"- Карамон! - задыхаясь, пробормотал Рейстлин.- Помоги мне, брат..."
"-Помоги мне победить зло."(Крисании)
Фистандантилусу тоже прямым текстом...
А с какой целью они помогали-это здесь имеет какое-то значение?
Из-за этого что ли эти случаи не в счёт?
Из этого следует,что это не предательство и что он просто НЕ МОГ этого НЕ сделать?
Повторяю:это была явно не необходимость.Как и во всех остальных случаях.

<Что значит-по головам других?Он просил когда-нибудь,у кого-нибудь помощи?Нет.Он помогал друзьям,когда от него что-нибудь требовали?Да.Он заставлял Крисанию идти в Бездну против воли?Нет.Все его "предательства"состоят в том,что вместо трагической и доблестной смерти он выбрал жизнь.Все,кого он использовал помогали ему по собственной воле>
Я прощу прощения, но по вашей логике, если я "случайно" встречу вас в темном переулке, обездвижу ударом в солнечное сплетение, а затем наступлю каблуком на пальцы, то я виноват не буду абсолютно, так как вы меня...эээ...не озаботились попросить меня НЕ делать этого.
К тому же просить помощи и использовать это несколько различные понятия. Первое из них не относится к тезису "идти по головами", да и Рейстлин, как вы верно заметили, этим себя не утруждал. Он обычно брал то, что ему было нужно...независимо у кого, и при каких обстоятельствах.
Более того, я позволю себе выделить одно из ваших предложений
"Все,кого он использовал помогали ему по собственной воле"
Вы не считаете, что это еще более мерзко?
Одно дело, когда ты заставляешь кого-то сделать что-то отвратительное под угрозой огненного шара в лицо. Это - право силы.
Другое дело, когда ты заставляешь сделать это же, но используя любовь. Это - право подлости.
<Открытым текстом о помощи он не просил.Кара мон сам лез к Рейстлину со своей заботой,Крисания сама поддалась на мнимую заботу о благе всего человечества,а архимаг Фистандантилус поддерживал Рейстлина,заботясь о своих интересах>
И как только горемычный Рейстлин все это выдержал...Влюбленная девушка, любящий брат...да еще и великий маг в роли учителя.
Вот только, почему-то и в первом, и во втором, и в третьем случаях Рейстлин эту помощь принял.
Корчась от омерзения, должно быть.
<Праведная дочь сама виновата,что не прислушивалась ни к голосу разума,ни к речам Карамона.Верила,что ее любовь и ее вера отвратят великого мага от Зла>
М-да, и Рейстлин, опять же, руководствуясь любовью к Крисании и заботой о генофонде Кринна решил продемонстрировать ей на практике, что бывает, когда кто-то пытается с помощью любви и веры отвратить великого мага от Зла.
Брат-паладин, что тут еще скажешь...

Еще в Кузнице Души во время школьного испытания Рейстлин поклялся принести любую жертву ради магии.Так что,во время Испытания в башне он исполнял свою клятву.

Что есть любовь?Эмоция,из-за которой погибло множество человек,а остались счастливы единицы.Любовь подразумевает с собой понимание цели и поддержку любимого человека.Ни Крисания,ни Карамон не понимали Рейстлина,и пытались переиначить его в "хорошую"сторону.Любовь не должна затмевать голос разума,как у Крисании.И не должна быть навящивой идеей,как у Карамона.

Никакого жертвоприношения там не было. Если не ошибаюсь, это была одна из частей Испытания, которая показывала, как хорошо маг знает самого себя и как далеко он способен зайти ради магии. А так как Рейстлин был готов на все ради магии - вот он и убил братца. Но потом ему даже магии не хватило - захотел стать Богом Вот для этого-то он и влюбил в себя, Крисанию! Но потом...мне кажется, что в самом конце он ее все-таки полюбил..."Горячие, соленые слезы выступили на глазах Рейстлина. Как же ему хотелось последовать за Карамоном, хотя бы просто для того, чтобы Танис прикоснулся к его руке, чтобы поднять на руки Крисанию и прижать к груди... " Как мне кажется, он понял свою ошибку, то, что ради магии он отказался от любви, но было слишком поздно

Рейстлин оставшийся в Бездне. Совершенно тот же ряд.
Погиб он все-таки не из расчета, не смотря на то, как это подал Даламар в Испытании Палина.
Даламар мелкая сошка, ему во всем до Рейстлина как в магии. Вот и судьба ему сидеть, ждать приказов очередного господина и радоваться до слез, когда тебе разрешают открыть форточку и подышать весенним воздухом, высунув нос в щелочку. И, плакать "шалафи недооценил, Владычица не любит, явилась один раз и то, насчет шалафи"...
Вот - вот кто власти-то хотел. Главой ли Конклава, надсмотрщиком ли рабов с ошейником на шее...

Рейстлину же "просто власть" не была нужна - иначе, почему он остался в Бездне? У него бы была абсолютная власть. Полнейшая. Когда кроме его воли не было бы ни-че-го.
Власть над живыми существами он мог получить - это говорилось много раз. Власть его как мага, особенно, после того как Фистандантилус с его помощью скоропостижно скончался, была бы непререкаема, да и бессмертие вот, на ладошке, а с ним наверняка и здоровье...
Так что не власть и не независимость.
Зачем-то надо было богом-то становится? Что остается?
Официальное признание себя высшим существом, и, повторяюсь, творение. Единственное, чего он не мог. И, не смог.


Крисания во всех своих бедах виновата только сама. От начала и до конца.
Надо было помнить, с кем она связалась. Черный архимаг, от которого свои шарахаются как от прокаженного? Конечно, можно рассудить, что он для них слишком светлый. Что ж он тогда черный? Не алый, не белый. За какие-то заслуги, может быть?
Что же Элистан так не хотел, что бы она с ним контактировала? Не говоря уже о том, что у всех его старых знакомых какие-то странные лица становились, при упоминании Рейстлина. Хотя - последний аргумент плох.
Надо было хоть пару раз попробовать стряхнуть с ушей лапшу и оглядеться по сторонам.

И, когда это за время истории с Крисанией ему подвернулась возможность доблестной смерти? Единственный раз когда у него была возможность такой смерти – Кзак Царот.
И, он практически ее реализовал.
А, жрицу он как не обидно с самого начала вел на убой. Какие бы чувства к ней у него не появились в процессе – она была только средством. Одноразовым – выжал, все что можно и выкинул. Берег по дороге, что бы не дай он сам в проекте, в свое божество не разуверилась, способностей жреческих не утратила, от него самого не отшатнулась. И, что бы он сам, не приведи Луни, не стал похожим на своего братца с «оленями» и не наступил на те же грабли, что и в 14 лет. А так же не приобрел что-то (не важно – чувство, дорогого человека или пусть даже одушевленную вещь, которая лечит раны в живот, снимает с него сапоги, приносит чай и греет постель вечерами) от чего будет сложно отказаться и, пожертвовав чем, он оглянется на прощание, дав Такхизис ту секунду, в которую она свернет ему шею. И, все. Всем планам конец.
Ведь, когда человеку нечего терять он неуязвим. У Рейстлина не было ничего ценного, кроме него самого. Ни одного уязвимого места, кроме собственных переживаний и страхов.
А, между тем, Тэк всеж-таки не дурочка и свою клиентурку-то знала, боялась и неприятных для себя последствий избежать старалась – попытка заключить сепаратный мир с Крисанией *можно догадаться с трех раз какое такое заветное желание она помогла бы ей исполнить, явно беседа «между нами девочками» шла не о переводе на должность старшей жрицы в Нераку в обмен на отдельную от Карамона жилплощадь* и предложение Рейстлину вернутся, и умереть, обнявшись со жрицей.


