тем, были ли слова старика правдой, или он лгал, чтобы заманить его в ловушку. Он подумал, есть ли у него возможность выжить, и не убьют ли его маги конклава только лишь потому, что он говорил с Фистандантилусом.

Рейстлин встретился взглядом с ястребиными глазами мага.

— Я принимаю твое предложение.

Тонкие губы Фистандантилуса раздвинулись в улыбке, похожей на костяную застывшую ухмылку черепа.

— Я так и думал. Покажи мне свою колдовскую книгу».

«Кузница души»

«— Кто знает, какую сделку заключили они между собой во время Испытания? — Верховный маг слегка пожал плечами. — Пожалуй, никто. Уверен: Рейстлин прекрасно справился бы с Испытанием, но его хрупкое здоровье подвело его. Если бы не помощь Фистандантилуса, он бы не выдержал последнего этапа — схватки с темным эльфом. Скорее всего — нет.

— Значит, Фистандантилус спас ему жизнь? Пар-Салиан пожал плечами:

— Нам известно только одно, воин: никто из нас не виноват в том, что у твоего брата кожа стала золотисто-желтого оттенка. Темный эльф швырнул в него огненный шар — но Рейстлин уцелел. Это совершенно невозможно…»

С помощью Фистандантилуса Рейстлин, победив эльфа, проходит Испытание, но навсегда теряет свое здоровье, а его кожа приобретает золотистый оттенок.

«Огненный шар налетел на него, заключил его в себя и объял пламенем. Но огонь горел, не причиняя ему никакого вреда. Искры и сполохи пламени, касаясь его рук и изумленного лица, исчезали с шипением, как если бы падали в холодную воду.

«Твое заклинание! Быстро!» — потребовал голос.

[…] Рейстлин поднялся с каменного пола. Он отряхнул пыль и грязь с ладоней, еще раз обратив внимание на странный золотистый цвет кожи. Его осенила догадка о том, что это золотистое покрытие защитило его от огненного шара. Это было похоже на рыцарские доспехи, только гораздо более надежные; рыцарь в полном облачении все же сгорел бы, если бы его догнал тот огненный шар, а Рейстлин остался цел и невредим».

«Кузница души»

В конце Испытания его снова ждет встреча с могущественным архимагом.  Рейстлин расторгает сделку.

«Старик протянул руку в черном рукаве. Рука была сморщенной, иссохшей, пальцы казались голыми костями.

— Теперь я получу свою плату, — сказал Фистандантилус.

Его рука потянулась к сердцу Рейстлина.

Рейстлин сделал шаг назад, выставив руку ладонью вперед в защитном жесте.

— Благодарю за помощь, архимаг, но я расторгаю сделку.

— Что ты сказал?

Слова, свистящие, опасные, извивались в мыслях Рейстлина как гадюка в корзине. Голова гадюки поднялась, прищуренные безжалостные глаза не отрывали взгляда от него.

Уверенность Рейстлина поколебалась, его сердце сжалось. Ярость старика обдала его пламенем более жестоким, чем то, из которого состоял огненный шар.

«Я же убил эльфов, — напомнил себе Рейстлин, пытаясь удержать быстро ускользающую смелость. — Заклинание принадлежало Фистандантилусу, но магия, сила, стоявшая за ним, была моей собственной. Он слаб и истощен; он не опасен для меня».

— Наш договор расторгнут, — повторил Рейстлин. — Возвращайся в свою плоскость бытия и жди там следующей жертвы.

— Ты нарушаешь свое обещание! — прорычал Фистандантилус. — Это бесчестно!

— Я что, соламнийский рыцарь, чтобы заботиться о чести? — спросил Рейстлин, и добавил:

— Если уж на то пошло, то что за честь в том, чтобы заманивать мух в паутину, заматывая их в кокон и пожирая? Если я не ошибаюсь, то твое собственное заклинание защищает меня от любой магии, которую ты можешь попытаться применить. В этот раз муха ускользнула от тебя».

