Страница 1

«Первым растением, о котором я сегодня расскажу, будет майоран. Майоран – это пряность, названная так в честь одного из древних Богов – Маджере…»

-Маргарет Уэйс, «Кузнеца души»

Я никогда не рассказывал прежде эту историю. Она столь ничтожна и незначительна, что не сохранилась не только в моей летописи, но еще и в памяти, по крайне мере я так думал до недавнего времени… Но человеческое сознание – вещь странная, и порою, оно подсовывает нашему воображению пугающие картины, оживляет удивительные воспоминания; воспоминания, которые кажутся чужими, ложными, но только не твоими собственными.
Вот и сейчас, сидя в своем кабинете и записывая эти мысли, я дивлюсь своему сознанию, сыгравшему со мной в очередной раз злую шутку.

-Рейстлин Маджере

- … таким образом, майоран – это не только пряность, но еще и сильный антисептик. Поэтому в состав многих целебных мазей и настоек входит это растение, - говорил Рейстлин, смакуя каждый момент славы. Его голубые глаза холодно блуждали по комнате, изучая лица остальных мальчиков. На этих лицах явственно читался страх. Страх! Да-да, они боялись его – его, хилого и болезненного юношу, вечно бледного, всеми нелюбимого. О, до чего же сладок был этот момент! Пожалуй, еще никогда в жизни, юный Рейстлин не был так счастлив. Щеки мальчика порозовели, триумфальный румянец оживил его обычно мертвенно белое лицо. И будь сейчас рядом Стурм или Китиара, они бы, небось, пооткрывали рты ( а Кит еще бы и присвистнула по-щегольи, как это умела делать одна она), поразившись необычайной перемене, произошедшей с неулыбчивым, замкнутым, как говориться «всегда себе на уме», подростком; перемене, до боли обострившей его сходство с румяным и простодушным братом-близнецом Карамоном.

Но ни Стурма, ни Китиары не было в душной, густо пропахшей потом и последствиями съеденной на обед мальчиками вареной капусты комнате.

Юноша увлекся своими наблюдениями и не замечал, что мутные глаза мастера Теобальда давно уже пристально следят за ним. Учитель сидел за своим столом, нервно постукивая пальцем по коричневому, обтянутому бычьей кожей переплету какого-то фолианта, явно оставленного здесь кем-то другим, ибо сам мастер Теобальд никогда не проявлял особой любви к чтению, предпочитая проводить свободное от занятий в классе время за распитием вишневого ликера, а не корпеть ночи напролет над листами пергамента, исписанными магическими рунами. Нет, мастер Теобальд давно прекратил интересоваться магией.

- Достаточно, Маджере, садись! – произнес учитель, прерывая доклад мальчика.

Юноша послушно кивнул и последовал к своему столику, находившемуся в дальнем углу комнаты. Победный румянец, до селе рдевший на щеках мальчика, как ветром сдуло. Рейстлин побледнел, сердце его болезненно сжалось.

- Постой, Маджере! Погоди…подойди-ка сюда!

Рейстлин похолодел. Вот оно, начинается! Ужасная мысль обожгла сознание юноши. И как это он не додумался, что уж если мальчишки, догадались, что ядовитая крапива в сумке Джона Фарниша – дело его, Рейстлина, рук, то почему бы такому же предположению было не зародиться в голове его учителя?! Да, конечно природа не наградила мастера Теобольда острым умом и чрезмерной сообразительностью, но, тем не менее, он не был и бесконечно глуп. Порою этот старый, пьющий маг проявлял чудеса смекалки. И, кажется, сейчас наступил именно такой момент. Учитель все понял…Еще бы! Наверное лишь слепой идиот не заметил бы ликования в глазах Рейстлина, когда тот провожал взглядом хныкающего не то от боли, не то от обиды Джона Фарниша.