Насчет Испытания – в жертву магии он не приносил ничего, кроме своей жизни, соглашаясь на него. Но, там же был добрый старый Пар-Селиан из белой ложи! Добрый, как дедушка Ленин! Фистандантилус – это чистой воды головотяпство Пар-Селиана, причем за это самое сделать с ним то, что сотворил с ним Рейстлин в ИБ это такая дружеская подначка, с почтением к старшему, его хрупкому здоровью и размякшему мозгу. Карамон – это вообще насколько я помню, не входило в испытание. Результат – уже чуть ли не умирающий, бредящий, и без того натерпевшийся ужаса парень еще и оказывается полным нулем. ПОЛНЫМ. Со всем его высокомерием и притязаниями он – калека и бездарь. Зал, аплодисменты. Тут вот деятельный характер Рейста ему и подгадил – он предпочел отомстить за такое издевательство. Почему-то родному и любящему брату. Прекрасно – у обоих травма на всю жизнь, они с трудом разговаривают друг с другом, тихо сходят с ума… Прэлесно, мало им – еще и глазки подправим гаденышу. Что б совсем весело было, искалечили ему зрение.
Итог – он видит весь мир умирающим, медленно загибается от своей болезни сам… Нужно что-то делать! Но, характер-то деятельный. Он и делает…
А, попутно видя всех умирающими, но чувствуя себя живым – трогательная логика «все равно они все умрут» вполне может появится очень и очень скоро.

И, насчет Фистандантилуса.
Душу он ему продал в Сильванести. Совершил то, чего боялся больше всего. Спас ВСЕХ.
Погубил себя.

Карамон и так получил слишком много.Прекрасное здоровье,в следствии этого возможность заводить друзей по играм,из-за его внешности девушки кидались ему на шею.У Рейстлина Маджере не было и половины того,что было у брата.Но у него был огромный талант к магии.Этим он гордился,гордился тем,что у него то,чего братцу никогда не достичь.А в башне,увидев,что у Карамона есть и то,к чему он стремился,ради чего жил, его обуяла дикая смесь из ревности,горечи и сознания собственной ничтожности по сравнению со Всемогущем Карамоном.Из-за этого он именно его и убил.

Карамон всемогущий - это очень несправедливо по отношению к Рейстлину. И в состоянии на взводе после испытания, при некотором помрачении рассудка вполне закономерно атаковать зримое воплощение своей никчёмности.

Хорошо, возможно, НО любовь это не голод, не страсть, не усталость её нельзя описать словами, действиями…вообще ничем, её нужно ПОЧУВСТВОВАТЬ, однако она не достаточно проста, чтобы полюбить и тут же это понять. А Рейстлину некогда было нюхать розы и размышлять о том, что же это такое теплое, нежное, такое без чего весь мир какой-то бесцветный? Ему было некогда.
Так, ну-ка признавайтесь, кто пытается оправдать Рейстлина? Одна Крисания и то не всегда. Нечего его оправдывать, потому что, да, он был почти абсолютным злом. Однако частично Рейтслин был не совсем Рейстлин. Там ведь очень спорный вопрос кто кем управлял и кто в кого вселился, согласитесь (это я про Фистандантилуса). Лично, на мой взгляд, Рейстлин был всего лишь честолюбив и слегка озлоблен на человечество (и ещё парочку рас), а вот за все его не самые милые поступки, мне кажется, ответственен Фистандантилус, который, пользуясь вышеперечисленными качествами юноши, им манипулировал.
И про власть. Он стремился к несколько другому. В детстве, впрочем, как и став, взрослее он не пользовался популярностью у большой массы населения. Магией он занимался именно за этим – убегал от реальности и самого себя, потом решил: стану сильным все меня полюбят. Став хозяином Палантасской башни он добился страха и уважения, но не больше. За этим он и захотел стать богом: Рейстлин собирался создать существ, которые стали бы почитать его, смотреть с обожанием. Тогда он бы нашел время и на любовь и на всё прочее, у него могла бы быть любая женщина какую ни пожелай, все хотели бы с ним подружиться (ещё бы не хотеть). Однако Астинус открыл ему глаза, сказал, что зло не может создавать, оно может лишь разрушать. Маг это понял уже позже и, мягко говоря, расстроился.
А для того чтобы не отклониться от темы, добавлю: он любил Криснаию за то, что она любила его, не за власть, не за силу, не за красивые глаза (в прямо и переносном смысле), она любила его за то же самое за что он себя любил – за то, какой он умненький. Сами посудите – жрица одна из немногих кому действительно нравилось его слушать, просто слушать, что он говорит. Вместе с тем я не стану утверждать, будто Крисания была прямо такой уж особенной, будь на её месте любая другая женщина, любящая Рейстлина так же сильно – он бы и её любил.

Рейстлину никогда не была нужна любовь.В начале своего длинного и темного пути,когда он развенчал культ лжебога Бельзора,он наслаждался тем,что другие смотрели на него с уважением и восхищением.Ему нужна была сила,которой никто бы не смел противостоять,даже Боги,ему нужны были страх и уважение.А любил он только магию и Крисания это поняла,когда Рейстлин сжег целую деревню.Но почему-то все равно ее любовь заглушала все остальные чувства,а впервую очередь разум.

не помню чтобы Рейстлин давал ей какие-то надежда на его спасение из мира тьмы (можно выразится так))). Она сама себе возомнила это: Она любящая дочь Паладайна сможет пройти это испытание, у нее есть силы и т.д.
Крисания слишком самоуверенная.