Маджере предполагает, что его испытание окончено, но ошибается. Внезапно на него нападает уцелевший темный эльф, товарищ тех, что были сожжены Рейстлином в доме Лемюэля. Пытаясь отомстить за погибших друзей, он налетает на неофита с отравленным кинжалом. Ему удается оцарапать противника, но Маджере успевает перехватить руку убийцы и сам вонзает оружие в нападающего.

Но и на этом Испытание не заканчивается. Внезапно перед Рейстлином возникает Карамон. Он поднимает умирающего близнеца и на руках несет к выходу из Башни. На пути братьев возникает призрак Фистандантилуса, с которым Карамон легко справляется помощью магии. Ослепленный ревностью, Рейстлин убивает близнеца, и тот превращается в Фистандантилуса.

«— Все, что у меня когда–либо было — это моя магия, — четко проговорил Рейстлин, впервые в жизни, как ему казалось, четко и ясно думая. — А теперь это есть и у тебя.

Используя стену как опору, Рейстлин поднял руки, сложив большие пальцы вместе. Он начал произносить слова, которые должны были призвать магию.

— Рейст! — Карамон попятился. — Рейст, что ты делаешь? Очнись! Я тебе нужен! Я позабочусь о тебе — как всегда, Рейст! Я же твой брат!

— У меня нет брата!

Под слоем холодного твердого камня кипела и клокотала ревность. Камни содрогнулись, треснули. Ненависть расплавленным алым потоком хлынула сквозь тело Рейстлина, через его ладони, охватила Карамона и вспыхнула пламенем.

Карамон закричал, пытаясь сбить огонь, но от магии не было спасения. Его тело усыхало, корчась в огне, и постепенно становилось телом старого высохшего человека. Старика, одетого в черные одежды, на чьих волосах и бороде еще плясали угасающие языки пламени.

Фистандантилус шел к Рейстлину, протянув руку вперед.

— Если твой доспех — всего лишь окалина, — тихо проговорил старик, — я найду трещину.
Рейстлин не мог двинуться с места, не мог обороняться. Магия отняла его последние силы.

Фистандантилус стоял перед Рейстлином. Черные одежды старика были потрепанными клочьями ночной тьмы, его плоть прогнила и истончилась, кости были видны сквозь кожу. Его ногти были длинными и острыми, длинными, как у мертвеца, а глаза светились тем огнем, который горел и у Рейстлина в душе, тем огнем, который оживил мертвого. С тонкой, почти бесплотной шеи свисала цепь с камнем–кровавиком.

Рука старика коснулась груди Рейстлина почти ласкающим движением, дразнящим и мучительным одновременно. Фистандантилус погрузил руку в грудную клетку Рейстлина и схватил его сердце.

Как умирающий воин хватается за древко стрелы, пронзившей его тело, так и Рейстлин схватился за запястье руки старика, сомкнул на ней пальцы железной хваткой, которую не разжала бы даже смерть.

Пойманный, попавший в ловушку, Фистандантилус попытался разжать пальцы Рейстлина, но уже не мог ни освободиться, ни удерживать сердце юноши с той же силой.

Белый свет Солинари, алый свет Лунитари и невидимый черный свет Нуитари — свет, который Рейстлин теперь мог видеть — слились в одно перед его меркнущим зрением, став единым немигающим оком.

— Ты можешь взять мою жизнь, — сказал Рейстлин, крепко держа Фистандантилуса за руку, в то время как старик держал его за сердце. — Но в обмен ты будешь служить мне.

Око подмигнуло ему и исчезло».

Сам же Рейстлин не помнит ничего об этой встрече, о сделке, которую он заключил с архимагом, и считает, что это Испытание так повлияло на него.

«— Так значит, встреча Рейстлина и Фистандантилуса состоялась. И Рейстлин согласился на сделку. Он добровольно отдал свою жизненную силу, чтобы накормить эту мерзкую пиявку!

— Встреча и сделка состоялись, — осторожно сказал Пар–Салиан. — Но, думаю, на этот раз Фистандантилус получил больше, чем обычно.

— Рейстлин ничего не помнит?