Рейстлин бросил осторожный взгляд на своего учителя – лицо того темнело от гнева, прилившая к нему кровь, окрасила кожу в бардовый оттенок, блеклые глаза мастера Теобальда угрожающе сверкали из-под кустистых бровей. Юноша понял, что в голове его учителя сейчас бурлили и клокотали сложнейшие мыслительные процессы. Рейстлин стиснул зубы и зашагал к учительскому столу. Как же он презирал этого человека! Этого ничтожного жалкого колдунишку, которого –то и магом назвать было нельзя – язык не поворачивался…

Колени мальчика подгибались, а руки невольно дрожали, Рейстлин проклинал свое слабое тело, в очередной раз решившее подвести его разум. Внезапно, он с новой силой ощутил приступ испепеляющей душу зависти к своему брату- близнецу Карамону. Карамон был красив и силен, его мышцы даже в столь юном возрасте уже были развиты не хуже, чем у взрослого мужчины; в отличие от Рейстлина, чье хилое тельце снова и снова предавало его. Эх, Карамон на его месте бы и бровью не повел. Но Карамон был непроходимо туп, а Рейстлин нет…

- Я слушаю вас, мастер, - с притворной робостью в голосе произнес Рейстлин, для пущей убедительности понурив голову. Юноша знал, что сейчас его вид не вызвал бы искренней жалости разве, что у самой Темной Владычицы.

- Маджере, я хотел бы, чтобы ты после урока остался на минутку в кабинете, - сказал мастер Теобальд, отвратительно кривя рот в улыбке.

- Да, мастер…

- А теперь можешь садиться…

Рейстлин повиновался. Его голубые глаза скользнули по классу, задержавшись на миг на лицах учеников – сколько же ехидной радости было в них!

Голова юноши кружилась, его мутило. К своей порции вареной капусты, предложенной на завтрак, мальчик и не притронулся, поэтому желудок его откликался болезненными спазмами. Рейстлину стало дурно, и он страшился, что может упасть в обморок. Сердце его учащенно билось. И это происходило вовсе не из-за того, что Рейстлин испугался гнева своего учителя –нет; он понимал, что тот не посмеет выпороть его, зная, что хлипкий юноша просто не переживет порки ( а ведь так было на самом деле), его мучило совершенно другое – если Теобальд очень сильно постарается, Рейстлина смогут исключить из Академии, и даже Антимодес не сумеет помешать старому магу! Это было страшнее сотни порок…

Рейстлин сжал кулаки и сел за парту. Все оставшееся от урока время он провел молча, не слушая учителя. Мальчик придавался скорбным раздумьям, сердце его разрывалось в предвкушении чего-то ужасного; в ожидании события, которое, возможно, изменит всю его дальнейшую жизнь. Откуда пришла такая уверенность, мальчик не знал. Судорожно сжимая и разжимая маленькие кулачки, он тупо всматривался в столешницу, словно это была не обычная деревянная доска, а самое настоящее магическое зеркало… Магия.

« Боги, не покидайте меня! Я знаю, я знаю, что слишком часто прошу у вас помощи, но поймите…Я…я должен, должен окончить Академию. Иначе моя жизнь не будет иметь смысла! Или…или я убью себя!» Рейстлин мотнул головой, рыжевато-каштановые волосы упали на лицо, защекотали нос. Да что он такое несет! Слова слабака. А Рейстлин всегда был сильным, на зло всем – он был сильным.. Нет, мысленно вскрикнул юноша. Я не убью себя! Смерть и так слишком много раз пыталась овладеть мной, вырвать мою душу и утащить ее в Бездну. Я не сделаю ей такого подарка! Я буду держаться за жизнь, и никто не встанет у меня на пути…даже…даже Карамон.

Наконец-то урок закончился. Рейстлин слышал, как облегченно вздохнули остальные мальчики, утомленные бесконечным пустословием своего учителя. Теперь ребята разойдутся на перерыв и будут счастливы лишь от того, что какие-то жалкие пол часа не услышат голос учителя – его проникновенные речи и истории, пересказанные уже добрую сотню раз каждая.

Но Рейстлину вовсе не было отрадно. Несмотря на то, что в помещении стояла невыносимая жара, мальчика знобило. Он боялся, что вновь заболеет. Это несчастное тело, столь хрупкое и ненадежное, словно вылепленное из глины; глины, которую даже не обожгли в печи, а оставили сохнуть на солнце, обдуваемое всеми ветрами; глины, которая рассыпалась в прах от малейшего, даже самого нежного и ласкового прикосновения к ней…

Когда последний из ребят вышел из класса, и в помещении воцарилась гнетущая тишина, прерываемая лишь сиплым дыханием мастера Теобальда, Рейстлин оторвал взгляд от парты и посмотрел на учителя.