Когда мальчишка скрылся в темноте, Танис повернулся к своей спутнице и помог ей сойти на землю.
- Похоже, ты сделан из железа, - заметила женщина. - Неужели ты и вправду собираешься выехать уже сегодня ночью?
- Честно говоря, госпожа, у меня ноет и стонет каждая косточка, - признался Танис и неловко замолчал. В присутствии этой женщины ему не удавалось чувствовать себя естественно.
В свете окон и полуоткрытой двери таверны Танис вгляделся в лицо спутницы.
Оно было усталым и измученным: запавшие глаза, ввалившиеся щеки. Ступив на землю, женщина пошатнулась, и Танис быстро подставил руку, чтобы она смогла на нее опереться. Она так и сделала, однако, как только ощутила, что ноги ее твердо чувствуют опору, вежливо, но твердо отстранила руку полуэльфа и без видимого интереса огляделась по сторонам.
Каждое движение давалось затекшему телу Таниса с заметным трудом, и он легко мог представить, что чувствует его спутница, непривычная к длительным физическим нагрузкам и трудностям дальнего пути. Он восхищался ее мужеством. За все время долгого и опасного путешествия она ни разу не пожаловалась на усталость, стараясь ни в чем не отставать от своего провожатого и строго следуя всем его наставлениям и указаниям.
"Что это со мной? - подумал Танис. - Почему рядом с ней я чувствую себя скованно? Что в ней меня настораживает и тревожит?"
Взглянув на спутницу еще раз, Танис получил ответ на свой вопрос. Если бы кто-то вздумал поискать в ее лице признаки душевного тепла - он трудился бы долго и напрасно. Выражение его - несмотря на усталость - оставалось непроницаемым и холодным, лишенным... чего? Душевных движений? Танис мог поклясться, что выражение это ни разу не изменилось за весь их нелегкий переход. Конечно, она была вежлива, но от вежливости ее веяло прохладой, благодарна, но благодарность ее дышала морозом, - и так во всем она сохраняла неизменную дистанцию, основанную на холодном равнодушии. "С таким же ледяным выражением на лице она похоронила бы меня", - мрачно подумал Танис.
Взгляд его остановился на медальоне, висевшем на шее женщины, - это был Платиновый Дракон Паладайна, - и тут же Танис припомнил слова Элистана, сказанные ему наедине накануне их отъезда из Палантаса.
- Я рад, что именно ты будешь сопровождать ее, - сказал верховный жрец. - Я вижу много общего в ее нынешнем путешествии и в том, какое совершил ты несколько лет назад, когда отправился в путь, чтобы обрести самого себя. Да, друг мой, она все еще не познала себя, - добавил он, заметив недоуменный взгляд Таниса.
- Она идет по земле, устремив свой взгляд в небеса, - печально сказал жрец, - но если не смотреть под ноги, то, кем бы ты ни был, обязательно споткнешься. До тех пор, пока она не уяснит эту простую истину, она будет спотыкаться и расшибаться в кровь. - Элистан покачал головой и пробормотал себе под нос коротенькую молитву. - Но мы во всем должны положиться на Паладайна.
Услышав эти слова тогда, Танис нахмурился. Нахмурился он и теперь.
Благодаря любви Лораны и силе ее веры, полуэльф тоже пришел к почитанию истинных и могучих богов, однако он не решался полностью доверить им свою жизнь. Поэтому Танис часто терял терпение, общаясь с Элистаном и ему подобными: он чувствовал, что, во всем полагаясь на богов, они чрезмерно обременяют их ненужными заботами. "Пусть бы человек, просто для разнообразия, сам иногда отвечал за свою жизнь", - подумал он раздраженно.
- Что случилось, Танис? - с холодным удивлением спросила Крисания.
Полуэльф, сообразив, что все это время он в упор смотрел на жрицу, смущенно кашлянул. К счастью, именно в этот момент мальчишка вернулся за второй лошадью, тем самым избавив его от необходимости отвечать. Тряхнув головой, Танис махнул рукой в направлении гостиницы, и они пошли к дверям.
- Честно говоря, - признался Танис, чувствуя, что молчание затянулось, - я был бы рад остаться здесь подольше и погостить у старых друзей, но послезавтра мне необходимо быть в Квалинести, и, чтобы успеть в срок, мне придется поторапливаться. Мой шурин никогда не простит мне обиды, если я не приеду на похороны Солостарана, - Помолчав, он добавил с виноватой улыбкой:
- Это важно не только в личном плане, но и в политическом, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Крисания улыбнулась в ответ, но - Танис ясно заметил это - в ее улыбке не было понимания. Это была обычная вежливо-снисходительная улыбка, какую мог позволить себе человек, пребывающий в сферах, что расположены выше политики и семейных уз.
Тем временем они вплотную подошли к дверям.
- Кроме того, - добавил Танис, - я очень скучаю по Лоране. Смешно, правда?
Когда мы вместе, то всегда находится пропасть будничных дел, так что порой нам оказывается некогда улыбнуться друг другу или обменяться ласковым словом. Но когда мы в разлуке, мне кажется, будто я проснулся и обнаружил, что лишился правой руки. Ведь ложась спать, обычно не думаешь о своей правой руке, но когда ее вдруг лишаешься...
Танис, внезапно почувствовав себя в дурацком положении, досадливо замолчал. Ему показалось, что слова его похожи на признания томимого любовью юнца. Однако он тут же понял, что Крисании его речи абсолютно безразличны. Ее гладкое мраморное лицо стало как будто еще холоднее, хотя вряд ли это было возможно, - даже серебристый свет луны по сравнению с белизной ее лика казался теплым. Еще раз тряхнув головой, Танис распахнул дверь таверны. "Не завидую я Карамону и Речному Ветру", - подумал он мрачно.