— Совершенно ничего. Фистандантилус позаботился об этом. Думаю, он не хочет, чтобы юноша что–то помнил. Рейстлин согласился на сделку, но не умер, как другие. Что–то сохранило ему жизнь. Если когда–нибудь Рейстлин все вспомнит, то, думаю, это Фистандантилус окажется в опасности.

— А что думает сам юноша по поводу того, что с ним случилось?

— Думает, что само Испытание пошатнуло его здоровье, оставило его со слабым сердцем и легкими, которые будут источником его мучений до конца жизни. Он винит в этом свою схватку с темным эльфом. Я не пытался разубедить его. Если бы я сказал ему правду, он бы мне не поверил».

В течение последующих лет Фистандантилус неоднократно помогает молодому магу, вступившему в Орден Красных Мантий. Рейстлин постоянно ощущает чье-то присутствие — как будто кто-то стоит у него за спиной.

«И самое главное, он мог бы поклясться, что ощущал за собой незримое присутствие кого-то еще. Этот неизвестный крался за ним, всегда оставаясь за спиной, но Рейстлин почти чувствовал прикосновение незримой руки к плечу, и шею холодило чье-то ледяное дыхание. Ему казалось, что стоит только быстро обернуться, и он сможет увидеть этого невидимого попутчика. Но сколько он ни дергался, как бы быстро ни поворачивался, единственным, что удавалось увидеть, была пустота. Рейстлин несколько раз ловил себя на том, что и в реальной жизни старается иногда обернуться, стремясь поймать призрака… И только Карамон стоял за ним, глядя на брата грустными и внимательными глазами».

В критические минуты Маджере постоянно слышит смутно знакомый ему голос, пытаясь вспомнить, где он мог встречаться с его обладателем, но безуспешно. Тем не менее, в самых безвыходных ситуациях он быстро принимает решения и действует верно.

«Не ради них», — ответил его мыслям некий голос. Рейстлин попытался сосредоточиться на нем. Голос был знакомый — но чей?.. Рейстлин никак вспомнить не мог. Он знал только, что голос этот обращался к нему в минуты величайшего напряжения сил. И звучал он тем громче, чем ближе придвигалась к Рейстлину гибель.

«Не ради них ты жертвуешь жизнью, — повторил голос. — Ты просто не можешь вынести поражения. Ты ни разу еще не бывал побежден — даже смертью…»

Рейстлин набрал полную грудь воздуха и неожиданно успокоился. Он не вполне понимал, что имел в виду голос, зато заклинание всплыло в памяти легко и свободно.»

Более того, молодой маг иногда рассказывает о том, чего по определению знать не может. На это время он словно погружается в транс, и даже кашель перестает донимать болезненного юношу. Правда, потом Маджере ничего не помнит.

«Тут его взгляд устремился в пространство, он замолчал, а когда заговорил вновь, Танису показалось, что маг пересказывал то, чему сам был свидетелем. Изменился даже его голос, сделавшись низким и звучным. И он более не кашлял. Карамон взирал на брата в немом изумлении. […]

Лихорадочный блеск погас в глазах Рейстлина. Он умолк, ссутулился и забился в жестоком приступе кашля. Друзья молча смотрели на него, никак не решаясь заговорить. […]

— Проигранные Битвы, три луны и этот странный голос… — пробормотал Танис. — Что к чему, непонятно! […]

— С Рейстом и раньше приключалось подобное, — приглушенно пробасил Карамон. — Просто-таки превращается в кого-то на время. Выматывает это его ужасно, а что было — не помнит».

Во время Войны Копья (the War of the Lance) архимаг учит Рейстлина пользоваться Драконьим Оком (the Dragon Orb), дает ключ к своим книгам с магическими заклинаниями, а позже помогает изгнать из Кринна Такхизис.