Теобальд невольно поежился. Голубой лед глаз Рейстлина заставлял его содрогаться от ужаса и отвращения каждый раз, когда ему, хотел он того или нет, приходилось глядеть на этого странного тощего мальца. Самоуверенного и наглого мальчишки, решившего, что он уже давно превзошел своего учителя, и не забывавшего упомянуть об этом, при любом удобном случае. Нет, Рейстлин не произносил этого вслух. Но Теобальд прекрасно умел читать эмоции по лицу. И сейчас лицо этого мерзкого мальчишки не выражало ничего путного.

- Подойди, Маджере! – сказал Теобальд, - Мне нужно тебе кое-что сказать!

Рейстлин встал из-за стола и подошел к учителю. Мысленно он готовился к самому худшему. Будь что будет. По крайней мере, если учитель наорет на него и пообещает выгнать мальчика из Академии, Рейстлин не останется в долгу и выскажет наставнику все, что скопилось в его душе за эти годы обучения. А в душе его скопилось многое.

- Присядь, - сказал учитель, указывая на табурет.

Рейстлин сел.

- Маджере, - начал Теобальд, - Неужели ты думаешь, что я не понял, что это ты подложил Джону эту несчастную крапиву, а? Да, господин Фарниш не самый способный ученик, но, тем не менее, он и не такой дурак, чтобы волочь на урок ядовитое растение!

Рейстлин молчал. Бессильная ярость душила его. От слабости у него опустились руки, а в горле пересохло.

- Молчишь? – усмехнулся учитель, - Ну и молчи. Впрочем, я не ожидал от тебе прямого ответа, и я знаю, что ты не раскаялся о содеянном.

Перед глазами юноши плясал кровавый туман. Рейстлин готов был вот-вот свалиться на пол без чувств.

- Но знаешь, я готов сделать тебе одолжение и не докладывать руководству о твоем проступке, если ты окажешь мне одну услугу, - говорил мастер Теобальд, лаская пальцами переплет загадочного фолианта.

На душе юноши посветлело. Дело принимало необычный оборот. Но это вовсе не значило, что юноше все сойдет с рук. Рейстлин не сомневался, что преподаватель удумал нечто такое, что возможно только усугубит и без того незавидное положение мальчика.

- Так ты согласен? – спросил учитель, повышая голос.

- Да, - ответил Рейстлин.

- Отлично, - продолжал маг, - Тогда слушай… Видишь книгу на моем столе? Хорошо. Ты должен будешь передать ее одному человеку. Этот господин сегодня вечером прибудет в Академию. Ты должен встретиться с ним в библиотеке сразу после того, как все ученики разойдутся по своим комнатам…Это где-то около полуночи… Ты все понял?

Рейстлин ошеломленно взирал на Теобальда. По ночам ученикам не разрешалось посещать библиотеку, ведь они могли попытаться использовать запретные книги в своих целях. А использование магии теми, кто еще не пришел Испытание в Вайретской Башне строго ограничивалось. Но Рейстлин был согласен и на это. Выбора у него не было.

- А как я узнаю этого человека, мастер? – спросил юноша.

Маг рассмеялся неприятным, срывающимся на визг смехом. Рейстлину показалось, что от этого смеха по стенам комнаты поползли трещины.

- Поверь, юноша, ты ни с кем не перепутаешь его! – ответил мастер, - А теперь убирайся отсюда, у меня много дел.…И да! Не забудь книгу, и не вздумай открывать ее!

Рейстлин послушно взял в руки увесистый том и, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, спрятал его под рубахой. Затем он вышел из кабинета.

Самое лучшее-это когда взрослый Рейстлин говорит о себе.
Неужели могущество стоит счастья,любви,дружбы?Нет.Он был счастлив,конечно.Но не там, и не в том,в чем есть истинное счастье.Ведь он мог легко завоевать дружбу его союзников,просто поведя себя не так,как обычно.Но он считад себя выше этого.
Муки души сильнее мук тела...

23:24, 28.11.2007

показать все комментарии

Страница 1

Комментарии