-Карамон писал ему, - продолжала Тика. - Я видела это письмо. Оно было... таким, что сердце мое чуть было не разорвалось на части. Ни слова упрека! Ни слова о том-деле - только любовь, любовь и беспредельная нежность. - Тика повысила голос. - Он умолял брата вернуться и жить с нами. Он заклинал его отвернуться от тьмы, пока она не поглотила его безвозвратно.
- И что же? - спросил Танис, хотя и без того догадывался об ответе.
- Письмо вернулось назад, - печально сказала Тика. - Непрочитанным. Даже печать никто не тронул. А на конверте было написано: "У меня нет брата. Я не знаю никого по имени Карамон". И подпись - Рейстлин!
- Рейстлин?! - Крисания вздрогнула и посмотрела на Тику так, словно увидела ее впервые. В серых глазах жрицы, перебегавших с рыжеволосой женщины на Таниса, а с него - на пьяного исполина, безмятежно похрапывавшего на полу, появилось нечто похожее на испуг.
- Карамон... Так это Карамон Маджере'! Так это его брат-близнец, о котором ты мне говорил? Тот самый человек, который должен был сопровождать меня до...
- Мне очень жаль, праведная дочь Паладайна, - сказал Танис и почувствовал, как снова вспыхнули кончики его ушей. - Я понятия не имел, что он...
- Ведь Рейстлин столь... умен и могуществен. Я думала, что его брат должен быть таким же. Рейстлин способен быть чувствительным и сострадательным, но он держит себя и всех, кто ему служит, в железных тисках воли, не давая эмоциям овладеть собой. А этот... - Крисания взмахнула рукой. - Эта отважная развалина, этот спившийся герой, как бы ни был он достоин нашей жалости и наших молитв, уже...
- Твой "умный и чувствительный", твой образцовый Рейстлин приложил руку к тому, чтобы превратить этого человека в развалину, - едко заметил Танис, прилагая отчаянные усилия, чтобы не дать эмоциям овладеть собой.
- Может быть, все было не так, как вы тут себе представляете, - холодно ответила Крисания. - Может быть, именно недостаток любви заставил Рейстлина обратиться от света к тьме.
- Недостаток любви? - Тика со странным выражением рассматривала жрицу.
Карамон застонал во сне и нелепо взбрыкнул ногами. Тика тут же поднялась со стула.
- Лучше нам все-таки перенести его в комнаты, - глядя на высокую фигуру Речного Ветра, появившегося в дверях, сказала она.
Дождавшись от варвара утвердительного кивка, она повернулась к Танису:
- Давай поговорим обо всем утром, а? Ведь я еще увижу тебя? Разве ты не можешь остаться... хотя бы на ночь?
Видя пронзительную мольбу на лице Тики, Танис пожалел, что не может откусить себе язык. Впрочем, это нисколько бы ему не помогло.
- Мне очень жаль, - сказал он, беря Тику за руки. - Мне хочется остаться, но я должен ехать. Отсюда до Квалинести довольно далеко, а опаздывать я не смею - от того, буду ли я там вовремя, зависит, возможно, судьба двух королевств.
- Я понимаю, - тихо сказала Тика. - В конце концов, это не твоя беда.
Ничего, как-нибудь справлюсь.
Танис готов был бороду на себе рвать от отчаяния. Ему безумно хотелось остаться и попробовать чем-нибудь помочь Карамону, если только ему вообще можно помочь. Он мог хотя бы просто поговорить со своим старым товарищем и попробовать как-то урезонить его. Вот только Портиос воспримет его отсутствие как личное оскорбление, и это повлияет не только на личные взаимоотношения с шурином, но и на судьбу договора о союзе между Квалинести и Соламнией, отдельные пункты которого и без того вызывали немалые споры. И вот теперь, когда до заключения договора осталось сделать всего несколько шагов, он мог испортить все своим необдуманным поступком.
Потом Танис вспомнил о Крисании и со вздохом признал, что в ее лице на него свалилась еще одна серьезная проблема. Настроение его упало так сильно, что он чуть было не застонал. Не мог же он взять ее с собой в Квалинести - Портиос терпеть не мог жрецов-людей.
- Послушай, - сказал Танис, неожиданно осененный идеей, - я вернусь после похорон.
Глаза Тики с надеждой заблестели, и тогда Танис повернулся к Крисании:
- Тебя я оставлю здесь, Посвященная. В этом городе ты будешь в безопасности, тем более если остановишься на этом постоялом дворе. После возвращения я смогу сопроводить тебя обратно в Палантас, коль скоро твой поход окончился ничем.
- Мой поход еще не окончился? - решительно возразила Крисания. - Я не отступлюсь. Я сама поеду в Вайрет, в тамошнюю Башню Высшего Волшебства, и, как решила, испрошу совета у Пар-Салиана, магистра ложи Белых Мантий.
Танис покачал головой.
- Я не могу отвезти тебя туда, - сказал он. - И Карамон вряд ли сможет.
Поэтому я и предлагаю...
- Да, - перебила его Крисания, - Карамон вряд ли сможет. Поэтому я дождусь, пока здесь появится твой приятель-кендер вместе с тем, кого он послан отыскать, а затем продолжу путь одна.
- Ни в коем случае! - воскликнул Танис так, что Речной Ветер даже слегка приподнял брови, пытаясь напомнить товарищу, с кем он разговаривает. Полуэльфу пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова взять себя в руки. - Ты понятия не имеешь, насколько это опасно, госпожа! - предупредил он. - Кроме тех темных тварей, что преследовали нас в пути, - а я думаю, мы оба знаем, кто их послал, - тебе могут встретиться куда более серьезные опасности. Я помню, что рассказывал Карамон о Вайретском Лесе. С тех пор, говорят, это место стало еще ужасней! Давай возвратимся в Палантас, я соберу дружину рыцарей...
Пожалуй, впервые за время их знакомства Танис разглядел на мраморных щеках жрицы заметный, хотя и довольно бледный румянец. Она задумалась, темные брови сошлись на тонкой переносице. Затем лицо ее прояснилось, и Крисания снизошла до улыбки.
- Мне нечего опасаться, - словно отвечая испуганному ребенку, сказала она терпеливо. - Я в руках Паладайна. Может быть, темные твари, о которых ты говоришь, действительно были подосланы Рейстлином, но у них нет власти причинить вред мне. Единственное, чего они добились, - это укрепили мою решимость.
Увидев, что Танис стал еще мрачнее, Крисания вздохнула:
- Хорошо, я обещаю, что подумаю над твоими словами. Возможно, ты прав, Танис. Скорее всего, эта поездка действительно чересчур опасная затея...
- Да и пустая к тому же! - пробормотал Танис. Усталость и печальные известия о друге заставили его без обиняков высказывать все, что он думал о ее безумном плане.
- Если бы Пар-Салиан мог уничтожить Рейсшина, он сделал бы это давным-давно...
- Уничтожить?! - Крисания изумленно посмотрела на полуэльфа. - Я вовсе не хочу его уничтожить. Теперь впору было изумиться Танису.
- Я ищу способ вернуть его, - холодно объяснила Крисания и без всякого перехода добавила:
- А теперь, если кто-нибудь из вас окажется настолько любезен, чтобы проводить меня, я хотела бы отправиться в свою комнату.
Дэзра с готовностью вызвалась это сделать. Крисания прохладно пожелала всем спокойной ночи и вышла из зала вслед за служанкой. Не находя слов, Танис молча проводил ее взглядом. Краем уха он слышал, как Речной Ветер бормочет что-то на кве-шу. В это время Карамон снова застонал.
Варвар слегка подтолкнул Таниса. Вместе они наклонились над телом товарища и не без усилий поставили его на ноги.
- Да он тяжелехонек, провалиться мне в Бездну? - ахнул Танис, едва удерживая оседающую тушу гиганта.
Огромная рука легла ему на плечо, и он чуть не упал. Несносный запах "гномьей водки" заставил Таниса поморщиться.
- Как он может пить эту дрянь! - изумился полуэльф, когда они с варваром волокли бесчувственного Карамона к двери. Тика, помогая в меру сил, следовала за ними.
- Я знавал одного война, который пал жертвой этого дешевого зелья, - проворчал Речной Ветер. - Он спрыгнул с утеса, преследуемый чудовищами, существовавшими только в его воображении, и разбился насмерть.
- Мне, наверное, следует остаться... - подумал вслух Танис.
- Ты не можешь выиграть эту битву за него, брат мой, - твердо сказал Речной Ветер. - Нельзя заменить человека в бою, который идет между ним и его собственной душой.
Было далеко за полночь, когда двое друзей наконец доволокли Карамона до комнаты и без церемоний бросили на кровать. Танис про себя отметил, что ни разу в жизни так не уставал. Плечи его ныли, а колени подрагивали от напряжения.
Внутренне он тоже был вымотан - воспоминания о прошлом превратились в саднящие, сочащиеся кровью раны. До рассвета ему еще несколько часов предстояло провести в седле.
- Жаль, что я не могу остаться, - еще раз сказал Танис, стоя возле дверей Тикиного дома вместе с ней и Речным Ветром и глядя в темноту на безмятежно спящий город. - Я чувствую ответственность...
- Нет, Танис, - тихо возразила Тика. - Речной Ветер прав: это не твоя война. Теперь у тебя есть иная жизнь. Кроме того, ты ничем не сможешь помочь, ты можешь невольно сделать только хуже.
- Пожалуй. - Танис нахмурился. - Как бы там ни было, я вернусь сюда через неделю и поговорю с Кара-моном.
- Это было бы очень хорошо.
Тика вздохнула и после небольшой паузы сменила тему:
- А О каком кендере говорила госпожа Крисания? Неужели о Тассельхофе?
- О нем, - почесывая заросший подбородок, кивнул Танис. - Это как-то связано с Рейстлином, но я не знаю подробностей. Мы столкнулись с кендером в Палангасе. Он обрушил на нас град своих бесконечных историй, но я успел предупредить Крисанию, что в лучшем случае лишь половина из его россказней правда, а остальное - ерунда. Тем не менее он сумел убедить Посвященную послать его за кем-то, кто, по ее мнению, может помочь ей вернуть Рейстлина.
- Эта женщина может быть священной жрицей Паладайна, - угрюмо заметил Речной Ветер, - но я думаю, что она безумна. Да простят меня боги за злые слова об их избранниках.
Сказав это, он закинул за спину лук и пошел к конюшне. Обняв Тику за плечи, Танис поцеловал ее и задумчиво склонил голову.
- Боюсь, что Речной Ветер прав, - сказал он. - Присматривай за жрицей, пока она тут, хорошо? Когда мы вернемся, я побеседую о ней с Элистаном.
Интересно, насколько он хорошо осведомлен о ее безумной затее? Вот еще что: если Тассельхоф действительно появится, задержи его под любым предлогом. Я не хочу, чтобы он появлялся в Квалинести. Мне и без него хватит проблем с моими эльфийскими родственничками во главе с Портиосом.
- Конечно, Танис, - пообещала Тика. На миг она крепко прижалась к нему, словно пытаясь найти успокоение в том сострадании, которое переполняло полуэльфа.
Танис колебался: ему не хотелось оставлять ее в таком состоянии.
Оглянувшись на дверь, он расслышал богатырский храп Карамона, время от времени прерываемый тревожными вскриками.
- Тика... - начал он.
Но она сама отстранилась от него.
- Уезжай, Танис, - твердо сказала Тика. - У тебя впереди долгий путь.
- Я просто хотел... - Но он так и не придумал ничего такого, что могло бы ее подбодрить и утешить.
Медленно повернувшись, Танис пошел в темноту вслед за Речным Ветром.
Тика вослед ему улыбнулась.
- Ты мудр, Танис Полуэльф, но на сей раз ты ошибаешься, - прошептала она, оставшись на крыльце в одиночестве. - Крисания вовсе не безумна. Она всего-навсего влюблена.