«Все замерло. Две воли схлестнулись, сражаясь не на жизнь, а на смерть. Рейстлин чувствовал, как уходили силы из его тела, как слабели его руки, как на ладонях выступил пот. Руки Ока вновь начали потихоньку притягивать его к себе. Нет!.. Рейстлин собрал воедино все свои духовные силы и до предела напряг каждый мускул хилого тела. Он не поддастся! […]

Восторг победы и ощущение магической силы окутали Рейстлина теплым золотым светом. Наконец-то он смог расслабиться. Дрожа всем телом, он ощутил, что руки Ока поддерживали его, вливали в него новые силы […].

«Пока я могу сказать тебе лишь одно: ты должен отдохнуть. В Палантасе, в библиотеке Астинуса есть книги — многие сотни книг, принесенных туда древними магами во дни Проигранных Битв. Непосвященным они кажутся всего лишь энциклопедиями, скучными жизнеописаниями волшебников, давно умерших и позабытых…»

Рейстлин увидел подкрадывающуюся тьму и что было сил ухватился за руки.

 — Что же в них на самом деле? — прошептал он. И вдруг понял, и накатившая тьма тотчас накрыла его подобно океанской волне».

Именно благодаря Фистандантилусу умирающий Рейстлин все-таки остается жив:

«— Ключ!..  — прошептали белые губы, покрытые запекшейся кровью.  — Затерялся… во времени… глупцы!..  — Его рука судорожно сжалась. Лишь ярость еще поддерживала в нем жизнь.  — Как просто!.. Все… знали его… и ни один… не удосужился записать!.. Ключ… он так нужен мне… он пропал… утерян…

— Стало быть, кончается твой путь, старый друг,  — промолвил Астинус без малейшего намека на жалость.

Рейстлин оторвал голову от пола, золотые глаза лихорадочно горели.

— Ты знаешь меня!.. Кто я такой?

— Это более не имеет значения. […]

Астинус же не сводил с умирающего горящего взгляда, гневно бросая ему то, что копилось в его душе столетиями. Голос историка дрожал:

— В последний день, в день Совершенства, сойдутся вместе трое Богов: Паладайн в своем Сиянии, Владычица Такхизис, облаченная во Тьму, последним же  — Гилеан, Господь Равновесия. И каждый будет держать в руках Ключ Познания. И Алтарь, куда будут возложены эти Ключи, примет и мои Книги, повествующие о каждом создании, когда-либо жившем на Кринне. Тогда наконец завершено будет творение и…

Тут Астинус осекся и замолчал, ужаснувшись тому, что выговорили его уста, тому, что он наделал.

Но Рейстлин больше не видел библиотекаря. Странные зрачки его были расширены, золотые глаза нестерпимо сияли.

— Ключ…  — шептал он в восторге.  — Ключ! Я знаю!.. Я знаю!..

Двигаясь с величайшим трудом, он дотянулся до неприметного маленького кошеля, который висел у него на поясе, и вытащил Око, сжавшееся в крохотный шарик. Тускнеющие глаза мага всмотрелись в его радужную глубину…

— Теперь я знаю, кто ты такой!  — прошептали немеющие губы.  — Я знаю тебя и я призываю тебя  — помоги мне, как ты помогал мне в Башне, а потом в Сильванести! Наш уговор… Помоги мне… Спаси меня  — и сам будешь спасен!..

Силы окончательно оставили его. Рано поседевшая голова безжизненно мотнулась, глаза с их проклятым зрением  — закрылись. Рука, державшая Око, обмякла. Но пальцы не разжались, удерживая хрустальный шарик судорожной хваткой, которую не могла бы ослабить и смерть».

С помощью Фистандантилуса Рейстлин становится величайшим магом на Кринне и снимает проклятие с Палантасской Башни Высокого Волшебства, явившись туда как Властелин Прошлого и Настоящего.

Разумеется, черный маг делает это не из добрых побуждений: в будущем он намеревался окончательно завладеть телом Рейстлина Маджере, а затем, объединив под своим знаменем всех цветных драконов и их Повелителей, завоевать мир Кринна.