Рейстлин всё время говорил Крисании,что он совсем не плохой,хочет сразиться со злом и чуть ли не спасти мир и т.д. И что если в нём и есть что-то плохое,то Крисания положительно на него влияет и помогает исправляться...Разве это нельзя назвать "давал ей какие-то надежды на его спасение из мира тьмы"?Я думаю вполне можно.
Неа,не тот же ряд.Он понял,как ЕМУ будет плохо,если он "пойдёт дальше"...И остановился.
Потом он изменился-не спорю.Друзей "друзьями" без сарказма стал называть,понял,что был не прав...Сказал,что Палин совершил ошибку(много внимания уделял магии,и совсем мало-семье)...
Но не в Бездне.Тогда он просто проиграл-и жалел о потерянном.
Вот о творении он лучше бы подумал заранее...
А что ему было нужно?Он,похоже,сам не знал...Ему казалось "стану самым сильным-и мне будет очень хорошо...А как будет другим-это их проблемы."
А Рейстлин ни при чём?Она к нему пристала,затащила в Бездну,а потом там зачем-то умерла(точнее попыталась )...Так,что ли?

Да,из-за этого.Однако это его НИКАК не оправдывает.

Я с этим не согласен.Но Рейстлин,в глубине души раскаивался,испытывая к себе "океан ненависти" за то,что поддался своим чувсвом и убил человека,делающего для него абсолютно все,причем бескорыстно.
Крисания виновата в том,что поддалась зову эмоций,несмотря на то,что постоянно кичилась своей верой.Она забыла,что ее любимый не принц на белом коне,которого все любят,а нелюдимый маг,отдавший все,включая любовь,магии.

А когда это? Из чего видно? Может, он и после Кровавого Моря раскаивался? Или, если бы видение из Башни пришлось пережить второй раз, он поступил бы иначе?
Если Рейстлина и раздражало что - так то, что он настолько поддался ненависти, а не сам факт убийства.


Ну-ну. И за это ее надо было использовать и выбросить, как старый носок.

В Братьях по оружию написано.Он презирал себя за то,что к колкостям Хоркина был спокоен,а к заботе Карамона относился со злобой и раздражением.А в Кровавом море Истара у Рейстлина вопрос стоял остро:либо его жизнь ,либо смерть всех.

Дааа????
А, как же это?

А? "Тебя направили на помощь мне" "Тьма, окружающая меня расступилась для тебя" недосказанное "спаси от зла весь мир и меня в придачу". Он открытым текстом просит ее не только о помощи избавится от Тэк, но и очистить его душу от тьмы.
Всеее. Нашел нужную наживку, она и попалась. Впрочем, винить ее за это конечно же нехорошо. Она виновата не в том, что любила и доверяла Рейстлину.
Она виновата в том, что не слушала Элистана. И, в том, что вообще пошла на вторую встречу.

А Паладайн, который сделал так, чтобы их встреча вообще состоялась, который исцелил смертельную рану Рейстлина (окончательно убедив Крисанию, что "наше дело правое") - ни в чем не виноват?

Возможно Паладайн специально усторил это,дабы Крисания в будущем не стала такой,как Король-Жрец Истара.И,возможно, это он забросил кендера и Карамона в будущее,чтобы позже показать Рейстлину ,к каким последствиям приведут его поступки.Но любить,и ждать ответной любви -это выбрала сама жрица.И в Бездну она сама согласилась идти,т.к.Бог Книги Гилеан свободу действий не отменял.

Роль Паладайна в этой истории вообще темна и туманна.
Толи он был не умнее своей жрицы, или решил над ней поприкалыватся, толи надеялся избвится от сестрички, заменив ее "кашляющим мальчиком" или вообще оставить темный пантеон в некомплекте. А, может сильно вжился в роль Физбена.
Либо - стремился таким радикальным образом научить Крисанию уму-разуму....

Я уже давно говорила - то, что у нее было видение вообще очень странно. Если Паладайн знал, что собирается сделать Рейстлин, и чем все это закончится, что ему с того было? Нельзя что ли было в список табу для своих жрецов включить дружеские беседы с черными магами за бокальчиком вина на их территории?
Надо, когда прошлый верховный жрец умирает давать его преемнице замечательное задание на сообразительность? Ну и пусть она мечтала об испытании. "Мир и так поживает неплохо".
У меня вообще есть подозрения, что это был Паладайн... как-то глупо. Зачем давать такой козырь врагу? Почему надо было посылать впечатлительную девицу, а не кого поумней и поустойчивей? Хотя бы того эльфа, который ухаживал за умирающим Элистаном.
Про рану Рейстлина. Помните "Ничто сделанное во имя любви не может обратится во зло"? Крисания шла за Рейстлином в первую очередь из любви. Наверно, настолько любящий и верящий в добро человек действительно был достоин быть истинным жрецом величайшего бога света?

Возможно. Но тогда не только Крисанию, но и Карамона.



Как раз о Гараде Элистан говорит, что видит в нем нового Короля-Жреца...

Ну? Пусть он бы и боролся со злом. Чем плохо? А, Крисания бы осталась на хозяйстве. Кстати, о ней тоже говорилось, что задатки КЖ есть. Надо полагать у всех молодых и целеустремленных жрецов Паладайна был искус взять, да и очистить мир от зла.

Он бы элементарно не пошел бы на встречу с великим магом.Он же был типичным эльфом.Большинство эльфов,перед тем как что то сделать подумают,а пока додумают забывают первопричинную проблему.Да понятия о мироздании у них посредственное.Еслиты черный маг или жрец,то твои грехи искупит только смерть.И никаких переговоров,и "душеспасительных" бесед.

Вот только Элистан почему-то назначил своей преемницей Крисанию, а не Гарада.

А, преемница в то время, когда была должна вникать в суть дел и входить в роль главы Братства заваривала чай Рейстлину. Незаменимая практика для верховной жрицы Паладайна, просто основа основ.
Я уж не говрю о том, что о том, что Элистану наверное было бы намного спокойней, будь она рядом.

Выбор Элистана-то наверняка был обоснован и согласован с Паладайном И, все надежды она оправдала. Только - погибни она, а этот варант был наиболее вероятным... если не ошибаюсь следующим был бы как раз Гарад.

Я просто не верю, что Паладайн был так глуп, что бы рассчитывать, что Рейстлина действительно можно было спасти любовью. А, подозреваю, что раз на него не науськали кого-то типа Гарада его планировалось... спасти? *или уморить заставив умереть от смеха*
Кстати,в продолжение такой бредовенькой на первый взгляд теории.
А, если Паладайн ему тот самый вечный сон даровал в честь того, что некоторые золотистые нигилисты таки полюбили?

я не буду утверждать, что Рейстлин любил Крисанию, но могу точно сказать, что он её не не любил! на самом деле, все факты говорят, что любви не было. конечно, может вначале и было какое-то зарождение этого чувства, но Рейст переборол себя, трезво оценивая ситуацию, думаю многие на его месте поступили бы так же! если бы была настоящая любовь, Рейст ни за что бы не бросил Крисанию в Бездне, я думаю ему было тогда просто наплевать на её сдьбу и чувстса!

По-моему, есть одна простая вещь, которая позволяет заключить, что отношение Рейстлина было любовью. А не могло оно быть обычным влечением потому, что после прохождения Испытания(о чём было сказано в книгах) данный маг почувствовал угасание подобных страстей и желаний, что пользуясь терминологией Фрейда можно выразить в понятии сублимации с магией в виде предмета деятельности, единственно на который была направлена энергия либидо. Все разумные доводы по поводу того, что Рейстлин не мог полюбить человека вроде Крисании, что он был меркантильный и прагматичный, и потому не мог позволить себе подобного считаю несостоятельными, собственно, потому... потому, что доводы эти, как уже упоминалось, *разумные* , а эмоции(и в особенности "любовь") чему-чему, а рациональному объяснению и контролю поддаются менее всего. Как раз именно поэтому-то сие и было стихийным и неожиданным порывом для Рейстлина, а не его планомерной целью. И между прочим, то, что Крисания была оставлена в Бездне, лишний раз говорит в пользу того, что из-за внутриличностных противоречий маг скорее всего мог пытаться поступить таким образом, чтобы исключить их причину как таковую, благо принципы не мешали. В конце концов, если Рейстлин мог полюбить Крисанию, это ещё не говорит о том, что сие ему самому было в радость. Чувства и эмоции на то таковыми и являются, что проявляются независимо от наших волевых усилий, а спонтанно и хаотично. Своему сердцу никто(увы-увы) не хозяин.

*Бьюсь головой о клавиатуру - не надо Рейстлина по Фрейду разбирать - он ни в чем до такой степени не провинился*

А, тут вот даже согласна - хотя, не будем забывать, как они вообще познакомились. И, чего он ожидал от этой встречи.
С другой стороны - в Часе, при встрече с сестрой Рейстлин уже как-то странно говорит о Крисании - не говорят так о людях, которые безразличны.

Можно ли полюбить человека,когда в сердце уже пылает любовь?Причем любовь,ради которой человек принес себя в жертву?Для Рейстлина уже существовала любовь-любовь к магии.И пылала она жарче пламени дракона.Маг не мог любить жрицу ,так как сердце его уже было занято.А что касается влечения...После Испытания он действительно не чувствовал влечения и из-за того,что жаждал магических познаий,и из-за своего проклятого зрения,не способного видеть красоту.Когда же в Истаре он избавился и от глаз Раэланы,и от немощного тела,он взглянул на Крисанию по другому.У него была великая цель,но ему было только 28 лет,а теперь и его телу тоже.Он видел любовь Крисании и бывали моменты,когда он хотел этим воспользоваться,ведь девушки его никогда не любили, а Крисания была очень не дурна собой.Но сила воли может подавить такие вспышки эмоций,а этой силы у Рейстлина было предостаточно.

Не любил, единственной любовью этого незаурядного и самого харизматичного персонажа DragonLance (из мною прочитанных книг этой серии) была Магия. На взаимоотношения Рейстлина с женским полом повлияла ситуация с Мирандой, которая показывала свое расположение к молодому магу. Но в тот момент, когда он решил навестить Миранду вечером, как ему сама предложила после случайной встречи на мостике, Рейстлин стал свидетелем сцены сексуальных утех милой сердцу Миранды и своего брата Карамона. А ведь на миг Рейстлин даже задумывался о том, чтобы оставить магию, ради этой девушки.

Что-то такого я не помню...
Но просто был молодым и у него тоже гормоны играли.
Не стоит забывать, что Реист тоже был человек...

Было, было. Вот что Рейстлин думает после разговора с Мирандой.

Приведу еще одну цитату из "Кузницы Души", подтверджающую, что в юности девушки волновали Рейстлина в достаточной степени:

"Наконец настал день, когда Рейстлин должен возвращаться в школу.
Ему не терпелось вернуться, не терпелось покинуть дом, хотелось хоть каких-то перемен. Юноша надеялся, что хотя бы в школе его мысли будут заняты чем-то другим, кроме золотых кудрей, обольстительных улыбок, полных грудей и трепещущих ресниц."

Гормоны бурлили в растущем организме, заставляя забывать о магии.

КОНЕЧНО он ее любил.И она его.Жалко,что он выбрал стать богом.Я к этому делу отношусь так как Тас - "Ну сейчас они поцелуются!..." В ообще серия про близнецов очень клевая,читала запоем.

Он её любил? Но её хотел!!!
Стоит различать физическую страсть и любовь.
Как человек который любит, я могу сказать, что я не смогла бы спокойно смотреть, как мой любимый мучается ради меня, а потом, когда я ему буду нужна, сказать что извини, но я в тебе больше не нуждаюсь и бросить его!
Вообще весь эпизод в бездне метафора отношений между людьми: Там показывается влюблённость (при который человек закрывает глаза на реальность) и холоднокровный эгоизм (когда другой принимает жертвы и старания любимого как должное и использует их в своих целях).