За все это время по Кринну распространилось большое количество всевозможных слухов о Фистандантилусе. Впрочем, некоторые из них были весьма достоверны. В 386 году после Катаклизма Алантин (Alantine), член Ордена Красных Мантий, и Элтем (Eltam) отправляются в Тарсис (Tarsis), чтобы восстановить древнюю Библиотеку. Погрузившись в работу, красный маг натыкается на книгу заклинаний, принадлежавшую Фистандантилусу. Как только Алантин берет ее в руки, в него вселяется дух злого архимага, который вынуждает юношу заманить своего друга на третий подуровень Библиотеки, куда являются неупокоенные и убивают несчастного Элтема. После этого Алантин покидает Библиотеку, и о нем больше ничего неизвестно.

В «Аннотированных Легендах Саги о Копье» говорится, что в углу стоял посох, который принадлежал самому Фистандантилусу.

«Пар-Салиан нахмурился, затем ухмыльнулся и подтолкнул к Ладонне лежавшую перед ним на столе хрустальную призму. Потом указал рукой на стоявший в углу магический посох.

— Эти вещи принадлежали некогда Фистандантилусу, величайшему и могущественнейшему из волшебников, о которых мы когда-либо слышали, — сказал он. — Воспользуйся заклятием дальновидения, Ладонна. Посмотри сквозь кристалл на посох.

С подозрением поглядывая на двух магов, Ладонна неуверенно прикоснулась к хрустальной призме.

Ладонна решительно взяла в руку кристалл. Удерживая его на раскрытой ладони, она поднесла кристалл к глазам и пробормотала заклинание, которое на сей раз в ее устах прозвучало необычайно резко и глухо. Из призмы выпад яркий радужный луч и упал на деревянный посох, стоявший в темном углу кабинета.

Понемногу луч становился все шире, и наконец радуга осветила весь посох. Затем луч задрожал, цвета его смешались, и в воздухе возник мерцающий силуэт бывшего владельца колдовских вещей».

Однако, разумеется, этого не может быть, так как маг считал использование посоха ниже своего достоинства.

Упоминания

•    Избранник Богов (Chosen of the Gods)
•    Даламар Темный (Dalamar the Dark)
•    Темный тан (Dark Thane)
•    Божественный молот (Divine Hammer)
•    ДЛ3: Драконы Надежды (DL3: Dragons of Hope)
•    Драконы потерянной звезды (Dragons of a Lost Star)
•    Драконы летнего полдня (Dragons of Summer Flame)
•    Возрождение Фистандантилуса (Fistandantilus Reborn)
•    Ворота Торбардина (Gates of Thorbardin)
•    Герои Сопротивления (книга первая) (Heroes of Defiance, Book One)
•    Ночь Ока (Night of the Eye)
•    Реликвии и знамения, Восстановление (Relics and Omens, "The Restoration")
•    Священный огонь (Sacred Fire)
•    Клинок бури (Stormblade)
•    Эпоха Истара, Шелковые нити (The Reign of Istar, "The Silken Threads
•    Аннотированные Хроники Саги о Копье, Драконы осенних сумерек (The Annotated Dragonlance Chronicles, Autumn Twilight)
•    Аннотированные Хроники Саги о Копье, Драконы зимней ночи (The Annotated Dragonlance Chronicles, Winter Night)
•    Аннотированные Легенды Саги о Копье, Испытание близнецов (The Annotated Dragonlance Legends, Test of the Twins)
•    Аннотированные Легенды Саги о Копье, Час близнецов (The Annotated Dragonlance Legends, Time of the Twins)
•    Аннотированные Легенды Саги о Копье, Битва близнецов (The Annotated Dragonlance Legends, War of the Twins)
•    Цитадель (The Citadel)
•    День Бури (The Day of the Tempest)
•    Наследие (The Inheritance)
•    Второе поколение, Наследство (The Second Generation, "The Legacy")
•    Башни Высокого Волшебства (Towers of High Sorcery)
•    Конклав магов (Wizard's Conclave)

© 2010 — переведено Yong, подготовлено Lidok (Лидия Дукорская)

Это версия для печати. Чтобы посмотреть страницу на основном сайте нажмите здесь.