Я уже где-то писал, что Рейстлин не мог позволить себе простую страсть. Ему было омерзительно животное начало в человеке.

Омерзительно или нет, это самое животное начало не спрашивает. Можно ничем не выказывать свою страсть (кстати, Рейстлин вполне успешно боролся) - но не испытывать вообще?

Он успешно боролся.
Это такое проявление гордыни: быть выше живых существ, не испытывать их желаний.
В минуты, когда ему было особенно тяжело, когда он чувствовал дыхание смерти за спиной, он будто бы спохватывался("Что же я делаю с собой? Я умру и так и никогда не почувствую радость от жизни") и пытался испытать простые человеческие радости.

Я бы выразился по-другому - когда его жесткий-прежесткий самоконтроль немного ослабевал...

Нет. Я в корне здесь не согласен: когда он сам позволял ему ослабеть. Ожидая смерть, к которой он идет по следам на песке, он сознавал, что ему хочется жить и радоваться жизни.
Но любовь для него была этически неприемлимой.... вспомните его "Но я не такой, как все мужчины".
Когда же ему было плохо, он как бы прозревал и начинал сознавать, что вообще-то говоря, здорово, когда тебя любят и ты тоже любишь.
Это как бы экзистенциальные моменты: он видит смерть- и хочет жить


Добавлено:

Нет. Я в корне здесь не согласен: когда он сам позволял ему ослабеть. Ожидая смерть, к которой он идет по следам на песке, он сознавал, что ему хочется жить и радоваться жизни.
Но любовь для него была этически неприемлимой.... вспомните его "Но я не такой, как все мужчины".
Когда же ему было плохо, он как бы прозревал и начинал сознавать, что вообще-то говоря, здорово, когда тебя любят и ты тоже любишь.
Это как бы экзистенциальные моменты: он видит смерть- и хочет жить

да но после увиденного: Когда эта девушка развлекалась с Карамоном, он поклялся себе что такого больше никогда не случится.
могу привести цитату (хоть делаю это уже не впервые)

Рейстлин вышел из дома и зашагал по мостам. Мысленно он шел по облакам, залитым лунным светом.
Он направился к дому Миранды, но он не собирался идти прямо к ней. Навещать молодую незамужнюю женщину поздно вечером было бы неприлично. Он должен был сперва поговорить с ее отцом и получить разрешение сопровождать его дочь куда-либо. Рейстлин собирался только посмотреть на ее дом и, может быть, если повезет, увидеть ее через окно. Он представлял себе, как она сидит у огня, склонившись над вышивкой. Может быть, она думает о нем, так же, как он сейчас думает о ней.
Сама лавка портного находилась на нижнем этаже дома, одного из самых больших в Утехе. Этот этаж был темным, так как лавку закрыли на ночь. Но вверху мягко светились овальные окна. Рейстлин тихо стоял на дороге, окутанный мягким вечерним сумраком, глядя на окна вверху, ожидая, надеясь самое большее увидеть отблеск света на ее локонах цвета красного золота. Так он и стоял, пока до него не донесся шум.
Шум доносился снизу, из сарая под навесом, служившего, по всей видимости, складом для портного. Рейстлин в своем лихорадочном, необычайно романтичном настроении тут же подумал, что скорее всего, какой-то вор забрался в склад. Если бы он смог поймать вора или хотя бы спугнуть его, то ему представится случай доказать, что он достоин внимания Миранды.
Не задумываясь о том, что это очень опасно, что он не сможет защититься, если столкнется с вором, Рейстлин сбежал по ступенькам. Он достаточно хорошо мог видеть в зловещем красноватом свете Лунитари, которая была полной этой ночью.
Достигнув земли, он бесшумно двинулся вперед, пробираясь к сараю. Замок на двери был открыт, но дверь была плотно прикрыта. В сарае не было окон, но едва заметный тусклый свет виднелся в отверстии, которое, очевидно, образовалось на месте выпавшего сучка в одной из дощатых стен. Кто-то точно был внутри. Рейстлин уже приготовился распахнуть дверь, но здравый смысл возобладал над минутным порывом безумия, даже над любовью. Он решил сперва посмотреть в дырку, чтобы разглядеть вора и засвидетельствовать его личность. После этого он решил поднять тревогу и попытаться задержать грабителя.
Рейстлин заглянул в дырку.
Свертки тканей были сложены у стен, освобождая место посередине. На этом свободном месте было расстелено одеяло. На ящике в углу стояла зажженная свеча. На одеяле, в тенях от колеблющегося света свечи, двое людей катались и извивались в объятиях друг друга, тяжело дыша.
Они перекатились на свет. Рыжевато-золотистые локоны упали на белую обнаженную грудь. Рука мужчины сжала одну из грудей, и раздался стон. Миранда захихикала и задышала тяжелее. Ее белая рука пробежала по обнаженной спине мужчины.
Широкая, мускулистая спина. Каштановые волосы, каштановые вьющиеся волосы, блестели в неверном свете свечи. Спина Карамона, волосы Карамона, влажные от пота.
Карамон уткнулся в шею Миранды и накрыл ее своим телом. Они откатились от света. Вздохи, вскрики и приглушенные смешки продолжали раздаваться в темноте, пока не сменились стонами наслаждения.
Рейстлин засунул руки в рукава своих одежд. Невольно поеживаясь в теплом весеннем сумраке, он быстро и бесшумно пошел обратно к ступенькам, которые казались кроваво-алыми в свете злорадно смеющейся Лунитари.


Рейстлин летел по улицам, не осознавая, где он, и куда бежит. Он знал только, что не пойдет домой. Позже вернулся бы Карамон, а Рейстлин знал, что не вынесет его присутствия, не сможет спокойно смотреть на его самодовольную ухмылку и ощущать аромат Миранды, который впитала его кожа. Ревность и обида сжали желудок Рейстлина, посылая горькую волну по его горлу. Наполовину ослепнув, ослабев и ощущая противную тошноту, он все бежал и бежал вперед, не разбирая дороги и не заботясь о том, куда она его приведет, пока не врезался прямо в дерево.
Удар, пришедшийся в лоб, остановил его. Ослепленный, он повис на перилах мостика. Он стоял в одиночестве на освещенных луной ступеньках, и его руки были заляпаны кроваво-красным лунным светом. Он дрожал от ярости, злобы и гнева, и искренне желал, чтобы Карамон и Миранда умерли. Если бы Рейстлину было известно заклинание, которое опалило бы любовников, сожгло бы их дотла, он бы произнес его вслух.
В своих мыслях он ясно видел огонь, охвативший сарай портного, видел языки пламени, мечущиеся красные, оранжевые и раскаленные белые, пожирающие дерево вместе с живой плотью внутри, жгущие и очищающие...
Тупая ноющая боль в ладонях и запястьях заставила его очнуться. Он посмотрел вниз, и увидел, что костяшки на его руках побелели, так сильно он их сжимал. Почувствовав кислый запах и увидев лужицу рвоты у себя под ногами, он понял, что его тошнило. Но он не помнил, как его рвало, но это определенно помогло ему прийти в себя. Голова больше не кружилась, злоба и ревность оставили его, прекратив отравлять его душу.
Теперь он мог оглядеться вокруг. Сначала он не узнавал ничего. Но затем ему в глаза бросилось одно знакомое здание, потом другое. Он понял, где находится. Он пробежал почти весь город, хотя и не помнил самого бега. Пытаться вспомнить что-то было все равно что смотреть в сердце пожара - все было застлано пеленой огня, черного дыма и порхающего в воздухе белого пепла. Он сделал глубокий вдох и медленно отошел от перил.
Неподалеку стояла одна из городских общественных бочек с водой. Он не рискнул допустить воду в свой исстрадавшийся желудок, и удовольствовался тем, что смочил губы водой, а затем плеснул воды на те ступени, где его вырвало.
По мере того, как Рейстлин понимал, где находится, он начал понимать, что не должен здесь находиться. Эта часть Утехи считалась небезопасной. Она была самой старой, и многие строения представляли собой всего лишь жалкие пустые хижины, чьи хозяева либо разбогатели и переехали в центр Утехи и утехинского общества, либо разорились вконец и уехали из города вообще. Чокнутая Меггин жила где-то поблизости, и здесь же находилось "Корыто", вероятно, где-то совсем близко.
Откуда-то из листьев доносился пьяный гогот, но он был приглушенным и неуверенным. Большинство людей в Утехе, даже пьяницы и гуляки, давно спали. Было далеко за полночь.
Карамон должен быть уже дома, он наверняка сходит с ума от беспокойства, обнаружив отсутствие брата.
"И хорошо, - горько подумал Рейстлин. - Пускай поволнуется". Конечно, ему потребуется что-нибудь выдумать, чтобы объяснить свое отсутствие, но это будет несложно. Карамон любой чепухе поверит.
Рейстлин совершенно выбился из сил, к тому же он начинал дрожать от холода; он вышел из дому без плаща, а ему еще предстоял долгий путь домой. Но он все медлил у перил, вспоминая собственное желание увидеть брата и Миранду мертвыми. Он с облегчением понял, что не хотел этого на самом деле, и внезапно обрадовался тому, что строгие законы и правила регулировали и ограничивали использование магии. Хотя ему и не терпелось получить власть, которую давало волшебство, он ясно осознал всю важность, все значение того Испытания, которое стальными воротами преграждало его путь к более высоким ступеням магии.
Только тем, кто мог держать в узде такую могучую силу, позволялось использовать ее. Оглядываясь мысленно на слепую дикость своих чувств, на желание, страсть, ревность, ярость, Рейстлин ужаснулся. Сама мысль о том, что желания и потребности его плоти могли так легко подчинить себе его рассудок, вызывала в нем омерзение. Он поклялся впредь сдерживать подобные разрушительные позывы чувств.

Кстати, я так и не понял: Миранда над ним поиздевалась или она просто была очень легкомысленной? И зачем Карамон подбивал его?

Насколько я помню,Карамон ни на что не подбивал Рейстлина.Юный маг вообще никому не рассказывал про приглашение Миранды.
Врят ли.Насколько я понял,Миранде действительно нравился Рейстлин,скорее не внешне,а своими поступками.Ну,а у Карамона просто был легкий характер и привлекательная внешность,и Миранда просто поддалась на это все.А после известных событий,она не виделась с Рейстлином и постепенно ее чувства угасли.

Да неужели? А как же назвать этот диалог:



И дальше:





Полагаю, Карамон подначил Рейстлина, сам не задумываясь, что делает. Точно так же, как потом не задумываясь лег с той же Мирандой в постель. А Рейстлин, между прочим, думал - "может быть, Миранда нравится мне только потому, что нравится Карамону?"

В том то и дело,что Миранда просила передать Рейстлину свою благодарность,что Карамон и сделал.И потом,братец Рейстлина говорил,что ему нравится Миранда.Да и приглашение в дом дочери портного Рейстлин получил из-за счастливой случайности.

Карамон лишь говорил что Рейсту нужно найти себе девушку

Рейстлин был благодарен перерыву; по крайней мере это была передышка после долгой и нудной работы. Но он не пробыл дома и дня, как снова начал желать очутиться в школе. Вспоминая насмешки, капусту и мастера Теобальда, Рейстлин удивлялся, почему он не чувствует себя счастливым дома. Потом он понял, что не сможет быть счастливым нигде. Он стал беспокойным и раздражительным.
- Тебе нужна девушка, - посоветовал Карамон.
- Не думаю, - резко ответил Рейстлин. Он взглянул на небольшую стайку из трех девушек, очевидно, сестер, делающих вид, как будто они заняты вешанием выстиранного белья на ветви валлина для просушки. Но их внимание занимали вовсе не сорочки и белье. Они то и дело стреляли глазами в сторону Карамона, смеясь и надувая губки.
- Ты понимаешь, как глупо выглядишь, братец? Ты и все остальные. Надуваетесь, выставляете мускулы напоказ, кидаетесь топорами в деревья или боретесь друг с другом, и все это ради чего? Чтобы заполучить внимание и улыбку какой-нибудь смазливой девчонки!
- Я получаю больше, чем улыбки, - сказал Карамон, многозначительно подмигивая. - Пойдем-ка, я познакомлю тебя с ними. Люси говорила, она думает, что ты симпатичный.
- У меня есть уши, Карамон, - холодно ответил Рейстлин. - Она сказала, что думает, что твой младший брат - симпатичный малыш.
Карамон покраснел.
- Она не это имела в виду, Рейст. Она не знала. Я объяснил ей, что мы одного возраста, и...
Рейстлин отвернулся и пошел прочь. Нечаянные слова девушки сильно задели его, и эта обида злила его, потому что он хотел быть выше того, чтобы интересоваться чужим мнением. Виновато было его тело, сначала больное и слабое, теперь дразнящее его напрасными мечтами и непонятными желаниями. Он считал это все отвратительным. Карамон вел себя как олень во время брачного сезона.
Девушки, или их отсутствие, не были проблемой. По крайней мере, не только они. Он хотел бы знать, что же еще было не так.

Я же говорил, что Рейстлин презирал физиологическое проявление чувств и мог ориентироваться только на духовную близость

Ну на духовную близость он тоже не особо реагировал...
А его презрения и было поводом, почему у него и не было романа c Крис, ведь но хотел только её тело.

Это Рейстлин был в то время слишком легкомысленным. В смысле, слишком неподкованным в этой теме, как в теоретической, так и в практической части. В его умных книжках, которые он столь скрупулезно изучал, об этом не писалось .



Карамон пытался хотя бы в этой области сделать (о, наивный! ) Рейста "нормальным", похожим на других подростков.

Не знаю, не мне судить. Считаю, что любовь - это хорошо и хорошо, что Рейстлин начал хоть что-то чувствовать, но Крисания не тот человек, который ему нужен. В общем, любовь зла.

<Не знаю, не мне судить. Считаю, что любовь - это хорошо и хорошо, что Рейстлин начал хоть что-то чувствовать, но Крисания не тот человек, который ему нужен. В общем, любовь зла>
Боюсь правда, что, в данном случае, выражение о крайней злобности любовного чувства больше относится к Крисании. Скорее тут не повезло ей...чем Рейстлину.